Транзит

Я нагнулся, опустил руку в ручей и, быстро нащупав под водой его скользкую пластиковую поверхность, вытащил пакет, даже не задумываясь о том, что делаю. Как только он оказался в моих руках, я сразу понял две вещи: внутри было несколько предметов – это раз, а два – одним из них был без сомнения достаточно большой пистолет, чёткий профиль которого я сразу почувствовал на ощупь – он наверняка и делал целый свёрток так тяжёлым.

Опять выждав пару минут в полной тишине, я, медленно переставляя мокрые окаменевшие ноги и трясясь от холода, вылез из-под моста и, осматриваясь, направился к сараю, где должен был сидеть Клим. Кругом опять царило спокойствие. Ни души. Ни звука. Но в домиках уже начал зажигаться свет, я посмотрел на часы – уже почти шесть – в деревнях встают рано, так что наше положение ухудшается, хотя до полного рассвета ещё минимум два часа. Клим был на месте, и первое, что он сказал, глядя на меня, было:

– Я так и знал, что ты это вытащишь! Чё там?

– Пист-толет…

– Да ладно… Факт?!

– Фак-кт. Кт-то эт-то был-т-то?.. – у меня не попадал, как говорится, зуб на зуб.

Впервые за всё это время вспомнив о водке в кармане, я вытащил пластиковую бутылку и сделал три больших глотка. Разливающееся внутри, как казалось, по всему телу, тепло сорокаградусного напитка частично возвращало меня к жизни.

Клим мне сообщил следующее: в то время, как я сидел под мостом, через площадь действительно проехал Вацлав, который, судя по всему, понял, что место, которое я описывал, именно здесь, но, увидев австрийских жандармов, не останавливаясь смылся. Жандармы почти сразу поехали за ним, может быть, что-то заподозрив. Потом на мосту появился большой тёмно-синий «БМВ» седьмой серии, и какой-то мужик выкинул вниз целлофановый пакет, перед этим наспех покидав в него вещи из «бардачка». Когда «БМВ» выезжал на дорогу, путь ему преградил другой приехавший полицейский автомобиль, из которого махали жезлом и требовали остановиться, но человек, выкинувший пакет, на полном газу обогнув их спереди, начал удирать, полицаи, понятное дело, пустились за ним.

Из всего этого явно следовало то, что или мы оказались в ненужное время в ненужном месте посередине какой-то полицейской акции, или человек в «БМВ», который тоже явно не был рад встрече с местными правоохранительными органами, попал под раздачу, пока ловили нас. Всё абсолютно запуталось. Мы не знали, что произошло с Вацлавом и вообще приедет ли он ещё, ситуация с «БМВ» тоже была как палка о двух концах: с одной стороны, если здесь что-то серьёзное, то скоро кругом всё будет кишеть полицией, с другой – может быть, они, переключившись на этого неизвестного, оставят нас в покое… А может и нет…

Подумав обо всём этом, я решил немного прояснить ситуацию и, размотав полиэтиленовый свёрток, щёлкнул зажигалкой. Клим присвистнул: содержание было на уровне хорошего детективного фильма: никелированный пистолет, запасная полная обойма, семь пакетиков с белым порошком, который, дураку ясно, наверняка не будет сахарной пудрой, и документ, похоже паспорт, засунутый в презерватив и завязанный для защиты от воды – комплект.

Правда жизни иногда бывает круче любого боевика. Мы явно влипали всё больше во что-то совсем не то. «Только этого нам для полного счастья и не хватало!» – первой моей мыслью было собрать всё и кинуть обратно в ручей: хотя пистолет мне сразу и приглянулся, иметь дело с наркотой я не хотел. «Да, но выкинуть обратно – это значит пройти с пакетом в руках через площадь, на которую в любой момент может кто-то выйти или въехать, а если австрияки меня “примут” с таким набором, то разговор точно будет долгим…»

Пока я размышлял, Клим проковырял ногтём дырку в одном из мешочков и, попробовав содержимое на язык, радостно заявил:

– Лёх, это ж герыч! Чистый! Белый гер, знаешь скоко это стоит?! Пакетики похоже по пятьдесят, а их тут семь – тристапятьдесят грамм!.. Это ж состояние!

Не верить ему не было оснований. В наркоте мой тёзка и сосед разбирался, к сожалению, превосходно, потому что, как мы все во дворе догадывались, иногда по тиху «брал» и сам.

Ещё через четыре года это «баловство» приведёт его к полной зависимости, а потом и в гроб, но в тот день ни я, ни он этого ещё не знали…

* * *

– Ну и чё? Только не говори, что хочешь это взять…

– Лёх!.. Скоко мы с этих тачек наварим? Штуку? Две? Ну три! А тут токо вывезем и даже если дадим под цену, знаешь скоко светит?!

– А кому ты дашь?! Под цену… Умник, баля! Как вывезем??? Я лично с гером через границы не поеду! Ты ваще подумай, как отсюда-то вылезти… И без героина сцапают – мало не покажется!

В этот момент, как бы в подтверждение моих слов, по дороге мимо деревеньки проехала, мигая аварийкой, старенькая «Альфа» нашего чеха Вацлава под полным полицейским конвоем. Клим скис. Мне тоже было не до смеха – теперь наши шансы таяли с каждой секундой… Грязные и мокрые, в приграничной полосе, мы выглядели более чем подозрительно. При дневном свете далеко не доберёмся, тем более когда нас ищут по всем окрестностям. К тому же ещё не было и денег – крупная сумма на покупку автомобилей была уже перекинута в Цюрих через банк из Чехии. С собой я деньги не носил на тот случай, если поймают при переходе и будут требовать, как обычно, гигантский штраф. В конце концов, не найдя ничего, кроме вонючих и мятых «железных» ста долларов, которые я всегда на всякий пожарный носил в носке, обычно злились, но отпускали и так.

Деньги на дорогу и чистая одежда – всё это было в приготовленной сумке на заднем сиденье красной «Альфа-Ромео», которую сейчас как раз наверняка прошмонали. Вацлаву в любом случае ничего не грозило – никакого криминала в сумке не было, а просто за недоказуемое подозрение в помощи в нелегальном переходе границы ему, конечно, австрияки мозги потрахают пару часов, но всё равно пустят где-то после обеда. Но нам-то это уже не поможет.

– А чё терь?

– Не знаю, Климентий, чё терь… Пословица «утро вечера мудренее» тут явно, баля, не к месту… – Я сгрёб мешочки с героином в обратно пакет и вытащил из него пистолет и завязанный презерватив. «Ствол» был хорош! Новенький никелированный чешский CZ-75, один из лучших европейских образцов, магазин на 16 патронов, калибр 9 мм, «Парабеллум» – одним словом, мечта идиота! Слабость к огнестрельному оружию провожала меня с самого детства, и поэтому я не мог не оценить красоту того, что держал сейчас в руках. Но, как бы в ответ на мою тираду о наркотиках, с пистолетом меня «обломил» Клим:

– Чё, нравится, да? А чё если он «мокрый»? Может, этот перец в «БМВ» завалил из него кого-то, может и полицая! А это, Лёха, уже те даже не героин! Это, твою туда, покруче… Выкинь его нахрен куда-подальше…У тя ж в Чехии корешей полно, достанешь себе и сам… Выкинь…

– Хм… – сказать было нечего, он был прав.

Отложив «ствол», я разорвал тонкую резину и извлёк из презерватива документ, которым оказался хорватский паспорт на имя некоего Горана Благовича, 1962 года рождения. В паспорте лежало также и водительское удостоверение на него же, кредитка, техпаспорт от какого-то «Фиата» и сложенный лист бумаги. На листе от руки была нарисована примитивная схемка, в которой я без особого труда узнал план одной из близлежащих пограничных деревенек на чешской стороне – одной из тех, где я сам пару раз переходил. Примечательна она была, собственно, тем, что после войны граница каким-то нелепым стечением обстоятельств разделила её надвое, после чего чешская часть – Новый Преров – продолжала существовать до сих пор, а на австрийской стороне – Альт Прерау (Старый Преров) – со временем опустел и превратился в медленно разлагающиеся руины, лишь иногда, по каким-то церковным праздникам, бывшие жители или их родственники приезжали к местному маленькому костёлу и на старое кладбище прямо за ним.

Содержимое пакета явно говорило о том, что его, скорее всего, не выкинули, а спрятали, и кто-то наверняка должен его отсюда забрать – тот кто-то, которому наш «мистер Х» на «БМВ» так подробно описал место, куда его бросил.

«Как долго могут оставить всё это лежать в ручье? Когда за этим приедут? Я бы на их месте постарался это сделать, во-первых, чем раньше, тем лучше, пока наспех сложенный пакет не протёк или его не нашёл кто-то другой, или, ещё хуже, полицаи, а во-вторых, не среди белого дня – с подобными вещами лишние свидетели не нужны. Если я прав, то наилучшее время – сегодня до рассвета, то есть в ближайшие два часа…» – в моей голове начал зарождаться план, который мог бы быть вполне достойным завершением этой сумасшедшей ночи. О последствиях в этот момент я не думал: главное было выбраться из этого опасного места, потом разберёмся, что к чему…

– Климентий, есть идея.

– Ну?..

– Баранки гну! Этот пакет – наш билет отсюда, они за ним точно приедут, сделаем «чендж»: мы им пакетик, а они нас отсюда до Вены отвезут и немного проспонсируют на новые шмотки. В городе потеряемся и кое-как перекантуемся, потом вызвоним Вашка или кого-то ещё из чехов, чтобы за нами приехали, а?..

– Ты чё, ёкнулся?! Это ж чистая авантюра! Кто «ОНИ»?! Ты ж даже не знаешь, с кем играем… Может, их там будет пять, или ваще две-три машины… – зашипел Клим.

– Маловероятно, толпой на такие дела не ездят, а к тому же не забывай, что у нас и «ствол» есть… А потом, мы с ними на одном корабле: всем надо отсюда быстро и тихо смыться, они ж тоже не идиоты, поймут кто мы такие… а русских тут все боятся! Главное, побольше самоуверенности – прорвёмся!

– Ты, твою туда… Я всегда знал, что ты отмороженный, но никада не думал, что настолько! Как я понял, выбора у меня нет?..

– Ну почему же, Климушка, выбор он всегда есть, можешь, например, остаться тут и подождать чуда… Ты ж когда на это шёл, ты ж знал, чё всё может стать!.. Ладно, не злись, того, что попадём в такую задницу, никто не ожидал, терь надо выбираться, а мы во всём этом уже и так по уши, так что ничего не теряем…

Внутри сарая что-то загрохотало, и вскоре с другой стороны выехал огромный зелёный трактор с надписью «John Deere» через весь капот. Практически одновременно с этим на площади появились два автомобиля – чёрный джип «Мерседес» и режущий глаз своей неповторимостью розовый «Фольксваген-Жук» на широченных хромированных колёсах и с белым откидным верхом. Я сосредоточил свое внимание на двух короткостриженых амбалах, вылезших их джипа. Оба были в чёрных куртках «пилот» и голубых джинсах, выглядели как братья-близнецы. Типичные мафиози, как с картинки. Один остался у машины, а другой подошёл к трактору и что-то закричал наверх, в кабину. «Отвлекает внимание!» – подумал я.

Тем временем из розового кабриолета вылезла девушка в рыжей «косой» кожанке и вошла в телефонную будку.

«Мафиози» вернулся к джипу. Потом оба влезли в него и, развернувшись, поехали куда-то за сарай, трактор потарахтел за ними… «Странно… я бы мог поспорить, что это они… или тракторист тоже?..»

Как только площадь снова опустела, девушка вышла и закурила, оперевшись о перила моста. При этом смотрела вниз! Теперь я ещё разглядел, что «Жук» был к тому же на немецких номерах. Клим тихо толкнул меня в бок:

– Лёх, она, по-моему, его ищет…

– Ё-моё! Этого ж быть не может! Ты мне хошь сказать, что она припёрлась за всем ЭТИМ в РОЗОВОМ кабриолете на немецких номерах, на который и просто так-то на улице только слепой не обернётся?!! Бред, баля!.. В жизни не видел ничё более идиотского!

