Вдова узурпатора
"Гонки по вертикали, малыш", – снисходительно ответил Плейте.
Клюс надулся и замолчал, он не любил намеков на возраст. О наших титулах я предпочла не распространяться, предъявив для подписания контракта лишь удостоверение личности, где значились имя да страна постоянного проживания.
Безукоризненный костюм Алакса мог утереть нос даже королевским портным, а свернутый плащ он шнырнул на сидение своего "тарпана" поистине царским жестом.
– Куда едем? Вокзал, парк воздухоплавов или предпочитаете путешествие на "тарпане"? За машину плата отдельно. Кто потенциальный враг: воры, похитители детей или кровожадные туземцы? За отстрел диких зверей плата по тарифу.
Он явно принимал нас за скучающих туристов, блуждающих в поисках экзотических приключений. Тут я вдруг вспомнила, что до сих пор не знаю адреса Филиппа и потянулась к сидящему на коленях Клюса Эми.
– Голубиная улица пять, – быстро сказал Клюс. – Потенциальный враг – все те, кто пытается нас убить. – Плейте удивленно скосил глаза, и Клюс необычайно серьезным тоном добавил: – В случае нашей смерти, денег вы не получите.
Язык у меня онемел и я едва выговорила: "Поехали", когда Плейте повернулся ко мне. Когда братец успел переговорить с Эми, и что нелюдь успел наболтать ему? Наше бегство Клюс воспринял, как само собой разумеющееся, потому что о такой возможности упоминал еще ты, Ламас. Но имя Филиппа, опять-таки, не вызвало у него удивления. Почему мой брат не задает вопросов, неужели ему известно о твоей смерти?
Он сидел рядом со мной – щуплый мальчишка с косо подстриженным каштановым чубчиком и темной полоской под ним, с четырьмя царапинами на правой щеке, с пухлыми (как у отца) губами – и водил пальцем по бархатистому носу Эми. Кот лениво щурил глаза, одно ухо у него неодобрительно торчало. Король Анэмора впервые поставил меня в тупик.
Когда мы, наконец, добрались до северной части города, поток автомобилей уже начал редеть, мелкие лавчонки одна за другой опускали деревянные шторы и захлопывали двери. Близилось священное время обеда.
Голубиная оказалась узкой улочкой с односторонним движением, двумя рядами старых тополей и одним газетным киоском с заколоченными ставнями. Алакс припарковал машину за два дома до пятого, вогнав ее между двумя замызганными "пумами". Заглушив мотор, он обернулся ко мне и спросил преувеличенно серьезно:
– Мне держать на прицеле весь подъезд?
– Послушай, ты!… – взвился Афарас.
– Слушаю. А ты лучше гляди, чтобы пушка штаны не прострелила.
Рука Афараса рванулась к автомату, но Плейте его опередил. Молниеносно выдернув автомат из-за пояса Афараса, он ткнул ствол ему под ребра. Клюс ахнул, я вскочила:
– Не пугайте ребенка, нянь. Верните Афарасу оружие! Он останется, а вы пойдете с нами.
Плейте с усмешкой бросил автомат на колени янвайцу и вышел из машины.
– К вашим услугам, барышня.
Клюс поглядел на него исподлобья, опустил Эми на тротуар и сунул руну в карман, где покоилась водяная "бакка". Или этот мальчишка опять поменял пистолеты? От этой мысли меня слегка передернуло: слишком много оружия на единицу площади.
Эми затрусил к пятому дому, то и дело останавливаясь и отряхивая лапы, хотя асфальт был совершенно сух. Мы вошли в сумрачный подъезд, поднялись по пропахшей кошками лестнице и остановились перед дверью, обитой черным дерматином. Я надавила кнопку звонка, он прострекотал тихо и неуверенно.
