Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX-XX столетий. Книга VII

Дальнейший осмотр места обнаружения трупа и прилегающей территории показал, что часть вещей погибшей девочки отсутствует и не может быть найдена. Пропали её шляпка, трусики, жакет и сумочка – их судьба так и не была установлена.

Схема автодорог округа Самтер, штат Южная Каролина, демонстрирующая взаимное расположение объектов, значимых для понимания обстоятельств исчезновения Пэгги Каттино. Условные обозначения: *1 – дом семьи Каттино в центре Самтера, откуда Пэгги отправилась к школе для участия в экскурсионной поездке. Ей предстояло преодолеть три квартала и школьную площадку – это не более 120 м, однако именно на этом участке произошло похищение или добровольное бегство девочки; *2 – авиабаза «Шау» на северо-западе от Самтера. Пропавшая девочка имела там много знакомых. По одной из самых обоснованных версий Пэгги Каттино похитил знакомый военнослужащий, чья воинская форма и вежливая манера общения могли усыпить все подозрения девочки; *3 – магазин четы ЛеНойр в деревне Хорейшо, примерно в 35 км от дома Каттино в Самтере, где исчезнувшую Пэгги видели на следующий день после исчезновения, 19 декабря, около 14:30, в компании двух юнцов. Направление из точки 1 в точку 3 прямо противоположно тому, которым должны были проследовать экскурсионные автобусы со школьниками, направлявшиеся на юг, в Чарлстон по шоссе №521. Выбор диаметрально противоположного направления движения может быть обусловлен стремлением избежать случайной встречи с одноклассниками в дороге, разумеется, в случае добровольного бегства Пэгги. Примечательно, что помощники беглянки, отъехав от Самтера всего на три десятка километров, остались без бензина и без денег на его покупку, что косвенно свидетельствует об их молодости, неопытности и финансовой несамостоятельности. *4 – место обнаружения трупа Маргарет «Пэгги» Каттино в государственном лесу Манчестер, где тело было оставлено никак не ранее 26 декабря 1970 г. Как легко убедиться, все четыре точки расположены довольно компактно внутри квадрата 40 км*40 км, и убийца девочки, скорее всего, проживал и работал внутри этого участка.

При судебно-медицинском исследовании тела было установлено, что погибшая подверглась изнасилованию. Были получены биологические образцы, содержавшие ещё подвижные (то есть живые) сперматозоиды преступника. Причиной смерти явилась механическая асфиксия (удушение), а момент наступления смерти был отнесён к 18 декабря 1970 г.

То, что последовало далее, вряд ли имело какие-то аналоги в истории штата Южная Каролина. Правоохранительные органы прошли "широким бреднем", хватая без разбора всех, кто в силу тех или иных причин казался правоохранительным органам подозрительным. Только официально были допрошены 1472 человека, значительная часть которых прошла проверку на "детекторе лжи"! И ещё несколько тысяч потенциальных свидетелей и подозреваемых дали показания без официального оформления протоколов, так сказать, в порядке инициативного информирования. Все сексуальные преступники штата прошли проверку на детекторе лжи и доказали своё alibi, все лица, замеченные в насильственных действиях в отношении женщин, допрашивались официально и считались подозреваемыми, пока не будет доказано обратное. Поскольку в округе Самтер наличных сил полиции и прокуратуры для обработки поступающей со всего штата информации явно не хватало, туда были командированы опытные детективы из других округов штата. Розыск убийцы Маргарет Каттино не мог закончиться безрезультатно просто потому, что в какой-то момент обычное уголовное расследование превратилось в дело политической важности. Убийца дочери сенатора штата ни при каких условиях не должен был уйти от возмездия! Даже если бы убийца и не был найден, его бы попросту "назначили".

Надо сказать, что проверку на возможную причастность к преступлению прошёл и уже упоминавшийся Дональд Гаскинс. Ещё в юношеском возрасте он во время квартирной кражи напал с топором на хозяйку жилья (последняя осталась жива), ну, и совсем недавно давал объяснения по поводу исчезновения собственной племянницы с подружкой. Так что подозрения в его адрес казались небеспочвенны. Но Гаскинс дал исчерпывающие объяснения по поводу своего времяпровождения 18 и 19 декабря, и все подозрения в его адрес были сняты.

Чрезвычайно упорная и методичная работа розыскников, казалось, вот-вот даст нужный результат. Тем более что весьма обнадёживающие подвижки начались с первых же дней нового 1971 г. Детективам удалось установить, что местная школьная молодёжь собиралась у брошенного в лесу трейлера для совместного времяпровождения, которое заключалось в распитии лёгких спиртных напитков и курении марихуаны. Понятно, что подобное общение способствовало завязыванию интимных отношений, среди молодых людей были устойчивые парочки, поддерживавшие сексуальные отношения год и более, но существовали и, напротив, кратковременные связи с частой сменой партнёров. Полицейские отыскали в лесу упомянутый трейлер, исполнявший роль своеобразного притона, и установили поимённо всех школьников, бывавших там. Среди них фигурировала и погибшая Пэгги Каттино.

Затем поступила информация о том, что некоторые из юношей, посещавших трейлер в лесу, приносили с собою фотоаппараты и делали эротические фотоснимки своих подруг. Степень эротизма фотографий определялась фантазиями участников фотосъёмок и степенью их опьянения. Среди найденных детективами кадров были и вполне невинные фотографии, и такие, которые с полным основанием можно отнести к порнографическим. Оказалось, что эти фотографии продавались неким скупщикам, обеспечивая «фотографов» деньгами, необходимыми для покупки спиртного и марихуаны. Откуда-то родилась гипотеза, непонятно, правда, на чём основанная, что некий ценитель порнографии заказывал ролики соответствующего содержания с участием несовершеннолетних «актёров», которые якобы сбывал крупным покупателям в Калифорнии. Ролики вроде бы снимались любительской кинокамерой. В общем, в провинциальном округе Самтер начал вырисовываться настоящий заговор растлителей молодёжи, который по праву мог украсить сюжет любого голливудского детектива. Правоохранительные органы приложили огромные усилия по розыску «скупщика порнографии», но отыскать его так и не смогли. Более того, сам факт существования этого лица так и остался не доказан – вполне возможно, что следствие столкнулось со сплетней, не имевшей ни начала, ни конца.

Однако сам факт подобного времяпровождения юношей и девушек из лучших семей Самтера выглядел в глазах общества до такой степени скандальным и нетерпимым, что и без "скупщика порнографии" репутации многих уважаемых людей оказались сильно подпорчены. Поэтому убийство Маргарет Каттино невольно задело очень многих, надолго оказавшись в эпицентре скандальных сплетен и на долгие годы вперёд уничтожив хорошие отношения между некогда добрыми соседями.

История про трейлер в лесу и непристойные фотографии несовершеннолетних школьниц, хотя и представляла определённый интерес для правоохранительных органов, всё же не привела к установлению истинной причины и обстоятельств гибели Пэгги Каттино. То, как была убита девушка, однозначно указывало на действия настоящего монстра, сексуального хищника, совершавшего прежде подобные деяния. Школьники, даже одурманенные алкоголем и наркотиками, не могли бы столь методично мучить, насиловать и убить 13-летнюю девочку, а потом перевезти тело в другое место. Прокуратуре нужен был зрелый мужчина, настоящий сексуальный пират, но… но следствие не могло такого отыскать.

Так закончился январь 1971 года, через несколько недель незаметно пришла весна. Фамилия убийцы оставалась по-прежнему неизвестной. Все перспективные подозреваемые оказывались непричастны к преступлению, все потенциальные "ниточки" никуда не приводили, идеи и рабочие версии испарялись, не оставляя следа. Громкое, как говорят в России – "резонансное", дело грозило остаться позорным "висяком" в славной истории правоохранительных органов Южной Каролины.

Но в апреле 1971 г. всё переменилось в одночасье! В убийстве Маргарет Каттино сознался некий Уилльям Джуниор Пирс (William Junior Peers) – редкостная сволочь из города Свэйнсборо (Swainsboro) в округе Эмануэль (Emanuel), уже проходивший обвиняемым по делу об убийстве девяти человек на территории штата Джорджия. 21—22 апреля 1971 г. Пирса этапировали в округ Эпплинг (Appling), где ему предстояло принять участие в следственном эксперименте. После его благополучного окончания, поужинав и пребывая в хорошем расположении духа, Пирс и сделал своё сенсационное признание, свидетелями чему стали шериф округа Эпплинг Джон Ред (John Red) и лейтенант службы шерифа Олин Редд (Olin Redd).

Слева: Уилльям Джуниор Пирс, рисунок журналиста, сделанный в зале суда в 1973 г. Справа: Пирса выводят из окружной тюрьмы в Самтере, впереди в очках и шляпешествует шериф округа Бирд Парнелл.

