Перпендикуляр параллельности

– Вот здорово! Меня как раз в четверг обещали выписать.

– Тогда надо попросить, чтобы это сделали пораньше, а не как здесь обычно принято – ближе к обеду. В двенадцать тридцать ты уже должен быть в офисе. В данном случае советую лучше не опаздывать, могут не так понять.

Увидев расплывшееся в улыбке лицо Олега, Андрей решил напомнить тому о реальности.

– Не хочу каркать и заранее тебя расстраивать, но всё же хочу предупредить – раньше времени особо-то не радуйся. Тебя ещё никто никуда не берёт. Я почти уверен, что, скорее всего, пособеседуют, да и выпроводят восвояси, сказав, что ты им по какой-то причине не подходишь. А если всё же случится чудо и тебя возьмут, в чём я очень-очень сомневаюсь, то и тут ликовать вовсе не стоит. С таким начальством, как у нас, работа превращается в сплошную нервотрёпку. Каждый день, идя на работу, переживаешь и ждёшь, что тебя в лучшем случае отчитают за что ни попадя или как минимум оштрафуют, а ещё хуже – выкинут на улицу, как ссаного кота.

– Андрей, я это всё отлично понимаю, но, тем не менее, надо же попробовать использовать в кои-то веки представившийся шанс, пусть он с твоих слов и малореальный. Здесь возможна такая математика, что сумма десятка иллюзорных шансов даёт в итоге стопроцентный вариант. Во всяком случае, если не пытаться, то работа сама к тебе не придёт, не скажет – возьми меня, мой дорогой, я на всё согласная.

– О, какие образные выражения. Обычно так говорят продажные женщины.

– А вот мы и выяснили, с кем ты у нас общаешься. Как только сегодня сюда придёт твоя Марина, непременно всё ей про тебя расскажу.

– Расскажи, расскажи. Всё равно она этим вракам не поверит.

– Как однажды сказал мой хороший знакомый: «Я никогда не вру, но вот сейчас…» Он ещё любит повторять фразу, что жизненный путь буквально устлан возможностями, но мы, вместо того чтобы наклониться и поднять хоть одну, лишь топчем их ногами. А вдруг случай с вашей работой как раз и есть та самая возможность, которую нельзя пропустить.

– Не думаю, что это так, но шанс, пусть и минимальный, конечно имеется, во всяком случае, хочется в это верить.

***

Получалось, что Андрей зря наговаривал на Сытова. Тот, едва выйдя из больничной палаты, решил, что завтра же, с самого утра зайдёт в отдел кадров поинтересоваться, имеются ли у них открытые вакансии. Держась в вагоне метро за поручень, он не только рассматривал, как делал это обычно, фигурки близстоящих молоденьких женщин, подмечая в уме все их достоинства и недостатки, но и ломал голову, думая о том, каким образом правильнее «подъехать» к кадровичке. Даже дома эти размышления не выходили у него из головы.

– С какого бока мне лучше подступиться к этой Светлане? Настолько противная баба, ты и представить себе не можешь. Даже хуже тебя! – привычно для жены пошутил Гена. – Предложишь кандидатуру, так она только из вредности сразу же скажет, что им никто не требуется и на эту должность у неё стоит в очереди дюжина достойных претендентов, – ужиная, он в кои веки советовался с женой.

– А с чего это ты так распереживался, тебе, что ли, это надо? Ну не возьмут этого твоего нового знакомого, и что с того? Найдёт работу в другом месте, где больше платят. Я вообще поражаюсь такой твоей заботе о почти незнакомом человеке. Лучше бы подумал о семье, например, откуда нам взять денег, чтобы летом наконец-то съездить отдохнуть. А то всё дача да дача, надоело хуже горькой редьки. Хоть бы стройку на ней быстрей закончил, а то грязь одна везде. Дети вон два года на море не были, поэтому и болеют часто. Вот о чём надо думать, а не пойми о ком. А то к Светлане какой-то он хочет подступиться!

– Ну, хватит, хватит, начала причитать, – огрызнулся Гена.

– Что «хватит, хватит»? А кто с ними сидеть на больничном будет? Ты, что ли? От тебя дождёшься. С дружками своими картёжниками пропьянствовать всю ночь, это у него пожалуйста. А о семье вспомнить и в голову не приходит. На работе в мою сторону уже косо смотреть стали. Думают, наверное, что я эти больничные покупаю.

Гена понял, что сейчас ему предъявят всё, что только вспомнится, начиная со дня их знакомства, и решил сегодня с женой не связываться, а пойти на попятную.

– Да, пожалуй, ты здесь права, нечего мне о чём ни попадя на ночь глядя думать. Лучше подложи-ка мне ещё малёк макарошек да пару сосисочек, а то вон кетчуп на тарелке ещё остался, не смывать же его в раковину.

Во время еды и после, когда, удобно расположившись на диване, они всей семьёй смотрели телевизор, из головы Сытова не выходила забота, что он завтра должен обязательно переговорить о Лазареве. Даже уснул он с мыслью, что надо ни в коем случае не опоздать и в девять как штык быть в отделе кадров.

