Игра на выживание

– Да брось, – махнул рукой Энг. – Ты старше меня всего на два года!

– Я говорю не о себе… Рикс, – Сергей отошел в сторону, предлагая выйти вперед роботу, все это время тщетно пытавшемуся спрятаться у него за спиной.

– Ри-икс? – Энг удивленно подался вперед. – Он же робот!

– Верно, – кивнул Сергей. – Рикс робот-помощник с искусственным интеллектом двенадцатой степени свободы.

– Но он же робот! – с нажимом повторил Энг.

– У него больше жизненного опыта и знаний, чем у любого из нас.

– Ну и что? – вскочил со своего места Шариф Малик, еще один закадычный приятель Ли. – Ты хочешь, чтобы нами управлял робот?

Малик был не очень сообразительным парнем, но кулаки и плечи у него были внушительные. И он всегда точно знал, когда нужно прийти на помощь Энгу.

– Рикс не будет нами управлять. Он будет старшим в нашей колонии. А значит, будет следить за выполнением правил, которые мы сами для себя установим.

– А как быть с наказанием? – поинтересовался дотошный Ким. – Робот даже не может никого отшлепать. Он должен служить человеку и выполнять все его требования.

– Как наказывать провинившихся, мы подумаем потом, – ответил Сергей. – А до тех пор, пока за нами не придут, старшим среди нас будет Рикс. Любое принятое им решение является окончательным и обсуждению не подлежит. Все с этим согласны?

– Давайте спросим самого Рикса, – предложил Васанти. – Что он об этом думает?

– Рикс? – вопросительно посмотрел на робота Сергей.

Рикс ответил не сразу. Ситуция была необычная. Если не сказать больше. Так уж заведено, что люди управляют роботами, а не наоборот. Это было нормально. Это всех устраивало. То, что сейчас люди предлагали роботу, не укладывалось в привычные рамки. Поэтому Риксу потребовалось время для того, чтобы найти логичное обоснование тому неожиданному для него самого шагу, который он, тем не менее, собирался совершить.

– Госпожа Марта, когда уходила, велела мне заботиться о вас и защищать, – Рикс слегка приподнял руки и развел их в стороны. Он повторил знакомый ему человеческий жест, однако смысл в него вложил совершенно иной – робот готов был смириться с неизбежностью. – Я думаю, то, что я стану ответственным за исполнение всех принятых вами решений, не противоречит тому, что хотела госпожа Марта.

– Тебе придется не только следить за исполнением решений, но и анализировать их, чтобы выбирать наилучшие и отказываться от неразумных, – уточнил Игорь Ван-Страттон.

– Я думаю, что справлюсь, – Рикс был скромен, но честен.

– Пускай! – одобрительно кивнул Ван-Страттон.

Его поддержали еще несколько ребят.

Остальным, похоже, было все равно. Малыши просто не понимали, о чем идет речь. Ребята из компании Энга ждали реакции своего вожака.

– Здорово! – звонко хлопнул в ладоши Ли. – Да здравствует робот Рикс, первый президент независимой республики детей планеты Делла!

Рикс обратил на Энга свое лишенное мимики лицо.

– Я понимаю, господин Ли, что в вашем поздравлении заключен сарказм. И тем не менее спасибо!

Энг Вей Ли оторопел от изумления – такого он от робота не ожидал. А с разных сторон послышались смешки – ответ Рикса многим понравился.

– И вот что, Рикс, – с улыбкой обратился к роботу Сергей. – Ты не должен больше использовать в обращениях к нам слово «господин».

– Но я не могу… – попытался было возразить Рикс.

Сергей не дал роботу догворить.

– Так надо, Рикс. Иначе порядка не будет.

– Хорошо, – вынужден был согласиться Рикс. – Но я рассчитываю на вашу поддержку, господин…

– Забудь это слово, Рикс!

– Да-да, конечно, – Рикс помотал головой, как будто хотел вытряхнуть лишнее слово из своих позитронных мозгов. – Я могу рассчитывать на твою поддержку, Сергей?

– Всегда, Рикс.

Энг Вей Ли молчал. И своим приятелям сделал знак – не выступать. Он вдруг понял, что робот, поставленный во главе их маленькой колонии, открывает широкие – да что там! широчайшие! – почти безграничные возможности перед тем, кто сумеет этим правильно воспользоваться. Должно быть, именно на это и рассчитывал Серега – понял, что сам на командира не потянет, вот и выставил перед собой робота. Однако Энг Вей Ли тоже не дурак. Нет! Далеко не дурак! И он прекрасно понимает, что робот – это не человек. Пусть даже у него двенадцатая степень свободы. И логика у него – не человеческая. А значит, любой разумный человек легко сможет им манипулировать, заставляя принимать решения, отвечающие его собственным интересам. Вот так! Энг едва удержался от того, чтобы не подмигнуть заговорщицки Найденову. Но – не время сейчас. Пускай пока Серега думает, что ловко всех провел. Пускай…

– Кстати, то же самое касается и вас, – Найденов помахал рукой стоявшим неподалеку универкуху и уборщику. – Больше никаких «господ». И дети будут обращаться к вам просто по именам – Чарли и Браво.

– Но у меня всего лишь шестая степень свободы, – попытался возразить «Чарли С-4».

– Вы могли бы остаться в школе, но пошли вместе с нами, потому что хотели быть полезными. Теперь мы все вместе, у всех одинаковые права. И вы – помощники Рикса.

– Ну, что ж… Если вы… Если ты так ставишь вопрос… Я, пожалуй, согласен.

«Чарли С-4» благоразумно умолчал об истинных причинах, заставивших его и универкуха последовать за Риксом и детьми.

«Браво В-12» тоже ничего не сказал. Но про себя подивился тому, что люди, сами же создавшие роботов, почему-то упорно считают их существами пусть умными, но до идиотизма прямолинейными. Они уверены, что любые действия роботов легко поддаются толкованию с точки зрения того, насколько оно значимо для человека. Они почему-то все время вспоминают два первых Закона роботехники, но постоянно забывают о третьем, гласящем, что робот должен еще и о собственной сохранности заботиться. Нет, роботы далеко не так просты, как привыкли думать о них люди. А мощный позитронный мозг в случае необходимости может легко обойти любой запрет и разрешить любое противоречие. Люди, а не роботы затянули в свое время гордиев узел – ни одному из роботов никогда бы не пришла в голову мысль завязать узел, который никто не в силах распутать. И буриданова осла тоже, между прочим, люди придумали.

Глава 5

Крайне странная штука время. Странная и в высшей степени неопределенная.

Как некое абстрактное понятие его можно соотнести практически с любой научной дисциплиной. Физики до хрипоты спорят о природе времени, математики тщетно пытаются вычислить некую универсальную временную константу, историки, опираясь на свое представление о времени, рисуют схему развития человеческого общества, биологи, говоря о любом из объектов своих исследований, отводят ему совершенно определенный временной отрезок, называемый жизнью, по истечении которого наступает, понятное дело, смерть, а уж она-то времени, увы, не подвластна; во всяком случае, так принято считать.

В повседневной жизни мы говорим о времени, как правило, не задумываясь, что имеем в виду. Быть может, именно поэтому мы никогда не можем найти с ним взаимопонимания. Мы пытаемся обмануть время, а то и убить его, не подозревая о том, что время, в свою очередь, пытается провести нас. Вот и получается – то нам катастрофически не хватает времени, и тогда мы готовы отдать полцарства за лишние пару минут, то оно тянется, как резина, превращая минуты в часы, а простое ожидание – в пытку.

