Мысли о смерти AS

– Иди, иди, не спотыкнись. Ходят тут всякие!

– Сдохнет твой вол, вспомнишь меня.

– Мне прогнать тебя плетью?!

О, хитрый и кровожадный паучище, относящийся к жертве как к чему-то особенному, притягательному! Ты есть король, властелин тёмного леса, где прохлада влечёт к тебе ещё больше жертв. В этом лесу нет проворнее тебя, ты один имеешь терпение ждать, верить и надеется. Для тебя нет времени, твой успех всегда с тобой.

Чем выше цивилизация, тем проще умереть.

Безумного маньяка окраин Лондона искали все специальные службы, но больше всех рыскал детектив Гарэм. Утром подстригая усы, он пожелал себе дня без пули, ножа и верёвки. День был длинным и тяжёлым эмоционально: автомобильные пробки доставили много хлопот, а тут ещё капитан Джаред застрелился в своём кабинете из-за карточного долга. Но маньяка нашли; жалкий и истощённый онанизмом, он едва дышал. Гарэм хлопнул его по голове, бедняга обмочился в штаны. Столь беспомощное зрелище вырвало у детектива артрит. "Сука, сколько на душе у него жертв, а выглядит как моль зашкафная. Ну, в тюряге скоро ноги кинет!" Однако, знаменитый садист Клер Шотен прожил ещё сорок шесть лет и замучил с десяток-другой девочек и девушек в довесок к тем первым трём.

"Моя будущая мать (я её дитя во чреве) очень тонко чувствует перемену погоды: с ней в непогоду, в дождь и в снег я словно умираю в этой вдавливающейся утробе, мне не хватает кислорода, меня символично жарят на костре… Постой, бурный ветер, не смей гнать тучи, ведь я – твоё наследие, я – твоё ещё не родившееся будущее! Мать должна присесть сейчас на камень и отдышаться от долгой прогулки, иначе моя смерть придёт раньше жизни". ("30 дней до моего рождения").

За каждого убитого еврея ответят перед некоторым судом десять неевреев.

Подвал, сырой и кишащий крысами. Стеллажи с картофелем и свёклой, вдоль стены стоят картины, написанные наполовину, в бутылях расположились кисти.... И здесь же лежит труп мужчины в красной с белым рубашке и замызганном краской трико. На голове виднеется обширная рана, кровь запеклась и выглядит как свежая. Труп как труп. В доме воет спаниель, на плите выкипает чайник. Жизнь продолжается…

Кто не боится смерти, тот не станет героем.

Ерофеев сбил четыре фашистских самолёта, Гордеев – семь… В этой математике нет суровых цифр, а есть подвиг. Подвиг преодоления себя, подвиг ради родины, спасения своего народа. Не ради Сталина и КПСС все эти кульбиты в воздухе, но ради девочки с зарёванными глазами, у которой повесили мать и спалили полдеревни, ради старухи, отправившей на фронт восемь сыновей-богатырей, ради того завода, что дал путёвку в жизнь и сровнявшегося с землёй… Ради России.

Смерть сделает нас свободнее.

Наполеон жаждал славы покорителя "москалей-рабов", а сам в итоге стал рабом острова Св. Елены. Гитлер пёр своей железной армадой и был в шаге от Москвы, а в итоге – бункер и смертельный яд. Задумываешься, а что так владеет сильными мира сего, всеми власть предержащими, что они идут в ва-банк, ложат миллионы в сырую землю и трясясь от своего величия, провозглашают себя богами?

Полина желала интима всегда и везде. Однажды, придя в бутик модной итальянской одежды (высший класс, смак!), она, стерва, захотела нарядится в откровенный наряд и выйдя из примерочной, свалить всех наповал своими формами. Одевалась медленно, словно на похоронах. Минуты текли как реки, продавщицы волновались за сохранность товара. Полина всё не выходила. Открыв занавес, взволнованные торговые люди нашли девушку с высунутым языком. Поднялся страшный вой. Приехавшая "Скорая" констатировала смерть от истощения. Какие же формы ты хотела явить миру, Поля?!

Пятое

Ледники умирают и рождается талая вода: Время спешит омыть землю бескрайним океаном.

