Байгуш

Происшествию был один свидетель, случайно оказавшийся невдалеке прохожий. С его слов Гематоген умирал тихо и душа несчастного отлетала совсем недолго. Один глаз бедняги был раздавлен, а который остался цел, неестественно выпучился и всё смотрел на плачущую маленькую девочку. Ещё тот свидетель упорно утверждал, будто видел, что на окровавленных губах Гематогена блуждала так не к месту дурашливая улыбка.

Виновного водителя не оправдали, но и не посадили. Экспертиза установила, что Гематоген был обречен уже за мгновение до того, как его переехал грузовик. Когда он ринулся под машину, от неожиданного перенапряжения при рывке у него то ли оторвалась, то ли лопнула аорта, поэтому он и почувствовал нестерпимую боль в груди…

Могилка у Гематогена более чем скромная, без красивостей. Но к ней иногда наведывается девушка и на холмике всегда лежат цветы, и на почерневшем кресте подвязан розовый бантик.

С тех пор среди жителей города бытует мнение, вроде в этом проулке часто видят призрака с почти незаметными крыльями то сидящим на ветке, то стоящим у дороги. И всегда этот призрак грустен, а крылья бессильно опущены. Возможно, это и есть назначенный Гематогену свыше ангел, но который по неизвестной причине где-то задержался и слишком опоздал…

Опоздал на целую жизнь.

2017г.

Месть.

Один – убита жизнь в подвале

Среди пробирок и огня…

Ты вроде жил, а вроде нежил

И только прах вознес тебя,

Вознес так высоко над нами

Даруя святость на века…

И мы живем, а ты сгнил в яме.

И лишь надгробная плита

Средь бездарей грустит одна.

Извечный вопрос: – Что сильнее коллектив или личность?

Вопрос этот философский и однозначный ответ на него дать практически невозможно. И все же, если внимательно проанализировать общий ход научных событий, напрашивается определенный вывод. Вмешательство в человеческую душу низменных инстинктов красноречиво свидетельствуют о выгодности и в пользу отдельной личности. Казалось бы, присущая коллективу и умственная и физическая силы намного превосходят старания отдельной мыслящей особи во всех отношениях и по всем параметрам. Но, ежели индивид подвержен влиянию лишь собственного эгоизма, то коллектив порождает пороков многим более. Это и зависть к подавшему качественную идею, и стыд перед нашедшем правильное решение, это и конкуренция в желании присвоить общий результат. Возникшая негласная борьба в коллективе заставляет более разумного что-то утаивать, не желая делиться, а более хитрого принуждает красть знания или же достижения более одаренных. Итог деятельности коллектива, как правило, более плачевен, нежели отдельно взятого ученого. Коллективу более свойственно потреблять средства на создание различного рода околонаучных программ, имитировать открытия, а не заниматься ими как таковыми. Зачастую коллективу свойственно выдумывать всевозможные гипотезы, не имеющие с открытиями ничего общего, а являющиеся лишь ширмой, благодаря которой из государства выкачиваются огромные средства на абсолютную бесполезность разрабатываемых программ, а не реальных исследований. Как правило, такая вот деятельность одаривает очередными научными званиями наиболее наглых членов коллектива, работает на их благосостояние и обустройство в обществе, обеспечивает им сытную житуху и пристойный досуг. Одиночкам же предписано нищенское существование, самопожертвование ради истинной науки и смерть в забвении, если открытие так и не поддалось несчастному.

В противоположность коллективной деятельности достоянием человечества стали гениальные труды и достижения Антонио Страдивари, Никола Тесла, Альберта Эйнштейна, Буонарроти Микеланджело, Александра Пушкина и многих других отшельников и это неопровержимо свидетельствует в пользу отдельного индивида. Только одиночество способно породить гения.

А сколько удивительных решений кануло в бездну? Сколько уникальных открытий и находок сожрала ненасытная бюрократическая машина человечества, а также зависть и ложь бездарного чиновничества, старательно оберегающего свои служебные кресла от любых посягательств гения, сколько их, по воле случая, исчезло навсегда…?

Глава 1

Хорошая солнечная погода, так радовавшая еще вчера, за ночь бесследно исчезла, словно испарилась. Нынешнее утро оказалось ветреным и холодным, а темно-серое угрюмое небо на неделю вперед убивало даже призрачные надежды на прояснение.

