Дорис. Морские рассказы

Вот это новость!

– Меня что, здесь ещё тестировать будут? Вот это да! – недовольно про себя подметил Лавров, – В каждой компании свои прибамбасы.

В иностранных компаниях хватало того, чтобы все сертификаты у старшего механика были в норме. А тут надо будет ещё и аттестацию проходить!

– Что же…. Посмотрим, – опять непроизвольно подумалось Лаврову, – Если не пройду, то не велика беда, Петрович найдёт мне работу и без этих аттестаций, – опять промелькнула шпионская мыслишка, готовившая Лаврову путь к отступлению и самооправданию в случае неудачи.

Но виду он не подал, а просто спросил:

– И где этот Газаров находится?

– А ты поднимись на этаж выше. Его кабинет прямо надо мной.

– До свидания, – попрощался Лавров с Бондаревым и пошёл в кабинет к Газарову.

За столом сидел поджарый седоватый мужчина. Он поднял на входящего Лаврова глаза, оторвавшись от каких-то документов.

– Разрешите представиться. Старший механик Лавров, – отрапортовал он, как учили его в училище.

Вместо ответа, Газаров протянул руку, поздоровался и спросил:

– Документы с собой какие-нибудь есть?

– Нет. Ничего с собой не взял. Просто Бондарев сказал, чтобы я зашёл к Вам.

– А что ко мне заходить? Я здесь только спрашиваю и определяю Вашу пригодность для компании.

– Ну и спросите, то чего Вы спрашиваете?

Газаров, наверное, такой борзоты не ожидал. Он с интересом поглядел на Лаврова и хмыкнул:

– Хорошо. Вот и спрошу. Если ответишь, то и дальше будем говорить, а потом смотреть твои документы. Ну, а если не ответишь, то извини. Они мне больше не понадобятся, – Лавров напрягся. Вот сейчас всё и решиться. Сейчас разрешаться все его сомнения.

– И что же Вы закончили и в каком году? – издалека начал вежливо спрашивать Газаров.

– ДВВИМУ в 1974 году, – облегчённо выдавил из себя Лавров. Зато потом вопросы посыпались один каверзнее другого. И по СОЛАСу и по МАРПОЛу и по МКУБу. После примерно тридцати вопросов Газаров приостановил свой допрос и мирно сказал:

– Ну, что же. Жду Вас завтра с документами. Вам ещё придётся прочесть документы о политике нашей компании и отчитаться мне в знании и понимании их. А теперь вернитесь к Андрею Иванычу. Он Вас очень хотел видеть, – он приподнялся, пожал Лаврову руку и вновь уткнулся в свои бумаги.

– До свидания, – попрощался Лавров с ним и пошёл в кабинет Молчанова.

Секретарша любезно открыла ему дверь кабинета и пропустила его.

Андрей Иванович также сидел за столом. Он уже не поднялся, а только посмотрел на Лаврова, но дружелюбно сказал:

– Ты понравился всем нашим. Так что приходи завтра к девяти. Побеседуешь с экономистами, суперинтендантами, а потом поедешь в круинговую компанию, чтобы подписать контракт.

Лавров был ошарашен. Без него, его же и женили. Вот это да!

Видя такое непонимание, Андрей Иванович недовольно произнес:

– Ну, что тут непонятного? Что тебе искать ещё чего-то лучшего? Ведь всё же нормально!

– Да нет. Не очень то и нормально. Это всё на словах. Вот ты говорил мне про пять тысяч. Это реально? – Молчанов немного замялся, – Ну, я так и думал, что не реально. Так сколько будет моя зарплата?

– Да будет тебе твои пять тысяч. Не переживай ты так, – уже стал раздражаться тот.

– А переживаю я в основном за то, что у моей жены обнаружили в груди какое-то уплотнение. Сейчас взяли пункцию для анализа и будут определять. Нужна ей эта операция или нет. Вот это меня волнует больше всего. Вот почему мне нужен контракт на срок не больше шести месяцев. В любом случае я должен быть дома в августе – сентябре.

– И это тебе будет. Шесть – так шесть. Завтра, после бесед с нашими экономистами и юристами всё тебе организуем и подпишем. Но с утра съезди в круинг, возьми там направление на аттестацию и с Василием Петровичем согласуй свой контракт. Времени остаётся мало. Через неделю вы летите в Корею. Там у вас будет пару недель на приёмку, а потом уже и в рейс. Экономисты уже подыскивают вам подходящий рейс. Так что, давай. До завтра. Смотри. Не опаздывай.

Лавров вышел на улицу, сел в машину так и ничего не поняв о произошедшем. Это что? Они уже его приняли на работу? Вот это да! Что он скажет Нине? Это ведь через неделю вылетать. Оёёй! Сколько же ему придётся выслушать о себе столь «ласковых и нежных» слов, на которые способна только его жена. А если она их не скажет, то он и так все сам поймет, прочитав это в её наполненных тоской глазах.

Доехал он до дома быстро. Но никак не решался выйти из машины. Все сидел и думал, как же это он все скажет Нине. А что было говорить? Он и сам не знал, принят он на работу, или не принят. Она же говорила своему упертому мужу:

– Не иди, не соглашайся.

А он, как валенок, поддался на все уговоры Молчанова.

Лавров вышел из машины, подошел к двери подъезда, открыл ее электронным ключом, подошел к квартире и нажал кнопку звонка.

Нина как будто стояла за дверью. Она тут же открыла дверь и встретила Лаврова вопросительным взглядом, который он так четко и представлял себе.

В глазах была тоска и понимание. И ничего не надо было больше говорить – она все поняла: что скоро опять наступит разлука, что ее «глупый» муж все-таки принял решение идти в этот рейс, что работа ему важнее, чем она. Ну, какие слова тут можно было еще сказать?

Она ничего не говорила. Она просто обняла своего непутевого мужа, положила голову ему на плечо и тяжело вздохнула. После этого она посмотрела Лаврову в глаза, подняла руку и указательным пальцем постучала ему по лбу:

– Дурак ты, дурак. И за что я тебя только люблю? Ну, делай, как хочешь, – повернулась и ушла в большую комнату.

Лавров так же обалдело стоял на пороге, не зная, что же ему дальше делать. Он разделся и прошел в комнату.

Нина смотрела очередной сериал, он тоже сел рядом с ней на диване, посмотрел немного эту очередную тупость нашего кинематографа, а потом вышел из комнаты и прошел к компьютеру. Сел за него. Открыл свой файл, где была его библиотека, и где были все документы, которые необходимо было хотя бы вкратце возобновить в памяти.

Это были МАРПОЛ, СОЛАС, МКУБ. Все эти документы он листал часа два или три, немного восстановил и освежил их в памяти, посмотрел последние экзаменационные билеты, когда он сдавал переаттестацию на подтверждение диплома. Получалось, что вроде бы, он все знал.

Лавров опять прошел в комнату. Нина сидела в такой же позе. Ничего не изменилось. Было заметно, что она очень расстроена. Что ему оставалось делать в последние дни перед долгой разлукой? Он поцеловал ее в кромку глаз и вопросительно спросил:

– Ну что, родная, спокойной ночи, – но увидев ее открытые глаза, еще пуще прежнего стал целовать свои любимые озера глаз, в которых он утопал многие и многие годы.

Утром, как всегда, он поднялся, сходил в гараж за машиной. Было четное число – Нина работала с обеда и поэтому он её не будил.

Он сел в машину и поехал в круинг, который находился в одном из зданий, ранее принадлежавших пароходству.

Войдя в офис, он поздоровался и представился:

– Я – Лавров, старший механик. Меня направили сюда для уточнения и подписания контракта.

Навстречу ему из-за стола поднялся высокий лысоватый мужчина, пожал ему руку и тоже представился: