Левая рука Бога

– Был организован Сход народного спасения. СНС созвал Всероссийский земский собор, а тот принял Всезаконное уложение и объявил о создании Нового Российского Союза вместо Российской Федерации. Вместо правительства был учрежден постоянный Сход с выборными головами, который возглавил Саблин.

– Страна переживала тяжелые времена, – продолжила Аглая Петровна. – На что же опереться, когда все разрушено – доверие между людьми, вера в государство, закон и порядок? Перед Михаилом Саблиным и другими членами Схода стоял один вопрос – как вернуть мир и процветание нашей Родине? Где же та точка, опираясь на которую они смогли перевернуть все положение вещей, тот камень, с которого начало возводиться здание нашей новой государственности? Как вы думаете, ребята?

Аслан поднял руку.

Аглая посмотрела на светоплат.

– Как ты думаешь, Аслан?

– Это культура, – сказал тот. – Единственная опора для нашего народа.

– Великая русская культура, на почве которой только и может вырасти новое древо нашего государства, – вернулась к своему образу Аглая Петровна. – Наша словесность, живопись, музыка… Но чтобы взошли новые побеги, требуется очистить почву, дать ей новые силы. В нашем языке, литературе, культуре за многие столетия накопилось много мусорных слов, много грязи и нечистот. Темные слова, чужеземные понятия, которые затемняли народный ум. Тот, кто пьет из грязного источника, не будет чист, как сказал один из отцов-просветителей, писатель и протоиерей Недугин. Что такое язык, дети?

– Речь? Общение? – предположил Ваня.

– А еще?

– Мы на языке думаем, – блеснула Маша Шевелева. Аглая довольно кивнула:

– Именно. Как ты говоришь, так ты и думаешь. А как может жить страна, где люди думают чужими понятиями, заемными мыслями? Плохо она живет, не своей жизнью. Так началось Великое просветление русской культуры. И в первую очередь русского языка, который предстояло очистить от мусора и пены иноземных словечек…

Денис не хотел поднимать руку. Не надо, вон и Спиридон Эф у доски жмется, но вопрос сам слетел с языка.

– А разве слово культура – не иностранное? И музыка, и скульптура. Или вот протоиерей…

– Чужеземное, – согласилась Аглая, делая пометку в светоплате. – Однако следует различать слова вредные и полезные. Слово «культура» имеет давнюю историю в нашем языке. Также как «класс», «школа», «машина» и так далее. Со временем мы найдем им замену. Наши ученые-языкознатцы, как вы знаете, ведут постоянную работу по улучшению всего состава русского языка. Только в прошлом году было выпущено три многотомных словаря русского языка, а также новые издания всего Пушкина, Гоголя и Лермонтова. А Словесный надзор неустанно следит, чтобы в печати, в сетевых изданиях и в дальновидных передачах употреблялись только наши, коренные и исконные слова. Наш язык настолько велик, что ему нет нужды заимствовать чужие наречия, мы можем описать все явления и предметы на своем, родном.

– А зачем придумывать свои названия для всего? – Дениса понесло. – Ну вот хотя бы светоплат или дальновидение… Чем слова планшет или телевизор не подходят? Это же просто приборы, какие в них чужие смыслы могут быть?

– Вы еще слишком молоды, – улыбнулась Аглая. – В каждом слове – свой заряд, своя сила мысли. Допуская в сознание инородные слова, сперва простые, как вам кажется, и неопасные, вы сами не замечаете, как улавливаете инородный строй мысли, начинаете мыслить по-чужеродному, инаково. А инакомыслие очень опасно, оно способно заражать умы. Не успеете оглянуться, как вся страна будет подменена и люди начнут петь под чужую дудку тех, кто придумал эти слова и внедрил их в нашей стране. Особенно опасно, когда такая зараза проникает в умы неокрепшие, юные, которые из-за своего возраста особенно переимчивы, чутки к новому. Вот почему всегда в первую очередь надо следить за чистотой своей речи, потому что из нее проистекает чистота ума и сердца, как говорил еще один наш просветитель, дьяк Языкового приказа Цитрусов.

Аглая оглядела притихший класс спокойными холодными глазами:

– Спасибо вам, ребята, и вам, Спиридон Федорович. Продолжайте урок.

Дверь закрылась, и Спиридон Эф прокашлялся. Взялся за стул, зачем-то переставил его, в задумчивости потер ухо.