Родился на перине, умер в сточной канаве.

Из современных российских писателей ближе к самому ёмкому описанию культуры смерти подобрался лишь Виктор Пелевин. Мастер может услышать то, что другим не ведомо; мастер чувствует даже отголоски чужих мыслей, если он нуждается в них. Пелевин метафизически глобален; он есть сугубо современный продукт. Классически он уже сейчас вызывает трагические повсеместные диспуты, и самое важное, что он привнёс в нашу литературу – это страшную глубину русской души, которая отчасти уже не принадлежит России, а влита в общий мировой котёл.

Старик любил выпить свежую свиную кровь. Она бодрила, от неё на зубах оставался металлический привкус. Кружки не хватало на один раз – он черпал раза два-три, бывало, и проглатывал сгустки, пахнущие соевым жмыхом. Мальчишки отводили глаза, сплёвывали под ноги и у них начинали кружиться головы. Старик им по-собачьи улыбался, и для большего эффекта махал рукой без мизинца.

Я отношусь с глубоким уважением к известному учителю народной медицины Геннадию Петровичу Малахову. Его нетривиальные догадки и наблюдения в человеческом естествознании приносят огромную пользу всем, кто интересуется самоисцелением. Всегда задавался вопросом: если сокровенные знания о здоровом образе жизни так широко доступны, почему рак и другие истребляющие болезни так масштабно шествуют по планете? Где и когда произойдёт пробуждение человеческого самосознания? Вопросы, вопросы…как их много в этой жизни.

…Степаныч словно щенок скулил на весь хозяйственный двор МТФ: ему только что отрезало руку циркуляркой. Слёзы текли по морщинистому лицу, испарина покрыла давно немытое тело. Кровь капала на листья лебеды, кое-где становилась бордовой горячая земля. Первой прибежала кладовщица Анфиса Гребенюк. "Живой?" – спросила она. Мужик кивнул. Она перебинтовала платком его рану и помогла добраться до сторожки. Медики охали, делая обезболивающий укол. Посадили, поехали. Степаныч был в больнице добрые две недели, но умер спустя три недели после выписки от заражения крови. Медицина до сих пор плачет у его могилы, где растёт обалденная красивая сирень.

Чтобы понять жизнь, нужно быть в двух шагах от смерти.

Сильны любовь и слава смертных дней,

И красота сильна. Но смерть сильней.

(Джон Китс)

По законам литературного жанра в каждой книге непременно должна быть хотя бы одна смерть кого-либо из героев. Эта смерть как бы есть лакмусовая бумажка романа, повести или рассказа: если данная смерть не бессмысленна – не бессмысленно и произведение.

Из статьи-расследования в газете: "Патологоанатом Георгий Ш. всё время своей работы увлекался крепким алкоголем. Попойки и целые оргии с нижестоящим персоналом доходили до самого мерзкого совокупления. Врач своей разнузданностью подавал самый неблаговидный пример. По слухам из правоохранительных органов, этот мерзавец дошёл даже да каннибализма. На лицо – полное падение личности. По нашей статистике, порядка 80% работников моргов занимаются подобными делами".

Ходи в жизни как по канату – каждый шаг может быть последним.

"Прощай, моя любовь! Вспоминаю твоё тело, омываемое голубой волной; вспоминаю остров, населённый крикливыми птицами; вспоминаю каждый миг своей жизни, как будто прожил сто-двести этих жизней. Если мы ещё когда-нибудь встретимся, это будет самая печальная встреча, дававшаяся когда-либо людям. Готова ли ты дойти со мной до конца, до крика, до вопля моей души? Я рядом с тобой как некоторое забавное насекомое, так мне кажется: ты вот-вот запрёшь меня в стеклянной банке, где я задохнусь. Но я хочу жить, потому и ухожу. Помни то море, тот остров, тот нежный мой взгляд, которым я смотрел на тебя с неба…"

Мотоцикл – это не вещь, это часть души. Казалось бы: как железо может притягивать ваши духовные мечты, ваши вкусы, ваши симпатии? Но дело в том, что по некоторым законам этой Вселенной, то что движется, имеет свойство притягивать любовь. Но техника часто становится убийцей. Всё в этом мире способно отнять жизнь: будь то метеорит, электричество, вода, камень, рука человека… Но доброты всегда больше, и потому – мотоцикл, автомобиль, самолёт – это часть души. И даже более.

