Газуй к Мечте: Прямым курсом и на полной скорости

Если индивид при наступлении фрустрации, дискомфорта, страдания отказывается от того, что их вызывает, от человека, дела, идеи, – никакие это не объектные ценности для него.

Биомасса живёт, подчиняясь гласу естества. Как сказал Жириновский:

Каждой бабе – по мужику,

Каждому мужику – по бутылке водки.

Хочу водки, хочу бабу – не до объектных ценностей. Щи потеснее и жена повкуснее – и жизнь удалась!

Всяческие психологи глас естества называют словом «потребности», и самим этим термином придают ему императивную весомость. Надо, брателло, без этого никак! А этому самому гласу естества можно сказать «нет».

Зачем сопротивляться инстинкту? Точнее не просто подавлять/вытеснять, а совладать с ним грамотно?

Во-первых, потому, что помимо полового и пищевого, есть стадный инстинкт. Куда стадо – туда и я. Как стадо думает – так и я думаю. В смысле перенимаю неосознанно и на автомате. Ибо стадо – это референт. Как в фильме «Джентльмены удачи»:

Все побежали – и я побежал.

И если не хочешь мчаться по общей траектории, с инстинктами нужно учиться совладать, а не разнуздывать их и не потакать им.

А во-вторых, с возрастом возможность удовлетворять инстинкты снижается до нуля. И если индивид на потакание инстинктам подсел, у него будет психический слом, как у алкаша после отмены алкоголя. Но алкаш переломается за неделю-две, и ломки пройдут. А в случае инстинктов – слом будет навсегда, увядание-зачахание психики, и как следствие могила в 70-80, а не в 100-120.

В общем. Либо субъективное «счастье», либо объектные ценности. Аморфность суждений «и то и другое» не работает.

И теперь конкретно про человека как объектную ценность. Так бывает, только редко.

Для биомассы другой человек – средство получения удовольствия. Сначала вместе хорошо и счастливы. Но наступает десенсибилизация. Нирвана заканчивается, и биомасса «выходит из отношений», чтобы замутить новые. Человек, конкретный – он не важен, а важно удовольствие. Очень убого…

В ценностном отношении к другому человеку можно устоять, только нужно себя для этого воспитывать. Об этом, кстати, моя «Любовь или либидо: Подняться над пошлостью и устоять в любви, которой якобы нет».

Ценностное отношение, когда другой человек дорог – это не эмоция «приятно – неприятно». И если приятно – удовлетворяюсь, а если нет – сливаюсь. Ценностное отношение – это решение, воля, проактивная и деятельная позиция. Как воинская присяга. Это не просто «эмоция», которую можно «отпустить» и помчаться искать новые удовольствия. Об этом, кстати, Э. Фромм писал в своих книгах.

Интермедия «Инспектор Ротанов и неведомая чипиздрень»

Жил был мужик. Звали его Ротанов. И был он космическим инспектором. Придумал его другой мужик, Гуляковский, который фантастику писал, пока не помер. Есть у него 2 НФ-романа «Сезон туманов» и «Долгий восход на Энне». Зачотая фантастика!

Так вот, про Ротанова. Он был крут. И не просто крут, а очень крут. Круче, чем Шварценеггер, Чак Норрис и Сталлоне. Не просто друг на друга перемноженные, а если каждого на каждого в степень возвести. Ротанов их бы всех одним пальцем, не буду говорить что, но им бы не понравилось.

В чём же проявилась непомерная крутизна Ротанова? А вот в чём.

Была одна космическая суперцивилизация – рениты. Они умели всё. И по галактике рассекали куда хотели, и время назад поворачивали. Однажды повернули, но кривокаком. В итоге из параллельной вселенной в нашу родимую Вселенную проникла неведомая чипиздрень.

Эта чипиздрень обитала на планете, которая крутилась вокруг недоделанной чёрной дыры. В смысле, что звезда, которая по идее должна была в чёрную дыру схлопнуться, до конца не схлопнулась – эта самая чипиздрень помешала. И развлекалась чипиздрень тем, что отправляла по всему космосу сгустки абсолютно чёрной «энтропийной материи». И если этот сгусток на что-то попадал, это самое что-то необратимо деградировало. И начинало как зараза вокруг распространяться и увеличиваться.

Так вот, эти самые рениты с этой самой неведомой чипиздренью боролись несколько миллионов лет, пока не уконтрапупились. Сделала их чипиздрень. А Ротанов сделал её.

Как ему это удалось? А очень просто.

Он прилетел на эту чёрную дыру, пришел к люку, за которым жила эта самая чипиздрень, открыл этот самый люк, и побазарил с чипиздренью по понятиям. Чипиздрень задала ему всего 2 вопроса:

– Где вершины, которые ты покорил?

– Где женщина, которую ты любил?

Не важно, что ответил Ротанов, главное, что его ответ чипиздрени понравился. И она ему говорит:

– А хочешь, я дам тебе вечную жизнь в вечном покое? Вечную нирвану?

Ротанов её на три буквы послал. Угадайте, на какие. И чипиздрень свалила назад в свою параллельную вселенную.

Вот так. Рениты миллион лет с чипиздренью мочились, пока не откинулись. А Ротанов 5 минут побазарил, и всё решил. Крутой решалкин!

Весёлая история. Почему я вам её рассказал? А вот почему.

Помните 2 волшебных вопроса, которые неведомая чипиздрень задала Ротанову? Если не помните, напоминаю:

– Где вершины, которые ты покорил?

– Где женщина, которую ты любил?

Чипиздрень не спросила, где брендовые гаджеты и шмотки, которые ты покупал? Где курорты и заморские евространы, по которым ты катался? Где бухло и жрачка, которые ты поглощал? Нет, чипиздрень про вершины спросила.

Чипиздрень не спросила, где бабы, которых ты сношал (или мужики, которые сношали тебя). Она спросила про женщину, в количестве одна штука.

И эти 2 вопроса показывают, как живёт биомасса. И какая возможна альтернативная жизнь.

Как обесценивают ценности

Когда у человека появляется, в той или иной степени оформленности и устойчивости, объектная ценность:

– дело;

– человек;

– идея, –

приверженность которым человек хочет сохранять, несмотря на фрустрацию, дискомфорт и социальное неодобрение, имеет место диссонанс.

С одной стороны, есть то, что тебе дорого. С другой – всё обстоит не так, как тебе было бы приятно:

– дорогое тебе дело очень трудное, денег на него нет, спонсоров нет, и единомышленников нет, и непонятно как его делать вообще;

– дорогой тебе человек далеко, не удовлетворяет твоих потребностей и не соответствует твоим ожиданиям;

– дорогая тебе идея не разделяется массами.

И возникает дилемма:

– либо сохранить приверженность тому, что дорого тебе, и при этом выносить дискомфорт, который в ближайшее время никуда не денется, а может и всегда таким будет;