Сделав ещё один глоток морса, мужик убрал фляжку, подхватил ружьё и обратился к суровому псу:
– Ну что, Пётр Васильевич? Пора немного прибраться. Беги в чулан за лопатой, будем яму копать под рыбьи потроха.
Пёс с явной неохотой отправился за инструментом, то ли рыча, то ли ворча на ходу.
– А кому сейчас легко? – крикнул ему вслед хозяин. – Ты ещё со мной у граней не был. Вот уж там заварухи так заварухи. Не чета тутошним потасовкам.
Алиска на его плече издала протяжный, вопросительный звук, перехватывая беседу.
– О-о-о, поверь… – многозначительно протянул человек. – Ты даже представить себе не сможешь, что там творится. Да с каждым днём всё хлеще и хлеще. И как мне говорят, это только цветочки.
Ещё одна серия вопросов на беглом беличьем языке заставила мужчину с некоторой грустью взглянуть на труп монстра, лежащего у кромки воды, и с плохо скрываемой досадой в голосе ответить:
– Капитан звонил. Предупредил, что послезавтра ночью начнётся сущий ад по всем фронтам. Грозился массовым прорывом нечисти из-за граней. И что самое гадкое – надо ждать удара в спину. Здесь, у нас.
Белка навострила ушки, перестав махать хвостом, и что-то испуганно затараторила.
– Не, не боись! – поспешил успокоить её бородач. – Начальство обещало прислать подмогу. Пока я буду у граней, они будут вас здесь охранять.
Скептический писк зверька вызвал у человека усмешку.
– Говорю же, не боись. Вряд ли пришлют кого ни попадя, там таких не держат. Хотя кого именно, тоже не уточнили. А мне и самому хотелось бы знать: кто же тут вместо меня будет рубеж держать?
Глава 1
– Хард! Рок! Аллилуйя-а-а-а! – прокричал Александр Тимохин в такт вокалисту «Лорди» и метнул нож в дальнюю доску. Резкий треск – и клинок прочно засел в древесине.
Довольно хмыкнув, парень сложил пальцы в «козу» и ещё несколько аккордов подпевал рок-монстру, тряся головой. Принюхавшись, он отвлёкся от «концерта», сосредоточив внимание на толстостенном казане, томящемся на плите.
– Ну-ка, дамы и господа, – довольно потирая руки, шеф-повар с рок-уклоном приблизился к казану, – посмотрим, что у нас тут получилось?
Он приподнял крышку, вдыхая поваливший из-под неё пар.
– И что это? Шуле? – спросил сам себя парень. – Нет, Лёва-джан, это плов! – Тимохин, к месту ввинтив фразу из прочитанной недавно книги, вернул на место крышку, выключил огонь. Потом переставил казан с плиты на деревянную подставку и аккуратно накрыл сверху вафельным полотенцем.
– Бинго! Варвара Андреевна, я готов, можете приходить.
Александр Тимохин буквально сиял от удовольствия. Плов – блюдо капризное: его трудно вкусно приготовить, но легко испортить, превратив в липкую размазню из рисовой массы и мясных кусков. Есть это можно, но на Востоке это называют шуле, а не плов.
Но вот у Саши сегодня всё получилось: лучшее восточное блюдо, чётко сваренное согласно выбранной рецептуре. Что особенно радовало, так это обстоятельство, что плов получился именно сегодня, когда он ждал в гости красавицу Варвару Воронюк.
Созвонившись с ним вчера, она предупредила о своём визите, сообщив, что заглянет ближе к полудню. Правда, при этом упомянула, что зайдёт не одна, а с доктором Борменталем. Александр не представлял, о чём они собираются с ним говорить, но сам себе навоображал, что дока он накормит до отвала и после беседы аккуратненько выпроводит восвояси, а Варе предложит остаться на кофе и…
Он задумался: а что, собственно, дальше? Ответ на этот вопрос не спешил обретать чёткие формы. По факту Тимохин знал одно: он всей душой желал остаться наедине с девушкой, при первой встрече с которой в нём всколыхнулись неизвестные ему ранее чувства. Названия им он не знал, только догадывался.
А что может знать о подобных чувствах человек, которого сама жизнь, что называется, на старте оставила не только без права выбора, но ещё в полном одиночестве. Такое бывает, это не его вина, Сашка – детдомовец.
Трагически потеряв родителей в раннем возрасте, он до пяти лет воспитывался у единственной оставшейся на тот момент бабушки. Тяжело больная и сама нуждающаяся в уходе пожилая женщина не смогла окружить внука теплом и заботой в достаточной мере. А когда и её не стало, пятилетний малыш познал такие малоприятные стороны человеческого характера, от которых любой родитель мечтал бы уберечь своё чадо.
Дальние родственники, которые у него имелись, как один, не смогли или не захотели взять на себя бремя заботы об осиротевшем ребёнке. Он рано понял, что такое предательство, эгоизм и грубая сила. Его сдали в детдом, где его неуёмный характер вступил в конфликт со строгостью воспитателей и понятиями старших воспитанников.
Ну а тем временем оставшееся наследство Сашиных родителей было разворовано теми же родственниками, не захотевшими принять над ним опекунство, и это с попустительства чиновников, нагревших на этом руки. Так он узнал алчность и коварство, научился драться и никого не подпускать к себе.