Выждав минут пять, я вновь потянулась к звонку, но дверь отворилась прежде, чем я успела его нажать. На пороге появился человек в синем двубортном костюме со съехавшим набок галстуком: похоже, Филипп куда-то собирался. Широко посаженные бледно-карие глаза равнодушно оглядели нас с Клюсом, едва скользнули по Плейте и остановились на Эми. Зрачки внезапно расширились.
– Это ты, тварь?! – взревел Филипп.
Эми пулей промчался мимо его босых ног, вскочил в квартиру, откуда немедленно донесся жуткий грохот. Филипп бросил нас у раскрытой двери и ринулся в погоню.
– Убью! – долетел из глубины квартиры его визгливый вопль.
– Это и есть убийца? – насмешливо спросил Плейте.
Я вошла в прихожую и едва успела увернуться от падающей вешалки. Эми пронесся по стене, пропахал когтями зеркало и вломился в ванную. Туда же, изрыгая проклятия, вбежал Филипп.
Клюс взглянул на меня полными отчаяния глазами, и я невольно пожелала Эми скрыться в сливном отверстии. Немедленно послышавшийся каскад ругательств удостоверил, что Филипп прикладную магию так и не освоил.
Он появился в дверях ванной злой, со всклоченными волосами и не потрудился даже подтянуть сползающие штаны.
– Это вы его натравили, Эста?
Не понимаю, что ты мог найти в этом человеке?! Для помощника мага он был слегка туповат, две мысли одновременно в его голове уместиться не могли. Выполнение несложных приказов – предел его способностей. Хотя, может быть, именно за это ты его и держал? Жрецы не сделали ни единой попытки переманить его на свою сторону – такой олух сразу бы их выдал.
Ответить Филиппу я не удосужилась, я молча прошла в единственную комнату, служившую, гостиной и спальней одновременно, сбросила с кровати стопку иллюстрированных журналов сомнительного вида, села и посадила Клюса рядом с собой. Клюс с любопытством уставился на яркую обложку, но я ногой задвинула журналы под кровать.
Вошедший за нами Плейте брезгливо оглядел гору посуды на столе, переступил через пару коричневых ботинок и остановился у зашторенного окна. Сесть на усыпанный крошками стул он не решился.
– Гнусная тварь наведет Спящего! – Филипп несколько присмирел, в его тоне даже появились жалобные нотки. – Я не хочу сталкиваться…
– Где Лунный Диск? Ты спрятал его в Амадане?
Филипп разразился бульканьем, сипением и клекотом, означавшими у него крайнее волнение. Я позволила ему перевести дыхание и спросила, как можно ласковее:
– Ты ведь не позабыл, правда? Ты скажешь Эстареди Диано Лу, где Лунный Диск? Спящий все равно найдет тебя, и тебе же лучше направить его по моему следу!
Филипп жалобно захныкал:
– Это Ламас приказал мне унести Диск. Он опасался жрецов! Я все сделал как надо, а эта паршивая тварь вздумала искать у меня убежище! Зачем вы его взяли?!
– Ну, положим, я его не брала, это Клюс решил за нас всех, но не оставлять же беднягу нелюдя на растерзание жрецам? Хотя он-то нас бросил бы без зазрения совести! Он знал, что Филипп в Амадане (вероятно подслушал твой приказ, Ламас) и прибежал спасаться у помощника хозяина. Очень мило!
– Где Диск, Филипп? Куда ты его спрятал?
– В Гнездо Тьмы к …
Клюс вздрогнул у меня под боком, и я увидела, как граблеобразные руки тянутся к горлу Филиппа. Плейте выхватил из кобуры под мышкой "асту", это движение насторожило Филиппа, и он инстинктивно отпрянул в сторону. Руки схватили воздух.
– Стоять! – приказал Плейте. – Не двигаться.
Человек в старомодном сюртуке замер, но перепуганный до смерти Филипп дрожащими руками вытащил откуда-то старенькую "скайлу" и спустил курок. Грянул выстрел. "Манекен" покачнулся, над головой его появилось свечение, наподобие оранжевого нимба… Я повалила Клюса на кровать, набросила сверху одеяло, а сама едва успела закрыть голову руками, и тут оно взорвалось…
Стены содрогнулись, посыпалась штукатурка, разом вылетели рамы вместе со стеклами, кровать откатилась в угол, едва не придавив залегшего там Алакса, по комнате расползлось облако вонючего дыма.