Суть сделанного Пирсом заявления сводилась к следующему: 18 декабря 1970 г., закончив ночную смену на деревообрабатывающем заводе в Свэйнсборо, где он работал тогда, Уилльям отправился домой, где некоторое время отдыхал. Затем, немного потолкавшись по местным барам, он во второй половине дня отправился в Самтер, имея цель выбросить там несколько мешков накопившегося у него мусора (нормальный такой повод, чтобы нарезать дурака почти 600 км и убить на это весёлое занятие почти целый день!). Вечером, проезжая по одной из улиц Самтера, название которой он не знал и не мог указать на карте, Пирс стал свидетелем конфликта между юношей и девушкой, стоявших перед припаркованной у тротуара машины. Пирс остановился, вышел из собственной машины и поинтересовался у девушки, не нуждается ли она в помощи? В ответ на это молодой человек отбежал к задней части припаркованной машины, открыл багажник и через секунду выскочил на дорогу с велосипедной цепью. Он явно рассчитывал либо напугать Пирса, либо избить его, однако не учёл того, с кем имеет дело. Пирс, в свою очередь, отбежал к собственной машине и моментально извлёк из «бардачка» пистолет. К этому времени он уже совершил несколько убийств и с оружием не расставался…

В общем, борьба двух поколений завершилась тем, что победил опыт – юноша с велосипедной цепью ретировался на своей машине, бросив девушку, которую Пирс любезно пригласил «покататься». «Покатушки» закончились совместным распитием пива, девушка убедила Пирса, что она – совершеннолетняя и хочет заняться сексом с «настоящим мужчиной», а после того, как интимная близость состоялась, заявила, что на самом деле ей не исполнилось ещё и 14 лет и она обязательно отправит Пирса в тюрьму, потому что её папа – сенатор штата. Пирс запаниковал, избил девушку, изнасиловал её вторично… затем убил, затем отвёз в лес Манчестер и бросил труп в кустах возле просёлочной дороги.

Хотя общий уровень развития Уилльяма Пирса определялся психиатрами как «граничащий с лёгкой дебильностью», преступник демонстрировал поразительную приспосабливаемость. В тюрьме он маялся от безделья и генерировал самые невероятные идеи. В своей камере Пирс открыл настоящий магазин мелочной торговли (фотография сверху), предлагая товарищам по несчастью нужные в заключении вещи – кофе, сигареты, шоколад, орехи и т. п. Другим его хобби сделался самооговор в реальных и мнимых преступлениях. Поскольку его многочисленные признания требовали проверок, Пирса вывозили из тюрьмы для участия в следственных действиях, что чрезвычайно развлекало его и заметно расширяло круг общения.

Особо углубляться в детали этого рассказа совершенно незачем, ибо он выдуман от первого слова до последнего – ныне это можно утверждать со 100%-ой надёжностью. Нам важно лишь то, что "признание Пирса" легло в основу обвинительного заключения, с которым Уилльям Джуниор попал в суд, был признан виновным и 2 марта 1973 г., в пятницу, был приговорён за убийство Маргарет Каттино к пожизненному тюремному заключению в дополнение к двум пожизненным срокам, которые уже были ему отмерены судом в штате Джорджия за убийства и соучастие в убийствах ещё 9 человек.

То, что Уилльям Джуниор Пирс не убивал Пэгги Катино, стало ясно почти сразу после того, как тот сделал своё «признание» шерифу Реду. Прежде всего, у Пирса имелось железное alibi, исключавшее возможность его появления в окрестностях Самтера 18 декабря 1970 г. События того дня были восстановлены почти поминутно: начальник Пирса подтвердил, что тот покинул рабочее место в 07:05, а ровно в 16:00 он зашёл в контору, чтобы получить зарплату. Вечер и ночь того дня Пирс провёл в обществе своей любовницы и двух её подруг – и это вполне надёжное свидетельство, поскольку любовница вовсе не пыталась выгородить своего дружка. По крайней мере в трёх других эпизодах она не подтверждала alibi Пирса, и это позволило обвинить его в убийствах. От Свэйнсборо до Самтера почти 280 км – и это только в одну сторону! На протяжении 18 декабря у Уилльяма Пирса просто-напросто не было такого интервала времени, в течение которого он успел бы накрутить почти 600 км по дорогам штата и ещё потратить час-другой на общение со своей жертвой…

Ещё раз подчеркнём, что обо всём этом стало известно уже в апреле-мае 1971 г., однако прокуратура штата Южная Каролина изъяла из следственных материалов все документы, способные подтвердить alibi обвиняемого, в силу чего его защитники на процессе 1973 г. просто-напросто ничего о них не знали. Кроме того, из материалов дела исчезли и все упоминания о допросах супругов ЛеНойр, которые, как мы знаем, утверждали, что видели пропавшую девочку живой и невредимой после полудня 19 декабря. Понятное дело, ничего не знал об этом и сам Пирс. И хотя на процессе 1973 г. он отказался от своего «признания», это помогло ему мало. Обвиняемый, имевший IQ, равный 70, косноязычный и долго соображающий, просто-напросто не успевал за стремительными логическими эскападами прокурора. Неудивительно, что присяжные обсуждали вердикт всего 16 часов – по их мнению, в этом деле спорить было вообще не о чем.