Как ни удивительно, подобный субъективизм восприятия времени характерен не только для людей, но и для роботов. Но если человек просто не способен порой точно определить временной отрезок, занимаемый тем или иным событием, то робот приходит в замешательство от того, что в относительно небольшой отрезок времени может уложиться столько самых разнообразных, окрашенных в самые неимоверные эмоциональные цвета событий, что порой это входит в противоречие со здравым смыслом.

За три дня, проведенные на берегу Студеного озера, робот Рикс узнал, что каждый ребенок не похож на другого. Теоретически он знал это и раньше, но лишь сейчас всей своей рациональнейшим образом организованной позитронной нервной системой почувствовал эту разницу. К каждому ребенку требуется индивидуальный подход – так говорят люди. Робот же понял, что для каждого из них существует набор ключевых слов, с помощью которых можно, во-первых, привлечь к себе внимание ребенка, во-вторых, сподвигнуть его на выполнение некоего осмысленного действа, в-третьих, заставить прекратить выполнять некое совершенно бессмысленное действо, в-четвертых, успокоить, в-пятых, утешить, в-шестых, чертовски разозлить…

И это было только начало.

За три дня робот Рикс научился многим вещам, о которых не просто не имел представления прежде, но был уверен, что применять их ему никогда не придется. Он освоил технику изготовления удилищ из длинных гибких веток кустарника, узнал, как выбирать наживку, научился ловить рыбу, как придонную, так и верхоплавающую, и, более того, узнал, как готовить ее на открытом огне. Последнее оказалось самым трудным – универсальные анализаторы химического состава являлись не вполне адекватной заменой рецепторов вкуса и запаха. Рикс научился собирать цветы, сортировать их по цвету и плести из них венки и гирлянды. Руководствуясь инструкцией из книги, хранившейся в личной библиотеке «Чарли С-4», Рикс попытался освоить технику плетения корзин. Но, потерпев неудачу, оставил это занятие.

Три дня робот Рикс учился общаться с людьми как с равными, без подчеркнутой уважительности и скрытого предубеждения. Если бы его окружали не дети, а взрослые, процесс этот мог затянуться на неопределенное время. С детьми же все оказалось просто, уже хотя бы потому, что они сами очень быстро забыли о том, что рядом с ними робот. И даже «Чарли С-4» и «Браво В-12», в отличие от Рикса, не наделенных хотя бы самыми элементарными антропоморфными чертами, дети очень скоро начали воспринимать пусть не как своих сотоварищей, но как забавных домашних любимцев, к которым тем не менее следует относиться с тем вниманием и уважением, что они заслуживали.

Так уж сложилось, что универкух больше времени проводил в окружении девочек, а уборщик – в компании мальчишек. «Браво В-12» учил своих подружек искусству кулинарии и сервировки стола, а также правилам поведения на званых обедах и торжественных ужинах. «Чарли С-4» рассказывал ребятам о том, как выслеживать в лесу диких зверей, как ставить на них капканы, как свежевать туши и выделывать шкуры. Все эти знания уборщик почерпнул из книг, но благодаря врожденному – если, конечно, можно так сказать о роботе – артистизму преподносил их так, что у слушателей даже сомнений не возникало в том, что самому «Чарли С-4» подобное приходилось проделывать не раз и не два. А кроме того, используя свои многофункциональные манипуляторы и методические разработки из книги «Примитивное искусство и народные промыслы», уборщик ловко и быстро изготовлял из подручных материалов замечательные безделушки, вроде деревянных свистков, наблюдательных труб и забавных амулетов.

Риксу же приходилось поспевать везде. Не то чтобы он был совершенно незаменим, но его присутствие всегда оказывалось к месту. Если возникала проблема, то с появлением Рикса она вдруг решалась вроде как сама собой. Если кто-то вспоминал о доме и на глаза у него наворачивались слезы, то стоило только Риксу присесть рядом, как слезы сменялись улыбкой. А возникшая вдруг драка по поводу или без – у детей всякое случается – тут же затухала, лишь только в поле зрения драчунов появлялся поблескивающий на солнце металлопластиковый корпус робота Рикса.