– Итак… Что у нас дальше?

– Звонок, – подсказал Аслан, убирая светоплат.

– Ах да… – сказал историк рассеянно. – На следующем уроке поговорим о конце Новейшей смуты и усмирении окраин. Разделы учебника уже отмечены в ваших светоплатах. Ярцев…

Денис остановился в дверях.

– Что?

Спиридон Федорович подозвал его и сказал вполголоса:

– Денис, проверка ПОРБ будет идти еще два дня. Если к нам заглянут проверяющие, я тебя прошу, не вступай с ними в прения. Отвечай по делу, четко и без рассуждений.

– Но ведь вы сами нам всегда говорили, что надо не бояться задавать вопросы, – удивился Денис.

– Я говорил, да… – Историк потер лоб пухлой ладонью. – Мы с вами вольно говорим о чем угодно, но ты же понимаешь, что наш гимнасий особенный?

– Хорошо, – сказал Денис. – Я понял. Буду нем, как крабовая палочка.

– Ярцев, это не шутки, – разволновался историк. – Ты же понимаешь, что такое ПОРБ?

Денис кивнул. Если Спиридону так важно, он не будет смущать порбовцев неправильными вопросами. Спиридон хороший, чего его подставлять? Хотя странно все это…

* * *

Историк рухнул на диван в учительской.

– Наталья Юрьевна, чайник горячий?

– Закипает, – сказала завуч гимнасия «Зарница», доедая принесенный из дому салат. – Тяжко, Спиридон Федорович?

– Не то слово, – выдохнул историк. – Ярцев сейчас устроил дискуссию на уроке с проверяющим из ПОРБ. Сказали бы, Наталья Юрьевна, я бы класс подготовил. А тут как снег на голову.

– А они без приглашения являются. – Завуч аккуратно закрыла пустой пластиковый ящичек. – Сами же знаете.

Спиридон Федорович вскочил с дивана, подсел с столу. Смахнул со лба черные локоны, заговорил горячо:

– Я все понимаю, Наталья Юрьевна, но они там, в городском Приказе, не в курсе, какая у нас школа?! Не понимают, что мы тут пытаемся сделать? Они нас на руках носить должны, честно говоря. Знаете же, что сейчас в обычных школах творится.

Завуч кивнула.

– Вот как я могу давать новейшую историю без специальных терминов? Ей-богу, иногда ПОРБ с чистотой языка перегибает. Как говорить о политике, не упоминая этого слова? Как можно называть президента выборным главой? Это же разные понятия, Наталья Юрьевна!

– Спиридон Федорович, давайте не обсуждать Просветление языка? – предложила завуч. – Вы прекрасно понимаете, откуда все это идет.

Историк махнул рукой, опять переместился на диван.

– Я это все поддерживаю, но иногда язык заплетается. С нашей авторской программой… то есть особым составом образования ум за разум заходит. Мы же здесь такую задачу решаем! Кстати, наши попечители… – Историк поднял глаза к потолку. – Они в курсе этой проверки?

– Я сообщила, – сказала завуч. – А там уж сами разбираются. Неприятно, конечно, но мы это переживем. Городской ПОРБ нам не указ, по большому счету. Сами понимаете, проект экспериментальных школьных площадок «Новая заря» санкционирован на самом верху.

– Экспериментальных, санкционирован, – историк вздохнул. – Не думал, что буду скучать по этой лексике.

Наталья Юрьевна взглянула на старомодные самовзводные часы – крохотный кружок на тонкой цепочке. Древность, прошлый век.

– Засиделась я с вами! – спохватилась она. – Завтра же прогон «Прометея», а у Локотьковой и Ярцева визуализация хромает на обе ноги. Образы или блеклые, или распадаются. Ума не приложу, в чем дело. И главное, показатели отличные, у обоих пик творчества прекрасно выражен. Опять душеведа, то есть психолога привлечь, что ли?

– Давайте, заводите свой голографический театр. То есть световой вертеп, – историк отхлебнул остывший чай из чашки. – А я с силами соберусь. Перед объяснительной для ПОРБ.

– Ну, вы особо не усердствуйте, – посоветовала завуч. – Сошлитесь на устав гимнасия, на особый школьный уклад, творческий характер учебного хода, своеобычный образовательный состав. Не забудьте про звание общеземельной площадки по внедрению новых образовательных ухваток.