Пепельные цветы

– Это ваше дело, – устало молвила она.

В её взгляде ему почудилась едва ли ни отвращение. Или даже ненависть. Ну почему, почему он всегда вызывает у женщин такие неприятные чувства?!

– Да, – на всякий случай согласился он. – Конечно, это моё дело. – И добавил осторожно: – Зачем же вы говорите очевидные вещи?

Покачав головой, она отвернулась от Ллойда. Носок её туфли запрыгал, отбивая какой-то неведомый ритм. В ритме чувствовалось лихорадочное недовольство.

Ну что ж… Ну что ж, нужно прекращать странный и неприятный разговор с этой дамой. Она явно не… явно немного не в здравом уме. Лучше заняться делом, лишить её возможности продолжать терзать собеседника, вынуждая его говорить ни о чём и так, как нравится ей. Хочет выставить Ллойда дураком. А вот не получится!

Он сделал шаг к зеркалу, исподволь заглядывая в его глубины, готовясь раскрыть бритву.

Но она опередила его!

– Послушайте, как вас там… Если бы это был не единственный пансион на этом островке, я бы давно уже ушла отсюда, от такого… такого неприветливого хозяина. В конце концов…

Ллойд с радостью отвернулся от зеркала, которое уже попыталось втянуть его сознание в свою всё искажающую пучину.

– Да, я тоже! – сообщил он.

– Что? – не поняла она.

– Я тоже ушёл бы отсюда. Но ближайшая гостиница есть только в Кармартене.

– Ближайшая? – недоуменно повторила она. – В Кармартене?! Что за чушь… Вы хотите сказать, что на сто миль в округе нет больше ни одной стоящей гостиницы?

– Ну почему же… Стоящих много. Но лучшая – в Кармартене.

– Я с ума сойду! – неожиданно воскликнула она.

Это он тоже слышал от них, от женщин, довольно часто. Что за странная тяга у прекрасного пола к сумасшествию. Да, профессор Локк говорил как-то, что женский мозг существенно отличается от мужского. Он несовершенен. Мал. И постоянно высыхает. Хотя, нет… Кажется, он говорил, что мужской высыхает быстрее… Или..? Ладно, всё равно сейчас не вспомнишь.

Ллойд серьёзно покачал головой, сделал пару осторожных шагов в сторону гостьи, чтобы придать своим словам больше веса.

– А это не будет опрометчивым решением? – спросил он многозначительно. – Тут ведь знаете как… Как говорится, семь раз отмерь и только один…

– Послушайте! – невежливо и нетерпеливо перебила она. – Вам не кажется, что хозяину пансиона следовало бы вести себя с постояльцами погостеприимней?! И не разыгрывать перед ними шута горохового!

– Кажется! – затряс головой Ллойд.

Уж с чем, с чем, а с этим невозможно было не согласиться.

– Вы дадите мне комнату, наконец? – процедила она сквозь зубы.

– Нет, – с сожалением отозвался он.

Боже, конечно же он дал бы ей комнату, если бы это было в его власти! Он дал бы ей две комнаты! Лишь бы только она оставила его в покое, не сердилась и не презирала. А то, что она презирает его – совершенно очевидно.

– Нет?! – это прозвучало уже угрожающе.

От такой экспрессивной дамы можно ожидать чего угодно. А если она кинется в драку? А он попытается закрыться руками. А в руке у него – бритва!

Ллойд торопливо убрал бритву в карман.

– Увы, – произнёс он нерешительно. – Я не могу дать вам комнату. Хозяин этого не одобрит. А он, знаете ли, очень крупный и грубый человек. Этакий настоящий мужлан. Не удивлюсь, если окажется, что он бьёт своих постояльцев.

– Подождите, подождите… – замерла она на месте. – То есть… вы не хозяин этой гостиницы?

– Ни этой, ни какой-нибудь другой. Я Ллойд. Я не Пирс Маклахен.

Она заворожённо смотрела на него некоторое время, прежде чем рассмеяться. Она смеялась, хохотала, ржала! Долго.

– Ой, не могу… – произнесла наконец. – Какая глупая ситуация! Простите, простите меня… Но почему бы вам сразу не сказать, что вы не хозяин?

– А разве вам это интересно? – пожал он плечами.

– То есть?

– Ну-у, – попытался он объяснить, – если бы вам было интересно, вы бы спросили. А хозяин ли я. Но вы не спросили.

Она закатила глаза, снова падая на диван.

– Ой умора! С вами невозможно разговаривать! Какой вы смешной, право слово. Давайте лучше перестанем, пока я не умерла от смеха.

– Давайте, – охотно согласился Ллойд, доставая из кармана бритву.

Он вздрогнул и поёжился, когда холодная сталь коснулась кожи. Вернее, не кожи, а корки засохшего крема, через которую острота бритвы едва-едва угадывалась. Ах, да, он так и не смочил щёки!

– Вы всегда бреетесь в кепке? – спросила дама то ли удивлённо, то ли насмешливо.

– Со вчерашнего дня, – довольно ответил он, любуясь новеньким головным убором. И даже лукавое зеркало ничего не могло поделать: Ллойд себе понравился. Профессор в очередной раз оказался прав.

– А где же хозяин? – поинтересовалась гостья.

– Пошёл вешать собак, – отозвался Ллойд, открывая воду.

– Что?! – в ужасе воскликнула она. – В самом деле?! Вы видели?

Сначала Ллойд испугался её страха – он ведь совсем не хотел никого напугать. Потом почувствовал некоторое превосходство: значит, он тоже может заставить её растеряться!

– Да, – кивнул он и постарался как можно точнее передать интонации Пирса Маклахена, хозяина: – Чёрта с два у них получится утопить меня! Нашли козла отпущения! Да я повешу на них всех собак!

– Ужас какой! – прошептала дама.

– Видели бы вы его лицо при этом! – добавил Ллойд, размачивая кремовую корку на щеках.

– Послушайте, а поблизости правда нет больше ни одной гостиницы?

– Есть, отчего же, – кивнул он. – В Кармартене.