Итак, бедолага Пирс загремел туда, куда ему положено было загреметь – в мрачные тюремные застенки. Однако очень скоро началась борьба за его вызволение оттуда, вернее, за снятие с него ошибочного обвинения в убийстве Пегги Каттино.

Уже 5 апреля 1973 г. его адвокат МакЭлвин подал ходатайство о новом рассмотрении дела в силу вновь открывшихся существенных обстоятельств. Под таковыми он понимал свидетельства того, что Маргарет Каттино, якобы убитая Пирсом 18 декабря 1970 г., оставалась жива и на следующий день (когда её видели и одноклассник, и супруги ЛеНойр). Но МакЭлвин был, прямо скажем, слабым юристом – процесс Уилльяма Пирса был первым его адвокатским поручением, до этого он служил в Вооружённых силах и попутно заочно обучался на юридическом факультете штата Индиана. Спустя много лет – уже в 21 веке – один из юристов, анализировавший "дело Пирса", не без иронии заметил, что МакЭлвин, похоже, даже не прочитал протокол судебно-медицинского исследования тела Пэгги Каттино далее первой страницы. Поскольку на основании одного только этого документа можно было смело опротестовывать приговор Пирсу как явно ошибочный. Смысл этой чёрной шутки кроется в том, что в судебно-медицинском исследовании написано о сохранении подвижности сперматозоидов, обнаруженных в теле и на теле погибшей девочки, ещё 27 декабря 1970 г. С одной стороны, признак этот довольно лукав – даже у здоровых мужчин процент мёртвых (неподвижных) сперматозоидов в эякуляте может составлять десятки процентов. Сама по себе "подвижность" зависит от разных факторов – кислотности окружающей среды, температуры, болезней и возраста мужчины, явившегося источником спермы – но общее мнение судебных медиков сводится к тому, что сперматозоиды после семяизвержения не живут более суток. А это передвигает момент последнего совокупления убийцы с Маргарет Каттино ко дню накануне обнаружения её трупа, то есть на 26 или даже утро 27 декабря 1970 г. Кроме того, против ранней (то есть до этой даты) смерти Пэгги свидетельствовало окоченение её тела. Если бы её действительно убили 18 декабря, то есть в день похищения, то трупное окоченение к моменту обнаружения тела 27 декабря 1970 г. должно было полностью разрешиться (окончиться).

Таким образом, опровержение обвинительного приговора крылось в самом акте судебно-медицинского исследования, который просто-напросто надлежало внимательно изучить. К сожалению, ни в 1971 г., ни в последующие годы этим никто не занимался, поэтому адвокат МакЭлвин в своём ходатайстве вообще не опирался на этот документ.

Ходатайство МакЭлвина было отклонено. Но в июне всё того же 1973 г. коронер Говард Парнелл собрал представителей правоохранительных органов округа Самтер, пригласил должностных лиц из офиса ФБР в Чарлстоне и прокуратуры штата и заявил, что всем им надлежит совместными усилиями добиться пересмотра "дела Пирса". Парнелл прямо сказал, что процесс был фальсифицирован и многие свидетельства, способные доказать невиновность осуждённого, были просто-напросто спрятаны от его адвокатов. По мнению коронера, прокуратура должна была инициировать новый процесс и открыто признать, что осуждение Пирса явилось следствием "грязного манипулирования правосудием".

Разразился скандал. Впоследствии сам Говард Парнелл рассказывал журналистам, что после совещания ни один из его участников не подал ему руки, а его дядя – шериф округа Бирд Парнелл – прямо сказал, что теперь Говарду следует подыскивать новое место жительства, поскольку в Самтере места для него больше нет. И действительно, для принципиального коронера с этого момента начались неприятности – налоговая служба выявила в принадлежавшем ему похоронном бизнесе финансовые нарушения и выписала штраф, после выплаты которого он не смог внести в срок ипотечные взносы, а попытки перекредитоваться в трёх местных банках оказались безуспешны. В результате в конце 1973 г. Говард Парнелл продал свой бизнес и, забрав семью, навсегда уехал из Самтера.

Завершая разговор о пресловутом "признании Пирса", нельзя не упомянуть о том, как именно это "признание" было получено.