– Ну-ну… – Клим высморкался, а в это время она, как бы неловко повернувшись, уронила сумочку вниз, под мост, и, оглянувшись по сторонам, обошла перильца и направилась к ручью. – А это чё? Совпадение?

Прошло ещё три минуты. На то, чтобы вытащить что-то, что просто упало, более чем достаточно времени, но девушка всё ещё была внизу. Сомнений быть не могло: она искала ЭТО, всё сходилось, и каким бы глупым не казалось мне происходящее, за пакетом приехала именно она. Времени было мало. Я, предварительно на всякий случай дослав патрон в патронник, засунул пистолет за пояс, кинул Климу пакет, и мы пошли к нелепому розовому «Фольксвагену». Подруга как раз обескураженно вылезла из-под моста и теперь, вытаращив глаза, замерла на краю асфальта, поняв, что мы направляемся к её машине – ничего другого на площади просто не было…

– Гут морген, фройляйн! – я, видя, что она в полном шоке, старался быть милым, насколько позволяла ситуация и мой внешний вид, и перешёл на ломаный немецкий. – Если вы искать это… – я дотронулся до пакета в руке Клима, – то мы это очень случайно найти чуть-чуть раньше вас, но если вы нас быстро отвезти до Вена, то мы вам это без проблем сразу дать… Мы тут тоже иметь проблема и очень-очень хотеть отсюда быстро-быстро уехать… Ферштейн? Я думать, что ваш друг, который вам позвонил по телефон и сказал, где это лежать, будет очень нехорошо, если это видеть полиция, если полиция видеть нас – это для нас тоже не хорошо… Так вы идти сюда, и мы отсюда сейчас вместе уехать… или всем нам будет нехорошо… Да?!.. – я очень старался, но она стояла, как примороженная и с приоткрытым ртом пялилась на меня. На дороге показался какой-то ещё автомобиль, а в домах уже всюду горел свет, чем ситуация начала осложняться. Поняв, что светский диалог может затянуться, а на это времени мы не имели, я просто вытащил пистолет и зашипел на неё: – Шайсе![2 - Дерьмо! (нем.)] Иди сюда, лезь в машину и едем! Ферштейн?! Или я стрелять, брать ключ и ехать сам! Но так я не хочу!

Это сработало лучше, и через секунду я сидел за рулём «Жука», она рядом, а Клим с пистолетом и свёртком на заднем сиденье. Мотор резво затарахтел, и розовый «Фольксваген» рванулся с места. За рулём я сразу почувствовал себя увереннее…

Прямо за деревенькой, которая, как я узнал из таблички на её конце, оказывается называлась Штютзенхофен, стоял полицейский пикет и выборочно проверял проезжающие автомобили. К счастью, наш клоунский «Жук» вызвал у них только улыбку, и мы благополучно проехали мимо.

Через каких-то полчаса уже показались предместья Вены. Мы оторвались и были в безопасности. Я повернул направо, на маленькую пустынную парковку возле проходной какого-то промышленного предприятия, затормозил и повернулся к нашей спутнице, которая всю дорогу сидела без движения, не проронив ни слова.

«Очень даже ничего!..» – пронеслось в голове, как только я впервые посмотрел на неё вблизи и в спокойной обстановке: стройненькая, где-то метр семьдесят, волосы цвета красного дерева подстрижены в ровное каре, серо-зелёные глаза, длинные, красиво накрашенные ресницы, правильные черты лица, чуть подчёркнутые косметикой. На вид года 22-23. Благодаря коротенькой жёлтой замшевой юбке было видно и то, что с ногами тоже нет проблем, а обтягивающая водолазка в разрезе полурасстёгнутой кожаной куртки давала прекрасную возможность оценить небольшую, но высокую и пропорциональную стройной фигуре грудь… «…совсем, совсем не плохо!..»

– Как тебя зовут? – я уже абсолютно успокоился и старательно подбирал и произносил немецкие слова.

– Катя… – Она посмотрела на меня и тихо спросила: – Что… что будет дальше?..