Весна вступала в свои права неохотно и медленно, чем-то напоминая ковыляющую хромоногую бабусю, и была не по обыкновению для здешнего климата мучительно затяжной. Всплески тепла и ясных дней были настолько редки и непродолжительны, что лица подавляющего большинства горожан не источали весеннего настроения. Они были по-деловому замкнуты и неприветливы. На носу уже месяц май, а снег окончательно так и не сошел. Его комья, почернелые от пыли и грязи, грустно возлежали в тенистых проулках города, а сопки за рекой Амур, скованной добротным льдом, до сих пор укрывало чистейшее, серебристо– белое полотно. Дальневосточная зима никак не желала сдаваться.

Неожиданно предрассветные сумерки придали окнам типовой девятиэтажки ленинградского проекта оригинальную зеркальность. Дом стал непривычно привлекательным. В одном из таких окон встречала рассвет пара холодных темно-серых глаз. Обладатель спокойного усталого взгляда, сорокалетний мужчина, внимательно всматривался вдаль. Убогий вид из его жилища не был оригинален для всего крайнего севера; унылые серые сопки, такие же безликие и обшарпанные дома. Плоские черные крыши этих домов, щетинившиеся торчащими вкривь и вкось разнообразными антеннами, были печальны. Искореженный, местами вздыбленный асфальт дворовой дороги и тротуары, лишь частично оснащенные бордюрами, поломанные и давно некрашеные качели, грустная бездомная дворняга – непременный атрибут всех дворов этого неуютного города, как, впрочем, эталон самой России – вот все что ежеминутно радовало любого созерцателя этой убогой картины.

И среди всей этой тоски, на удивление, наступающий рассвет отчего-то вдруг решился взбрыкнуть, словно жеребенок, укушенный слепнем. Сначала над сопками проявилось темно-малиновая полоска. Затем она высветлилась, на мгновение став насыщенного морковного цвета, раздалась вширь, и вскоре стала прозрачно оранжевой. Через некоторое время оранжевые блики бесформенными пятнами облепили чуть ли не добрую половину неба, раз от разу бледнея. А уже по прошествии каких-то пятнадцати минут, игра красок в мгновение ока угасла. Рассвело и вокруг сразу посерело. Стало непонятным, к чему природе было затевать неуместную шутку. Создавалось впечатление, что на арену цирка вышел ярко раскрашенный клоун, и, только улыбнувшись, удалился за кулисы, оставив зрителей в недоумении от несбывшегося чуда.

Мужчина встал, подошел к газовой плите и застыл, немного задумавшись. Через миг он решительно зажег конфорку и поставил на огонь чайник. Затем он взял черный пульт управления и, прижав красную кнопку, включил телевизор. Экран четырнадцатидюймовой «Супры» вспыхнул ярко-синим. Синее свечение телеэкрана продолжалось довольно долго. Казалось, что техника о чем-то размышляет. Наконец экран обрел краски, чем проявил картинку с логотипом «1» в правом верхнем углу. Телеканал вещал последние новости. Зарвавшийся репортер, выполняющий заказ правительства, беспечно изливал напыщенные фразы о росте экономических показателей страны, страны давно расставшейся с сельским хозяйством, потерявшей промышленное лидерство, оккупированной коррупцией и воровством на фоне абсолютного гражданского нищенства и опустения русской души.

Нет, магазины не были пусты. Напротив они были забиты невиданно-красочным разнообразием и изобиловали качественными товарами. Но среди промышленных товаров отечественного ничего не было, за исключением рукотворных, кое-как сработанных безвкусных сувенирчиков. Страна не могла производить конкурентоспособные вещи, а продукты питания, от которых ломились прилавки, давно расставшиеся с натуральным происхождением, более походили на ароматизированный цветной целлофан.

Закипел чайник, возвестив о свершении данного события противным свистом. Мужчина заварил в кружке пакетик «Высокогорного» чая, размешал в окрасившемся кипятке три бруска плохо спрессованного украинского рафинада и, соорудив бутерброд из французского багета, спреда «Дальневосточного» и контрафактного «Российского» сыра принялся завтракать.