Я вскочила и схватила Клюса на руки. Плейте медленно выбрался из-под кровати. Филипп так и застыл посреди комнаты со "скайлой" в руке, а "манекен" вытянулся среди обломков разбитого в щепки стола. Плейте пошел было к Филиппу, но у меня еще хватило сил крикнуть: "Не подходите!"
Прижимаясь спиной к стене, я миновала страшную пару и выскочила в прихожую. Сердце у Клюса стучало, как у воробья, да и мое почти выскакивало из груди. Не помню, как я пронесла брата по лестнице, но у двери подъезда чуть не споткнулась о тело Афараса. Янваец лежал лицом вниз, а выброшенная в сторону правая рука сжимала мягкую фетровую шляпу с широкими полями.
– Приятель! – Клюс рванулся у меня из рук и кинулся к Афарасу. У меня слегка потемнело в глазах, и я чуть не села прямо на желтые плиты пола. – Ты жив?
Плейте сбежал по лестнице вслед за нами, отодвинул Клюса, одним махом вскинул янвайца на плечо, подобрал с пола автомат и почти бегом направился к машине. Клюс схватил меня за руку и потащил за собой. Помню, что никак не могла открыть дверцу "тарпана" – это сделал за меня Клюс. "Тарпан" рванулся с места так, что покрышки взвизгнули, сходу набрал скорость и помчался по улицам Амадана.
– Куда едем?! – не оборачиваясь, крикнул Плейте.
Если бы я знала! В гостиницу возвращаться опасно, а дух перевести не мешало бы. Многовато событий для двух суток, у нас в Анэморе жизнь была не в пример спокойнее.
– По-моему, Плейте, вы приглашали нас в гости, – пробормотала я, вглядываясь в бледное лицо Афараса.
В конце концов, мы за что-то платим телохранителю?!
10
Через двадцать минут мы подкатили к деревянному, тонущему в кустах и тунговых деревьях дому. Широкая аллея перед домом была чисто выметена и обложена с двух сторон глыбами песчаника. Клюс выскочил из машины первым, распахнул дверцу и потянул Афараса за руку. Тот мягко повалился на бок.
– Отойди! – Плейте отстранил Клюса, выволок Афараса из машины и понес к лестнице. Мы поднялись по каменным ступеням и остановились у парадного входа. – Эй… барышня, достаньте-ка ключи…
Я опустила руку в карман его белоснежных брюк и выудила увесистую связку ключей. Плейте явно страдал манией запирательства.
– Поищите с тремя зубчиками. Нет, черный.
Все ключи в связке были окрашены в разные цвета. С третьей попытки я, наконец, отыскала нужный ключ, вставила в замок и повернула. Взвыла сирена.
– А… дьявол!
Он пинком ноги распахнул дверь и сразу же сунул руку под висящую на стене чеканку: замок на фоне дальнего леса. Сирена смолкла. Через темноватую прихожую мы прошли в большую, во всю ширину дома, гостиную. На обстановку здесь денег явно не жалели. Цветовая гамма сочетала светло-коричневые и серебристые тона, отчего комната имела необычайно праздничный вид.
Плейте опустил Афараса на покрытую пушистым одеялом софу, а сам отошел к горке. Возвратился он с двумя бокалами данчо, один предложил мне.
– Благодарю, – я взяла протянутый бокал, поднесла к губам Афараса и влила данчо ему в рот. Реакция была бурной. Выбитый у меня бокал ударился об пол, вино залило и без того неприглядный свитер янвайца, сам владелец, взъерошенный и мокрый, оказался на другом конце комнаты в боксерской стойке. Клюс схватил и поспешно спрятал под куртку оставленный без присмотра автомат.
