Десять дней октября

Мать кивнула на чайник.

– Воды вон набери, чайник поставь, сами чаю себе сделайте. Дядя Артем вам пряников купил с конфетами. Берите к себе их туда, а нам тут не мешайте. У нас тут взрослые разговоры. – Она протянула сыну коробку с конфетами. – На, держи.

Светка сама разлила по рюмкам и протянула свою к Артему.

– Давай, Артемка, за тебя… А этой не оставляй ничего, пополам дели всё, как по закону положено. Потом же тебе ещё и алименты платить придется.

– Да тебе-то какое дело? – подал слово со своего места Петр. – Пусть сам решает, не маленький. Оставлять, не оставлять… Вечно лезешь, куда тебя не просят со своими советами.

– А чего это ты её защищаешь, Эльвирку эту, а? – накинулась сразу на мужа Светка. – Ты–то чего тут вякаешь? Тебя вообще никто не спрашивает. А Артемке мы здесь новую бабу найдем, деревенскую, нормальную, а не фифу городскую. – Светка, похоже, в данный момент совсем забыла, что сама была родом из города.

– Ну нет, – покачал головой Артем. – Мне сейчас голову в этот хомут пихать ни к чему. Я один пожить хочу, ну их всех в баню.

Незаметно за этой пустой болтовней и препирательствами допили первую бутылку. У Светки уже вовсю блестели глаза, она явно захмелела, но, похоже, только входила в кураж. Петр с Артемом были заметно трезвее и молчаливее.

– Как там тетя Лариса поживает? – Артем посмотрел на брата.

Тетя Лариса была матерью Петра. Она три года назад схоронила своего мужа Дмитрия. Врачи так толком и не сказали от чего тот умер – как-то быстро сгорел человек за каких?нибудь три месяца и всё. В больницу ложиться отказался, так дома и помер на своей кровати. Жила тетя Лариса в этой же деревне на соседней улице.

– Да вроде нормально. – Петр пожал плечами.

– Чего ей сделается? Она ещё всех нас переживет, – опять вставила свои пять копеек Светка. У неё со свекровью отношения не заладились с первых лет, и общались они мало.

– Она одна или сошлась с кем?

– Одна.

– Так и не разобрались, отчего дядя Дима умер?

– Нет, – покачал головой Петр. – Да кто там разбираться будет? Кому оно надо-то? Помер, да и всё…

Какое-то время посидели молча. Светка о чем-то задумалась и вертела в руках пустую рюмку, Петр хмуро курил возле печки, а Артем смотрел в окно на стоявших чуть в стороне от дома двух теток, болтавших друг с другом и активно при этом жестикулировавших.

– Дядя Гена говорит, сам виноват, что так вышло, – Артем решил поделиться тем, о чем говорили вчера с дядькой. – Дескать, не разобрался в Эльвире своей, женился, так чего сейчас на неё бочку катить? Пожалеть, говорит, её нужно, потому как ещё аукнется ей это когда-нибудь.

– Дурак ваш дядя Гена, – ухмыльнулась Светка. – Он всё добренького из себя строит. Ага, жди, когда ей там аукнется. А сам с голым задом останешься. Я не помню, когда уже, встретила его как-то возле магазина на «площадке», разговорились, так он начал мне про какую-то любовь толковать. Какая к чертям собачьим любовь?! Где он нашел её, любовь эту? Запомни, Артемка – всем на всех наплевать, каждый только о себе думает да под себя гребет. Любовь… Стою тогда, смотрю на него, а сама про себя думаю – дурак, не дурак? Вроде не маленький, а собирает ерунду какую-то.

Артем пожал плечами.

– Не знаю, может, в чем-то он и прав.

– Да брось ты! – Светка потянулась сигаретой к мужу. – Дай подкурить. – Затянувшись, снова повернулась к Артему. – Дядя Гена тебе насоветует. Ты меня слушай, Артемка, я плохого не подскажу. – И снова мужу: – Давай, открывай вторую, а то уснуть с тобой можно.

– Мне-то на работу завтра, – недовольно протянул Петр. – Это вам никуда не надо.

– Какая работа?! Сам же говорил, соляры нету, будешь весь день дрыхнуть под своим грейдером. Наливай, давай!

И опять потянулись полупьяные разговоры, советы чего да как делать, как делить жильё и прочее имущество. Когда вторая бутылка подходила к концу, резко зазвонил мобильник, лежавший тут же на подоконнике.

