Свет за горами

– Пошли. Ты покажешь в каком направлении сделала эти фотографии и после этого закроешься дома на засов и даже носа не высунешь наружу. А я схожу и посмотрю что там.

– Надо кому-то сообщить и позвать на помощь.

– Кому?

– Хотя бы инспектору.

– Он в курсе, что в лесу появились чужаки, я передал ему через Ирину. На днях следы их за скалой видел. Там как раз живет пара соколов. Таких птиц всего-то осталось здесь пар двадцать, не больше, в Красную книгу занесены. Я все думал на кого они собрались охотиться сейчас? Вроде не сезон для нерпы. Оказывается, их краснокнижный сокол привлек.

Рядом с Захаром было спокойно и надежно. Инга успокоилась и рассказывала все, что успела заметить во время своей вылазки. Арабская речь? Скорее всего планируют на Ближнем Востоке продавать птицу.

– Зачем они там?

– Арабы ценят диких птиц. Купить сокола из питомника – не проблема. К тому же выращенные в неволе птицы значительно дешевле. Но на Востоке считают, что если птица смогла выжить в природе, значит она выносливее, быстрее и сильнее. Миллиардеры за такую птицу сразу тысяч сто долларов выложат, а может и больше. Соколиная охота – это сегодня королевский вид спорта.

– Ого! Золотая птица получается.

–Да, восточные люди говорят, что если хочешь, насытить желудок нужно заводить ястреба, а если хочешь чтобы пело сердце – то сокола.

– Я бы сказала, что звучит довольно поэтично, если бы не видела сегодня какие муки эта бедная птица испытывала для того, чтобы потом чье-то сердце радовалось и пело.

Дорога вывела их на лужайку перед домом. Захар был непреклонен:

– Ты идешь в дом и это не обсуждается.

Инга вздохнула и вошла в дом. Чтобы как-то отвлечь себя, решила выпить чай. Заварила себе большую чашку и комната наполнилась ароматом байкальского тимьяна. Коробка с ромашковым чаем так и стояла нераспечатанная. Инга поднесла к губам обжигающе горячий напиток и в этот момент всю окрестность сотряс душераздирающий крик. Расплескав чай она, выскочила на улицу прямо в майке и бросилась в сторону, куда ушел Захар.

Глава 8. Ночные откровения

Изрыгая из себя все возможные ругательства Захар пытался разжать капкан, чтобы освободить зажатую стальными зубцами ногу. К тому моменту как подоспела Инга, ему все же удалось достать ногу и он с гневом бросил Инге:

– Что здесь делает капкан из бани?

– А зачем и на кого ты их планировал ставить?

– Что?! Так это я планировал? Это старые капканы, которые мы нашли еще с Алексом. Они никого не интересовали целых три года, пока ты здесь не появилась! Как только можно догадаться до такого? Ты что ненормальная?

– Не кричи, и так все уши заложило от тебя. Аккуратно, там рядом еще один, я его мхом прикрыла.

– Что?!

– Я думала, ты с браконьерами заодно. И решила, когда ты будешь туда пробираться сам узнаешь, что испытывают бедные звери и птицы, какие нечеловеческие страдания им доставляют люди.

– Людей значит, тебе вообще не жалко?

– Да не хотела я , разобрались же. Когда увидела этих двоих, поняла, что ты ни при чем. Но перенервничала и забыла про капканы. Что теперь делать? Может к врачу надо?

– Я и есть здесь врач. – буркнул сквозь боль Захар. – Помоги.

Инга наклонилась и с виноватым видом помогла ему опереться на ее плечо. Захар шел прихрамывая. И поскольку веса он был немаленького Ингу мучило не только чувство вины, но теперь и тупая боль плеча. К тому же было довольно прохладно, но в тех местах где на нее опирался Захар, кожу буквально обжигало. Зато открытые руки покрылись гусиной кожей. Захар остановился, сморщился от боли и снял с себя плащ.

– На, оденься. Кто ж ночами голый по тайге ходит?

Инга не стала спорить и быстро завернулась в огромный плащ.

Войдя в дом, она помогла ему доковылять до кровати и в растерянности облизала обожженную чаем губу.

– Что теперь делать?

– Тугую повязку надо наложить. Там за шкафчиком с кофе есть коробка, достань. Инга послушно принесла белый ящичек и высыпала содержимое на кровать. Захар нашел нужное лекарство:

– Вот этим обработаешь рану. Только сперва нужно стянуть сапоги.

– Сейчас!

– Аккуратно, что ж ты за живодер!

Инга в нерешительности замерла, заметив капельки крови, проступившие на ноге Захара.

– Я правда не хотела, прости меня.

Захар вздохнул и стянул носок, обнажая ступню с поврежденной кожей. Хорошо, что не на медведя. Этот пережить еще можно. Но когда подумаю, что ты на меня капкан поставила, хочется тебя собственными руками придушить.

– Я же извинилась.

– Тогда, конечно, другое дело. И болеть перестало сразу. И рана, наверняка, зарубцевалась. Проверь -ка? Как только можно было до такого додуматься?

– Слушай, ну что мне сделать? Хватит уже. Мне и так от себя тошно. Вечно я делаю все не так.

Захар с сомнением посмотрел на Ингу. По ее лицу катились слезы.

– Ты что серьезно, плачешь? Я думал, ты не умеешь.

– Я сама думала, что не умею. Говори, как повязку накладывать.

Инга обматывала его ногу бинтом, на который время от времени падали слезинки. Закончив перевязку она отвернулась к окну, где на подоконнике мерцал тусклый свет. Захар заметил как тихонько стали подрагивать ее плечи. Он сел рядом с ней и аккуратно поставил больную ногу на пол. Как-то несмело он обнял Ингу за плечи и тоже посмотрел в окошко. Сидели молча. Она плакала, а он не мешал. Выплакав все напряжение этого дня, свои страхи, беспомощность и вину, Инга повернулась к нему: