(Не) чужие объятия

Как бы это сказать помягче…

– Идея развития самостоятельного бизнеса всегда не плоха, но в нынешних условиях весьма рискованная. Ты можешь стать исключительно компанией одного клиента с узкой специализацией.

– Я это понимаю, – заметила Лариса, отхлебнув только поданный ароматный чай. – Именно поэтому мне нужна ты.

Весьма, конечно, приятно слышать, что я способна притягивать удачу, но не перебегу же я к новому работодателю, прихватив с собой старых клиентов.

– Мы с Ярославом выстроили целый бизнес-план вокруг тебя.

– Что весьма странно, с учетом того, что он представления не имеет, кто я и как работаю.

– Имеет, – заулыбалась Ларка. – Говорит ли тебе что-нибудь фамилия Скоров?

О, еще как говорит! Один исчезнувший из поля зрения полгода назад клиент, который не умел держать руки при себе.

– Не скажу, что с ним связаны приятные воспоминания, если это тот, о ком я думаю.

Лариска понимающе кивнула.

– Да, он похож на старого извращенца. Но этот старый извращенец получил возможность перебраться в Москву. Однако, «Власовцев» вспоминает с особым трепетом.

– Еще бы! Его задницу вытаскивали из таких передряг, что Мюнхгаузен бы обзавидовался.

– А тебя с нежностью! – покачала головой Лара.

– А я-то тут причем?! – усмехнулась я.

– Говорит, и голова на месте и задница ничего, и молчит, когда надо! – отличная характеристика для рабыни на рынке. – Я же помню, что ты на конфликт не идешь до последнего. В любом случае, такие спецы, как ты, на дороге не лежат и даже не стоят. И ты мне нужна, разумеется, размер гонорара твоего, пока мы раскачиваемся, чуть снизится, но если мы поднажмем… Прости! – женщина порылась в сумочке и вызволила на волю огромный телефон, похоже заменявший Ларе и компьютер.

– Да, Ярик! Все нормально я доехала, и да, я с ней встретилась. Вот в настоящий момент сижу и разговариваю. Я тебе ПОТОМ перезвоню! Что значит забуду? Я хоть раз забывала о чем-то? Вот неугомонный, – последняя фраза была обращена уже не Ярославу, но и не мне. Лариса улыбнулась каким-то своим мыслям, но, вернувшись к реальности, обратила все свое внимание на меня. – Так что скажешь?

– Мне весьма лестно, что вы обо мне такое мнения. С мужем… – поправилась я. – Но я сейчас не готова к резкой смене обстановки. Меня устраивают доход и сфера.

Лариса, пока я толкала речь, достала ручку и блокнот, черкнув что-то на листочке, она вырвала страницу, перевернула «вниз лицом» и пододвинула ко мне.

– Злата, я прекрасно тебя понимаю, и, разумеется, тебе необходимо над этим поразмыслить. Не спеши. Время у нас есть, если решишь в мою пользу, позвони в следующий понедельник. А если нет, то… – Лариса подмигнула, – просто звони, не пропадай, в конце концов, я хочу наладить с тобой нормальное общение.

Она посмотрела, часы, тонкий золотой браслет которых обвил запястье.

– Опаздываю! Вечером самолет, а мне еще за паспортом надо. Прости, что все как-то скомкано получилось, некачественная презентация, сказал бы Ярик. Но я надеюсь, что ты примешь решение в мою пользу, – положив на стол пару банкнот, которые с лихвой покрывали ее заказ, Лариса, подхватив чемоданчик, помахала мне рукой и заспешила к выходу.

Я приподняла листочек.

«От ста, даже если месяц будет нулевым»

Скомканная бумажка оказалась на дне пустой чашки из-под чая.

***

– Голова болит уже который день!

Я сидела на кухне у мамы и попивала чай, глядя на торопящиеся по Комендантскому проспекту автомобили и людей.

Да, скажете, можно было бы кухню обставить и по-современному, но этот стол с белой клеёнкой, вазочкой с конфетами, тонкими салфетками – подставками под тарелки, больше похожими на кружево (где только мама такие нашла!) почему-то создавали невообразимый уют, ощущение настоящего дома.

– А все потому, что ты все время то за компьютером, то в телефоне, шея напряжена, – сообщил мне мой личный профессор в области медицины в цветастом халатике, помешивая у плиты кашку для Сашки.

– Да, старею, – горестно так вздохнула я.

– Рановато стареть собралась! – послышалось возмущенное. – Ты, когда о семье задумаешь?!

Звучит забавно, но несмотря на то, что я отлично училась, хорошо работала, всячески всем моим старалась помочь, оказалось, что в сравнении с Олькой, я тащусь в хвосте жизни, ибо она хоть родила внука, пусть потом и самым бессовестным образом свалив чадо на бабушку, а я вот все никак не сподоблюсь, и, по мнению некоторых маминых подруг, уже вышла в тираж.

– У Анжелки такой сын! Мм! И красавец! И с жильем! И работа хорошая! И не женат!

– Наверное потому, что святые в брак не вступают! – ехидно заметила я.

Мама фыркнула, но промолчала.

Едва начав работать секретарем нотариуса после универа и, возможно, будучи еще крайне неопытной и без сформировавшегося представления о мире, но я была поражена количеству одиноких людей. Причём это были не какие-то маргинальные элементы, а работники науки, искусства, люди имевшие в прошлом должности и награды.

«Ой, милочка, я была председателем суда, а муж старший инженер такого-то завода. Не до детей было…»

Когда Олька в свои восемнадцать родила, мне было без пары недель тридцать. Я тогда (помимо злости на сеструху) была немного выбита из колеи, ибо привыкла быть первой во всем, да и тринадцатилетняя разница в возрасте это предполагала (по крайней мере в некоторых аспектах жизни). Но, как оказалось, не так все просто. На тот момент я встречалась, а точнее жила вполне себе семейной жизнью с Сергеем. И возможно, если бы я настояла, мы бы расписались и стали бы родителями. Но я наоборот призадумалась, а нужно ли мне это? Да, ребенка мне хотелось, но не в качестве протеста и не как обязаловку