Меньше минуты понадобилось Афарасу, чтобы рассказать, как он пытался задержать незнакомца, и еще меньше времени понадобилось "манекену", чтобы оглушить беднягу. Афарас едва успел дотронуться до "манекена", и жгучая боль погасила сознание.
– Итак, в деле замешано колдовство, – не то утверждая, не то спрашивая, изрек Алакс.
– Вас это беспокоит? – спросила я, нечаянно "воскрешая" разбитый бокал.
– Нет, если вы мне растолкуете, в чем суть дела.
– Суть вашего дела заключается в нашей охране.
– Но я не могу тягаться с магическими силами.
– А от вас никто этого и не требует! Занимайтесь людьми.
– Так кто же все-таки нападает?
– Люди Дано Ита.
– Цель?
– Убийство Клюссиди.
– Зачем?
– Много будешь знать, скоро состаришься, – проворчал Клюс.
Братец смотрел на нас исподлобья. Сквозь округлость детского лица все явственнее проступала недетская суровость. От жалости у меня защемило сердце, но я сказала самым строгим тоном:
– Как ты разговариваешь со старшими?!
Клюс пожал плечами.
– Он задает слишком много вопросов. Давай наймем другого телохранителя.
На другого у нас не было ни времени, ни денег. Да и какая разница? Все равно Дима Фута не заменит никто.
– По-моему, этого парня давно не пороли, – лениво процедил Плейте.
Клюс вспыхнул, хотел что-то сказать, но сдержался. Несколько секунд я с ужасом ждала, во что это выльется, однако все обошлось. Клюс еще слишком мал, Диск далеко, и Луна не слышит короля…
Под креслом зашуршало, я опустила взгляд и увидела остренькую мордочку Эми. Эми смотрел на Плейте так пристально, что мне опять стало не по себе. Но Клюс с размаху плюхнулся на софу, рядом с Афарасом, и Эми скрылся в тени кресла. Братец сидел, небрежно закинув ногу за ногу, и демонстративно скрестив руки на автомате. "Оскорбленный монарх. Поза презрения". Хорошо бы забрать у него эту металлическую штуку, пока она не начала стрелять.
– По контракту вы обязуетесь заботиться о нашей безопасности. Степень информированности там не упоминалась.
Фраза показалась мне достаточно гладкой и убедительной, но Плейте брезгливо сморщил нос:
– Я…
Взвизгнули тормоза. Пред домом остановились две "пчелки"-фургона, из которых начали выскакивать люди в белых сутанах, из окна гостиной нам хорошо были видны болтающиеся на шеях голубые кресты.
– Защитники Веры! – в голосе Плейте явно прозвучала озабоченность. – Надо убираться.
Из-за кресла с жалобным писком выскочил Эми и метнулся к подоконнику. Не вовремя вернулся, хвостатый. Плейте проводил кота удивленным взглядом, но рев мегафона не дал ему сказать.
– Сдавайтесь, дети Тьмы! Покайтесь в грехах и вы будете прощены.
Мы такие же дети Света, как и Тьмы! Не знаешь, не говори. Отчего-то меня особенно возмутила неосведомленность Защитника в тонкостях нашей религии.
Эми вскарабкался было к форточке, но при виде мелькающих сутан, мяукнул по-кошачьи и свалился на пол. Вероятно, демоны находятся в оппозиции к любой церкви.
Плейте вынул из кобуры под мышкой тяжелую "асту". Лицо телохранителя потемнело, на лбу прорезались морщины. Афарас выхватил у Клюса автомат и передернул затвор.
– Подожди!
Пригнувшись, Плейте перебежал к противоположной стене и быстро выглянул.
– Полиция, – с сожалением констатировал он. – Славно обложили.
– Алакс Плейте, вразуми заблудших ближних своих. Не дай свершиться черным делам Врага нашего!
– Ха-ха, – раздельно произнес Плейте. – Вспомнили о моей гражданской совести.