Достигнув совершеннолетия, он покинул детский дом озлобленным и потерявшим доверие к людям. В течение долгого времени он оставался таким, пока не произошла та встреча, когда его завербовали в команду граничар. В жизни появился смысл. За смыслом – цель, за целью – друзья и единомышленники.
А потом была Варя. Его напарник и командир. Александр признался себе, что эту девушку он, пожалуй, впустил бы в своё личное пространство, более того, он желал этого всей душой. Потому что теперь всё было иначе, и лёд рушился…
Встряхнув головой, словно освобождая её от всяческих мыслей, Тимохин ещё раз заглянул в казан: главное блюдо для встречи дорогих гостей готово и вроде бы вышло на славу. Оставалось накрыть на стол и действовать согласно составленному плану. Открыв ящик со столовыми приборами, он немного отвлёкся, подпевая музыкальному центру, заведшему песню про демона-неудачника. Именно в этот момент в дверь позвонили.
– Какого лешего? – удивился Александр, глянув на часы.
По его прикидкам до прихода Варвары и доктора было ещё минимум полчаса. Но, пожав плечами и решив, что гости просто пришли пораньше, убавил звук на центре и отправился в прихожую.
– Ничего, – пробормотал он, ничуть не унывая, – накрыть стол недолго. Заодно наших к этому делу подпрягу.
Каково же было его удивление, когда за распахнутой входной дверью оказался высокий блондин с двумя плоскими картонными коробками в руках. Всеволод Долгоруков – напарник в работе и конкурент в делах сердечных. Сегодня его присутствие не планировалось.
– Привет! – радостно поздоровался парень и, не дожидаясь ответного приветствия, боком просочился в прихожую. – От тебя соседи ещё не вешаются? Твой музыкальный центр аж на улице слышно. Думаю, даже для «Лорди» это перебор.
– Мои соседи слушают хорошую музыку, нравится им это или нет, – лаконично ответил Тимохин, нацепив на себя привычную маску хама и невежды. – Ты-то сюда с чего припёрся?
– Как с чего? – изумился Всеволод. – Вот, пироги принёс: грибной и мясной.
Он продемонстрировал коробки из ближайшей пекарни. Саша тупо уставился на пироги, соображая, зачем его напарник приволок их сюда, да ещё так не вовремя.
– Что-то я не помню, чтобы заказывал курьерскую доставку на дом.
– А ты-то тут при чём? – в свою очередь удивился Долгоруков, проходя на знакомую кухню. – Это док заказал. Ему нравятся пироги из «Контраста».
– Не понял юмора. Док заказал тебе, а ты доставил ко мне. Почему не к нему?
Недоумённый взгляд напарника сразу же подсказал верный ответ. «Ведь Варя заранее говорила, что придёт с Борменталем, – пронеслось в голове Александра. – А раз он будет здесь, то и доставка потребуется сюда же. Вот блин! Это значит, что и наш долговязый блондин тоже будет присутствовать при общей беседе. Ещё и съест мой плов!»
Это обстоятельство отнюдь не обрадовало Тимохина, поскольку значительно снижало его шансы остаться с Варварой наедине и попытаться хоть как-то «облагородить» собственный образ в её глазах.
Он хмуро уставился на Всеволода. Тот, ответив ему ироничной, но понимающей улыбкой, отвернулся и без дальнейших церемоний начал выкладывать пироги из упаковок и сразу их нарезал, без спросу позаимствовав один из хозяйских ножей.
Сам же Саня с досадой осмотрел свой кухонный инвентарь, раздумывая, что лучше сделать: дать напарнику разделочной доской по башке или надеть ему на ту же голову кастрюльку потесней? За те несколько дней, что они познакомились с Варварой, Тимохин и Долгоруков, только-только успевшие стать приемлемыми напарниками, позабыв былые обиды, вновь вступили в конфронтацию, уже как соперники в борьбе за внимание девушки.
Это соперничество было затруднено тем обстоятельством, что Варвара являлась их непосредственным командиром и относилась к ним обоим одинаково нейтрально – как к подчинённым. Но ни того ни другого это не смущало. Наоборот, каждый из них был настроен добиться симпатии своей начальницы, оставив за бортом конкурента.
И вот теперь Александру был нанесён первый удар, его соперник грозился своим присутствием сорвать столь тщательно спланированный тет-а-тет с переходом на а-ля интим, на что Тимохин так рассчитывал. То, что уединение и без того бы нарушил доктор Борменталь, в расчёт не бралось. То есть оно имело место быть, но разрешалось просто.
Ведь дока, как интеллигентного человека, всегда можно было деликатно подвести к осознанию ситуации «третий лишний» и получить от него тактичную уступку в виде своевременного ухода по срочным делам. С Долгоруковым такой финт ушами не пройдёт.
Будучи сам рыцарем без страха и упрека, Всеволод не только не очистит плацдарм своим отступлением, но, скорее всего, наоборот, предпримет контрмеры, предложив девушке проводить её до дома, или куда она там после общих посиделок собирается.
«Досадненько! – подумал Саша, так и не решив, каким кухонным инвентарём нанести травму дорогому напарнику. – Ну да ничего, выкрутимся как-нибудь».