Ныне нам об этом известно достоверно благодаря тому, что в 2004 г. американскими исследователями "дела Пэгги Каттино" был обнаружен акт медицинского освидетельствования Уилльяма Джуниора Пирса, составленный тюремным врачом Шлингером. Из него следует, что после возвращения Пирса в тюрьму (после проведения следственного эксперимента в округе Эпплинг) доктор Шлингер осмотрел заключённого и обнаружил на его теле разнообразные повреждения: на плече ожоги (на каком именно, не уточняется, также не сообщается о числе, форме и размерах ожогов), на обеих ногах ушибы (также без детализации), в паху – надрыв кожи. Осмотр имел место в апреле 1971 г., но документ датируется октябрём, видимо, тюремный врач до поры до времени не хотел официально фиксировать результат. Однако, в октябре 1971 г. он чего-то испугался, возможно, активности адвокатов Пирса, возможно, чего-то иного, и на всякий случай решил подстраховать себя от обвинений в сокрытии следов преступления. В своём акте Шлингер уточняет, что обращался за разъяснениями к шерифу округа Эпплинг Джону Реду, и последний подтвердил, что действительно допрашивал 22 апреля 1971 г. Уилльяма Пирса. О травмах шериф не сказал ни слова, просто подтвердил факт допроса. Акт доктора Шлингера производит впечатление крайне невнятного документа, причём эта невнятица допущена явно умышленно: доктор не хотел написать слишком много, но и совсем ничего не написать тоже не мог (вернее, боялся). Тем не менее даже зафиксированного в этом акте вполне достаточно для того, чтобы понять – Пирс на допросе 22 апреля подвергся жестокой пытке, выражавшейся в избиении, прижигании кожи открытым огнём и, по-видимому, подвешивании к половым органам груза. Именно на этом допросе обвиняемый сделал своё "признание", которое уже только в силу физического воздействия на Пирса не должно расцениваться как улика.

Примечательно, что шериф Ред, пытавший Пирса в апреле 1971 г., недолго купался в лучах славы "разоблачителя похитителя Пэгги Каттино". Через некоторое время (а именно, в 1974 г.) он был разоблачён агентами ФБР как создатель и руководитель сбытовой сети наркотиков на территории округа. За что и отправился на нары. Напоследок остаётся добавить ещё один любопытный штришок, выразительно характеризующий действующих лиц этой драмы. Когда в 2005 г. – уже после обнародования результатов медицинского освидетельствования Шлингером состояния Пирса после допроса 22 апреля – стали раздаваться голоса о необходимости пересмотра приговора, вынесенного в отношении последнего, отец погибшей девочки, Джеймс Каттино, заявил, что по-прежнему верит в виновность Пирса и не считает, что приговор должен быть пересмотрен.

Впрочем, с рассказом об осуждении Пирса и изгнании из Самтера Говарда Парнелла мы несколько забежали вперёд. Соблюдая хронологию изложения событий, вернёмся в декабрь 1970 г., когда правоохранительные органы округа Самтер и прилегающих к нему округов прикладывали все силы к обнаружению любых свидетелей и улик, способных пролить свет на исчезновение Пэгги Каттино.

Предполагая, что похитители Пэгги могли предпринять попытку избавиться от автомашины, описание которой сообщили супруги ЛеНойр, сотрудники служб шерифов разных округов принялись проверять свалки старых автомашин. Каково же было их удивление, когда в непосредственной близости от одного такого "кладбища автомобилей" на территории округа Самтер в январе 1971 г. они отыскали женский труп. Это было тело молодой негритянки без видимых телесных повреждений, но характер размещения тела и предпринятые кем-то меры по его маскировке явно указывали на то, что смерть женщины явилась следствием чьего-то злого умысла. Место обнаружения тела явно не было местом гибели женщины – казалось очевидным, что её привезли к автомобильной свалке уже мёртвой и постарались здесь спрятать.

Как оказалось, погибшая не значилась в списках пропавших без вести, и три дня ушло на её идентификацию. Поначалу можно было подумать, что женщина приехала издалека и никак не может быть местной жительницей (в Южной Каролине в начале 70-х гг. прошлого века процент небелого населения вообще был весьма невелик), однако довольно скоро эта проблема нашла своё разрешение. Случилось это после того, как в офис шерифа с заявлением об исчезновении дочери явились мать и отец 20-летней Марты Дикс, оба чернокожие. По словам родителей, их дочь была человеком своеобразным – весёлая, загульная, любительница прокатиться на мотоцикле, не раз исчезавшая из дома прежде. Когда родителям предъявили фотографии вещей, найденных на трупе у "автомобильного кладбища", они сразу же опознали их. Далее было проведено формальное опознание тела, так стало ясно, что погибшей была 20-летняя Марта Дикс.

Как показало судебно-медицинское исследование, смерть Марты Дикс последовала в результате принятия большой доли алкоголя и нейролептиков (сильных успокоительных средств, прописываемых обычно людям с расстройствами психики, на которых не действуют традиционные седативные и снотворные препараты). Никаких следов травмирующего физического воздействия, сексуальных манипуляций и связывания обнаружено не было. В принципе, смерть Марты можно было бы списать на случайную передозировку медицинскими препаратами либо объяснить самоубийством, но то, что труп был вывезен в малообжитую местность и спрятан, заставляло подозревать именно убийство.

Выяснилось, что Марта работала в гараже, где производилась разборка на запчасти старых, либо сильно повреждённых автомашин. В том же самом гараже работал и уже упоминавшийся в настоящем очерке Дональд Гаскинс. Более того, Марта как будто бы даже преследовала последнего своим вниманием и открыто с ним заигрывала. Тот факт, что 37-летний Гаскинс был почти в два раза старше, девушку, похоже, ничуть не смущал. Похоже, что Марта Дикс принадлежала к категории тех дамочек, которых можно назвать "хищницами". Или "коллекционерами" – это кому как больше нравится. По рассказам коллег, Дональд относился к заигрываниям Марты с юмором и как будто бы не замечал девушку. Но ситуация резко изменилась в январе 1971 г.

Во-первых, 1 января 1971 г. Дональд Гаскинс официально бракосочетался, то есть выпал из обоймы "свободных" холостяков. А во-вторых, в январе, за несколько дней до своего исчезновения Марта Дикс рассказала своим друзьям и подругам о том, что незадолго перед тем переспала с Гаскинсом. Судя по её рассказу, девушка рассчитывала на продолжение отношений.

Вся совокупность данных, полученных детективами, заставляла рассматривать Гаскинса как очень перспективного подозреваемого. Он имел реальный мотив для того, чтобы избавиться от Марты – она его компрометировала.

И вот уже в третий раз за последние три месяца Дональд оказался вызван в офис шерифа для официального допроса. Любопытно, что каждый раз допрос был связан с новой криминальной историей – правда, в тот момент данное обстоятельство не обратило на себя внимание.

Дональд на допросе вёл себя доброжелательно, шёл на сотрудничество с органами правопорядка, исчерпывающе отвечал на все вопросы. Он категорически отверг предположения о возможной сексуальной связи с Мартой Дикс, вполне здраво указав на то, что только что женился на молоденькой женщине, доволен тем, как развиваются его семейные отношения, и не испытывает ни малейшей потребности изменять супруге. Гаскинс заявил, что никогда не оставался наедине с Мартой Дикс, если им и приходилось выпивать пивка после работы, то это всегда происходило в компании коллег, и те могут подтвердить, что Дональд всегда уходил раньше и не пытался заигрывать с Мартой. Он очень хорошо относился к погибшей, но это были скорее отцовские чувства, ведь он почти в два раза старше! И самое главное, Гаскинс дал вполне убедительное alibi на все те дни, когда могло произойти похищение и убийство Марты – всё это время он был на виду, проводя время либо с женою, либо в компании с соседями, либо на работе и тому подобное. Всё, что утверждал допрашиваемый, звучало логично и было проверяемо. После шестичасового обстоятельного допроса детективы отпустили Дональда в твёрдой уверенности, что потратили время не на того человека, который им нужен.

Шёл 1971 год, и время от времени неопознанные человеческие тела со следами изуверских пыток появлялись вдоль дорог Южной Каролины. Обычно трупы находили неподалёку от дорог на Атлантическом побережье штата, но иногда тела оказывались вдали от океана, как правило рядом с дорогами в лесных, сильно заболоченных массивах, которыми этот штат изобилует. В 1971 г. таких тел было найдено 8, в 1972 г. – ещё 6. За период 1969—1975 гг. на территории Южной Каролины было найдено не менее 80 неопознанных тел, преимущественно женских, большинство из которых ещё при жизни подвергались сексуальному и садистскому надругательству (абсолютное большинство этих трупов так и остались не опознаны.

Представители правоохранительных органов не сомневались в том, что на территории штата действует серийный убийца, но что-то определённое сказать о нём было весьма затруднительно. Ясно было, что преступник имеет машину, на которой много разъезжает и которую явно использует для своей сексуальной охоты. Поскольку погибшие не были жителями штата и, скорее всего, перемещались по дорогам Южной Каролины автостопом, убийца явно проводил отбор жертв, выбирая именно таких, неместных девушек и женщин, идентификация которых будет максимально затруднена. Изучение мест обнаружения трупов не вооружило правоохранительные органы сколько-нибудь полезной информацией, поскольку убийца не оставлял значимых с точки зрения криминалистики следов. Ничего нельзя было сказать о его обуви, росте, возрасте, физических кондициях, типе автомашины, которую он водит. Об этом человеке в точности было известно только одно – то, что он существует.

В декабре 1971 г. Дональд Гаскинс с женой и дочерью от предыдущего брака покинул Самтер и перебрался в Чарлстон, большой город на океанском побережье Южной Каролины. Там он вёл тихую и неприметную жизнь американского "синего воротничка" – так именуют трудяг, зарабатывающих на жизнь работой руками (в отличие от "белых воротничков", добывающих хлеб насущный работой в офисе). Гаскинс, будучи неплохим слесарем, занимался разнообразным ремонтом – автомобилей, холодильников, мог провести электропроводку в доме и тому подобным. Он не бедствовал, денег ему хватило на то, чтобы сначала купить домик, а затем гараж на окраине Чарлстона, который он стал использовать как автомастерскую. Скорее всего, материальное благополучие Гасинса в немалой степени определялось его связями в криминальной среде, которые он не только не растерял, а напротив, укрепил в Чарлстоне.

В начале 1973 г. Дональд попал под прицел ФБР, причём, влип, как казалось поначалу, очень серьёзно. В Чарлстоне у него появился дружок – молодой чернокожий профессиональный преступник Эдди Браун. К своим 24-м годам этот ухарь уже успел совершить две ходки в тюрьму и имел за плечами большое число арестов, не закончившихся отсидками. Сначала Эдди специализировался на автоугонах и разборе угнанных машин на запчасти, но затем переключился на более доходный и актуальный (учитывая политическую ситуацию) вид криминального бизнеса – торговлю оружием. Сначала это были разовые сделки с "волынами", украденными из домов обывателей, однако через некоторое время у Эдди вдруг появился по-настоящему первосортный товар – настоящие армейские "кольты" и патроны к ним без счёта. Пистолеты были того же типа, который состоит на вооружении личного состава ВВС США. Проверка номера одного из пистолетов показала, что тот был украден с авиабазы "Шау". Владелец ворованного пистолета был арестован и в качестве поставщика назвал Эдди Брауна. Последний попал в совместную разработку ФБР и службы криминальных расследований Военно-воздушных сил.

Правоохранители с арестом Брауна не спешили – сначала требовалось вскрыть всю цепочку движения ворованного оружия. Аккуратно перебирая знакомых Эдди, агенты ФБР довольно скоро сосредоточили своё внимание на Дональде Гаскинсе. Последний приехал в Чарлстон из Самтера, в окрестностях которого и располагалась база ВВС "Шау", то есть представлялось вполне вероятным, что Гаскинс мог иметь там личные связи. Армейское оружие появилось у Брауна именно после его знакомства с Дональдом – это было ещё одно веское соображение в пользу того, что именно Гаскинс являлся поставщиком Эдди. ФБР-кая "наружка" засекла их встречу, так что расследование, казалось, шло к своему неизбежному успешному финалу.

Но затем произошло то, чего никто не ожидал – Эдди Браун неожиданно исчез. И не один – вместе с ним пропала его жена Берта. Можно было бы предположить, что преступник, обнаруживший наружное наблюдение, пустился в бега. Но очень странным было то, что обе автомашины Браунов остались в гараже, одежда – в шкафах, а деньги – в тумбочке. Супруги словно вышли апрельской ночью из дома и куда-то тихонько удалились. Но далеко уйти они никак не могли, значит, кто-то посадил их в свою машину, кто-то помог их бегству… В том, разумеется, случае, если это в самом деле было бегство.

Брауна и его жену искали по всем Соединённым Штатам, справки наводились у родственников, в криминальной среде, были проверены даже тюрьмы, находящиеся в ведении штатов (было предположение, что Эдди мог устроить самому себе "посадку" на небольшой срок, чтобы спокойно пересидеть полгодика-год и не метаться по всей стране, заметая следы). Однако Браун как в воду канул, и с течением времени это становилось всё более подозрительным – ведь такой человек не мог не привлечь к себе внимание правоохранительных органов, где бы он ни находился. В том, разумеется, случае, если Браун вообще оставался жив…

Расследование ФБР зашло в тупик. У правоохранителей был соблазн вызвать на допрос Гаскинса и попытаться добиться от него признания в продаже исчезнувшему Эдди Брауну ворованных пистолетов, но по здравому размышлению этот план был отвергнут. Не было ни малейших шансов на то, что матёрый уголовник с огромным опытом допросов "расколется" при предъявлении косвенных улик. Ему были известны все полицейские уловки, все тонкости психологической игры следователей, и такой человек не позволил бы себя запутать или запугать во время допроса. Поэтому история исчезновения Эдди Брауна и его жены Берты на несколько лет так и осталась для всех неразгаданной загадкой.

