Легенда из подземелий

Окончательно возмутившись, я быстро пошла прочь от Райнара, надеясь, что он за мной не последует.

– Бэйр, постой! – мои надежды не оправдались, и странный учитель все-таки догнал меня. – Видимо, ты не так меня поняла.

– А как еще можно понять эти расспросы!? – раздраженно спросила я, выискивая глазами Люциуса. Но рыжий чародей как почувствовал, что в нем нуждаются, и назло испарился.

– Я хотел помочь тебе, так как сама ты можешь натворить глупостей.

И как мне надо было это воспринимать? С одной стороны, как минимум подозрительно, что Райнар так носится возле меня – на кой я ему далась, спрашивается? С другой, в чем-то он может быть прав. У здешних магов свои правила, и, если я буду держаться особняком, рано или поздно они встанут против меня. Тот же Кред, эти пятеро темных… вся эта ситуация почему-то кажется мне очень не простой. Возможно, я заразилась от Арланда, но проклятое золото, фраза Креда о том, что меня «ищут», предупреждения Люциуса и Райнара – все это не похоже на совпадения.

– Что ты ищешь здесь? – спросил преподаватель, прервав мои мысли. Задумавшись, я бездумно переводила взгляд с прилавка на прилавок, не замечая, куда смотрю. Видимо, Райнар подумал, что я ищу что-то.

– Подарок одному очень дорогому мне человеку, – ответила я. – Но ничего не могу придумать.

– Кому же? Может, я смогу помочь, если ты расскажешь о нем. Я все здесь знаю и никуда не спешу, так что можем поискать вместе, – он дружелюбно улыбнулся. – А чем он занимается?

– Эмм… юрист.

– Кто? – колдун определенно впервые слышал это слово.

– Он рассматривает обстоятельства преступлений, следит за подозреваемыми, шпионит, находит тайные факты, предоставляет точные данные на суде и все такое… увеличивает процент справедливого решения, – с умным видом наврала я. Такой ответ у меня был заранее заготовлен для подобных случаев.

– Когда меня последний раз судили, такого не было, – задумчиво заметил Райнар, а потом вздрогнул: – И хорошо, что не было.

– А за что вас судили? – рассеянно полюбопытствовала я, и только после того, как уже задала вопрос, вспомнила, что о таком обычно не спрашивают.

– Было дело по буйной молодости, – усмехнулся Райнар, простив мне забывчивость. – То ли за подстрекательство к мятежу, то ли за убийство… судьи сами толком не знали, поэтому и отпустили.

– Мятеж? Интересная была у вас молодость, – я взглянула на него, пытаясь понять, насколько безопасно с ним связываться. Мне терзали сомнения, в академии Райнара ценят, на темной стороне города он как у себя дома – знакомство полезное, но меня не отпускало смутное беспокойство.

И где этот чертов Люциус, который обещал помочь мне избежать подобных неприятностей!?

– О, да… хотя я не так уж стар, на самом деле. Мне и сорока-то нет.

– В самом деле? – я искренне удивилась. – Я думала среди преподавателей моложе семидесяти никого нет.

– Что ты, все ровно наоборот. Те из магов, кто выбирает работу на общество, а не на себя – лекари, учителя, – они чаще всего не продляют свою жизнь. Это тяжело, когда переживаешь родных, друзей, остаешься один в городе, для жителей которого столько сделал. Наемникам, ворожеям и ремесленникам, которые постоянно путешествуют, легче дается долголетие. Они ни к кому не привязаны.

– Так вы не собираетесь продлевать свою жизнь?…

Перескакивая с темы на тему, мы быстро разговорились. Хотя я не переставала высматривать подвох в происходящем, мне, как это ни странно, постепенно начало нравиться общество учителя, первое впечатление сглаживалось.

Пока Райнар добродушно зазывал меня к себе на красный ишимерский чай, на глаза мне неожиданно попалась группа торговцев, стоящих у прилавка. И сами торговцы, и их прилавок сильно выделялись даже на фоне пестрого Черного рынка.

Серая потертая шкура, натянутая пологом на несколько тяжелых сучьев, вставленных горизонтально в расщелину между сталагмитами – вот и вся лавка. Торговцы.. один их вид вызвал у меня нервную дрожь в ногах и сосущую боль в животе.

