Танкист на иномарке. Сценарий

Идущий первым Шерман Лозы, спереди слева к корпусу подлетает болванка. Удар!

ИНТ. ШЕРМАН.

Внутри танка место попадания болванки: разрывается броня, осколки разлетаются, снаряд влетает внутрь танка. Механик-водитель гвардии старшина Геннадий Капранов и радист гвардии сержант Николай Шевчук гибнут сразу. У командира орудия Анатолия Ромашкина отрывает обе ноги. В танке дым, суета, крики от боли, но пожара нет.

НАТ. ДОРОГА ДЕНЬ.

Стоит подбитый Шерман Лозы с дыркой в левом боку, из которой струится дымок, откидывается люк башни и в дыму показывается Лоза, помогающий выбраться из подбитого танка Саше…

ЛОЗА

Держись за меня, Саша!

Стиснув зубы, Саша одной рукой держится за комбата Лозу, второй упирается в край люка и вываливается на башню. Правая нога перебита чуть ниже колена и болтается. Видно, окровавленную разодранную брючину.

САША

Чертов гроб на колёсах.

ЛОЗА

Давай, вниз, за мной.

Немного чумазый от копоти Лоза спрыгивает с танка, на противоположную от места попадания снаряда сторону. У него кровь на левом колене, а брюки сильно разодраны. Помогает Саше спуститься на землю, тот придерживает перебитую правую ногу и опирается на оставшуюся целой левую ногу.

САША

(С обгоревшими руками и закопченным лицом, расправляя перебитую ногу и переведя дыхание…)

Дима! Толю с Иваном вытаскивай. А я сам справлюсь.

Лоза бросается к танку, Саша вытаскивает из брюк ремень, чтобы перетянуть раненую ногу. Кобура соскакивает и падает на землю, рядом лежит разодранная полевая сумка и блокнот.

Лоза вытаскивает Толю Ромашкина без обеих ног и сильно закопченного. Тот весь к крови, говорит сквозь слёзы…

ТОЛЯ

Это конец, командир. Мне не жить.

ЛОЗА

Брось Толя, брось. Будь мы на другом танке, так все бы уже горели как свечки. А так живы, понимаешь!? И ты тоже живой.

Лоза соскакивает на землю, выдёргивает свой брючный ремень, перетягивает правую культю Ромашкина.

ЛОЗА

(обращаясь к Ромашкину)

Ремень давай, живо.

Ромашкин пытается дрожащими окровавленными руками расстегнуть ремень, но не получается. Лоза опускает его на землю рядом с Сашей.

ЛОЗА

(обращаясь к Саше)

САША, помоги ему.

Лоза снова взбирается на броню, чуть спотыкается о люк моторного отсека, видит своё раненое колено и падает на броню.

Саша резко выдёргивает ремень из брюк Ромашкина и перетягивает вторую его ногу. Откидывает голову назад от боли. На земле лежит кобура, а рядом с ней блокнот и ветерок разносит его разодранные страницы с именами и названиями городов и сёл. Один из листков – письмо однокласснице: «Милая моя, Катюша! Вот мы и вернулись со сложного и опасного задания…» Листок срывается и улетает. Толя, судорожными движениями, вытирает одной рукой слёзы, второй рукой лезет в Сашину кобуру и достаёт окровавленными руками парабеллум, прикладывает к голове. В этот момент на него смотрит САША.

САША

Нет, Толя! Не.е.е.т!

Звучит выстрел, тёмный экран, титры.

ТИТР:

19 апреля сорок пятого года на подступах к городу Мистельбах мой «Шерман» был подбит…

В батальоне к этому времени осталось всего семь танков, а в роте Ионова – ни одного. Вот почему он оказался в моей машине.

(Из мемуаров Д.Ф.Лозы «Танкист на иномарке»)

НАТ. АВТОДОРОГА В ГОРОДЕ ДЕНЬ.

Наши дни. Гранд Витара серебристого цвета съезжает с дороги и паркуется на свободное место на обочине. Алексей ставит рычаг передач в положение «Р» и собирается звонить редактору газеты ГЕЛЕНЕ, невысокой худощавой женщине в очках, но довольно энергичной. Алексей достаёт из кармана телефон и нажимает кнопку вызова.

АЛЕКСЕЙ

(после нескольких гудков, услышав в трубке женский голос)

Гелена?

ГЕЛЕНА

(голос в трубке)

Да.

АЛЕКСЕЙ

Это Алексей. Я подъехал.

ГЕЛЕНА