Ведьма поневоле

31. Лес. К северу от крепости

Как на зло, первая же ситуация приключилась с князем. Решив, перед приездом в крепость переночевать на свежем воздухе, в просторном шатре с мягкими подушками, выбрали красивое место на опушке леса. Красивых мест хватало, надо было только с дороги съехать. Рядом протекала небольшая речушка с прозрачной водой, в которой даже рыбок было видно. Весёлыми стайками они резвились в толще воды, оказывая успокаивающее и расслабляющее психику действие, борясь со стрессами и суицидальными мыслями, причём, совершенно бесплатно.

Насмотревшись на рыбок, послушав птичек и получив заряд бодрости и жизнелюбия, князь отправился в лагерь, ужинать вкусным жареным кабанчиком. Ничто не предвещало беды.

Внезапно, послышались какие-то странные звуки, треск, вопли, и через несколько секунд из лесу выскочил огромный медведь. Ревя от ужаса и не обращая на людей никакого внимания, он со скоростью достойной космических тел, пронёсся через лагерь и, не оборачиваясь, помчался дальше.

Вслед за ним, из лесу, издавая радостные вопли, выпрыгнуло ужасное существо. Ростом более двух метров, с очень длинными, до земли, когтистыми руками и неестественно широкой пастью, утыканной клыками разного размера. Существо передвигалось огромными скачками, отталкиваясь от земли своими длинными руками, было не таким манёвренным как медведь, но по скорости передвижения не уступало. Уже почти пролетев лагерь с замершими и онемевшими людьми, оно резко остановилось и завертело головой.

С одной стороны, убегала такая замечательная игрушка как медведь. В качестве пищи медведь плохо подходил. С точки зрения чудовища, он был совсем невкусный, а вот игрушка из него была замечательная. С ним можно было бороться, драться, кусаться, валяться по земле, он мог очень быстро бегать и при этом не ломался, как другие животные. Хотя, если не быть осторожным, от медведя можно было и отхватить.

С другой стороны, перед ним был целый лагерь вкусных людей, которые только и мечтали о том, чтобы их зверски замучили, причиняя как можно больше боли и страданий.

Решив, что поиграть с медведем можно и потом, рыкнув, чудовище набросилось на людей. Прыжком оказавшись перед ближайшим человеком и ударом длинных когтей разбив ему голову, оно зубами схватило другого и не выпуская его из пасти двинулось дальше, размахивая длинными когтями.

И всё у чудища было бы хорошо, окажись оно в какой-нибудь деревушке, но оно прискакало в княжеский лагерь, в котором располагалась княжеская дружина. А эти ребята очень не любили, когда им отрывают головы или выгрызают внутренности.

Как только чудовище принялось убивать, дружинники мгновенно забыли про страхи. Сработали вбитые в них инстинкты, опыт, дисциплина. Не теряя ни секунды, они группировались вокруг своих десятников и шли в бой.

Первый десяток перегородил беснующемуся уродцу путь, выставив перед ним копья и стреляя из луков. Вопящего мужика пришлось выплюнуть. Чудовище ударило крайнего наотмашь, сломав щит и уронив бойца на землю, но ему в грудь тут же воткнулись сразу три копья, а проскользнувший между ними дружинник, быстро нанёс два колющих удара мечом в брюхо. Следом в спину прилетела сулица. Ударив дружинника с мечом ногой и вырвав из рук два копья, монстр отскочил в сторону, но на него уже бежал новый десяток. Рванув напролом, ему удалось их разбросать, но положение не улучшилось. Люди, сбегаясь отовсюду, били копьями и проходя между ними резали ему руки, ноги, бока, периодически в него вонзались стрелы.

Чудовище ошалело завыло. Из охотника оно очень быстро превратилось в добычу и если промедлить, то через минуту злобные людишки просто разберут его на органы. Вырвав копьё и используя его как таран, выставив перед собой параллельно земле, чудовище забежало в палатку, порвало её с другой стороны и громко завывая, и рыча, бросилось в лес, прижимая к телу правую руку.

– Что это вообще такое было?!

– Демон какой-то!

– Ни одно животное не выдержало бы столько ударов.

– Ты много таких животных видел?

– Интересно, он здесь один?

Князь стоял посреди лагеря, размышляя, что или кто это был. Он вспомнил про ведьму, о которой докладывал воевода. Это что, её собачка, что ли? Сомнительно. Никто бы не позволил выпускать такую собачку. Как минимум, грибники будут недовольны. Демон? Воевода явно чего-то недоговаривал. До этого дня князь считал, что воевода его зазывает к себе победой похвастать да наград каких-нибудь стребовать. Выходит, не всё так просто.

32. Крепость «Белая»

Князя в крепости встречали словно отца родного. Разумеется, в первую очередь разговор пошёл о разгроме вражеского войска. После того как они с воеводой провели часа три в частной беседе, князя водили по крепости, подробно рассказывая о хитром плане сражения и его реализации. Было видно, что правитель всем доволен и горд своими людьми.

Воевода был обласкан, Стоян официально стал тысячником, потом дело дошло до Кати. Князь её похвалил, поблагодарил за службу и лично вручил грамоту, согласно которой, Екатерина Андреевна становилась «ближней боярыней», тобишь личным советником князя. Теперь, хоть и не имея реальной власти (войск, земель, больших доходов), по положению она становилась даже старше воеводы, который, это услышав, аж поперхнулся.

Ну и назначил бы её, например, приказчиком колдовского совета, которого никогда не существовало и существовать не будет, сравняв с дьяком. Так-то зачем? Воевода даже немного расстроился. В принципе, он понимал, зачем князь пошёл на столь беспрецедентные меры. Он и сам поступил так же не так давно. Возмущалась гордость.

Разговоры о вратах и чудовищах решили отложить на следующий день.

Слегка за полночь, чёрная тень отделилась от леса с северной стороны и со скоростью хорошего скакуна помчалась к стене. В свете луны можно было рассмотреть красивое, но застывшее лицо, сильные руки с длинными пальцами и когтями-саблями, и мощные ноги, уверенно и быстро несущие чудовище к крепости. Добежав до стены, не останавливаясь, «девушка» прыгнула и вонзая в стену когти-сабли быстро на неё взобралась.

Стражники не спали и не зевали. В крепости вообще служба была налажена очень серьёзно, а из-за присутствия князя караулы ещё и были усилены. Заметив нечто быстро приближающееся, пятеро стражей выбежали из башни, продвигаясь по стене и пытаясь рассмотреть, где именно под ней находится нарушитель. Долго высматривать не пришлось. Через несколько секунд нечисть появилась прямо перед ними. Перевалив через край стены и стоя на четырёх конечностях уставилось на людей.

– Бей тревогу! – скомандовал куда-то назад старший, – Копья! Готовь святую воду!

Словно реагируя на голос, «девушка» поднялась на ноги, раскрыла страшную пасть и издала резкий, противный, протяжный крик. Людей внезапно сковал сильный страх. Захотелось всё бросить и убежать. Даже со стены можно было сброситься, так ещё быстрее получится, но и двигаться было не менее страшно.

Чудовище атаковало обездвиженных людей. Резким прыжком она сбила с ног одного стражника, второму, вонзив в горло когти левой руки, правой пыталась сорвать шлем.

Раздался частый звон колокола, в башне поднимали тревогу. Через пару секунд ещё один колокол отозвался уже в крепости. Дружинники, подскочив с постелей, ещё не успев даже проснуться, натягивали на себя доспехи, хватали оружие и выбегали во двор, готовясь отражать атаки любого врага.

Звон колокола заставил стражу очнуться, а чудовище наоборот, дёрнулось, пискнуло и схватив сбитого стража за ногу, попятилось назад.

– Бросай! Святую воду бросай!

Два горшочка полетели в монстра. Один разбился о плечо, второй попал в бедро. «Девушка» удивлённо и обиженно запищала, бросила добычу и замахала руками. В неё полетел ещё один горшочек, но она резко присела, снова опустившись на четыре конечности, приготовившись к атаке и сосуд со святой водой пролетел мимо.

В это время, лежащий перед ней стражник, с распоротой когтями ногой, достал свой святой снаряд и с силой бросил чудовищу прямо в морду-лицо. Горшочек разбился о голову «девушки» и ослепил её. Взвыв так, что у стражи кровь застыла в жилах, она вслепую бросилась в атаку. Сбив со стены одного из стражников, она и сама чуть не свалилась, но орудуя огромными загнутыми когтями, залезла обратно и принялась бить во все стороны.

Гулко ударил церковный колокол. Это был сигнал всем гражданским запереться в домах и не выходить. Он означал внезапное нападение врага, при котором, чтобы не мешать дружине и не плодить жертвы от возможных обстрелов, улицы следовало очистить от людей. Ночь не была поводом нарушать установленный порядок действий.

Раненый стражник поднялся и, вместе с оставшимися двумя товарищами, они стали бить чудовище по рукам, ногам, плечам. Ещё раз прыгнув, снова сбив с ног одного из стражей и получив удар в спину, «девушка» сообразила, что вокруг слишком много шума, она сама практически ничего не видит, а дело принимает неприятный оборот. Нанеся несколько очень быстрых ударов в живот стражнику и схлопотав в спину ещё одну глубокую рану, она, сориентировавшись по кое-как различимой луне, перевалилась через стену и цепляясь когтями стала быстро спускаться, но сорвалась из-за полученной раны и шлёпнулась на землю.

Доспех стражника выдержал. Почти. С него поотлетали пластинки, он оказался распорот сразу в нескольких местах, но раны были не глубокие, внутренности не задело. Больше страха натерпелся.

Чудовище ещё с полминуты ворчало, подвывало и жаловалось на судьбу под стеной, но услышав топот множества ног, поскакало на трёх конечностях в лес. Святая вода причиняла сильную боль и продолжала жечь всё тело. Конечно, зрение восстановится, раны затянутся, но лечение будет долгим.

Вообще, «девушка» была очень расстроена походом в крепость. Она и сунулась больше просто из любопытства. Стоящая там церковь, в которой проводились ежедневные службы, недвусмысленно сигнализировала любой нечисти, что здесь опасно, а может быть очень опасно и лучше сюда не соваться, но любопытство и большое скопление людей пересилили. Теперь, вся побитая, она возвращалась в лес, получив стресс и не получив обеда.

Итогом схватки с исчадием ада стали: один убитый, один тяжелораненый (сброшенный со стены), один легкораненый, один поцарапано-испуганный и один не пострадавший. Учитывая, что стражники впервые в жизни столкнулись с подобным чудовищем, результат можно было считать очень хорошим, а их действия, примером для подражания.

Переполох в крепости подняли знатный. Переполошили всех. Жители заперлись по домам, готовясь топорами защищать входы и выходы. Обе дружины, и князя, и воеводы, в полной экипировке, заняли стены для обороны и ворота для контратаки.

Заспанный князь, с красным следом от руки на щеке, с мечом и на коне, пытался проснуться. Афанасий Фёдорович, в соболиной шубе и ночной шапочке, с кружкой чего-то горячего в руках, стоял на балконе, слушая доклады милиции и стражи. Воевода, в полном доспехе, с огромным луком в руке, стоял на стене, осматривая место сражения. Всё внимательно выслушав, принял решение воинов наградить за бдительность и отвагу. Кто знает, что бы натворило чудище, доберись оно до жилых домов. Однако, надо было что-то менять. Не дело это, из-за одной шальной уродины всю крепость на уши поднимать. Отдав распоряжения и доложив князю, приказал всем снова «спать немедленно, а праздношатающихся бить палками и бросать в темницу».

Ближе к полудню собрали совещание. Надо было что-то делать с вратами. Нападение на лагерь князя в дороге, нападение на крепость, доклады из деревень, всё говорило об одном – нечисть не просто шарахается по лесам, она начинает вести себя агрессивно. Для хорошо подготовленных, экипированных и вооружённых отрядов, одиночные нападения серьёзной угрозы не несли. По крайней мере, от тех чудовищ, которых успели повстречать. Тем не менее, было очевидно, что массированные атаки – дело времени.

Нечисть, сорванная с насиженных мест, вылезшая из-под коряг, где она обреталась сотни лет, чувствовала себя неуютно на новом месте. Незнакомые места, открытые пространства, отсутствие привычной кормовой базы, изменение режима активности, всё это выбивало из колеи. Но, открытые врата действовали возбуждающе. Они заставляли нечисть собираться в одном месте, шевелиться, вспоминать прошлое. Вспоминать, что большинство собравшихся когда-то были армией и у этой армии были свои командиры. Лишь дело времени, когда в округе появится какой-нибудь адский тысячник, преданный Адетоканбо Кебабу Люциусу и устроит здесь войнушку.

33

Ожидая обеда, стражники успешно ничего не делали у ворот, радуясь тёплому деньку, отсутствию проблем и обсуждали ночное нападение, когда на дороге показался одинокий всадник.

Только когда он оказался ближе, стало понятно, что с ним что-то не так. Глаза всадника были какие-то слишком голубые, а у коня наоборот, тусклые. Старший сделал знак. Ещё секунду назад ленивые бездельники превратились в лютых церберов, перегораживая проезд и наставляя копья.

– Стоять! Кто таков? – старший вышел вперёд, знаком руки останавливая всадника.

Знакомые глаза. Ну конечно! Похожие у их могущественной ведьмы. Только у неё они намного ярче и светлее. А вот с конём-то что?

– Батюшки…, да он же мёртвый. – старший в ту же секунду осознал, кто перед ними, – К бою! Тревога! Закрыть ворота!

Стражник, прохлаждающийся в галерее, рванул что есть мочи в башню, бить в колокол. Он не совсем понял, что произошло, но, если старший орёт «тревога!», значит, всё плохо, надо бить в колокол так, чтобы рукам и ушам больно было.

Закрыть ворота не успели.

– Черви! Насекомые! Да как вы смеете преграждать мне путь, ничтожества!

Злой ведьмак выставил перед собой правую руку и удар неведомой силы разбросал стражников по округе. Больше всего не повезло старшему. Оказавшись по центру атаки, он улетел дальше всех, оказавшись за воротами, внутри крепости.

– Тьфу! Тьфу! – сплёвывая пыль и кровь, кряхтя и охая, старший встал, смотря вслед удаляющемуся ведьмаку, – И это всё?! Да ты сам червяк ничтожный! Была бы это наша Екатерина, от нас и кровавых пятен бы не осталось.

– Да что такое…, а-а-а, ох, чтоб тебя. Это ещё кто?

– Да чёрт его знает! Ведьмак какой-то. На коне дохлом.

– А мы живые, братцы! Смотри!

– Слабак какой-то. Закрывай ворота, пойду посмотрю, что с этим уродом спесивым сделают.

Злой ведьмак беспрепятственно доскакал до терема, из которого уже высыпало десятка три дружинников. Остановившись прямо перед центральным крыльцом, колдун заорал во всю глотку:

– Ведьма! Немедленно выходи! Тебя призывает твой хозяин! Не выйдешь сама – выведу тебя на верёвке! А всех, кто мешать вздумает – убью!

Удивлённые дружинники крутили головами. Где враг? Вот это? И всё?

– Эй! Ты чего орёшь! Пьяный что ли? Ты кто такой? – Ёрш, оказавшийся в данный момент старшим, на ярком солнце не заметил странностей всадника.

– Что-о-о-о?! Да как ты смеешь стоять передо мной! Че-е-ервя-я-я-а-ак!

Ведьмак резко провёл рукой, и половина дружинников полетела в обратную сторону.

– Ах ты, чёрт паршивый! – Ёрш от неожиданности и боли в груди потерялся в пространстве, и ещё не встав, дал команду, – К бою! Бей гада!

Впрочем, в командах уже не было нужды. Выбежал ещё десяток дружинников и два десятка стрел устремились в цель. Колдун сбил их все.

– Тащите сюда ведьму или все умрёте! Я разор…, аг-хе-у, – следом же в него полетел второй залп, после которого к нему ещё и с копьями наперевес побежали.

Этого он не ожидал. Бедолага не знал, что местные уже могли похвастаться успешной обороной против чудовищ, что сильно прибавило им уверенности. К тому же, их вера в свою колдунью стала непоколебимой и, помня, что она чуть не умерла за них, они ни за что не дали бы её в обиду какому-то ведьмаку.

Отбить полностью второй залп злой ведьмак не смог. Две стрелы ударили его в грудь.

– Ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха! Ничтожества! Черви! Склонитесь передо… эхе, кху, блюбль-буль.