Шестое

Мир в большинстве своём добр. Почему же зло так язвит этот мир? Потому, что есть смерть.

Кто до безумия боится вида крови, тот когда-то уже исходил ею реками из своего раненного тела.

Не бойся своей смерти, бойся своей никчёмной жизни!

Кроме белого лотоса, есть и красный лотос. Не это ли называется вершиной жизни?

– Учитель, научите меня не боятся грозы.

– Ты боишься грозу, потому что опасаешься умереть?

– Я боюсь остаться калекой.

– Уподобся дворовому псу. Он давно уже никого и ничего не боится.

Когда на селение Адама напали злые люди, он ушёл в лес, пал на колени и молил Небесного Отца о сохранении жилища. Странные сумерки вошли в душу Адама: тоска по пройденной жизни сковала сердце, ведь много было сделано не так; но очень желалось жить, творить своё дело, мечтать и любить. И тогда пошёл огонь на врагов, их железные тела и лошади горели, проносился страшный вопль. Адам был услышан! Он вернулся в селение, вошёл в дом, спустился в погреб, где его ждали жена и дети. Дикая радость охватила всех. Адам рыдал как ребёнок. Славные дни избавления.

В витринах отражается всё – соревнования, свадьбы, похороны… Витрина – зеркало жизни.

Вы любите пироги? С яблоками, с вишней, с чудесной кремовой начинкой… А если в этом пироге вы обнаружите человеческие зубы? Падайте в обморок, если хотите, но когда вы выбросите эту гадость в мусорный контейнер, вы уже не увидите, как аппетитно пахнущий пирог будет уплетать за обе щёки бомж с вашего подвала. Он будет радоваться, что небо послало ему такое удовольствие, он вспомнит своё детство, свою первую любимую девочку и ему не важно, что какие-то человеческие останки находились в этом восхитительном лакомстве…

Белый пудель пробирался через развалины города, принюхиваясь к запаху своего хозяина, погребённого землетрясением. Старинный итальянский город, наследие XIV века, был практически сровнен с землёй. Тысячи человеческих тел, отданных на заклание стихии, но кем отданы – никто не знал. Пудель лизал камни, рыл песок штукатурки – но всё было напрасно. Трое спасателей-карабинеров стали утешать пса, налили в миску молоко и тот принялся его лакать. В собачьей памяти навечно теперь занесена улыбка 19-летнего парня, помолвленного любовью с красавицей Марией, и даже теперь пёс слышал радостный смех хозяина, говорившего по телефону. Смех, ушедший в вечность.

Снег – вечное напоминание нашей смерти.

Покойник, седой, высохший как папирус мужик, вечный скандалист и пропойца, выглядел в гробу импозантно, будто он продолжал сидеть в потёртом кресле с банкой пива, рыком комментируя бейсбольный матч. Этот труп наслаждался своей кончиной, предвкушая скорый запах земли, и если бы не неминуемые черви, которые поставят конец проспиртованному телу, можно было бы назвать всё это апофеозом 153 триллионного мертвеца планеты Земля.

Дело букиниста сродни делу гробовщика – везде тишина и покой, но также – мудрость, породнившаяся со скорбью.

Почему мудрецы так ненавидели женское тело? Тренируя дух, борясь со страстями тела, мудрецы уподоблялись горящей свече. Женщина есть ветер; она способна задуть свечу своей стихией. Уходя от мира, затворники зарывали образ женщины глубоко в мрак, ведь нужно выбрать одно: или любовь, или мудрость.

"Каждый человек носит в глубине своего "я" маленькое кладбище, где погребены те, кого он любил". (Ромен Роллан)

Писатель Палтус Сергеев, известный в узких кругах, называл болезни билетом в познания. Но если это билет в один конец, не делаются ли эти знания совершенно бессмысленными? Хороши те познания, которые продлевают жизнь, делают её более благоразумной и наполненной смыслом.

– Вождь, что мы будем делать с этими несчастными пленниками?