Утром, даже толком не позавтракав, он наспех выпил кофе и стремглав помчался на работу, приехав туда первым из сотрудников. До начала рабочего дня оставалось ещё тридцать пять минут.

– Гена, ты чего так рано? – открывая дверь, удивился пожилой охранник.

– Решил проверить, как ты несёшь службу.

– А-а. Ну проверяй, проверяй, раз делать нечего, – безо всяких эмоций ответил тот, пропуская Сытова в помещение.

Положив портфель в верхний ящик тумбочки своего рабочего стола и подёргав закрытый на ключик замок, он, упершись взглядом в уличное окно, стал дожидаться, когда появятся сотрудники отдела кадров.

Завидя знакомый силуэт, Гена поспешил к их кабинету.

– Света, привет, – встретив возле двери подошедшую начальницу, поздоровался Сытов.

– Здравствуй, Геннадий, ты меня, что ли, ждёшь? – вставляя ключ в личинку, поинтересовалась та.

– Собственно, да, хотелось переговорить по одному небольшому дельцу.

– Слушай, давай ближе к вечеру или лучше завтра. У меня сейчас дел выше крыши, – проведя ладонью над головой, недовольно отреагировала Светлана.

– Да я быстро. У меня ведь совсем крошечный вопросик, – чуть разведя большой и указательный палец, показал размер вопроса Гена.

– Ну ладно, только давай покороче.

Войдя к себе в кабинет, Светлана, не снимая норкового полушубка, включила компьютер. Сытов сел на стул и, теребя в руках карандаш, спросил:

– Свет, слушай, у нас же Филатов уволился?

– Ну, да. Не приглянулся он чем-то Короткому, вот и пришлось ему написать заявление по собственному желанию, – ответила женщина, убирая верхнюю одежду в гардероб.

– Ну, так вот – у меня есть отличная кандидатура на это место, – нарочито торжественно произнёс Гена, слегка ударив себя кулаком по бедру.

– Знаешь, у меня таких отличных кандидатур десятка два, а то и больше, – никак не отреагировав на тон собеседника, сказала Светлана, указывая ладонью на стопку резюме, лежащих на краю стола. – К тому же Эдуард Александрович сейчас в отпуске, а он строжайше запретил нам нанимать кого-либо без своего одобрения. Так что пусть твой отличный кандидат присылает общим порядком резюме, мы с ним обязательно ознакомимся и, если оно нас заинтересует, пригласим на собеседование. Вот, как-то так.

Сытов с облегчением выдохнул и собрался было уходить, но неведомая сила остановила его и призвала проявить настойчивость.

– Свет, ну ты его хотя бы пригласи для проформы, а потом пусть будет как у вас всегда. Скажешь – мол, мы подумаем, если вашу кандидатуру руководство одобрит, то мы обязательно перезвоним. Ну и всё такое. Чего мне тебя учить, сама лучше знаешь… Светик, мне это очень надо.

– Не хочется попусту тратить рабочее время – ну да ладно, только, Гена, ради тебя. Приглашай этого своего товарища на послезавтра, – Светлана сверилась с записями в лежащем перед ней еженедельнике, – к двенадцати тридцати.

***

В четверг ровно в полдень Олег уже звонил по телефону Сытову, сказать, что находится на месте. Тот вышел на пост охраны, сухо поздоровался и сопроводил Лазарева в переговорную комнату, по дороге выдавая инструкции.

– Значит так! Слушай сюда! – с назиданием начал Гена, бодро выхаживая по внутренней территории. – Светка баба у нас довольно вредная, но тебе с ней детей не крестить. Про всё, что будет спрашивать, отвечай утвердительно, мол, всё знаю, всё умею, всё могу. Главное зацепиться, сделать так, чтобы тебя приняли, а остальному научишься в процессе работы. Ничего такого уж архисложного, дабы была необходимость иметь семь пядей во лбу, в нашей конторе нигде не требуется. И побольше уверенности в голосе. Размазней у нас не примечают, но и нагло себя вести тоже нельзя. Ну, вот, собственно, мы и пришли. Располагайся, Светка, думаю, скоро подойдёт, а я побежал, времени в обрез – удачи. Потом, при любом раскладе, обязательно позвони.

Через сорок минут пришедшая Светлана, обыденно поздоровавшись, открыла принесённый с собой ноутбук и, кинув взгляд на наручные часы, начала собеседование.

– А что у вас с головой? – увидев заклеенный пластырем кусочек бинта на голове Олега, задала первый вопрос кадровичка.

– Несколько дней назад, споткнувшись, неудачно упал и сильно расцарапал лоб, – заранее предвидя подобный вопрос и решив не вдаваться в подробности, ответил Лазарев.

«Ты сначала приведи в порядок свой внешний вид, а потом уже приходи к людям устраиваться на работу», – про себя выговаривала Светлана.

– Давайте своё резюме.

– У меня его с собой нет. Можно здесь написать, оно у меня совсем коротенькое? Или я его вам потом вышлю по электронной почте.

Олега выписали из больницы буквально два часа назад, и он, боясь опоздать на встречу, не успел заехать домой, чтобы распечатать на принтере резюме.

«И чего в таком случае сюда припёрся. Только отвлекает занятых людей от дел».