Усиленные мегафоном прогремели первые слова молитвы. Эми жалобно заныл, но Клюс подобрал зверя и сунул за пазуху:
– Угомонись, я не дам тебя в обиду.
Обещать проще, чем выполнить обещания. Когда-то я тоже обещала… Я клялась отцу беречь Клюса. В последнее время отец был сильно обеспокоен обстановкой в Анэморе, он пожалел, что сделал Клюса королем так рано, все равно полную силу Диск дарит лишь взрослому. После смерти отца Дано Ит не рискнул выступить против Клюса в открытую, но это не помешало ему сплести смертоносную сеть тайно. Ах, Ламас, ты один мог отодвинуть смерть Клюса! Почему ты не научил меня своему ремеслу?! Зажигать огонь в мужском сердце – это еще не магия.
– Хватит терять время, – вдруг сказал Плейте совершенно спокойно. – Если хотите спастись, пошевелите ножками!
Он сам показал пример, развив сходу приличную скорость. Промчавшись через несколько комнат мы оказались на кухне, идеальная чистота которой говорила о том, сколь редко хозяин ею пользуется. Стеклянный шкафчик для специй сиял стерильной пустотой, а пол был устлан циновками, изумительной лисунской работы: с тончайшим кружевом по краям, четырьмя вплетенными стеблями оро, и каждая со своим охранительным клеймом.
Плейте довольно небрежно отшвырнул ногой ближайшую к нам циновку, под которой оказался люк. Металлическая лестница уходила во тьму, но щелкнул выключатель, и яркий электрический свет озарил набитый спортивными снарядами подвал. Всевозможные гири, эспандеры, хитроумные тренажеры весьма удачно сочетались с рядом продырявленных мишеней у одной из стен.
Плейте провел нас по единственному не загроможденному металлическими конструкциями проходу в самый темный угол подвала. Там, за газовым котлом отопления обнаружилась чугунная дверца, на ржавых петлях подвешенная почти под потолком.
"Угольный люк", – пояснил Плейте. "Давно не пользовался". Он быстро придвинул стремянку и осторожно открыл дверцу. Ржавые петли душераздирающе заскрипели. Мне показалось, стены содрогнулись от этого скрежета.
Плейте поднялся первым, его ноги, обутые в легкие теннисные туфли, мелькнув, скрылись в квадратном проеме. Через несколько секунд он позвал: "Поднимайтесь, но только тихо." Афарас отстранил меня и решительно ступил на лестницу, держа автомат наготове. Положительно, наше с Клюсом общество дурно влияло на мирного, в прошлом, янвайца, во всяком случае, вид он имел самый свирепый.
Я невольно содрогнулась, когда, поднявшись в свою очередь по лестнице, обнаружила себя в двух шагах от полицейского фургона. Только заросли колючих кустов, которыми, к счастью, был обсажен люк, отделяли четырех людей и одного нелюдя от дюжих фигур патрульных. Штурм дома еще не начался: ожидали окончания молитвы. Я мысленно возблагодарила Провидение за то, что Защитники Веры избрали самый длинный текст из всех возможных. Братец скорчил жуткую гримасу в сторону полицейских и погладил под курткой дрожащего Эми.
Плейте жестами пояснил, что двигаться надо в сторону оставленного на аллее "тарпана", сиротливо голубеющего позади массивных "пчелок". Я со вздохом представила впивающиеся в одежду колючки, но другого пути все равно не было,
Обтянутые аркадийским сукном тощие ягодицы Клюса мелькнули у меня перед глазами. Клюс полз, как заправский туземный разведчик, и я в который раз припомнила бедного Дима Фута, обучившего юного короля всем этим премудростям. Страшная трансформация Дима потрясла меня до глубины души. Нельзя убивать того, кто уже давно мертв! Спящий исправно поглощает новых палачей, превращая их в часть себя, однако смертную часть. Своими жизнями они подпитывают его бессмертие.
