… и голос.
«Зачем ты снова взялась за старое? Я знаю о том, что ты снова навела охотников на след Рене».
«Да неужели! Тебе все равно никто не поверит!»
Вот так, даже не пытается оправдаться. Я взглянул в холодные, словно вода ночью, и такие же бездонные глаза – зеркальная гладь, скрывающая истинную глубину и опасность.
Как ты могла…
Ты совсем обезумела, Сабрина.
Было больно произнести это вслух.
«А ты все такой же слабак, Алан! Это нужно стае, это нужно мне – и я не отступлюсь!»
Жесткая улыбка – словно подтверждение того, что я не ослышался.
Для меня слово «дружба» – не пустой звук. Завтра же я подниму этот вопрос на Совете и предупрежу Рене. У Сабрины ничего не выйдет.
Тяжелее всего оказалось отвернуться, уйти, так и не спросив главного.
Что с тобой, Сабрина?
Почему я не могу вытащить тебя из той пропасти, в которую ты сама себя загоняешь? Почему ты не хочешь открыть глаза, почему?
Я всегда буду рядом, чтобы спасти тебя, даже если придется спасать тебя от тебя самой!…
***
Я закрыла глаза, пытаясь унять дрожь. На следующий день, 28 марта, Алана ka-Noorri не стало. Он погиб, по официальной версии, в автокатастрофе, хоть никто и не сомневался, что это дело рук охотников.
Ошибиться один раз – не ожидая удара от близкого существа, и не пережить своей ошибки. Вик, Анька, Мик… Неужели кто-то из моих друзей тоже окажется способен на предательство?
Так, все! Отложим панику на потом, сейчас надо как-то рассказать все Келли и папе… Для него это тоже окажется ударом.
Я аккуратненько, по стеночке спустилась вниз. Может не стоит говорить? Как потом удержать взвинченного Келли на месте? Да и папу, если честно, жалко… Он почему-то продолжал ей верить, несмотря на затянувшуюся вражду.
Нет, кто предупрежден – тот вооружен. Я должна, путь все знают, какова на самом деле наша «железная леди»!
В малой гостиной, как ни странно, обнаружился папа. Лично проверяет, чтобы я опять никуда не намылилась?
Он устало сидел в кресле, наблюдая за тетей Корой, нервно расхаживающей по ковру. С непроницаемым лицом и прямой спиной, она остановилась напротив отца.
– Я не должна была так думать, а главное так говорить!
О чем это они?
– Кора, сколько же можно говорить, хватит извиняться! Я отлично понимаю, что ты чувствовала, поэтому не стоит оправдываться, – тихо ответил мой отец.
– Алан умел выбирать друзей, мне стоило довериться его чутью, – сказала тетя Кора. – Он считал тебя другом, и был прав, всегда!
Я сжала перила лестницы. Да он умел выбирать, и ошибся только один раз!
Боже мой…
Несколько минут потребовалось на то, чтобы глаза перестали слезиться. Я тихо постучала.
– Па, можно тебя на минутку, – осторожно спросила я.
– Лона, тебе нельзя вставать! – папа вскочил с кресла.
– Я что младенец? Завтра уже бинты снимут, – вяло огрызнулась я.
Па осторожно взял меня на руки. Отлично, не придется держаться за стеночку.
– А где Келли? – спросила я, положив голову ему на плечо.
– Заходил пару минут назад, и пошел в библиотеку.
– Отлично, нам туда же. Поехали, – сказала я.
Въехав в библиотеку, первое, что я увидела, был бледный Рыжик, сидящий на подоконнике. Записная книжка лежала на столе, открытая на последней странице.
27 марта…
– Это ты нашла дневник? – голос Келли снова был пустым.
– Да…
– Я был единственным, кто знал о его существовании. Именно дневник я искал, после смерти отца, но он пропал.
– Завалился за диван… я искала «Историю Охоты»…
– Может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит, – мягко спросил папа.
– Можно? – ссаживаясь на диван, я вопросительно взглянула на Келли. Он равнодушно кивнул. Я протянула папе записную книжку, придерживая пальцем страницу.
Тишина стояла гробовая, пока папин взгляд скользил по строчкам.
– Красиво, да? – мой голос прозвучал непривычно хрипло.
Папа сел в кресло.
– Но ведь, это еще ничего не значит. Она могла…
Пожалуй, я никогда не пойму отношения, связывающие этих троих.
– Отец тоже так думал и поплатился за это! Не повторяйте его ошибок, – жестко сказал Келли, не отрывая взгляда от окна.