С любовью, Вадик!

– Мишенька спит ещё, в комнате. Вчера около четырёх только пришёл, – начала объяснять бабушка. – Я думала и ты с ним, но он сказал, что куда-то умотала от него. Я, честно говоря, стала волноваться.

– Ты чего, бабуль? Я у друга была, мы хорошо поболтали ночью и потом спать легли. Утром я ему яичницу пожарила. Как ты учила! – улыбнулась я, стараясь успокоить бабушку.

– Ну и хорошо, ты молодец. Но этот друг, надеюсь, не тот самый Вадим, который на Эденьку машиной наехал?

– Нет, бабушка, не он, – решила соврать я. Всё равно ей правду не объяснишь. Она за своих горой стоять будет. А Эдика бабушка давно знала. – Как тебе конфеты, вкусные?

– Да, мне очень понравились. Это что у нас продаются?

– Да, в «Маяке», ты давно туда не ходила?

– Честно говоря, давненько. Уже месяца два наверно.

– Бабушка-а-а! Сколько время? – донёсся голос Мишки с соседней комнаты. – Рано ещё?

– Час уже, Мишенька, ты выспался?

– Серьёзно?! – тут же вскочил он с кровати. – Меня же Лёнька в час гулять звал!

– Куда он тебя звал? – встряла я.

– О, Лисицына, ты что, уже дома? Во сколько вернулась? – подошёл он ко мне.

– Только что, Мишенька. А ты где был до четырёх утра?

Вообще при бабушке отношения выяснять не хотелось. У неё нервы слабые, волноваться будет. Мишка и так наверно вчера понервировал. Чувствую, домой он припёрся пьяный.

– Мы с Лёнчиком и Эдькой в приставку рубились у одного нашего приятеля. А, ну и Ланка ещё была.

– Мне интересно, какой такой у тебя здесь приятель? Не тот ли, у которого тогда вечеринка была и который тебя отвинтил?

– Да не тот, не тот. Мы с ним вчера на дискотеке познакомились. Представляешь, Ира, нас пустили на взрослый дискач!

– Ну вообще… Это что там, подростки за главных?

– Нет, почему? Взрослые.

Бабушка молча смотрела то на меня, то на Мишку удивлёнными глазами.

– Ты давай бабушку тут своими рассказами не пугай. Скажи же, что всё это шутка? – я незаметно подмигнула Журавлёву, чтобы он перестал нести всякую чушь про местные дискотеки.

– Ладно, шучу я. Погуляли вчера немножко и разошлись, ничего серьёзного, – подыграл мне друг. – Ладно, щас чай попью и дрова колоть пойду. Так уж и быть, гулянку на вечер отложу. Договорюсь с Лёнчиком.

Я тоже стала собираться на улицу. Хотелось поговорить с Мишкой на тему его вчерашней дискотеки! Но перед этим надо было помочь бабушке по дому убраться. Помыть полы и пропылесосить все ковры. А ещё пыль вытереть, всё-таки хоть раз в году надо давать бабушке полноценный отдых. Она уже в возрасте.

***

На улице к трём часам заметно потемнело. Мишка, попив чай, сразу вышел колоть дрова. Сегодня у него прям силы были, заметно. Ну после ночной гулянки то конечно! Час пролетел у Мишаньки быстро. А я за это время как раз успела прибраться.

– Ладно, бабуль, я тоже пойду, прогуляюсь, Мишке там одному скучно уже наверно, – сказала я бабушке, выходя из дома.

– Давай, Ирочка, скажи уж пусть Мишка домой заходит, умотался там уже наверно.

Я вышла на тёмную улицу. Свет фонаря попадал прямо в дровяник, где мой друг колол дрова. Я решила подойти и напугать Журавлёва в совершенно неподходящий момент. Даже специально дверью не хлопала, всё делала тихонечко.

– Бу-у-у! – «вылетела» я из-за угла дома. – Мишка-а-а!

Но его нигде не было. Я зашла в сам дровяник, прошлась в местах рядом с дровяником, но друга так нигде и не увидела. Он что, ушёл из дому, даже не предупредив бабушку? Нет, ну этот Лёнька сделал из Мишки невыносимого человека. Я не знаю, как теперь Журавлёва спасать. И где его теперь искать…

– Чё разоралась? – донёсся его голос откуда-то сзади. И тут я увидела, что Мишка заходит в калитку, а в руках у него бутылка «Колокольчика». И кто в такой холод лимонад пьёт?

– Ты где был?! – воскликнула я.

– Гулял! Я что уже даже до магзика сбегать не могу? – как ни в чём не бывало ответил друг, попивая лимонад из бутылки.

– Ты нормальный? Тебе серьёзно не холодно его пить? – спросила я, поморщившись.

– А почему должно быть холодно? – удивлённо посмотрел на меня друг.

– Да ты морж! И придурок! Я уж как только плохо о тебе не подумала. Кто тебя знает, опять сейчас уйдёшь к какому-нибудь Лёнчику и ищи тебя потом. Невозможно уже.

– Ты бы лучше так за своим Вадимчиком ненаглядным следила, – проговорил Мишка, а у меня от имени Винника сразу же сердцу приятно стало.

– Чего? В смысле?

– Того! Он с какой-то бабой там по центральной гуляет. Так мило беседуют, обхохочешься!

– Миша, ты серьёзно?

– Я не привык обманывать.

Я не хотела показывать другу, что мне неприятно от этой новости, но скрывать свои ощущения было трудно. Я даже по лицу сразу же изменилась. А Мишке трудно было не заметить.

– Может это его родственница какая-нибудь? Или тут подружка, с которой он по деревне общается, – предположила я, до сих пор не веря словам друга.

– Значит, такая хорошая подружка! Он её и обнимал за талию, и смотрел на неё такими глазами… Ир, я умею разбираться в людях, хоть ты и считаешь, что я немножко тупенький.

Внутри сразу всё перевернулось, и от мурашек на теле я поёжилась. Кажется, у Винника есть девушка, а я себе чего-то навыдумывала. И кто вообще тянул меня за язык признаваться во всём первой?

– Ирка, вам разобраться надо. Позвони ему. Или напиши, – подсказал Журавлёв.

– А зачем? – равнодушно спросила я. – Для чего я буду навязываться?

– Не, ну интересная ты такая! Вы там друг с дружкой «сюси-пуси» и всё такое, а у он у тебя за спиной с каждой так. Не-не-не, Ирка, с этим серьёзно разбираться надо.

– Подожди, Миш, ты точно уверен, что это был Вадим? Может ты его с кем-то спутал?

– Слушай, Ир, я всё-таки запомнил, как твой Вадим выглядит. Мы его с Эдькой так хорошо бахнули.