Человеческая оболочка
Техника залетела в длинную тень, оставленную шпилем. Айзек вновь чувствовал давление, которое уже испытывал некогда, подбираясь к похожей конструкции. Но это давление теперь казалось таким глупым и бессмысленным, что парень ни на секунду не колебался, подъезжая все ближе.
Башня была точно такой же, как и предыдущая: странная форма, абсолютно гладкая снаружи, черный бликующий на солнце цвет и никаких зазоров между пластинами, создающими стены башни. Айзек остановился в паре метров от основания и подметил для себя, что почва под ногами была не ровная. Это давало надежду. Провалиться в воду вновь совсем не хотелось.
– Открой дверь, – безжизненно сказал Айзек, глядя на черную стену, что была перед ним. Оглядевшись вокруг, он не заметил никаких признаков движения. Ни лазеров, ни нарисовавшихся проемов трапа не было.
Айзек облокотился на теплый капот автомобиля и начал вглядываться в верхушку, которую с его позиции было почти не видно. Утренняя тишина витала в воздухе. На многие километры вокруг не было ничего. Лишь бескрайнее небо, что отдавало последние желтые оттенки обратно горизонту. И белый снег, хрустящий под ногами при каждом движении.
Легкая вибрация сотрясла воздух, и парень прыгнул обратно в машину. Двигаясь вдоль стены едва ли больше минуты, он, как и планировал, наткнулся на опустившуюся пластину, что приглашала его войти.
Айзек взял небольшой крюк, чтобы прицелиться на въезд, но как только оказался на финишной прямой то остановился. Дверь была на востоке башни, и свет солнца полностью освещал все внутренне пространство.
Черная комната, невероятно высокая и глубокая, изнутри так же была обшита блестящими светлыми металлическими панелями. Она была совсем не круглой, как показалось бы, глядя на само основание башни. Напротив, полукруглую форму имели лишь две стены: та что была напротив входа, и та, что входом являлась. Остальные грани были усечены. На стенах виднелись различные незамысловатые символы, которые ловили свет и отдавали его стократ в глаза парню. Большие цифры, большие буквы, схемы складирования ящиков. Все это переливалось так словно само излучало этот свет.
Парень медленно начал отпускать педаль сцепления, и машина тронулась. Медленно, боясь повредить трап или ненароком снести что-нибудь внутри, Айзек начал взбираться на широкую и длинную платформу, провожающую его вверх. Машина сменила угол движения, и мотор начал задыхаться от тяжести подъема. Стоило только технике полностью оказаться внутри, как парень остановил ее, заглушил мотор и вышел, хлопнув дверью, которая породила звонкое эхо.
– Тут кто-нибудь есть?
– Приветствую //НЕЗАРЕГИСТРИРОВАННЫЙ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ//, я ИСП «Норман-Эмпайр», чем могу быть полезна?
– Меня зовут Айзек. Расскажи мне, что это за место.
– Поняла Вас, Айзек. Устанавливаю связь с библиотекой данных, – машина замолчала.
Айзек побродил по огромному пространству, что вновь окружало его. И тут то же самое. Везде мусор, пыль, стекло, куски дерева. По полу разбросаны гайки и прочие металлические изделия. Оборудование, что стояло вдалеке у срезанной части круглой стены, собирало пыль, не давая признаков жизни.
Все это было непонятно для парня. Он и в прошлый раз не смог узнать, за что же отвечают все эти устройства, на которых были маркировки, обозначающие то высокое напряжение, то опасность работы шестеренок. Точно так же над оборудованием красовался неизвестный ему знак, похожий на солнце, что отдает свои широкие лучи в три разных угла треугольника.
Платформа стояла на том же месте. И дыра в полу тоже. Айзек аккуратно подошел, но отсутствие освещение не позволяло посмотреть глубже пары метров. Парень толкнул болт, что был рядом с проемом и принялся слушать, как он, ударяясь о стены, летит вниз, постепенно теряя громкость своего звона.
– //СОЕДИНЕНИЕ УСТАНОВЛЕННО//. «Норман-Эмпайр-01» – корабль класса Колонист для межзвездных путешествий. Является частью второй колониальной экспедиции, основанной в три тысячи шестьсот тридцать пятом году силами союза по спасению Земли. Дата сборки: три тысячи шестьсот семьдесят седьмой год. Дата постановки на учет в экспедиционном корпусе: три тысячи шестьсот семьдесят седьмой год. Дата запуска: три тысячи шестьсот семьдесят седьмой год. Орбита сборки – Земля.
Айзек слушал машину, абсолютно не понимая, о чем идет речь. Космос, планеты, непонятные для него даты и термины в голове оставались лишь звоном.
– Так это здание, на самом деле некий корабль для путешествия? В космосе? – он оглядывался, пытаясь найти хоть что-то корабельное в своем окружении.
– Верно, – бесстрастно отвечал голос.
– И все другие такие здания – тоже?
– Верно.
– Сколько их?
– //ЗАПРОС/ОТВЕТ// по данным опроса корабельных модулей, на связь вышли сто восемь из ста одиннадцати.
– Что такое орбита? Почему они никуда не улетели? – представлял себе огромный завод по производству кораблей парень, с трудом связывая с тем, что машина, способная летать, теперь прикопана землей.
– В данный момент «Норман-Эмпайр-01» является опорным пунктом колонизаторов экзопланеты первого класса терраформирования.
– То есть улетели?
– Статус миссии //ВЫПОЛНЕНО//.
– То есть – улетели… – Айзек, выйдя из своей меланхолии, скатился по борту машины, на который опирался, и сел на пол.
– Верно. Статус миссии отмечен шестьсот сорок два года назад.
Айзек сидел, не в силах уложить в свою голову все сказанное. Он выкрадывал редкие воспоминания о том, что старик рассказывал ему о небе, звездах… Том, что находится там высоко над головой… Но лишь представляя лицо Юрия, мальчишка вновь испытывал боль.
Базовые простейшие знания: планета, солнце, звезды, вакуум. Космос… Даже из рассказов он был невероятно далекий и недосягаемый, и парень бросил думать о нем совсем в юном возрасте, сосредоточившись на выживании. Но сейчас… Пытаясь осознать сказанное своей опустевшей головой, он не мог понять, что происходит. Мир для него перевернулся с ног на голову.
– ИСП, как много людей могло поместиться в таком пространстве?
– Вариативность набора ген была рассчитана на три миллиона человек.
– Три миллиона? – Айзек не мог представить это число, но, окинув взглядом окружающее пространство, он смог уместить в воображении лишь тысячу. Прикинув окружение по шагам. – Но сюда не поместится так много! Тут слишком мало места!
– Неверно. То, что Вы наблюдаете, лишь два процента от общего рабочего объема корабля.
– Даже так, все равно мало!
Юноша осознал, что задает неправильные вопросы. Машина была прямолинейна и не могла отвечать так, как привык воспринимать Айзек. Парень задумался о том, как нужно спрашивать то, о чем они говорили. Он вновь встал и пошел вглубь зала, освещенного белым солнечным светом.
Выкрадывать информацию, каждый раз задавая узкий вопрос, было не удобно. Айзек тыкал мертвые кнопки большого подъемника, что мягко щелкали, обдумывая вариант вопроса, при котором получит все и сразу. Нужен был хороший точный ответ. Лишь черная бездна, что располагалась под стальной плитой лифта, манила его, сбивая с толку. Но про это он спрашивать не спешил.
– Расскажи о том, как должна проходить экспедиция.
– //ДОСТУП/ПРОТОКОЛ ЭКСПЕДИЦИИ/ПЛАН ЭКСПЕДИЦИИ// План экспедиции представляет собой погрузку необходимых ресурсов на корабли класса Колонист, с последующей доставкой до заявленной экзопланеты…
Парень вновь оперся на теплый капот автомобиля.
– … борт включает в себя необходимое медицинское оборудование. Модульные жилые станции. Станции очистки воды и воздуха. Оборудование горнодобывающего комплекса. Оборудование деревообрабатывающего комплекса. Оборудование металлургического комплекса. Оборудование сельскохозяйственного комплекса. Оборудование военно-промышленного комплекса. Оборудование машиностроительного комплекса. Комплекс по добыче и обогащению ядерного и химического топлива. Протоколы и ключи к инструментам тарраформирования. Провизию. Оружие. Технику. Костюмы химической и радиационной защиты. Библиотеку ДНК людей и некоторых видов животных…
Слушая перечисления всевозможного оборудования, с которым Айзек никогда не встречался, он вдруг понял, что спешить ему некуда. Вновь вспомнив, что его единственный дом теперь безвозвратно утерян, он пошел к задним дверям машины и начал ковыряться в своих запасах. Спустя пару минут он уже сидел на задней части фургона, аккуратно открыв двери. Чтобы их шум не разносился по башне эхом, портя интересный рассказ. Пытаясь переварить все то, что рассказывала ИСП, парень отстранялся от своей печали, и становилось немного легче. Голова сейчас была занята поглощением информации.