Когда я впервые узнала о Спящем? По-моему, в день коронации Клюса. Посвящение зачитывалось в Зале Жертв под храмом Луны. Клюс страшно волновался, читал по слогам и без конца путал окончания. Отец держал перед ним Диск, подсказывал шепотом и волновался не меньше Клюса. Они стояли перед последним в длинной шеренге вмурованных в камень саркофагов. Лунный Диск, вырезанный на крышке саркофага, ничем не отличался от того, что держал в руках отец, те же знаки, та же печать Луны. Помню, я спросила, почему церемония проводится не в храме, а в Зале Жертв, и ты ответил, что тем самым мы платим дань уважения слугам Луны и в особенности Спящему, который сейчас связан с Диском. Тогда я еще не знала, о какой связи идет речь! После пропажи Диска жрецы разбудили Спящего и пустили его по следам Эми, как собаку-ищейку, они сторговались с Дано Итом и пообещали Диск ему. Они напугали Эми, и нелюдь бросился искать защиты вначале у нас, а потом у Филиппа, который был твоим помощником. Нечто подобное и предполагал верховный жрец: Эми прекрасно знал, куда ты направил Филиппа. Если бы мы не поехали в Амадан, Эми, скорее всего, оставил бы нас и пустился бы на поиски Филиппа самостоятельно…
Если бы я могла предположить тогда, в Зале Жертв, когда Клюс с восторгом показывал мне еле заметную темную полоску у корней волос (знак Посвящения), что эта полоска сулит ему смерть!..
Когда Спящий набросился на Афараса из-за того, что тот держал на руках Клюса и Эми, я не признала слугу Луны. Я никогда в жизни его не видела! Но таинственный взрыв слишком уж смахивал на действие магических сил, а исчезновение тела из морга лишь укрепило мои подозрения. Эми отправился к Филиппу, и от немедленного визита Спящего твоего помощника в тот раз уберегла очередная "смерть" слуги Луны. Спящий поглотил Дима и начал перестраивать его тело, но закончить не успел. Появление Эми в окрестностях больницы спровоцировало Дима на прыжок из окна, иначе мы имели бы двух Спящих вместо одного. Дим погиб, а Спящий продолжал идти по следу Эми. К счастью, все время на полшага за нами. Боюсь, после бегства из морга он досконально повторил все прыжки и пируэты Эми, проделанные в Амадане, потоптался перед дверью Филиппа и отправился к больнице, где его второе я (Дим) зафиксировало появление Эми. Эми… Эми… он опять…
Я с разгона наткнулась на башмак Клюса, и мысли мои вернулись к действительности. Кусты кончились, перед нами в обе стороны простиралась широкая, посыпанная песком аллея. "Тарпан" стоял на противоположной от нас стороне, поблескивая хромированными деталями.
Плейте внимательно оглядел местность. Ближайший Защитник Веры находился у передних колес "пчелки". Это был низенький смуглолицый человек с пышной шевелюрой вьющихся волос. На подоле белой сутаны отчетливо выделялись жирные пятна мазута. В руках Защитник Веры держал бензиновую канистру, крышку которой он и пытался закрутить. Проскочить незамеченными было совершенно невозможно. При малейшей тревоге начнется стрельба.
– Сейчас очень бы пригодились ваши колдовские штучки, – шепотом сказал Плейте.
Клюс расстегнул куртку.
– Вон твой враг, – сказал он нелюдю. – Задай ему жару.
Эми сердито фыркнул. Большие уши его прижались к голове, усы начали топорщиться.
– Смелее! Ты только отвлеки его!
Эми явно боялся, страх светился в зеленых глазах, дрожал в каждой вставшей дыбом волосинке, хлестал по бокам вместе с хвостом. Мне вдруг стало жаль затравленного бедолагу, он так надеялся найти защиту у нас…
Канистра вырвалась из рук Защитника, крышка слетела, и бензин с громким бульканьем полился на песок. Защитник яростно чертыхнулся, но тут же осекся и с тревогой поглядел в сторону товарищей. Богохульных слов вроде бы никто не слышал и, успокоенный, он поднял опрокинутую канистру, поставил рядом с колесом, а сам полез под машину за крышкой.
