Поскрёбыш
Горит оранжевая осень. Как птичьи гнёзда на ветвях,
Висит омела. Неба просинь. Природа словно на сносях.
Она готова разродиться, увы, не первенцем уже.
Как краснощёкая девица кафтан роняя, в неглиже
Стоит босая на тропинке, и руки к небу вознеслись.
Углём очерчен стан, слезинки росой стекают тихо вниз.
Не за горой уже зима, и сединой припорошит.
Прикроет белым покрывалом. Природы роды завершит.
Младенец в снежной пелене надёжно спрятан до весны.
Он птичьей песней огласит природы затяжные сны.
И словно жаворонок в небе,
разбудит звоном громкой трели.
Взорвав журчаньем тишину
холодной белой колыбели.
Поскрёбыш вырвется из плена и раз (с) тревожит небеса.
Орлиным криком, птицей феникс,
весенним вторя голосам.
Природа снова возродится, и повторится солнца свет.
В глазах младенца отразится, Сварога нового раз (с) свет.
Цель пребывания
Когда со временем проходит «детство в..опе»,
И мы перестаем в душе творить,
Бежим куда-то в суетном потоке,
И думаем, что будем вечно жить.
Карьера и семья, дела, заботы,
Рутина, быт и прочий негатив…
Ползёшь по жизни, на чисто измотан,
О цели пребывания забыв.
А вот он выходной, песочек, речка,
И внучка, вдоволь наплескавшись, на песке
Нарисовала солнышко и дом. И вдруг сердечко
Тихонько ёкнуло в загадочной тоске
О чём-то давнем и забытом, очень важном,
О чём с годами мы успели позабыть.
К творенью тяга, что, конечно же, есть в каждом.
Ради чего, наверно, стоит жить!
Однако, мы – не боги. Хлеб насущный,
По-прежнему, живым необходим.
Но дьявол нас сбивает вездесущий.
И мы живём для хлеба до седин.
А седина нам голову покроет,
И бес в ребро на подвиги пинком.
И дабы не упасть лицом… порою
Мы сотворяем с лавровым венком
Шедевры перед нею на коленях,
Хоть поздновато может быть чуть-чуть
Для серенад с артритом на ступенях,
Не это важно, и не в этом суть.
Цель пребывания в РАзВИТии! И только!