Аркейн. Яркие огни Зауна

Синджед еще не вернулся из коммуны, когда в шатер ноксианки вошла девушка в белых одеждах и с золотыми узорами на руках. Незнакомка заявилась прямо посреди совета, и присутствующие бросили на нее недоуменные взгляды: кто посмел врываться к ним? Но тут женщина скинула капюшон и Амбесса переменилась в лице.

– Мэл! – воскликнула она, шагнув к дочери. Защитные пластины на ее броне звякнули, когда она прижала к себе свое самое главное сокровище – своего последнего ребенка. – Что с тобой стало?

Отступив, она с жадностью оглядела Мэл: не пострадала ли? Но то, что она увидела, было ей непонятно. Что это за золотые линии, въевшиеся в кожу ее дочери?…

– Я знаю о них, мама, – сказала та.

Амбесса дала знак своим генералам, и они покинули шатер.

– Они рассказали мне, – продолжила Мэл, когда никто больше не мог их услышать.

– Кто – они? – спросила Амбесса, хотя знала наверняка, о ком речь.

– Черная Роза. Дже, идя за слухами о тебе, связался с ними и в конце концов не смог выпутаться… Теперь я понимаю, от кого ты хотела защитить нас.

– Как ты сбежала от них? – спросила та, начиная догадываться о случившемся.

– Я не сбегала. Они отпустили меня, назвав своей сестрой, – произнесла Мэл, зная, что эти слова навсегда изменят ее жизнь. – Теперь я одна из них.

Амбесса смотрела на дочь, размышляя, какое решение теперь должна принять. Она полагала, Черная Роза намерена уничтожить Мэл, но вместо этого они сделали ее одной из них и разрешили вернуться к семье. Противник почти загнал Амбессу в угол, Пилтовер с его хваленым хекстэком оказался иссушенной гражданской войной ямой, на дне которой не осталось ни одного самородка… и теперь, когда она уже не знала, за что зацепиться, Черная Роза протянула ей руку. Какие силы открылись Мэл? Какие вершины ожидают их семью с таким могуществом? Будущее покажет.

Мать протянула руку к дочери, и та крепко сжала ее пальцы, взгляды женщин встретились.

– Ты готова вернуться домой? – спросила Амбесса.

Мэл знала, что значит вопрос: готова ли она бросить свой город и отправиться на войну, что их семья ведет с другими могущественными кланами Ноксуса? Трехглазые вороны Свейна, извечного соперника семьи Мидарда, уже прибыли в Пилтовер наблюдать за ними, Мэл заметила этих птиц, когда шла по улицам.

Если спасти Пилтовер означает навсегда покинуть его, то она это сделает. Сейчас она нужна своей семье намного сильнее, чем здесь, к тому же… Теперь Мэл не хотелось отсиживаться за золотыми стенами. Пора показать всему миру, на что она способна.

– Я готова.

Новые горизонты

Когда Хеймердингер уже стоял в капсуле и портал вот-вот должен был сработать, взгляд йордля упал на механическую гитару, которую он оставил у ящиков. За всю свою долгую жизнь он никогда не привязывался к вещам, но эта гитара была не просто вещью – она стала символом той счастливой и беззаботной жизни, которую он навсегда покидает.

Йордль протянул к ней свою маленькую руку, прощаясь, а уже в следующий миг портал засверкал так ярко, что их полевая лаборатория исчезла за светом. Когда же сияние померкло, они с Экко оказались в том же месте, но выглядело оно совсем иначе.

Хеймердингер, пошатываясь, вышел на площадку к рабочему столу, заваленном недоработанными деталями и чертежами, и Экко последовал за ним, борясь с нарастающей головной болью. Оба уселись на полу, спиной к друг другу, и сидели так, пока дурнота медленно отступала.

Похоже, их выкинуло в логово Джинкс. Жутковатые детские рисунки, развешанные повсюду цветные лампочки, игрушки, домик из одеял, детали механизмов, чертежи, куклы с перечеркнутыми глазами… Все это разительно отличалось от уютной и светлой мастерской Паудер, однако жилище психопатки Экко представлял себе по-другому. Это место скорее напоминало ее детскую в «Последней капле».

Прислушавшись, он отметил, что им сказочно повезло, потому что сейчас хозяйки тут нет.

Профессор, придя в себя, поднялся и его руки сами потянулись к чертежам и деталям на столе.

– Интересно, что делает эта Паудер? – произнес он, жадно вглядываясь в чертежи. Они были сделаны второпях, на полях пестрели помарки и закорючки, однако сама схема выглядела превосходно. – Это?… Рука?

– Не стоит здесь ничего трогать, – предупредил Экко, тяжело поднимаясь. – Идем домой.

Они выбрались из жутковатого места в ущелье и прошли несколько километров по пустоши, прежде чем вышли на мерцающие улицы ночного Зауна. Их окружили крики, вонь, прохожие не улыбались и у каждого второго при себе имелось оружие… Экко вдохнул полной грудью и почувствовал себя дома.

Тут мимо них прошла компания подростков с синими волосами, их одежда сильно напоминала детали любимого костюма Джинкс. Поджигатель округлил глаза, не в силах поверить в то, что видит. Осмотревшись, он заметил граффити, на котором Джинкс с развевающимися косами размахивала флагом, внизу подписано «За революцию!» и Экко почувствовал, как его замутило: неужели они снова в параллельной реальности!?

– Мы точно вернулись? – спросил он у Хеймердингера.

– Уверяю тебя! – ответил ученый тоном, как всегда полным оптимизма. – Я не мог ошибиться.

Он стоял и с большим интересом наблюдал за тем, как Экко борется с накрывающей его панической атакой.