– … доставка оборудования и ДНК будущих колонистов возлагается на команду корабля, вместимостью сорок человек и расчетом регенерируемого воздуха и провизии сроком на тысячу лет. За время путешествия команда корабля обязана поддерживать работоспособность всего необходимого оборудования, сменяясь по мере преемственности поколений. Допустимый разброс численности команды: от одного до восьмидесяти человек…
Запивая старые черствые сухари теплой водой, Айзек не мог нащупать их вкус, словно и не было его совсем. Он вслушивался в звенящую речь ИСП и начинал привыкать к ней. Понемногу, ощущение того, что с ним говорит неживой человек, пропадало.
Жуткое и странное чувство накрыло внезапно. Ей же больше тысячи лет! Эта машина родилась на далекой от сюда планете и проделала длинный путь, чтобы принести новую жизнь. Но по какой-то причине, будучи брошенной на долгие годы, она теперь рассказывает свои истории мальчишке, которого, как и ее, бросил мир на произвол судьбы.
– … по достижении цели, – продолжал голос, разносившийся по всему помещению. – Не ранее двадцати и не позднее восемнадцати человеческих циклов, экипажу необходимо запустить //ПРОТОКОЛ ЭКСПАНСИИ//.
– Что такое «протокол экспансии»? – дожевывал последний кусок вареного батата парень. Вопрос о провизии теперь поднялся как нельзя остро.
– //ДОСТУП/ПРОТОКОЛ ЭКСПАНСИИ/ПЛАН ЭКСПАНСИИ//… По достижении цели, не ранее двадцати и не позднее восемнадцати человеческих циклов, экипажу необходимо запустить системы репродукции человечества. Загруженность команды рассчитана на тысячу человеческих особей, с учетом необходимости их воспитания и обучения…
Айзек вдруг понял, что хорошо бы это записать. А еще лучше – показать кому-нибудь.
– … по мере готовности новых колонистов, корабли, согласно протоколу стыковки, обязаны выпустить десантные модули максимально близко к зоне, отмеченной как точка приземления основного судна. Анализ атмосферы экзопланеты должен показывать индекс подобия Земле не ниже //НОЛЬ ЦЕЛЫХ/ДЕВЯНОСТО ПЯТЬ СОТЫХ//. В этом случае высадка считается разрешенной. Капитан флота инициирует спуск всех кораблей класса Колонист. При успешной высадке миссия считается выполненной. Допустимые потери: не более двадцати процентов от общей материальной составляющей флота. Далее, новое человечество само решает, как поступить с научно-технической базой экспедиции.
– Жесть! Ладно, я тут вспомнил… Почему я незарегистрированный пользователь? И почему имею доступ? – Айзек отряхнул руку, которой до этого держал батат, о штаны и встал, запив напоследок старую почти протухшую еду водой. Этот вопрос волновал его, наверное, больше других. Безымянный юноша с окраины мира теперь находился внутри загадочной башни, к которой люди даже приближаться зачастую боялись. А многие вообще считали, что это кара древних Богов, обрушившаяся на весь мир.
– Приоритет доступа был изменен шестьсот девятнадцать земных лет назад. Идентификатор: Капитан флота Алан МакКрей. Приложена аудиозапись запись. Воспроизвести?
– Да.
Глава 19
Проклятье первого
– Кхм-кхм. Приветствую тебя, человек рожденный естественным путем. Привели тебя силой, или же ты пришел сам – знай, я лишь защищал светлое будущее. В случае, если привели силой, то ты и так, наверное, все уже знаешь. Если же – нет, – голос немного замялся. Слышно было, как на фоне что-то шуршит. – то я лишь, надеюсь, что прошло не так уж и много времени с тех пор, как корабли были закрыты. Сейчас я поступлю как настоящее чудовище, но выслушай меня…
Айзек открыл дверь машины и сел на водительское сиденье. Голос, что звучал в помещении, был человеческим. От этого становилось тепло. Но чем больше говорил голос, тем больше тревоги он нес.
