Жлобология 2.4. Откуда берутся деньги и почему не у меня

Процент провалившихся стартапов составляет от 90 % до 98 %. И это только те стартапы, которые «что-то делали», тратили какие-то деньги и оставили какой-то след. Понятно, что если посчитать вообще всё, то будет 99.9 % фейлов. Средняя доходность венчурных фондов плавает по годам, и уровень в 10 % годовых считается хорошей доходностью. И 10 % – это средняя доходность: у хороших фондов с миллиардными капиталами и огромной экспертизой доходность будет 15 %. У инвесторов-любителей, которые хотят инвестировать в какой-нибудь классный стартап, доходность будет отрицательная. Они в среднем стабильно теряют деньги, а чаще – быстро теряют деньги. Три года поинвестировал – можно искать работу.

Хорошим проектам в долине нужны не просто деньги, а умные деньги: деньги со связями, с опытом и помощью в местном бизнесе. Таким деньгам нужны местные, понятные и контролируемые стартапы. В результате получается ситуация, что наши фаундеры не могут поднять хороших денег, потому что никого не знают и недостаточно квалифицированы, и надеяться могут только на российские фонды (они в долине есть, но их немного). Вместо российских можно также пойти за арабскими или китайскими, суть одна. В то же время нашим инвесторам на стол попадают проекты, которые не смогли получить инвестиции у местных фондов. То есть проекты в среднем намного хуже. Получается замкнутый круг: если ты не учился в одном университете с правильными людьми, не живешь с ними и не гуляешь с собаками в одном дворе, твои шансы драматически падают, и на получение правильных денег, и на хорошее вложение.