Начало. Хроники Андрея Гарного

Спал хорошо, снилось что-то приятное. Встали в двенадцать часов, позавтракали в столовой. За наш столик подсела литовка в возрасте, быстро поела и, вставая из-за стола, пожелала нам по-литовски приятного аппетита. В ларьке с сувенирами нас с готовностью обслужили. Женька купил вымпел Каунасского «Жальгиреса» на память.

Было солнечно, гуляли по старому городу и опять заглянули в костёл. Я приобрёл открытки с изображением Святой Елены и Матери Божьей. Из Старого города вышли на Лайсвес аллею. Я почему-то решил, что в переводе это – липовая аллея. Да и липы там растут. Впоследствии узнали, что Лайсвес аллея переводится как Аллея Свободы. Зашли в книжный магазин, там я купил две книги, одна из которых, через пять минут после покупки стала носительницей замечательного автографа. Следом за нами в магазин вошли Котэ Махарадзе и Софико Чаурели. Их театр им. Марджанишвили выступал в Каунасском Государственном Драматическом театре с гастролями. Я подошёл к Махарадзе и сказал, что без автографа мы его не отпустим. Он засмеялся и спросив, как меня зовут, оставил в моей книге доброе пожелание. Котэ весёлый и обаятельный человек, поговорил с нами, пригласил в театр на свой спектакль.

Но на постановку с его участием нам попасть не удалось. Сегодня мы смотрели спектакль «Хаки Адзба», на грузинском языке, сидя с наушниками на балконе. Актёры играют хорошо, но такое ощущение, что присутствуешь на эмигрантском представлении. В спектакле большевики представлены в неприглядном свете, зато белогвардейский князь, – главный герой, – верх чести и порядочности. В Москве такой вольности не увидишь.

После спектакля вернулись домой, поужинали. После программы «Время» посмотрели четвёртую серию «Противостояния».

20 сентября 1986 года, суббота

Проснулись поздно, позавтракали и поехали в город. В четырнадцать часов нас должен был ждать Валерка на вокзале. Автобус завёз куда-то в неизвестный район. Но мобилизовав все силы, мы вышли на вокзальную площадь вовремя. Встречать нас приехал не брат Валера, а брат Саша. Я его еле узнал, он изменился. Сели в его «Жигули», там нас уже ждали его жена Лиля и его дети.

Приехав к Валерке на квартиру, сели за стол. Атмосфера была тёплая. В качестве экзотики угощали нас водкой, в которой плавал красный перчик.

Дети в доме – счастье. Они смеялись, играли во что-то, только им ведомое. После застолья смотрели слайды, которые сделал Валера в Югославии, Венгрии, в городе Таураге, где живёт Саша.

Затем Валерина жена Таня сходила к родственнику и принесла переносной телевизор. Хотели показать нам польскую программу, а свой телевизор у них не работал.

Польша показывала рекламу порошка от тараканов, цирк, мультфильмы и нудистов.

Нудисты – это такие люди, которые собираются в компании и проводят время, находясь совершенно голыми. Я впервые таких видел, смеялся и отказывался верить своим глазам.

Родственники интересовались, понравилось ли нам в Литве и в частности, в Каунасе. Трудно сказать, что понравилось. Сложное, ещё не сформировавшееся чувство бродит во мне. Главное, что получил массу новых впечатлений, новой информации. Побеседовал с людьми, – это пойдёт в мой багаж. А во что всё это выльется, время покажет.

21 сентября 1986 года, воскресенье

День отъезда из Каунаса. Утром позавтракали и отправились в путь. На электричке поехали в Вильнюс. Валерка дал в дорогу сыр с тмином, необычный на вид. В Вильнюсе купили карту города и сразу же освоились. По улице Горького, через ворота, попали в старый город. Сколько же церквей, монастырей и костёлов в этом городе! Да какие все величественные, огромные, уходящие крестами в небо.

Зашли в костёл, обратил внимание на молодую женщину, которая молилась и плакала. Все присутствующие почему-то молились и плакали.

Зашли в православную церковь, очень красивая с богатым убранством. Там я раздал милостыню. У костёлов не сидят, не просят. Достали из фотоаппарата каунасскую плёнку и полностью «отщёлкали» новую. Залезали на башню, с которой весь Вильнюс, как на ладони. Попросили, чтобы нас сфотографировали. Возвращаясь, заблудились в улочках и чуть было не получили «на пряники» от попавшихся подвыпивших ребят. Но к счастью, всё обошлось и уже через полчаса мы сидели в привокзальном ресторане.

