Quantum compita

Глава 2

Неждан.

– Выходи на палубу, стройся! – нас разбудили истошные пацанские вопли.

«Системное сообщение.

Ваш социальный статус изменился с уровня «приговорённый к повешенью, помилованный, каторжанин» на уровень «заочно приговорённый к повешенью беглый каторжанин». Вы достигли 3-го уровня игрока, вам более не будут выдаваться ознакомительные игровые задания «Дожить до вечера».

Ваш опыт 3720.

Вы использовали штатный выход из игры, следующий выход будет доступен после выполнения системного задания и задания квеста «Не нарочно изменить мир».

Вы не использовали бонус рандомного усложнения мира и увеличения характеристик игрока.

Желаете использовать»?

Думаю, мир наш надолго – это корабль в Атлантике, что тут, спрашивается, усложнять? Говорю игре. – Желаю.

«Ваш выбор принят. Вам начислены бонусы.

Текущая сложность мира увеличена на 12 %.

Увеличение удачи на 3%

Мироощущения на 11 %

Предчувствия на 4%

Скорости реакции на 5 %»

Ну… не всё коту масленица…

– На палубу вылазь! Джек говорить будет! – не унимались снаружи.

Вот зачем так орать? С часок хоть поспали? И чего они ещё затеяли? А! Джек будет говорить, значит, что-то вроде пионерской линейки. Начальство ж на шлюпе оставалось, когда успели нагрянуть? Пойти посмотреть что ли? Всё равно поспать уже не дадут.

Казачата и близняшки, ошалело тараща глазёнки, сидели на канатах, ребята Вани Ножика нехотя поднимались с досок палубы.

– Быстро продрали глаза и на палубу, – даю команду и отдельно обращаюсь к заложницам, – касается всех! Девочки за мной, остальные, куда поставят.

Грустно бужу детскую свою сущность. – Пойдём, Захарушка, запишемся в пираты?

– А мы кто? – Зевнул пацан спросонья. – Такого в том городке начудили!

– Мы, Захар, просто уголовники. – Говорю наставительно. – В уголовники сами попадают, а в пираты надо записываться.

– Опять хохмишь? – Насторожился пацан.

– Да ты пойди, проверь! – Заверяю со всей убедительностью. – А я пока вздремну трохи.

– Ладно… – Только успел он мне сказать, как я провалился в сон.

По ощущениям, в ту же минуту зовёт. – Неждан, ну Неждан!

– А? Что случилось? – Не сразу включаюсь.

– Чего это они? – каким-то стеснительным тоном недоумевает Захарка.

Оцениваю «чего они» опять. Ну, ничего особенного, парень привлёк к себе внимание общественности. Одет по-пижонски в камзол на голое тело (великоват зараза), чистые, почти новые штаны (панталоны без резинок на дурацких шнурках), при шляпе, поясе и башмаках, но без носков, то есть чулок (вот гадство!). На поясе кортик, за поясом пистолет, следом семенят «грёзы подростка» в двух экземплярах. Неделя не прошла, как за борт выбросили, а мы тут, да ещё и с форсом. Встречные нарочито отворачиваются, отводят глаза, а за спиной обсуждение в разгаре:

– Гляди-ка, он живой!

– Кто?

– Да Дритст этот!

– Это который Конягу зарезал?

– Его ж за борт выбросили!

– Ага. Мне Бобби говорил, что видел его уже, только я не поверил.

– Одет, как не знаю, что сказать.

– И девчонок захватил и приволок не понять как!

– Пистоль у него и кортик!

– А у нас всё после дела отобрали!

– Отберёшь у него, как же!

– Джек отберёт!

– А он с Джеком корешится.

– Особенно после того, как его в трюме отпинали и Боб Маленький позорную кличку приклеил. Джек с засранцами не корешится!

– Он хоть и Дристун, но не засранец, и на Джека он срать хотел! Пацаны говорят…

– Что? Что говорят?

– Что он морскому дьяволу душу продал, вот что говорят! Ему даже акулы пофиг, и ему теперь, вообще, всё можно! Вообще всё-при-всё!!!

– А как продал-то?

– Его душу акулы забрали, ну, тогда ещё, первый раз, когда он к ним прыгнул…