Гипотеза любви

– Спасибо. Но не стоит.

Она была уверена, что Карлсен не хотел настаивать, но ничего не мог с собой поделать.

– Мне будет спокойнее, если вы позволите мне проводить вас до машины.

– У меня нет машины.

Оливия не потрудилась добавить, что она аспирантка, живущая в Стэнфорде, штате Калифорния, зарабатывает меньше тридцати тысяч долларов в год, отдает за квартиру две трети своей зарплаты, с мая носит одну и ту же пару контактных линз и ходит на все семинары, где предлагают закуски, чтобы сэкономить на обеде. Она понятия не имела, сколько лет Карлсену, но едва ли он очень давно окончил аспирантуру.

– Вы ездите на автобусе?

– На велосипеде. А мой велосипед стоит прямо у входа.

Он открыл рот, закрыл его. Затем снова открыл.

Ты целовала этот рот, Оливия. И это был хороший поцелуй.

– Здесь нет велосипедных дорожек.

Она пожала плечами.

– Люблю рисковую жизнь. – «Дешевую», имела в виду она. – И у меня есть шлем.

Оливия повернулась, чтобы поставить куда-нибудь свою кружку. Ее можно забрать позже. Или не забрать, если кто-нибудь ее стащит. Какая разница? Кружка досталась ей от постдока[2 - Постдок (англ. postdoc) – статус после защиты диссертации и до получения постоянной научно-исследовательской ставки в университете.], который бросил науку, чтобы стать диджеем. Во второй раз за неделю Карлсен спас ее задницу. И снова она не могла оставаться в его обществе ни минутой больше.

– Еще увидимся, ладно?

Грудь его поднялась, он глубоко вздохнул.

– Да. Ладно.

Оливия выскочила из комнаты как можно быстрее.

– Это что, розыгрыш? Я что, на национальном телевидении? Где скрытые камеры? Как я выгляжу?

– Это не розыгрыш. Нет никаких камер. – Оливия поправила на плече лямку рюкзака и шагнула в сторону, чтобы ее не переехал студент на электроскутере. – Но раз уж на то пошло, выглядишь великолепно. Особенно для половины восьмого утра.

Ань не покраснела, но была к этому близка.

– Вчера сделала одну из тех масок для лица, которые вы с Малькольмом подарили мне на день рождения. Ту, которая похожа на панду. И у меня новый крем от солнца, вроде придает коже сияние. И я накрасила ресницы, – поспешно добавила она, задыхаясь.

Оливия могла бы спросить подругу, зачем она приложила столько усилий в обычное утро вторника, но уже знала ответ: лаборатории Джереми и Ань находились на одном этаже, и, хотя биологический факультет был большим, шанс пересечься был весьма велик.

Она скрыла улыбку. Как бы странно ни звучало то, что ее лучшая подруга встречается с ее бывшим, она была рада, что Ань позволяет себе думать о Джереми в романтическом ключе. И главное, было приятно знать, что инцидент с Карлсеном в Тот День достиг своей цели. Это и многообещающее письмо Тома Бентона о ее исследовательском проекте заставляло Оливию думать, что все скоро наладится.

– Окей. – Ань сосредоточенно закусила нижнюю губу. – Это не розыгрыш. А значит, должно быть другое объяснение. Дай я его найду.

– Нет никакого объяснения. Мы просто…

– О боже, ты что, пытаешься получить гражданство? Тебя депортируют обратно в Канаду, потому что мы пользуемся паролем Малькольма от «Нетфликса»? Скажи им, что я не знала, что это федеральное преступление. Нет, погоди, ничего не говори, пока мы не найдем тебе адвоката. И, Ол, я женюсь на тебе. У тебя будет грин-карта, и тебе не придется…

– Ань. – Оливия крепче стиснула руку подруги, чтобы заставить ее на секунду заткнуться. – Я клянусь, никто не собирается меня депортировать. Я просто сходила на свидание с Карлсеном.

Ань сморщилась, потащила Оливию к скамейке у края дорожки и заставила ее сесть. Оливия подчинилась, сказав себе, что, если бы она была на месте Ань и увидела, как та целуется с Адамом Карлсеном, у нее была бы точно такая же реакция. Черт возьми, она наверняка бы уже записывала Ань на полномасштабную психиатрическую экспертизу.

– Послушай, – начала Ань, – ты помнишь прошлую весну, когда мы ходили на банкет по случаю выхода доктора Парка на пенсию и потом я держала тебе волосы, пока тебя рвало килограммом протухшего креветочного коктейля?

– О, да. Помню. – Оливия задумчиво склонила голову. – Ты съела больше меня, и тебе не было плохо.

– Потому что я сделана из теста покруче, но не будем об этом. Суть в том, что я всегда готова помочь и всегда буду рядом, несмотря ни на что. Не важно, сколько килограмм просроченного креветочного коктейля ты выблюешь, можешь на меня рассчитывать. Мы – команда, ты и я. И Малькольм, когда он не трахает по очереди каждого обитателя Стэнфорда. Так что, если Карлсен на самом деле инопланетная форма жизни, планирующая захватить Землю, и скоро человечество будет порабощено злобными цикадами, и единственный способ остановить его – это с ним встречаться, можешь сказать мне, я сообщу в НАСА…

– Ради всего святого, – Оливия не могла не рассмеяться, – это было всего лишь свидание!

Ань смотрела на подругу с болью в глазах.

– Я просто не понимаю.

Конечно, не понимаешь, в этом ведь нет никакого смысла.

– Я знаю, но тут нечего понимать. Ну, просто… Мы сходили на свидание.

– Но… зачем? Ол, ты красивая, умная и веселая, и у тебя всегда такие классные гольфы, зачем тебе встречаться с Адамом Карлсеном?

Оливия почесала нос.

– Потому что он… – Ей было непросто это сказать. О, как же непросто. Но это было необходимо. – Милый.

– Милый? – Брови Ань взмыли так высоко, что едва не слились с линией роста волос.

«Она и правда сегодня ужасно хорошенькая», – с удовольствием подумала Оливия.

– Адам «Мудила» Карлсен?

– Ну да. Он… – Оливия огляделась, как будто ждала помощи от дубов или от студентов, спешащих на летние занятия. Когда ожидания не оправдались, она просто неубедительно закончила: – Он вроде как милый мудила.

Судя по выражению лица Ань, она не очень-то в это поверила.

– Хорошо, значит, после классного Джереми ты опустилась до Адама Карлсена.

Идеально. Оливии нужна была как раз такая фраза.

– Да. И с радостью, потому что Джереми мне никогда особо не нравился. – Наконец какая-то правда в этом разговоре. – Честно говоря, забыть его было не так уж сложно. И потому… Прошу, Ань, избавь этого парня от страданий. Он этого заслуживает, и самое главное – ты этого заслуживаешь. Он наверняка сегодня в университете. Позови его на фестиваль ужастиков, чтобы мне не пришлось идти с тобой, а потом полгода спать с включенным светом.

На этот раз Ань покраснела не на шутку. Она опустила взгляд на свои руки, поковыряла ногти, потеребила край шорт и потом ответила:

– Я не знаю. Может быть. Ну, если ты и правда думаешь, что…

В кармане у нее зазвонил будильник, и она поднялась со скамейки, чтобы достать телефон.