– Алло! – закричала в трубку Светка. – Танька, ты что ли? Да мы тут сидим, у нас гости. Брат Петькин двоюродный в гости приехал. Ну… Давайте! Давайте, приходите… Вы вдвоем или ещё кто с вами? Ну давайте, ждем…

– Сейчас Тиуновы придут с самогонкой. – Она, пошатываясь, встала. – Петька, слазь ещё в погреб, достань капусты квашеной. Пельменей почти не осталось, закусывать нечем.

– Да вы сдурели что ли? – Петр поднял голову. – Куда её глыкать-то столько?

– Иди давай без лишних разговоров! Не хочешь – не пей, а мы с Артемкой ещё посидим, да и Тиуновы сейчас придут, я говорю. Правда, Артемка? Ты их не знаешь? Это соседи наши, через огород живут.

– Да я как-то тоже особо напиваться не хотел сегодня, – поддержал Артем брата. Сильно пьяным он себя не ощущал, но и трезвым после двух бутылок на троих, естественно, не был. – Засветло хотел к дяде Гене вернуться, а уже темнеет.

– Да мы не много, так… Слушай, а чего? Оставайся у нас ночевать! У тебя горе вон какое, надо же поговорить по душам, обсудить всё. – Светка стояла, склонившись над Артемом и положив тяжелую руку ему на плечо.

– А то не обсудили ещё, – буркнул со своего места Петр. Он от спиртного становился ещё более хмурым, только речь начинала чуть-чуть запинаться.

– Тебя забыли спросить! Дуй в погреб за капустой, тебе говорят!

Петр тяжело вздохнул, но, поднявшись, всё же побрел на улицу.

– Нет, Свет, я пообещал, он ждать будет, – ответил Артем.

– Ну как знаешь… Давай ещё хоть часик посиди, с Тиуновыми познакомишься, они нормальные. Тебе сейчас сколько годов? Тридцать-то есть? Им-то обоим по двадцать семь или восемь, не помню… Месяц назад у Ваньки на дне рождения гуляли. Ну и вот… – Она облизнула губы. – Посидим с часик, ещё не сильно темно будет, дойдешь. Да и сейчас фонари тут у нас везде светят.

В кухне было уже так накурено, что резало глаза.

– Может, проветрим? – предложил Артем.

– Давай двери откроем. А Петька придет, я ему скажу, пусть печку затопит, чтобы избу совсем не выстудить. Хотя рано ещё, конечно, но ладно.

Открыли двери, и в них сразу же из сеней шагнули молодая женщина и мужчина.

– О-о-о! Нас уже встречают, ха-ха-ха, – громко захохотала гостья, крупная рыжая деваха с конопатым лицом.

– Танюха, заходите! – закричала Светка. – Это мы проветрить решили маленько, а то накурили тут. Знакомьтесь, это Артемка, брат Петькин, а это Танька да Иван.

Иван, невысокий губастый парень с довольно уже приличным для его возраста брюшком, достал из-за пазухи бутылку с жидкостью белесо-мутного цвета.

– Куда тут крепкие напитки поставить можно? – радостно заулыбался он, зыркая по сторонам веселыми нагловатыми глазами. Гости были тоже навеселе.

Вошел Петр с трехлитровой банкой квашеной капусты. В кухне сразу стало шумно, слышались какие-то крики, смех. Кто-то о чем-то спрашивал, горластая Светка старалась всех перекричать, стали резать хлеб, брякали посудой. «Рюмок не хватает! – кричала рыжая Танька. – Рюмки ещё нужны!» – и она лезла в шкаф, шаря по полкам руками. У Артема разболелась голова, он встал со своего места, сунул ноги в чьи?то галоши.

– Я пойду на улицу выйду, проветрюсь маленько.

– Ты ненадолго только. – Светка дернула его за руку. – Давай по-быстрому и обратно. – Она подумала, что он пошел в туалет.

На улице быстро сгущались сумерки. Артем отошел к калитке, где было потише, и не так были слышны пьяные голоса из дома. Он энергично растер лицо ладонями и с облегчением вздохнул. Мимо, виляя по грязи из стороны в сторону и объезжая лужи, проехал мужик на старом «ИЖе» с коляской. «В городе таких уже и не встретишь, а тут по сей день ездят», – усмехнулся про себя Артем. Треск мотоцикла удалился, и вокруг стало по-деревенски тихо. Где-то в стороне перебрехивались собаки, на соседней улице в стайке натужно мычала корова, требуя к себе хозяйку.

– Артем, ну ты куда пропал? – Из-за двери высунулась Светкина голова. – Мы тебя уже потеряли, заходи, давай!

– Иду. – Он повернулся, хотя желания возвращаться в тесную душную кухню не было никакого.