Вид хозяина квартиры свидетельствовал о размышлениях, и размышлениях непростых.

Порождению этих размышлений предшествовал целый ряд событий, событий не за прошедшую неделю или месяц, а событий вместившихся в семь долгих лет.

Начиналось все как обычно. Незатейливое детство обычного русского мальчика, родителей которого невесть какими чертями занесло на Дальний Восток. Затем учеба в местном институте, женитьба, семья, рождение сына, дача, развод и одиночество.

Всю сознательную жизнь мужчина, не желая мириться с бедностью, пытался стать состоятельным. Быть таковым этот суетный мир предлагает лишь тремя способами. Первый это украсть, второй нещадно эксплуатировать себе подобных и третий – это случайность. К сожалению ни один из этих разумных способов обогащения ему был неприемлем. Воровать он не умел и не желал этому учиться. Эксплуатацию разумных существ он презирал в самой ее сути. Принудить даже мирным методом подобного работать на себя ему не позволяло его доброе сердце. Случай стать богатым как-то не представился, и, по всей видимости, не собирался представиться и в обозримом будущем.

Избрав ошибочный путь работать не покладая рук, чтобы как-нибудь выбраться из круга порочной нищеты, он проиграл. Отдав себя и долгие годы труда надеждам обогатиться, он упустил из виду простую истину – простым и честным трудом в России, будь ты хоть какого уровня специалист или добросовестности трудоголик, богатым стать невозможно. Так уж устроена система государственности в России, как, впрочем, и во всем мире. Так было всегда и так оно и будет. Это непреложное обстоятельство России во и на все века.

Как ни странно, но к осознанию тщетности своих усилий в поисках честного пути обогащения его привело чтение книг. До потери семьи, он, как и большинство обывателей, на бытовом уровне интересовался политикой, старался вникнуть в жизнь родины, её будущность. Было время, когда он вступал в дебаты и даже ожесточенный спор с оппонентами о России. Но, как теперь он сам выражался, однажды охладел к этому занятию. Он морально умер, став политическим трупом. Будучи в одиночестве, как-то натолкнувшись на роман «Каменный пояс», он был ошарашен прочитанным. Автор романа, красочно описав каторжный труд работного люда, в буквальном смысле слова прозрел его. Выходит, как ни гни спину, как ни отдавайся работе, а ежели не сможешь эксплуатировать себе подобных, в богатеи и не меть. Вона где оказалась зарыта собака. Он ринулся в библиотеки и «перелопатил» множество исторических романов и документальных справок о жизни простолюдина на Руси. Из занимательного путешествия в прошлое он извлек неутешительный вывод – простолюдин хорошо и вольготно никогда на Руси не жил. Это обстоятельство подтолкнуло его на край пропасти. Он, впрочем, как и все талантливые и умные люди, а он был из таковых, запил. И запил обстоятельно, с надрывом. Так и катился бы он по наклонной, где конечным пунктом было превращение в неприкаянного бездомного бродягу, а затем и вынос бренных останков на погост. Но семь лет назад произошло событие, которое многое изменило.

Случилось, что он публично был унижен. В то далекое время, несмотря на запои, он был еще довольно сильным человеком и мог противостоять почти любой агрессии. Но получилось так, что однажды на него насела ватага крепких молодчиков и он спасовал. Вступать в единоборство было равносильно самоубийству, место драки красноречиво доказывало абсолютную безнаказанность нахалов, а жить хотелось. Пришлось покорно принять серьезные побои.

Тело отходило месяца четыре, что заставило запомнить обидчиков и решить отомстить. Вылавливать их по одному и бить не входило в его планы. Он возжелал заставить негодяев раскаяться в содеянном и жалостливо просить прощения. Зная насколько тяжело морально перенести сильному физически и духом человеку принудительное раскаяние, он жаждал, чтобы каждый из подонков на своей шкуре прочувствовал всю полноту подобного унижения. Поэтому для воплощения идеи в жизнь физической силы было мало. Возникла естественная необходимость обзавестись оружием.