– Все пошло не по плану еще сто семьдесят лет назад, когда «Канаду-01» повредил алмазный астероид, что вышел из поля расчетов компьютера флота. Этот пункт отлично отмечен в дневнике капитана Винсента МакКрея. Дальше сюрпризы начались в мою смену: начав плодить колонистов, выращивая невероятными темпами сотни людей, мы поняли, что справиться с этой задачей – непосильная ноша. Капитанов готовили быть капитанами, а не няньками. Мне самому тогда было всего двадцать, когда появились первые дети. Пока они требовали лишь ухода – не страшно, но вскоре их нужно было социализировать, обучить. Это нереально! Это как опасная банда, что сбивается в кучу и терроризирует всех вокруг! Блядь, это было ужасно… это самый большой провал! – срывался на крик голос. – Они были абсолютно не обучаемы! Сколько бы их ни держали в аудиториях, сколько бы фильмов и лекций им ни показывали… им намного интереснее было общаться со сверстниками. Проявлять себя не в самых лучших начинаниях. В итоге, к тому моменту, как пришла пора применять свои знания на практике, едва ли пять процентов из них представляли собой что-то стоящее. Я рос и смотрел, как люди ровно на одно поколение младше меня губят миссию.
Пытаясь представить все это, Айзек чуть не сломал себе голову. Дети… там были дети… много детей. И эти люди, капитаны, занимались тем же, чем занималась и Ханна. Только у них это плохо выходило. Мальчишка усмехнулся, вспоминая как его знакомая с легкостью управляла целой стаей детей.
– … да, и речи быть не может о разнице в воспитании и обучении. Меня растили капитаном, я грамотен, предприимчив, имею крепкий характер и большой опыт. Который загнал меня сюда… Их растили как стадо, кидая в них шмат информации. Один за другим. Не только на моем судне. Похожая тенденция была везде! Как бы ни старались команды кораблей, какими бы совершенными ни были технологии и методы обучения – это был самый первый и самый серьезный провал…
Голос вновь задумался, будто сверялся с данными внутри своей головы.
– Дальше – хуже. Во время высадки произошел сбой системы орбитального сканирования, и один из кораблей провалился под толщу льда. Утонув. Не выдержав давления воды на глубине. Связь оборвалась. Это первый процент потерь. Понесший за собой серьезные последствия. О них позже…
Снова замялся.
– Несчастная «Канада-01» не была готова к посадке, но смысла оставлять корабль на орбите не было. Оплавление корпуса активной зоны хим-ядерного реактора, вызванное повреждением реакторного отсека, не позволяло сомкнуть створки саркофага до конца и погасить реакцию. Нет саркофага – нет защиты от повреждений при приземлении. Этот контейнер должен был защищать активную зону при перегрузках и ударах во время посадки. Мы смогли понизить мощность реактора до одного процента, но герметичности не было. Я рискнул опустить эту термоядерную боеголовку на планету и проиграл. «Канада-01» оборвала связь, как только коснулась земли. Подозреваю, оставив при этом воронку от взрыва в несколько километров, заполненную продуктами полураспада и актиноидов. Я не отправлял туда экспедиции, ведь… в худшем случае, прибывшие умрут от облучения, даже не подобравшись близко к кратеру. Жаль, что орбитальное сканирование было уже не доступно. «Канада-01», в общем… Это был второй процент потерь…
Все время, что распинался голос, в машине сидел юноша и переваривал услышанное, пытаясь представить, как башни падают с неба.
– … много сбоев систем при приземлении. Много сбоев связи. Брак кремниевых полупроводников десантных кораблей, брак системы мониторинга заболеваемости и эпидемий. Словно те, кто строил эти корабли, не рассчитывали дожить до этого момента. Нет, ну вообще-то они и не дожили… но создается ощущение, что руководствовались они фразой «после нас хоть потоп». Из грустного: связь с материнской планетой, Землей, была потеряна на девятисотом году пути. За триста лет до моего рождения, если не вдаваться в цифры. Консультаций и поддержки больше не было…
Мальчишка охотник вдруг понял, что не только он потерял свой дом. Оказывается, что все люди вокруг него уже давным-давно бездомные. Точнее, не люди… человечество.
