– Спасибо, отец. Спасибо Лазурь, Морок, и Эхо. Я рад, что мы сегодня собрались! – Восход взял тарелку с едой и свой стакан. Парень преодолел половину длины всего стола и поставил все рядом с Мороком, придвинув рядом пустой стул. – Далековато уселись, не думаете?
Морок достал сверток и протянул его виновнику торжества. – Это от нас. С днем рождения, совершеннолетний!
– Оу, не стоило. Спасибо! – Восход помял сверток. – А что там?
– Да, что там? – спросил Эхо, после чего поймал на себе осуждающий взгляд отца. По-доброму осуждающий.
– Открой! – Морок хлопнул шурина по плечу.
Юноша развернул тряпку, в которую был завернут подарок и улыбнулся. Стеклянная брошь блестела разными цветами. Столь редкая, необычная вещь была действительно завораживающим зрелищем.
– Ты сам это сделал?
– Нет, мы все ее делали, – Морок подмигнул своему сыну, чтобы тот не выдал секрет. Эхо неуклюже кивнул, давая понять, что прочитал ситуацию. – Эхо собирал стекляшки, а мы с Лаз выплавили ее.
– Лаз? В жизни не поверю! – рассмеялся Восход.
– Ну спасибо, братец! – Лаз надула щеки, показывая всем откуда у Эхо появилась такая способность. Все громко смеялись, даже вечно суровое лицо Императора не смогло сдержаться и разразилось невиданными доселе эмоциями.
– Спасибо! Я буду всегда носить ее! – Восход аккуратно расстегнул булавку и прицепил брошь на свой белый пиджак. – Ну как?
– Тебе идет, дядя!
– Определенно! – рассмеялась Лазурь, покрасневшая от выпитого.
Император вновь вернул свое прежнее лицо и пристально наблюдал за происходящим. Он вновь налил себе ржаного спирта и глотнул, не поднимая бокала. Звонкие голоса родных ему людей успокаивали, дарили радость, и спустя еще пару бокалов улыбка обосновалась на лице окончательно.
– Эхо! – выругалась мать. – Ешь давай!
– Не хочу!
– Эхо, ты должен больше есть! – продолжала она. – Дома еды нет, я ничего не готовила!
– Да, Эхо, – вклинился отец. – Ты растешь. Еды нужно много. К тому же, кто если не ты будет объедать деда?
– Я сыт! – стоял на своем мальчик.
– Эхо… Давай ради меня. У меня же день рождения! – присоединился к разговору Восток. – Это праздничный ужин. Его нужно съесть. Будет обидно, если он испортится… К тому же, ты ведь не так часто ешь мясо! Мясо, Эхо!
Ребенок надул щеки и недовольно начал ковырять вилкой еду, что была уже довольно сильно размазана по тарелке. Эхо специально так делал. Если навести беспорядок в блюде, то трудно будет сказать, сколько парень уже съел. Эта уловка часто работала.
Время шло, за окном наступила темнота и с высоты балкона можно было наблюдать, как в домиках загораются огни окон. Бескрайнее поле уже не так просматривалось, а звезды на небе, казалось, его совсем не подсвечивали.
– Красиво, правда? Аж жить хочется… – подошел Император к маленькому мальчику, что еле доставал ростом до ограждений.
– Да! Дедушка, а почему ты тут главный?
– Так сложилось, Эхо… – мужчина потянулся рукой к ребенку, чтобы погладить его по голове, но осекся. – Ну и странное же у тебя имя…
– Почему?
– Оно бесформенное.
– Это как?
– Имя обычно значит то, что ты можешь увидеть… потрогать…представить…
– Ага… – абсолютно ничего не понимая поддакивал мальчик.
– Эхо нельзя ни потрогать, ни увидеть. Вот ты знаешь, как выглядит эхо?
– Нет.
– И я нет… Странное у тебя имя.
– Угу… – ребенок было задумался, но его мысли быстро переключились. – Дедушка, а я буду таким же большим как ты? Или маленьким, как папа и дядя?
– Смотря кем ты хочешь стать, когда вырастешь!
– Кем? А кем я могу быть?
– Кем угодно. Хочешь – расти пшеницу. Хочешь – будь строителем. Но, знаешь, Эхо, ты ведь можешь стать Императором!
– Не хочу! – без задней мысли ответил мальчишка.
– Это еще почему?
– У тебя всегда такое хмурое лицо. Тебе грустно, дедушка? Тебе не нравится быть Императором?
– Тут дело не в том, что тебе нравиться, а что – нет. Есть такая вещь, как долг…
– Пап, хватит, – вышел на балкон Восход. – Он же еще маленький.
– Я не маленький!
– Да, Эхо, ты уже не маленький, но некоторые вещи ты поймешь позже. Когда повзрослеешь, – Юноша наклонился к ребенку и положил руку на тонкие волосы.
– Да не маленький я! – крикнул Эхо и ударил ладонью по груди своего дяди.
Брошь соскользнула с пиджака и упала на блестящую плитку. Стекло ударилось и разлетелось на тысячу мелких осколков. Под ногами осталась лежать одна лишь булавка.
– Я… – Эхо пытался сдержать слезы, но получалось у него с трудом. – Я случайно!
Восход подхватил малыша и посадил его себе на плечо, подняв его еще выше того, что позволял балкон. Выше. Еще выше. Почти что до самых звезд. – Не переживай Эхо. Ты главное не плачь. Потом сделаешь мне другую брошь.
– Я не плачу!
– А что тогда капает мне на темечко?