Казалось бы, чего проще, экипируйся куском арматуры или, в крайнем случае, огнестрелом и мсти на здоровье. Раздробив, например, коленный сустав хоть самого черта не трудно заставить покаяться во всех смертных грехах. Но не из таковых оказался пострадавший. Ему было необходимо не просто оружие, а сверхоружие. Оружие которое не оставило бы единого шанса кому бы то ни было на противление предложенной им воле. Оружие, которое не даст ни единого повода усомниться в его разрушительной способности и пресечет любые попытки дать отпор или же попытаться взять реванш.

Как и начал, так же в один момент он и бросил пить. Он попал во власть неожиданно озарившей его идеи и стал обуян ею. А что сильнее идеи может управлять человеком?

Будучи человеком талантливым и склонным к точным наукам, он с головой ушел в появившееся важное дело, дело получения и укрощения сверхэнергий.

Прошло семь долгих лет упорных поисков, отчаяния, надрывающей жилы борьбы, бессонных ночей и великих достижений. Его квартира обзавелась мощной, на заказ изготовленной дверью со встроенными секретными запорами. Рабочий стол утопал под кипами книг с заломленными в нужных местах страницами и стопками листов с разнородной писаниной: формулами, графиками и расчетами. Все помещения были завалены всевозможными железками, трубочками и приспособлениями. Его жилище превратилось в подобие фантастической лаборатории, где царил первозданный хаос.

Семь каторжных лет, в течение которых его ум распухал от физико-математических причуд , не прошли даром. Битва ума и законов природы увенчалась невероятным успехом. В небольшом футляре, в оружейном сейфе покоилось его изобретение – невиданное миром доселе оружие. Оружие, которое он, в усмешку фашистскому прошлому, называл «оружием возмездия». Оно не было совершенно. Прибор был неказист и довольно тяжел. Он был не просто неудобен, он был крайне беспардонен в своем дизайне.

Желание отомстить за прошедшие годы не сказать, что сошло на «нет», но притупилось. Сейчас он, наверное, точно не смог бы ответить на вопрос, решится ли он мстить обидчикам после испытания своего детища, после того, как он осознал себя великим?

А таковым волею судьбы он стал. Слишком много было отдано этому смертельно опасному прибору, и слишком уж большая сила была упрятана в этом устройстве, чтобы не осознавать себя гораздо выше и сильнее окружающего мира.

После приключившегося с ним несчастья, отойдя от побоев, он бросил пить. Сначала поиски подходящего оружия мести заставили его вникнуть в принципы огнестрельного оружия. Не удовлетворившись возможностями обычного вооружения, он заинтересовался лазерами. Но и это его не задело. Неожиданно его увлекла атомная физика. Натолкнувшись на таблицу распределения выделенной энергии всевозможных реакций, его внимание привлекла термоядерная реакция и принцип холодного синтеза.

Освоившись в этой области, он заинтересовался пламенем, как одной из форм выделения энергии. Затем пытливый ум затащил его в непролазные дебри плазмы, магнитных полей, ионизирующих излучений и разного рода опубликованным фантастическим предположениям, вплоть до бластера. Вся эта научная и вымышленная дребедень морально его не удовлетворила.

Он загорелся, загорелся желанием создать что-то новое, невиданное и сверхмощное.

А это «сверх» требовало рождения, абсолютной чистоты передачи, превращения и транспортировки огромных энергий.

Вчитываясь в различные процессы, стараясь прочувствовать процессы, происходящие в том или ином веществе, он пришел к выводу, что новое в своей сути оружие не может быть основано на применении лишь одного физического принципа. В подобных случаях необходим некий симбиоз процессов и превращений.

Здесь требуется, чтобы одно породило другое, а то, в свою очередь, возбудив первое, уже совместно породило третье и так далее. Сколько циклов и видом того и другого необходимо он не знал, но выход энергии от всего этого должен был быть немыслимо огромен. И он стал настырно искать, искать пути и решения возникшего запроса его разума.

Однажды его внимание привлекла шаровая молния. Он был очарован и самими явлением и его действием на вещества. Шаровая молния рождается в естественных условиях. Все существующее и рожденное природой не сегодня, так завтра подчиняется человеку, а значит и шаровая молния должна быть подвластна человеку. Она обладает недюжинной энергией, следовательно, ее можно использовать в роли запала для рождения чего-то нового, более мощного. Последние исследования воздействия этого уникального явления на вещество определяют наличие внутри этой загадки микроволнового излучения.