В июле 1973 г. дом Гаскинса в Чарлстоне был подожжён и полностью сгорел. Факт поджога сомнений не вызывал – входная дверь кем-то была надёжно подпёрта заточенным колом, который накрепко её заклинил. Дональду, чтобы спасти себя, жену и дочь, пришлось выбивать окно стулом. К счастью, обошлось без человеческих жертв, потерпевшие отделались испугом. Гаскинс утверждал, что знает, кто и почему устроил этот поджог, однако от сотрудничества с властями отказался. Он не дал никакой информации о случившемся, отговорившись тем, что ему ничего не известно. Полиция Чарлстона и сотрудники местного отделения ФБР подозревали, что поджог дома находится в какой-то связи с исчезновением Эдди Брауна. Если Эдди Браун убит (как подозревало ФБР), то его дружки могли таким образом отомстить Гаскинсу, но версии такого рода были подобны гаданию на кофейной гуще – фактов не имелось, были только кривотолки и домыслы.

Гаскинс, похоже, понял сигнал, который ему был подан в виде поджога дома. В течение месяца он закончил все свои дела в Чарлстоне и уехал вместе с женой из города. Попутешествовав немного по штату, он, в конце концов, остановился в местечке Проспект (Prospect), небольшом населённом пункте примерно в 10 км к западу от Джонсонвилля на территории округа Флоренс.

Южная Каролина, округ Флоренс, Проспект. Просто Проспект. Ни деревня, ни город… поселение. Отличная рыбалка на близлежащей речке, безопасный лес, живописная природа, место для барбекю и ухи. В середине 70-х гг. прошлого века стриты и авеню Проспекта представляли собой грунтовые дороги, а в домах не было телефонов. Да и домов было намного меньше, чем теперь. Многие жители обретались в трейлерах, благо погодные условия вполне это позволяли. Такая вот американская провинциальная благодать, пазуха Господа Бога…

Это был родной округ Дональда, просёлочные дороги которого он исколесил ещё в дни юности. Как уже сообщалось выше, после освобождения из тюрьмы в 1968 г. Дональд имел судебный запрет на проживание на территории округа в течение двух лет, но теперь это время вышло, и Гаскинс был вправе жить там, где пожелает. Вот он и пожелал остановиться в Проспекте, уединённом и живописном месте, куда жители крупных населённых пунктов традиционно приезжали на пикники. Место действительно было своеобразным – около пятидесяти отдельно стоящих и притом на большом удалении друг от друга домов, живописная лесная зона, к северу – извилистая речка, идеальная для рыбалки, и… три кладбища, примерно равноудалённых друг от друга. Идиллическое местечко, что требуется ещё для того, чтобы встретить старость?

Гаскинс вместе с супругой занялся торговлей мясом, открыв магазинчик в небольшом доме, который одновременно служил им жильём. Помимо дома, Дональд прикупил и трейлер, который поставил несколько в стороне. В нём он любил уединяться и отдыхать от семейной суеты с дюжиной банок пива. Там же он принимал друзей, смотрел телевизор, иногда ночевал…

Южная Каролина, округ Флоренс, Проспект. Домишко, в котором обосновался Дональд Гаскинс со своим семейством, сплошь состоявшим из женщин и девочек. В этом же доме располагалась мясная лавка, где проезжавшие туристы могли купить продукты местного фермерского производства, за домом находился просторный гараж. Несколько в стороне и в удалении Гаскинс поставил просторный трейлер, домик на колёсах, где имел привычку уединяться по вечерам, отдыхая за баночкой пива от женского и детского гомона и трудовых будней в гараже и за прилавком.

Двадцать первого октября 1973 г. в кустах возле самого шоссе №52 в районе Чарлстона было найдено обезображенное тело молодого человека. Труп был полностью раздет, и его нагота только усиливала впечатление от тяжких телесных повреждений, причинённых погибшему. У трупа отсутствовали гениталии, отрезанные острым ножом, также были отрезаны соски. Судебный медик, осматривавший труп, предположил, что для отрезания сосков были использованы слесарные ножницы, поскольку обычными хирургическими или канцелярскими ножницами невозможно было "отхватить" за один раз такой кусок плоти. Ректум погибшего носил следы неоднократных анальных травм, причинённых не только грубым изнасилованием, но и введением в анус разнообразных предметов. По мнению судебного врача, процесс глумления над погибшим был растянут на много часов, а это означало, что убийца имел возможность не только похитить свою жертву, но и где-то уединиться с нею. Телесные повреждения погибшего были прижизненны, а значит, его убийца являлся патологическим садистом. Причиной смерти явились многочисленные колото-резаные раны груди и шеи, обусловившие острую кровопотерю, но кроме этого на шее остались следы сдавления шнуром. Удары в грудь наносились на большую глубину, чувствовалась рука уже опытного убийцы, делавшего привычное для него дело. Преступник, видимо, развлекался тем, что душил, а затем возвращал к жизни свою жертву. С бёдер погибшего были срезаны два куска плоти длиною до 20 см, их отсутствие рождало подозрения в каннибализме нападавшего.