Родной пришелец

– Ага! Так подойду к ним и отниму. Но в остальном… – Никита задумался, – Может быть, здесь есть какой-то принципиальный подход? Может быть они используют при полёте в космосе какие-то вредные для экологии технологии? А на поверхности делают упор на чистоту и безопасность, – предположил он.

– Я обдумывал этот вариант, но он приводит к странным выводам: либо они очень глупы, либо не в полной мере понимают опасности своих технологий. Коммуникатор использует диапазон волн, которые могут отрицательно сказаться на здоровье. Машина, которую ты вывел из строя, выделала не рационально много тепла и углекислого газа. Уверен, что далее я найду ещё примеры.

– Тогда не знаю, Федь. Они люди, но какие-то не такие. Видел, как они по мне стреляли? – с чувством недоумения и даже какой-то обиды вспомнил недавнюю сцену Никита.

– Ну они ещё не знают, что ты – человек. Может быть, после контакта они станут миролюбивее? – мягко напомнил Федька.

Их разговор прервал новый грохот аппаратов в небе.

Через некоторое время в поселении, раскинувшимся у здания с колоколом, закипела жизнь: несколько больших машин привезли много военных. С колокольни было видно, как солдаты группами проходили между домами, стучали в двери домов и беседовали с поселенцами. Несколько солдат осмотрели территорию белого здания. Нашёлся даже один шустрый, быстро поднявшийся по лестнице к колоколу и, не найдя там кого-либо, быстро вернулся к остальному отряду. Никита этот момент провёл на наружной стене колокольни. Суета продолжалась довольно долго – лишь поздней ночью машины с солдатами скрылись в неизвестном направлении.

Сев на край оконного проёма, сняв шлем-капюшон и свесив ноги вниз, Никита с грустью вздохнул:

– Поели «домашнего».

Федька в ответ лишь активировал систему питания: из-под костюма по шее ко рту «проползла» трубочка, по которой Никита потянул тёплый молочный коктейль с чем-то таким, что отдалённо напоминало не то кашу, не то перемолотую курицу.

Когда Никита перекусил, Федька посоветовал:

– Думаю, остаток ночи и завтрашний день надо отсидеться здесь, а ночью пройти в небольшой город. Там мы сможем лучше узнать местных людей.

От череды навалившихся на голову мальчишки событий Никита был уже серьёзно вымотан. Он молча кивнул, накинул обратно шлем-капюшон, свернулся калачиком прямо под колоколом и быстро уснул, не замечая, как костюм под командами заботливого НР включил максимальную защиту и маскировку.

Глава 6

Немного физики, истории и физкультуры

В сопровождении священника агент ФСБ поднялся на последний этаж колокольни. Осмотревшись, агент подошёл к одному из пролётов и опасно близко к краю сел на корточки, словно хотел рассмотреть пол у себя под ногами. Дыхание отца Владимира замерло. Агент меж тем спокойно сидел и смотрел куда-то в даль, а потом внезапно спросил, выводя Владимира из оцепенения, мягким, но довольно картавым голосом:

– А что именно у вас исчезло сегодня утром?

Никита проснулся, когда солнце стояло уже высоко в чистом синем небе. Ни кто не заходил на колокольню, не пытался искать его там. Поэтому Федька, пользуясь таким перерывом, дал своему капитану время на отдых и не будил без нужды. Днём с колокольни открывался очень красивый летний вид на словно золотое поле и стоящий тёмно-зелёной стеной позади с другой стороны лес. Хорошо были видны крыши домов того города, куда предложил идти Федька. Внизу порой ходили какие-то люди – явно не военные, что радовало. Сладко потягиваясь, Никита спросил:

– Сколько я спал? – После хорошего сна он ощущал себя столь бодро, словно уже выбрался из всех неприятностей.

Федька отрапортовал:

– Восемь с половиной часов. Хороший здоровый сон. Это место пока ни кого не интересовало. Так что можешь размяться и позавтракать, а я оценю обстановку.

Никита сделал зарядку, чтобы быстрее прийти в тонус. Затем подкрепился вновь не то кашей, не то супом из запасов. Опасаясь быть замеченным при свете дня, он не рискнул подойти к проёму в стене, а подполз к краю и осмотрелся.

У белого здания, где прошла ночь, трудились молодые женщины и мальчишки на вид одного возраста с Никитой, а кто и чуть младше. Женщины подметали дорожки, руководили детьми. Дети же большими кисточками красили ограждения вдоль дорожек на территории здания, что-то таскали. Единственный взрослый мужчина – высокий толстяк с длинными тёмными волосами и неопрятной бородой, контрастирующей с его чистой белой рубашкой, расправленной поверх чёрных просторных штанов – лишь ходил, кивал на различные вопросы женщин и поглаживал какую-то золотистую фигурку, висящую у него чуть ниже бороды.

Федька поинтересовался:

– Мужчина руководит?

– Наверно, – растерянно ответил Никита, – Или болен чем-то, от чего не может поднимать тяжести, поручив это детям. Вон посмотри, какой у него большой живот – это же явно признак проблем.

– Ну да, – лишь сухо согласился компьютер, – О! Ещё один, – Федька отметил кружком на обзоре приближающегося к ограждениям здания мужчину, очень похожего на первого, но менее толстого и чуть ниже ростом. Этот и вовсе был одет во всё чёрное.

Толстяк в рубахе басовито поприветствовал:

– Отец Кондратий! Приветствую!

