И с помощью литовской рати ныне
Идет к Москве, а с ним немало наших…
Из Северской земли…
Один
Слышь, с ним и наши!
Шуйский
Изменников. И хочет он, расстрига,
Великого, почтенного от Бога
Царя Бориса Федорыча свергнуть,
И церковь православную попрать,
И вовлекти в латинскую нас ересь.
Что ведая, великий государь
Мне повелел вам повестить сегодня
Все, что своими видел я очами,
Когда, при Федоре-царе, посылан
Я в Углич был, чтоб розыск учинить:
Как там царевич Дмитрий Иоанныч
Упал на нож и закололся.
Другой
Знаем!
Третий
Слыхали то!
Шуйский
И по приезде мы,
С Андреем со Петровичем, в собор
Отправились, с Луп-Клешниным, и там
Увидели младенца бездыханна,
Пред алтарем лежаща, и его
Пресечена была гортань.
Третий
(вполголоса)
Да кто же
Младенец был?
Шуйский
Что Гришка же Отрепьев
Не Дмитрий есть, а некий беглый вор,
От церкви отлученный и проклятый, –
В том я клянусь и крест на том целую,
И не видать мне царствия небесна,
И быть на Страшном Божием суде
Мне прокляту, и в огнь идти мне вечный,
Когда солгал!
(Целует свой тельный крест.)
Первый
Да в чем же он клянется?
Второй
Что Дмитрий не Отрепьев.
Третий
Без него
Мы знаем то!
Первый
Постой, он говорит!
Шуйский
И ведомый еретик тот и вор
Великого, почтенного от Бога
И милосердного царя Бориса
Кусательно язвит, а от себя
Вам милостей немало обещает,
И Юрьев день обратно вам сулит.
И вам велит великий государь
Тому расстриге веры не давать;
А кто поверит или кто посмеет
Сказать, что он есть истинный Димитрий, –
Великий царь тому немедля вырвать
Велит язык. Я все сказал – простите!
(Кланяется и сходит с Лобного места.)
Молчание в народе.
Один
Вот те и речь!