Рассыпанный в костях узор.
Мираж ли чудный, или вздор
Магическое их свеченье?
И тут же сладкое забвенье
Его несет в мир грёз, затей.
Стоит полчас в оцепенении,
Не жив, не мертв, души своей
Не чуя даже.
И только соль текущих слез
Ртом пересохшим ощущает
И радость сердце наполняет
Когда, очнувшись, видит он
Из бересты прогнившей туес,
Купающийся в желтых струях
Из трещин льющихся вином
Златым, набитый колдовством.
Дрожа, от страха, чуть живой
Мешок добычей полнит свой,
И, лишь желанием горит
Убраться поскорей долой.
Бежать ему бы без оглядки.
О, если бы не игры в прятки
Ее величества Судьбы!
Случайно соскользнула пятка
( Ах, это: – Если б, да кабы)
И ногу разрывает боль.
Меняет фарт изгою роль.
Ножом кость мертвеца пронзила
Ноги его неловкой плоть
И будто клюквенный сироп
Фонтаном в ране кровь забила.
И вмиг природа облачила
Нарядом траурным чело,
Нагнала туч, светило скрыла,
Вмиг стало жутко и темно.
Листва, поникшая в ветвях,
Запричитала, зарыдала,
А в почерневших небесах
Раскатисто загрохотало
И с треском молния упала,
Разбрызгав искры на кустах.
Страх! Удивление! В устах
Застыл крик ужаса бедняги,
И буря битою дворнягой
С тоской завыла вдалеке.
Озноб прошелся по спине,
А ливень мокрою клешнею
Вцепился в пальцы в сапоге.
Кой-как, клочком рубахи рану
Глубокую перевязав,