– А знаешь, что произошло потом, дорогой мой друг? – слышно было, как рассказчик тяжело затягивается папиросой. – Все эти толпы людей, что упали на планету рядом со своими кораблями, эти кучи неотесанных идиотов и безграмотных детей, осознав то, в какой ситуации оказались, начали грызню. Члены экипажа, что должны были стать серьезной помощью в вопросах выживания, были проигнорированы. А где-то даже убиты. Вся эта мелюзга начала тащить с кораблей только то, что считала нужным, игнорируя любые протоколы и инструкции. Сначала одежду, потом еду, а потом и оружие. Хрен его знает зачем тут было оружие. Хоть и немного, но его хватило. Усугубляло ситуацию то, что «Финланд», корабль одноименной страны-корпорации, был затоплен, и челноки с его людьми приземлились у соседнего судна, создав дефицит всего, что было им необходимо. Да и жители «Канады-01» тоже сделали свое дело, озадачив соседей. В общем, не везде все шло гладко. Некоторые из кораблей приземлились в местах не сильно пригодных для жизни. Например, в скалистых горах или пустынных полях, не дав должной защиты от природных факторов.
Айзек нервно усмехнулся, поняв, что затопленный корабль, про который говорит голос капитана, это и есть та башня, что первая открыла свои двери.
– А, вот еще что! Экспедиция началась, когда индекс соответствия планеты был равен единице. То есть, абсолютная схожесть с материнской планетой. Вот только за тысячу лет пути эффект от бомбардировок химическими терраформирователями спал. И планета погрузилась в ледяной сон. Это не удивительно, ведь между отправкой ракет с химикатами и системой создания флоры и фауны, и прибытием наших кораблей, прошло около двух с половиной тысяч лет. Много, да? Я вот даже представить себе не могу, сколько это…
Холодный ветер начал задувать в открытый нараспашку зал. С пола в воздух стали подниматься пыль и мусор, шумя по разным углам помещения.
– … конечно, на подлете мы уже знали с чем столкнемся, но этого не было в прогнозах тех, кто нас отправлял. И средств защиты всем не хватало. Грызня продолжалась долго. Многие годы. Даже когда все уже растащили и нехотя наладили некоторые производства. Например, в центральном секторе планеты… Теперь горнодобывающие комплексы стали интересны и тем, кто их не возводил, суля неплохую добычу при создании металла, техники, оружия. Даже старый добрый бартер был бы куда приятнее с промышленным подспорьем. Сначала эти дети сражались за еду, потом за ресурсы, потом за производства, развивая варварское мышление. Но самая омерзительная война была впереди. Это, считай, кульминация…
Подув на свои руки теплым воздухом изо рта, мальчишка надел варежки. Стало холодно. Но как бы ни хотелось пользоваться теплом башни, Айзек боялся прерывать аудиозапись. Ему она сейчас, почему-то, спасала душу.
– … за долгие годы в космосе, еще первыми членами экипажа была потеряна репродуктивная функция. Это все влияние космической радиации. Я сам пробовал – не вышло. Первое поколение колонистов тоже росло в космосе, и мы наивно полагали, что с прибытием на «Землю» все изменится. Что те, кто будут созданы в условиях гравитации и низкого радиационного фона, без хим-ядерных реакторов под боком, дадут здоровое потомство и начнут новое человечество. Положив на алтарь предыдущее, первое поколение… и бесчисленные команды экипажей, что были до них. Вот тут-то и начался ад. Подросшее второе поколение тоже не имело сил плодить себе подобных. Репродуктивная функция была утрачена. Радиация нарушила ДНК, что хранились на корабле в герметичных и защищенных секциях. Это был двадцатый год после высадки.
Голос разрывался от злобы и смятения, и казалось, будто это потертости на строй записи создают такой эффект.
– … эти чудовища тут же начали растаскивать остатки «искусственных матерей». А потом переключились на чужие производственные мощности, отбирая инкубатории у более слабых поселений. Так и получилось, что основной необходимый ресурс для существования оказался в руках монополистов, обрекая другие мелкие колонии на вымирание. Вот никто не мог представить, что инкубаторы станут разменной монетой. Протоколы экспедиции гласили, что они нужны для создания всего лишь двух поколений людей. Теперь это было главное средство для выживания. А еще – для удержания власти. Мы, остатки членов экипажа, были не в силах бороться с этими варварами…
Все больше и больше появлялось тяжести в голосе.
