Посох Времени

– Оно, конечно, вам виднее, – начал медленно басить Кратор, косясь в сторону Светозара, – однако ж, коли войско теперь не пойдет в бой – остынет. Так что либо в бой, либо на покой.

– Верно говоришь, воевода, – поддержал его царь, – худо будет, ежели усталость догонит. Ну что, братцы?

– Нет чародея! – вдруг уверенно произнес Светозар и потянул из ножен свой двуручный меч. – За дело!

Кратор одобрительно оскалился и вынул из-за спины огромную боевую палицу.

– Добро, – заключил асур. – Значит, как договаривались: гони, Кратор, конных аримов во-о-он к тому лесу. Ударишь всей силой! Возьмешь еще отряд у Светозара. Дай ему, чародей, самых отчаянных и горячих, чтоб с одного удара половину врагов смяли! Сам нападешь слева, а Благовест – в центр и ближе к тебе, воевода. Как побегут желтые, отсекайте их еще до леса: трудно будет отлавливать потом, если добегут.

Вулкан вытащил из ножен свой меч:

– Что ж, други мои, обо всем сказано. Однако ж, прежде чем сойтись рать на рать, пугнуть нужно зайца, чтоб не прыгал на лисицу.

Войска заняли позиции и застыли друг напротив друга на расстоянии полета стрелы. Ждали.

Ветер лениво покачивал стяги дружин, пролетая то над одним войском, то над другим, вырывая из частокола копий дразнящий и пугающий запах чужаков. Солнце, день ото дня набирающее силу после долгой зимы, не давало глазам сосредоточиться.

Наконец перед войсками веров появился Вулкан. Его конь пританцовывал в нетерпении, позвякивая в сухом морозном воздухе серебряными бляшками боевой амуниции.

Вскоре зашевелилось и войско аримов, пропуская вперед своего аримана. Они называли его Радан Ун Линь и почитали как сына бога. Пришло время несокрушимому Уну сразиться с достойным противником, грозным асуром Вулканом. И хотя одно имя царя веров вызывало у любого арима дрожь в коленях, каждый из них был уверен в непобедимости солнцеликого аримана.

Жители Белого города дружно высыпали на стены, щурясь от яркого солнца, играющего миллионами лучей на заснеженном поле. Горожане прикрывались от нестерпимого света руками и указывали на темные пятна войск. «Се веры», – говорили одни. «Се аримы», – говорили другие, а третьи обращались к Роду да Перуну-Громовержцу, прося заступничества для своих витязей.

Вдруг город затих. Фигуры всадников в центре поля начали сближаться.

Четники Вулкана сжимали оружие до хруста в суставах. Каждый из них был сейчас со своим царем.

– Ва-ар!!! – крикнул Вулкан, и его конь прибавил ходу, высоко выбрасывая комья снега из-под копыт.

– Вар! Вар! – ответило ему войско, потрясая оружием, так, как делали их предки и сто, и тысячу лет назад.

Вулкан, хищно улыбаясь, вдыхал полной грудью неистово бьющий в лицо морозный воздух. Он привстал в стременах и подался вперед, отчего его верный боевой конь помчался как молния. Ветер пел избраннику богов безумную песню и раздувал в его сердце, будто в кузнечном горне, молодость и силу.

– Вар-вар! – снова крикнул Вулкан, уже отчетливо видя смертный ужас в глазах летящего на него врага.

Ариман коротко замахнулся, готовясь ударить первым. Он хотел вложить в этот удар всю свою силу и злобу, но асур веров неожиданно присел в седле и, наклонясь вправо, в одно мгновение рассек воздух крест на крест. Именно в этот миг противники пронеслись друг мимо друга.

Их кони замедлили бег и остановились. Наступила звенящая тишина. Ун Линь и Вулкан, не оборачиваясь, сидели в седлах, каждый – лицом к тысячам своих врагов, замерших в ожидании.

Лишь один человек на этом поле брани знал, что сейчас происходит. Он снова хищно улыбнулся морозному ветру и с боевым кличем безстрашно бросился на врагов.

Передние ряды аримов со страхом дернулись и попятились. Некоторые, роняя оружие, бросились бежать, и в этот миг Радан северных родов Аримии Поднебесной империи аримов Ун Линь рухнул на землю, развалившись на две половины.

Увидев это, войско веров неистово взревело и бросилось в атаку. Фланговые стягоносцы подняли вверх штандарты с изображениями «Ратиборца»[56 - Ратиборец – свастичный символ древних славян, ослепляющий врагов.]. Бежали пешие, мчались конные, отрезая желтым дорогу к лесу. В панике аримы давили друг друга, остальных же веры рубили без пощады.

Светозар со своей дружиной ушел далеко шуйцей[57 - Шуя, шуйца – левая рука, здесь: левая сторона.]. Четники Благовеста гнали остатки разбитой конницы Ун Линя к лесу, а пеших аримов стягивали в одно место. Вскоре желтые, отчаявшись спастись, скучились, побросали оружие и стали ждать своей участи. Распаленный боем, Светозар оставил свою дружину сторожить желтых, а сам, не утерпев, поскакал за конными Благовеста биться дальше.

Не зря пращуры предостерегали от ярости неправедной… Едва влетев в лес, молодой чародей чуть не лишился головы: немыслимым образом отстав от погони, смог уцелеть и спрятаться в засаде конный арим.

Лошадь Светозара, пробиваясь в густых зарослях, налетела на недруга неожиданно. Только поэтому страшный, смертоносный удар желтолицего всадника обрушился не на голову, а на меч чародея. Не иначе, как сами боги хранили в это миг Светозара.

Кони, столкнувшись, свалились в снежную яму, сбросив на землю седоков, и те сошлись врукопашную. Арим хоть и с мечом, да чародей асура чуть не на две головы выше него и куда расторопнее.

Засопожник далеко, пришлось хватать то, что попало под руку, – хазарский жезл, который Вершина дал для боя с посланником черного колодуна Поклада, ежели тот явится. Не пропадать же добру! Светозар первым же ударом жезла вогнал переносицу врага глубоко в узкоглазый череп.

Дружина Благовеста уже была далеко. Светозар схватил меч арима, вскочил в седло и стремглав бросился догонять ее.