На всякий случай Экко проверил, что в его ушах нет идиотских девчачьих сережек. Потом он вспомнил, что в прошлый раз очнулся в комнате с Паудер и не сразу осознал перемещение, а теперь они попали ровно туда, куда должны были, а не подменили самих себя в этой реальности. Это немного его успокоило.

Они прошли мимо памятника Вандеру и увидели за ним «Последнюю каплю». Трактир стоял ровно такой, каким они его запомнили. Экко подумал, что сейчас в Мире Без Хекстека там стоит самый разгар веселья по поводу выставки и ощутил одновременно тоску по тому месту и облегчение, что оно осталось для него в прошлом. У тех людей, его родных и близких, есть Экко, который о них позаботится, который… больше им подходит. А его место здесь.

Они с Хеймердингером добрались до деревни, основанной поджигателями, и там их встретила их настоящая семья. Стояла ночь, но все их друзья и знакомые, только узнав о возвращении пропавших без вести, поднимались с кроватей и спешили поприветствовать их под великим деревом, что служило им домом.

– Мы отправились к Джейсу и выяснили, что на дерево и не только на него влияли хекс-врата. Но когда мы попытались понять, как они влияют на среду, все пошло не так, – ответил Экко, когда его спросили, куда они исчезли почти на полгода. – Они дали сбой и закинули нас так далеко… я не был уверен, что мы вообще вернемся!

– Но место было просто восхитительное! – закивал профессор. – Вы бы видели, друзья, оно как чудесный сон!…

– Чудесный скучный сон, профессор, – вставил Экко, пока Хеймердингер не сказал лишнего. Многим были интересны подробности, но Экко явно не хотел ничего рассказывать, к тому же они пропустили столько новостей. – Лучше расскажите о том, что здесь происходило, пока мы скитались неизвестно где!

К утру они с Хеймердингером уже знали обо всем, что произошло в обоих городах: о чудотворце, что исцелял страждущих в Зауне; о движении за свободу, чьим идолом сделали Джинкс; о ноксианцах, что наконец-то покинули порт Пилтовера. И, – самое важное для них, – они узнали о том, что почти два месяца назад вернулся советник Талис. Следующим же днем Экко и Хеймердингер отправились к нему в квартиру.

Экко хорошо помнил, как выглядело заброшенное жилье Джейса из Мира Без Хекстека. Там, видимо, его работу признали опасной из-за смерти Вай, покровители оставили его без денег, и он даже не смог вывезти свои вещи. Однако эта квартира не выглядела намного лучше: тут стоял страшный бардак.

Когда Джейс вернулся после дел в совете и работы в новой лаборатории, его ждал большой сюрприз: Хеймердингер посапывал в его кресле, а на подоконнике на фоне окна сидел Экко и бросал мячик на резинке, подхватывая его в воздухе.

– Вы вернулись!

Радость при виде друзей смела усталость с советника Талиса и его лицо просияло, на несколько секунд став почти прежним.

– Выглядишь ты так, будто прошел через логово лютоволков, – усмехнулся Экко, пожимая ему руку. Он обратил внимание на потяжелевший взгляд Джейса и его новые шрамы. – Что с тобой случилось?

То, что поведал им Джейс, так и не уложилось в голове Экко до конца. Как можно поверить, что такая чудовищная катастрофа прошла мимо, пока они наслаждались безмятежным счастьем в Мире Без Хекстека? Они с Хеймерингером словно слушали о чужом дурном сне, испытывали сочувствие, но не страх, как от реальной угрозы. Все уже кончилось.

– Виктор помог залатать прорехи в аккумуляторе врат, сейчас он продолжает поддерживать свою коммуну, но… сбавил обороты, – рассказал Джейс под конец. Они втроем сидели за столом, из балкона в комнату проникали лучи мягкого утреннего солнца и больше Джейсу не хотелось говорить о прошлом. Оно должно стать уроком ему и Виктору, но как же было бы здорово просто забыть обо всем этом кошмаре и смотреть вперед. – Мы начали новый проект.

Экко и Хеймердингер опасливо переглянулись.

– Мы ищем безопасные способы использования хекстека для помощи больным, – объяснил Джейс. – С Виктром и доктором Ревеком, хотя они участвуют больше… удаленно. Думаю, вам будет интересно взглянуть на наши наработки.

Они договорились заглянуть в лабораторию через несколько дней, а когда пришли, их встретили лучшим образом. Красивая ассистентка с чопорным лицом попыталась забрать у Экко куртку и предложила им чай, пока они ждут советника Талиса, но, к счастью, Джейс появился почти сразу и Экко покинул комнату ожидания, вздохнув с облегчением.

В самом центре новой сверкающей лаборатории находилась невероятной красоты капсула с заключенной внутри девушкой. Увидев красивое бледное лицо через прозрачную крышку конструкции, похожей на гроб из розового хрусталя, Экко ужаснулся: зачем им понадобилось держать бедняжку в этой странной жидкости?

Позже, когда он узнал подробности эксперимента, ему все это совсем перестало нравиться. Джейс рассказал, что Синджед создал ужасного зверя, чья регенерация превосходит все известные науке пределы, и теперь с помощью его крови и сил Виктора они намерены усовершенствовать живое тело Орианны, наделив его связью с хекстеком.

– Если этот опыт удастся, то представьте, сколько людей смогут вернуться к полноценной жизни? – говорил Джейс, показывая им лабораторию. Экко только теперь заметил, как тот прихрамывает: видимо, что-то случилось с его ногой в Разрушенном Мире. Не поэтому ли его сиятельство озаботился помощью инвалидам?