Они напоминали леннайев, те же как будто оттянутые к затылку черты лица, вытянутые вперед прямые носы, яркие цвета глаз… Но только и отличий было не мало. Кожа у существ была серой у одного и угольно-черной у другого, на головах разлетающиеся во все стороны тонкие жесткие косицы, а виски и лбы были выбриты. Под носами – толстая щель, «заячья губа», которой они тыкались в сторону прохожих.

Двое из трех продавцов стояли сгорбившись, поджав руки к груди и хищно принюхивались, скалясь. Их острые желтые зубы приводили в ужас, но, как я поняла, демонстрировали их существа не из злости, а потому что с открытыми ощеренными ртами улавливали больше запахов. Они были слепы, как подземные крысы.

Третий, со светлой серой кожей, стоял ровно и уверенно, сложив руки на груди. На нем была юбка из пятнистой шкуры и ожерелье из массивных клыков и когтей, на ногах – сандалии из кожаных полос. Прическа – длинные ровные, опускавшаяся до пояса волосы. Всей своей позой, внешностью, одеждой существо выражало отчужденность от окружающих, как будто было из другого мира и жизнью здешних не интересовалось вовсе, но только прикрытые веками красные глаза внимательно следили за каждым, кто проходил мимо.

– Кто они такие? – тихо спросила я у Райнара, не отрывая взгляда от ужасных нелюдей.

– Это темные леннайи. Жуткий народец, – ответил учитель.

– Что они могут тут продавать? – я пронаблюдала, как один из проходящих мимо, к которому слишком близко подлез незрячий псих с открытой пастью, подпрыгнул и бросился бежать со страху.

– Пойдем, посмотрим.

И Райнар направился прямо к ним. Не так быстро, чтобы я подивилась его бесстрашию, но и не так медленно, чтобы можно было бы думать о его трусости. Собравшись с духом, я последовала за ним.

– Что у вас тут? – поинтересовался маг у главного, зрячего красноглазого.

– Щенки пустынных гончих, – ответил тот с шипящим акцентом. – Уходи. Все равно не возьмешь: нерв слабый.

– Щенки пустынных гончих? – я осмотрелась вокруг, но никаких щенков не заметила.

– Охотничьих, – кивнул темный. Со мной он говорил более вежливо, что не могло не удивить.

– Можно взглянуть?

– Бэйр, ты ведь не возьмешь?… – пораженно спросил Райнар. Я, не поворачиваясь к нему, пожала плечами в ответ.

– Сюда, – красноглазый указал мне на полог, отделяющий нас от стен из сталагмитов. За ним я услышала возню и писк.

В огромной плетеной корзине кувыркались и грызлись щенки, размером с мою голову.

– Это их мать, – темный указал на здоровенную псину, сидящую возле корзины. Сидя, она доходила мне до предплечья.

Она напомнила мне тех гончих, которыми управляла Анук… только эта была стройнее, ее глаза не святились бешенством и уши висели, что делало морду более добродушной. Она была белой в больших коричневых пятнах с крапинками.

Хотя собаками я никогда не увлекалась, насколько я могу помнить, эта показалась мне очень хорошей.

– Дрессируются? Могут быть охранниками?

– Охраняет, охотится, поводырь, – кивнул темный.

Я посмотрела на щенков. Все они были разноцветные и… как и все щенки, чертовски милые. Просто до слез милые: с маленькими мокрыми носиками и мягкими висячими ушками! Один из них особенно мне понравился, с темно-коричневыми, почти черными пятнами на бархатных ушах и такими же крапинками по всему кремовому тельцу.

– Сколько? – просто спросила я, вытаскивая из корзины щенка. Я понимала всю величину своего безумия, но не могла остановиться! Я уже не управляла собой, как будто кто-то другой подселился в мое тело.

– Четыре тысячи золотом. Или две коровы. Можно сорок пудов мяса.

– Золотом, – выбрала я и развязала одной рукой бесконечный мешок. Опрокинув его к верху дном, я решила продержать его так несколько минут. За это время из него высыпалось столько золота, что я, наверное, могла бы купить всех щенков, но забрала только одного.

– О, нет! Ты все-таки сделала это! – воскликнул Райнар, когда увидел меня, выходящей из-за полога. – Зачем!?

– Это подарок, – объяснила я, улыбаясь и кутая щенка в кофту под «куцанеей». Малыш врывался, все пытался подлезть к мой шее и вылизать как следует. – Тот, кому я хочу подарить щенка, часто говорил, что увлекается охотой. Вот ему охотничий пес.