Люди должны были испугаться и убежать, но они почему-то действовали с точностью до наоборот. Отбив десяток копейщиков, он не смог отбить третий залп. Большая часть стрел попала в коня, но ему было всё равно, он был мёртв. Остальные прилетели в колдуна. Одна из стрел пробила ему горло, выйдя с другой стороны. Ведьмак зашатался, пытаясь не выпасть из седла, коня повело кругом, за ним побежали дружинники с копьями. Несколько человек метнули копья под ноги коню, тот оступился, и ведьмак таки выпал из седла. Подскочив, он обломил стрелу и резко вырвал.

Из горла уже не вылетали грозные слова, лишь жалкое бульканье и хрипы. Собрав все силы в кулак, он отчаянно ударил по набегающим дружинникам. Удар получился сильным. Людей далеко отбросило, а многим переломало по несколько костей.

В галерее показался воевода.

– Это ещё что?!

– Злой ведьмак! На дохлом коне! – прокричали ему снизу, – Хочет нашу Катерину на верёвке увести, а нас всех убить!

– Что?! Мою ведьму?! На верёвке?! – воевода ударил кулаком по перилам, – Лук! Мой лук, быстро!

В руках воеводы появился монструозного вида огромный лук. На тетиву лёг оперённый дротик, иначе это бревно назвать было нельзя, раздался скрип.

Выпущенная из чудовищного лука стрела, попала ведьмаку прямо в правый глаз. Пролетев насквозь, выломав половину черепа и распотрошив мозги, она вонзилась в землю позади ведьмака.

– Как же так…, хозяин…

Ведьмак рухнул на землю, оставшийся целым левый глаз потух, вновь став обыкновенным, карим. Колдун умер.

– Ну-ка, приподними его. Да за плечи!

Вжикнул меч, и голова злого ведьмака покатилась по земле.

– Чтоб упырём не стал! – крикнул воеводе Ёрш, – а то как встанет, будет тут по крепости мёртвый бегать. Знаю я этих колдунов поганых.

Дружинники оживились.

– Надо ему кол осиновый в грудь забить.

– Зачем? Он же без головы уже.

– А если тело встанет и голову будет искать?

– Сжечь его надо! Тогда точно не встанет.

– Точно, сожжём. Только не здесь. Надо поганого подальше вывезти и там сжечь.

– Пойду кол сделаю. С колом сожжём, так надёжнее.

Одни пошли за телегой, другие кол делать, третьи стали в охрану опасного, по мнению дружинников, трупа.

– Не знаешь, кто это? – спросил воевода подошедшую на крики и звуки боя Катю.

– Знаю. Евагрий. Тот самый ведьмак, которого мы ищем.

– Да что ты будешь делать! – воевода с силой ударил по перилам.

– Да, нехорошо получилось, – заметил отец Феодосий, так же присутствовавший на совещании, – теперь его уже ни о чём не спросишь.

– Да откуда мне было знать, что это он?! А чего это с ним? Он что, такой же, как и ты? Глаза были похожи.

– Нет, не такой. Он к вратам ходил. Видимо, смог договориться о чём-то с Люциусом и тот поделился с ним своей силой.

– Маловато как-то у него сил было. Ты бы здесь всех похоронила.

– Инструкцию надо было читать.

– Что?

– Нельзя сразу обрести могущество. Даже, если тебе его просто подарили. Нужны знания, опыт, навыки. Не всё так просто.

– Вон оно как. Прямо как с воспитанием воина. Стало быть, у колдунов так же. Значит, дурак он, этот Евагрий. Туда ему и дорога.

34

О смерти Евагрия Милана узнала уже к вечеру. Она не пряталась где-то там далеко, в неведомых далях. Просто жила себе в нарядной Екимовке, рядом с крепостью. Ведьма умела быть милой, да и наложенные на хозяев дома чары делали своё дело. Рассказы о том, как воевода сразил злого ведьмака, распространялись по округе быстро.

«Не по Сеньке шапка. Не каждому дано».

Милана пыталась его отговорить, да куда там. Он всё равно заключил договор с этим адским существом. Ведьма даже заплакала. Только сейчас она поняла, что испытывала к Евагрию сильные чувства. Как оказалось, теперь. После его глупой смерти стало как-то пусто. Впервые в жизни она ощутила одиночество.