Женщины побросали свои дела и побежали гурьбой к гостю. Кто-то что-то быстро говорил. Никите, уже начинавшему привыкать к речи местных, всё же было трудно распознать, о чём шли их разговоры. Мужчина в чёрном многозначительно кивал, делал широкие жесты руками. Суета прекратилась так же быстро, как и началась: после обмена совершенно непонятными Никите фразами женщины поклонились мужчине и быстро вернулись к своим делам. Двое мужчин сблизились и обнялись, что при их комплекции выглядело забавно. Никита сосредоточил сенсоры на этой парочке, чтобы подслушать их разговор.

– Ну что, Владимир, как тут? – начал фразу Кондратий.

– Да вот. В трудах, – хохотнул высокий толстяк, – Только вот беда со звонарём: напился на днях окаянный и свалился у дороги. Да как свалился: обе руки сломать умудрился!

– Оохх… Ну пришлю тебе кого-нибудь, – без особого сочувствия сказал Кондратий.

– Дай бог! Дай бог! – с улыбкой пробасил Владимир и продолжил, – Ну что же? Сейчас в трапезную? Только вас вот ждали. Сёстры! – громко обратился к женщинам Владимир, – Отпустите детей на источник да пойдёмте отведаем с отцом Кондратием пищу нашу.

Женщины засуетились, сложили свой инвентарь в одну кучку и поспешили в небольшую пристройку на территории. Один из ребят подошёл к Владимиру:

– Можно ключ от купели, отец Владимир?

– Конечно, дитя, – Владимир закопошился в карманах штанов, – Вот держи.

На территории была летняя веранда с маленьким столиком, куда мальчишки побросали верхнюю одежду и побежали по тропинке к маленькому домику, стоящему чуть поодаль от колокольни. В этот момент у Никиты родилась одна интересная идея. Когда взрослые зашли в одноэтажное здание неподалёку, а мальчишки скрылись из вида, Никита с напряжением в голосе спросил:

– Федька, ты в зоне видимости своих сенсоров сейчас кого-нибудь из людей ещё видишь?

– Нет, капитан, ни кого не отмечаю, – спокойно ответил компьютер.

– Отлично! – выпалил Никита, вскочил на ноги и прыгнул с колокольни, совершив при этом грациозное сальто, как он делал на уроках плаванья с вышек школьного бассейна.

Костюм-скафандр в комплекте с НР-720МИ сочетают себе сотни технологических решений непредвиденных ситуаций, какие могут произойти при кораблекрушении в космосе. Одна из таких технологий: «антигравитационная подушка», заменяющая при падении парашют. Никита не упал вниз камнем. Подушка существенно менее мощная аналогичной установке в спасательных капсулах создана с таким расчётом, чтобы обеспечить мягкое падение с большой высоты на планете с силой тяжести до двух земных. Никита мягко парил вниз с равномерной скоростью, расставив в стороны руки и ноги, ощущая себя птицей, катающейся на воздушных потоках. Чистая физика, а сколько удовольствия от ощущения свободного полёта.

Никита мягко спланировал рядом с беседкой, словно был котом: на все четыре конечности. Быстро поднявшись на ноги, он подбежал к беседке и взял там искомое: просторные светло-голубые штаны и тёмно-серую толстовку с капюшоном. Он натянул просторные вещи поверх скафандра. Мысленно приказал костюму оголить кисти рук: поверхность словно разделилась на десяток ячеек, которые переползли выше – на предплечья. С ногами так не вышло – ни один из ребят не оставил в беседке обуви, поэтому Никита велел перекрасится нижней части костюма в чёрный цвет и не блестеть, чтобы издали это хоть как-то походило на обычные ботинки. Последнее, что он сообразил сделать в происходящей суматохе – это опустить шлем, прикрыв его капюшоном толстовки. Молчавший всё это время Федька наконец-то нашёл, что сказать:

– Учитывая ранец, ты будешь выглядеть, как сильно сутулый мальчик, капитан.

Никита раздражённо прошипел в ответ:

– Ну и пусть! Идеи лучше есть?

– Нет. Я и не подумал бы посоветовать тебе брать чужое – это всё же незаконно, – неуверенно ответил Федька.

– Федь, да мне самому стыдно, что приходится так поступать, – неловко признался Никита, – но у меня сейчас просто нет других идей. Бежим отсюда, пока те ребята не вернулись! Только бежим без усиления – я хочу выглядеть, как все!

С разбега перемахнув калитку, Никита бросился от странного места по пыльной дороге в сторону городка. Он бежал мимо одноэтажных домиков, из открытых дверей и окон которых доносились голоса людей, музыка и прочий шум. Ни один человек не выходил на улицу в столь сильный солнцепёк, что радовало Никиту. Его волновала мысль о скором контакте с местным населением. Отчасти он хотел, чтобы это произошло попозже. В ходе пробежки он успел немного пожалеть, что из всех видов физкультуры выбрал плаванье, так как бежать без усиления и защиты шлема от горячего и пыльного воздуха было неприятно. Через некоторое время он приостановился отдышаться и перейти на шаг. Хорошо, что под одеждой он всё же был в костюме, который не давал ему перегреться и всячески поддерживал его тело в тонусе. Пока они шли, Федька расспрашивал:

– Никита, я у них слово «бог» услышал. Что это?

– Я сам не сразу понял. Нам на начальной истории человечества это рассказывали…