– Это не все… Потеря репродуктивной функции, по сути своей, являлась мутацией. Это показывали немногочисленные исследования. Но вскоре, абсолютно случайным образом, у очень малого процента поселенцев второго поколения начали рождаться дети. Это тоже была мутация. Ответная. А ведь производства детей уже были налажены, упорядочены монополистами и держателями нового мира.
Капитан перешел к самой тяжелой и самой уродливой части своего оправдания.
– Детей и родителей начали убивать. Они вредили «бизнесу», ведь кому нужно покупать овцу, если он может сделать свою? У меня просто не осталось выбора… Эти корабли класса «Колонист» являются самой важной материально-технической и научной базой. Технологии, что применены при их создании – это шаг в будущее всей планеты. Это техника. Технология. Неотделимые от корабля производства, требующие высокой точности, по типу кремниевых и ламповых полупроводников. Я еще раз повторюсь! – мужчина повысил голос, после чего ненадолго закашлялся. – Это будущее! Не будет развито технологий без этих кораблей. По одной простой причине: первые поселенцы взяли лишь то, что могли потрогать, забыв самое важно – знания. И второе поколение пошло по их стопам. Я ни разу не видел, чтобы хоть кто-то из этих дураков читал. Они даже научные фильмы не смотрят. Вот! Передо мной куча книг! Хоть бы одну открывали с момента прилета… Но нет. И не откроют, пока не придет нужда. А для этого им надо повзрослеть.
И снова минутная пауза, от которой Айзеку показалось, что история оборвалась. Парень испугался.
– Я хочу, чтобы в будущее шагнуло чистое не изуродованное общество. Я закрываю корабли до тех пор, пока человеческие дети не перестанут быть товаром. Пока живорожденных не перестанут истреблять, словно мутантов. Пока люди не прозреют, и не начнут искать знаний. Да простят меня те ученые, что сейчас кропотливо трудятся внутри этих кораблей. Простите безумного старика… вы умрете вместе со мной. Запертыми тут. В самой настоящей сокровищнице знаний.
И снова звук тлеющей папиросы…
– Мои предки, предыдущие капитаны, мечтали оказаться тут, зная, что родились в коробке, летящей сквозь звезды к недосягаемому для них миру. Зная, что в этой коробке они умрут, так никуда и не прилетев, – старик на записи звучал так, словно он вот-вот зарыдает. Казалось, будто он прямо сейчас вытирает слезы обиды. За себя, за всех, кто жил и умер ради этой планеты. Он сделал паузу и продолжил, адресовав свои слова компьютеру. – ИСП, поставь запрет на все функции систем и подсистем корабля для комбинаторно вычисленных вариантов компоновки ДНК, хранящихся на всех кораблях, включая архивные записи «Финланд» и «Канада-01». Поставь запрет на доступ к серверам. Запрет на доступ во все отсеки кораблей, включая разгрузочный. Запри все двери, переведи электропитание в режим «до востребования». Разреши «ограниченный» доступ для любого человека, не находящегося в поле вариации ДНК кораблей, начиная со второго порядка. Разошли эти протоколы всем кораблям. Долби этими протоколами «Финланд» и «Канаду-01» так часто, чтобы даже мертвые услышали. Останови эту запись через две минуты. И приложи ее к ответу о правах доступа. Выполняй!
Голос усмехнулся. Тоже безумен.
– Как последний капитан экспедиции, которая в давние времена называлась «Надежда человечества», я с гордостью заявляю, что в списке задач экипажа, во всех графах, стоит отметка «выполнено»! И пусть я отчаялся, но я не потерял надежду! Так пусть эта надежда ведет вас, несмотря на безумие мира, который теперь всех окружает! Не поддавайтесь ему, ребята! Вы – будущее! Вы те, кто построит будущее! Построит новый мир! И пусть я ухожу на второй план, но я все еще в вас верю! И сколько бы ни прошло времени… Десять лет… Двадцать, или даже тридцать…
– Шестьсот… – прошептал Айзек.
– … я буду вас ждать. С вами был тридцать шестой капитан экспедиции, Алан МакКрей. Похороните меня рядом с командой, когда найдете. Прощайте!
Запись хрипела еще минуту, и слышно было, как где-то вдалеке плачет немощный старик. Он шуршал бумагой, сворачивая самокрутки, щелкал зажигалкой и медленно умирал, оставив свое детище спрятанным от безумия внешнего мира.
