Семён Павлинцев

История закрутилась во времена моей юности, когда я много пил, курил, принимал наркотики и куролесил. Свои труды над машиной времени и передатчиком материи я ещё и не начинал, а искусственный интеллект только-только начал появляться в моём двоичном коде.

И позвольте мне начать свой рассказ с молитвы о душевном покое.

Боже, дай мне разум и душевный покой

Принять то, что я не в силах изменить,

Мужество, изменить то, что могу,

И мудрость, отличить одно от другого,

Да исполнится воля твоя, а не моя!

Аминь.

Глава 1. Соловей.

Произошла эта история в 1985 году, в мои школьные годы – я тогда перешёл из нулевого класса в первый. Наша учительница – Случевская Галина Семёновна, решила провести урок природоведения на улице, в ботаническом саду.

Февраль месяц, на улице морозно. Мы с Галиной Семёновной неспешно переходим от одной информационной таблички к другой. Она рассказывает о деревьях и растениях, которые сейчас стоят без листьев, совсем голые… …и о том, что пройдёт совсем немного времени, и вся «ботаника» преобразится и окрасится в зелёные цвета.

Мы перешли к очередной берёзке, когда отряд снегирей спорхнул с дерева и «усвистел» подальше от громких «первоклашек».

– Да, ребята, птиц зимой намного меньше, чем летом, но очень скоро, когда мы вернёмся сюда весной, вы увидите, что пернатые будут сидеть на каждой веточке, весело разливаясь трелями, – объясняла нам учительница.

И тут я решил ей подыграть …

Нужно сказать, что я не понаслышке знал, как поют птицы. Каждое лето я проводил на даче, а там рядом лес. Общению со сверстниками я предпочитал общение с птицами и научился неплохо имитировать их пение…

И я засвистел. А так как стоял я в последнем ряду, у всех за спинами, то было сложно определить, откуда именно раздаётся соловьиная трель.

– Ой, ребята, – воскликнула Галина Семёновна и прямо всплеснула руками, – послушайте – это же соловей поёт. Ну надо же, как рано прилетел. Ещё зима, морозно. Видимо, эта птица чувствует скорое приближение весны. Послушайте, как звонка и красива его песня.

Мне стало приятно, что меня похвалили, точнее не меня, а соловья, но всё равно, и я засвистел ещё громче, чтобы всем было хорошо слышно.

Весь класс затих, и даже наши «двоечники» замолчали и стали слушать соловьиную трель. И тут Петька Ким вдруг поворачивается, он стоял прямо передо мной, и громко говорит: «Да это Павлинцев!». И весь класс, абсолютно весь, повернулся ко мне и стало как-то тяжело свистеть, словно мышцы лица задеревенели. Я замолчал.

Галина Семёновна посмотрела мне прямо в глаза и, сказав: «Семёша, ты меня очень сильно обидел». развернулась и пошла. Весь класс молча пошёл за ней, а мне стало очень стыдно.

Урок природоведения продолжался, но со мной никто не разговаривал, все отводили глаза. Было немного не по себе, но в душе я всё равно гордился тем, что весь класс с таким упоением слушал имитацию соловьиного пения.

– Ребята, – сказала повеселевшая Галина Семёновна, когда урок закончился, и мы вернулись в школу, – а сейчас давайте напишем небольшой диктант о зимней природе.

Писать было тяжело, потому что Катька Маркитанова, сидевшая со мной за одной партой, всё время отвлекала.

– Семёш, а где ты так научился свистеть? – спрашивала она и толкала меня в бок.

– Сём, круто у тебя получилось – толкнул меня сзади Петька Ким и засмеялся.

В классе то тут, то там раздавались смешки.

– Соловей ты наш, – захихикал Андрюха Попов.

– Ребята, будьте внимательны! – сказала Галина Семёновна, – на перемене вы сможете попросить Семёна Павлинцева устроить вам концерт художественного свиста, а сейчас я прошу вас не отвлекаться.

О диктанте я почти не думал, в красках представляя, как на переменке все будут меня слушать.