Пронесется над травой,
Да луна блеснет меж туч
Над равниною степной,
Где река тихонько плещет,
И камыш едва щебечет.
Пред рассветом часовые
Проигравши бой со сном
Полегли в мечтах ничком.
Только русский князь не спит.
С ратью в балке он сокрыт,
Что степной рекою тихой
Рождена. Дождь каплет, хмарь,
Конь тревогой обуян;
То всхрапнет, то крупом дернет,
То копытом бьет Буян.
Ждет знаменья государь.
Рать притихшая молчит,
Слух щекочет скрытный шаг.
Свой ли? Иль коварный враг?
Чу-у-у! Дозорный?
Тишина…
Все ж дозорный!…
Что-то бойко шепчет князю.
Вот и посвет из под туч.
Вестью радостной обнесся
Русский полк. Зашебуршало.
Долгий час еще проходит.
Рать волнуется: – Пора?
Или ожиданье зря?
Или бледная луна принесет
Погибель?… А?…
Воевода непреклонен.
Ждет, чтоб занялась заря.
Вот край солнца объявился,
Русский стяг над степью взвился.
И по солнцу брань мужская
Птицей смерти понеслась…
Средь поваленной полыни
Чужеродный шлем измят,
Панцирь чей-то в землю вмят.
В небе, чистом как сапфир,
Коршун хищный заскользил.
Клекот льется в тишине.
Это падальщик бездушный
Мертвых криком поминает,
К пиру братьев зазывает.
У реки в степи бескрайней
Непокорных русских мест
Пал воитель чужестранный,
Обронив бесславно крест.