Доводы Миланы были весьма просты. Ты – человек, а Екатерина Андреевна – ведьма из ада. Она по определению сильнее, опытнее, старше. Да, она оказалась на этом свете, в теле человека, пока не пройдёт определённое время, но ты до этого тела попробуй доберись! Доводы Евагрия были тоже просты – если ведьма смогла убить тысячу монголов, то почему он, ведьмак, не может так же. Да запросто, деревья же ломать научился! Оказалось, что дерево, это дерево, а люди, тренированные, да ещё группой, рассредоточенные по местности, с оружием, щитами, доспехами, это совсем другое.

Достучаться до сознания Евагрия Милана не смогла. Заключив договор с этой адской тварью, он словно обезумел, возомнил себя то ли демоном, то ли божеством каким-то, а слава Екатерины Андреевны и её нежелание помогать его хозяину просто лишали сна. Теперь она понимала, что это был уже не он. Евагрий менялся, быстро и в худшую сторону. В некогда расчётливом и умном человеке стало проглядывать откровенное безумие и слабоумие.

Права была эта Катерина. Очень опасно связываться с Бездной. Жаль, они её тогда не послушали.

Погоревав и раздав вещи Евагрия жителям деревни, тем, что были победнее, Милана собрала все имеющиеся у неё, теперь у неё, документы по вратам и отправилась в крепость. Она твёрдо решила отдать всё, каждый листочек, каждый свиток, каждую заметку Екатерине Андреевне. Эти знания не принесли им с Евагрием счастья. В какой-то момент надо было просто остановиться, понять, что всё достигнуто, что они теперь вместе и могут просто жить.

«Эти дьявольские врата больше никому не испортят жизнь. Пусть демоны разберутся между собой сами, пусть перегрызут друг другу глотки и унесут эти знания, вместе с вратами, в ад, навсегда».

Когда в воротах крепости её остановила стража, она ответила просто:

– Меня зовут Милана. Я везу важные бумаги Екатерине Андреевне.

Никто не стал кричать «ведьма-ведьма», никто не стал её хватать, бросать в темницу или тащить на костёр. Старший в карауле просто отправил вперёд человека, а сам взял у неё поводья:

– Хорошо. О твоём прибытии немедленно доложат. Я сам сопровожу тебя.

«И всё? Словно нас и не искали по всей округе с огнём и собаками. А я, дура, пряталась. Может быть, если бы сразу всё ей рассказала, Евагрий был бы сейчас жив».

На самом деле, просто имя Кати стало волшебным. Во-первых, она совершила подвиг и очень помогла закончить войну. Злой ведьмой её больше не считали. Теперь она была добрая ведьма-волшебница, пользовалась всеобщим уважением и отчасти даже любовью. Во-вторых, Катя теперь была ближней боярыней самого князя, а это вам не хухры-мухры. Если бы Милану где-то поймали, это было бы одно, но так как она сама приехала, да ещё и что-то важное привезла для Екатерины Андреевны, то это совсем другое.

Теперь, всё это важное добро следовало в сохранности доставить в терем, а там разберутся. Так-то, понимать надо! Стражник понимал и грозно зыркая по сторонам, вёл коня, ведьму и повозку с важными бумагами сам, в сопровождении ещё двоих понимающих службу стражников.

Бумаги перенесли в кабинет под присмотром Варвары. Милану Катя пригласила перекусить и чайку попить. Разговорились. В процессе, пришло понимание того, что их искали не для того, чтобы жестоко покарать за что-то там, а просто искали помощи. Милане даже как-то совестно стало теперь кого-то обвинять в смерти Евагрия. Никто ему смерти не желал, даже наоборот, закрой они врата, он был бы жив.

Решив помочь, если не прогонят, Милана стала раскладывать документы, поясняя, что это и зачем.

– В основном, понадобятся переводы. Почти всё важное переведено, из того, что не на нашем языке написано.

Действительно, были записи на латыни, китайском, даже какие-то арабские символы. Впрочем, Кате было совершенно без разницы, китайский это или русский. Она всё равно не могла читать на средневековом и ещё более ранних языках своих предков. Либо буквы не понимала, либо таких слов просто не знала. Милана об этом не догадывалась, показывая Кате важные, по её мнению, записи. Вскоре пришёл отец Феодосий, за которым послали сразу же после приезда ведьмы с важными бумагами. Он точно так же, как и Катя не был против присутствия Миланы. Более того, даже ночлег хотел предложить, но Катя решила оставить её у себя, благо была ещё одна спальня. Без Миланы разобраться в этом ворохе мистических бумаг было просто невозможно.