Мы стремглав перебежали аллею, вскочили в "тарпан", Плейте воткнул ключ зажигания и нажал стартер. Моторы "тарпана" и "пчелки" взревели одновременно. "Тарпан" сдал назад, "пчелка" повторила его маневр, но тут же свернула и стала поперек аллеи. Защитник Веры успел вывернуться буквально из-под колес, с проклятиями отскочить в сторону, и тут его челюсть буквально отвисла: в кабине "пчелки" не было никого. Прежде, чем он успел полностью осознать необычность происходящего, под днищем "пчелки" взорвалась канистра с бензином, далеко расшвыряв искры. Машина загорелась.
Мы развернулись почти на месте. От дома грянул первый выстрел. "Все вниз!" – крикнул Плейте и дал полный газ. Мы с Клюсом юркнули под сидение, Афарас только пригнулся. Клюс ласково погладил Эми: "умница, котиша!" Все еще дрожащий Эми посмотрел на меня и сделал глаза янтарными.
Плейте гнал на совесть. Мотор натужно ревел, изредка меняя тональность на подъемах и спусках. Мы притормозили только раз, когда впереди случился затор, но Плейте включил полицейскую сирену, и мы быстренько выбрались.
Нам с Клюсом снизу были видны лишь крыши зданий, а когда вместо них замелькали деревья, стало ясно, что выезжаем на окраину. Наконец, шины зашуршали по гравию, автомобиль проехал еще несколько метров и остановился.
– Вылезайте! – тон Плейте был довольно резок, но я давно отвыкла от церемоний. – В пятидесяти метрах от дороги дом Машри. Скажете, что я прислал.
Афарас едва успел захлопнуть дверцу, и Плейте газанул так, что из под колес полетел гравий. Мы остались стоять на пустынной дороге, окруженные подступающим к самой обочине ельником.
Дом Машри оказался маленькой бревенчатой хижиной с черепичной кровлей и резным наличником над единственным окном. Хозяин – сгорбленный старик в грязных парусиновых штанах и не менее грязном пиджаке, одетом прямо на голое тело – открыл нам, едва услышав имя Плейте.
Братец устремился к постели так проворно, что я не успела его остановить. Суровый взгляд старика чуть смягчился при виде спящего мертвым сном Клюса, на белый свет извлеклись дряхлые раскладушки, но мне было уже решительно все равно, куда лечь. У меня от слабости дрожали руки, а под ногами пол качался так, что я то и дело хваталась за Афараса. Добравшись до деревянной с парусиновым лежаком раскладушки, я повалилась не нее и сразу же уснула.
11
Не знаю, сколько времени мы спали, но после ночных приключений и бурного дня, проспать можно было бы и дольше. Помешал Эми. Выбравшись из теплого убежища за пазухой Клюса, нелюдь вскарабкался ко мне на раскладушку и завыл не кошачьим, а волчьим воем. Столь бесцеремонно разбуженная я вместо кота обнаружила у изголовья волка с кошачьей головой, крыльями летучей мыши и хвостом ящерицы.
– Нашел время шутить! – возмутилась я.
Эми громко хлопнул крыльями, издал последний истошный вопль и растаял в воздухе.
Забившегося в угол перепуганного хозяина успокоить я не успела: дверь хижины рывком распахнулась, и в комнату втолкнули Афараса. Его вели двое верзил в белых сутанах. Машри метнулся было к окну, но дуло автомата заставило его замереть на месте. Автомат в руках священника – что может быть нелепее? Но он был. Следующим через порог переступил водитель "газели". Черные круги под глазами и забинтованная рука говорили о том, что жизнь в амаданской тюрьме не была сладкой. Я поискала глазами Филиппа, но не нашла его.