В поезд «Вильнюс—Москва» садились сытыми и весёлыми. Познакомились с попутчиками, Борисом и Алёной. Разговорились. Они, оказывается, заметили меня в городе и приняли за литовского националиста, так как я ходил в плаще и картузе. Над чем, по-доброму, потом много смеялись.

22 сентября 1986 года, понедельник

Тысячу раз засыпал и тысячу раз просыпался. Видел множество снов долгих, как вечность и коротких, как вздохи больного. После того, как проводница включила по радио музыку и понесла чай, я встал и уже не ложился. В поезде познакомились с маленьким мальчиком Андреем, он восхищённо смотрел на мой рост, должно быть, мечтая вырасти таким же высоким. Общительный, непосредственный, давно таких детей не встречал. Он всё показывал свою игрушечную машину.

Ночью ходила проводница с чемоданчиком и навязала мне духи «Рижская сирень» и крем для бритья. Цыган подходил, спрашивал карты, почему-то был убеждён, что они у нас есть. Доехали вовремя, минута в минуту. Пунктуально ходят поезда на западном направлении.

Простились с попутчиками и с вокзала сразу в метро. Женька поехал в институт учиться, а я домой.

Побродил по комнатам в раздумье, поиграл на гитаре, и сам не заметил, как свалился на кровать и уснул. Разбудила мама, вернувшаяся с работы. Рассказала, что новый дом почти готов. Пришёл отец, сестра, – поделились своими новостями. Такое ощущение, что меня месяц дома не было, столько новостей.

Звонил Анне, хотел с ней сегодня встретиться. Она кашляет, простудилась. Так ни о чём и не договорились. Звонил Борису, он уже вышел после отпуска на работу. Просил его узнать насчёт моего трудоустройства.

Звонил Женька, смеясь, рассказал, как чуть было не заснул на лекциях. Всё-таки дорога сказывается. Смотрел по телевизору два фильма. Первый про революцию, второй «Свет в конце туннеля». Вспомнилось детство. Я этот фильм смотрел мальчишкой в кинотеатре «Бородино». Как же неуловимо летит время.

Глава 8 Возвращение на работу

23 сентября 1986 год, вторник

С утра лил дождь и сразу испортил настроение. Звонил Ане, она сидит дома под одеялом и боится выходить на улицу. Телефонировал Борька с работы. Рассказал, что ходил к начальству и говорил обо мне. Ему ответили: «Пусть подаёт заявление в отдел кадров». Борис всё это сделал за меня. Так что теперь жду сигнала, когда мне выходить на работу.

Просматривал Пушкина и Гоголя, искал прозу для экзамена в театральный институт. Отрывок из прозы надо готовить быстрыми темпами, а иначе опять «пролечу, как фанера над Парижем». Остановился было на «Портрете» Гоголя, но потом отказался от этого материала.

Выполнял дыхательные упражнения, пел, играл на гитаре. Пока всё зыбко. Голос балансирует от неустойчивого, до совершенного пропадания. Сходил, подстригся. Прямо из парикмахерской поехал к Борису. У него посмотрел вторую серию «Угол падения» и фильм «Отцы и дети». Поужинали вместе. Пёсик Мишка за ужином поскуливал, просил, чтобы его покормили кусочками со стола. Но все знают, что собаку нужно держать на диете и никто, включая меня, его не побаловал. Возвращаясь домой, чуть было не ввязался в пьяную драку. В автобусе к девушке приставал подвыпивший парень, его «остудили» до меня.

24 сентября 1986 года, среда

Утром делал зарядку под печальный голос Тото Кутуньо, а после завтрака слушал весёлые песни Вилли Токарева. Звонил Ане, из трубки послышался расстроенный голос. Говорит, что в её жизни идёт тёмная полоса. Как мне не хочется, чтобы она грустила. У неё такие светлые, прекрасные глаза. Грустными я их себе и не представляю. И сама она словно создана только для радости и веселья. Наша встреча переносится на завтра.

Поехал к Женьке в институт. Отыскал его среди сокурсниц. У него закончились занятия, и мы поехали в театр Гоголя. Посмотрели их афишу, сегодня идёт «Декамерон» Боккаччо. Да ещё и народ у касс толпится. Мы разъехались по своим делам. Женька в Народную дружину, его там выбрали главным, а я домой.

Играл на гитаре и пел песни. Думал, только бы сегодня не побеспокоили, не позвонили с работы. С работы не было звонка, а с Народного театра позвонила Света Гасикова и пригласила в пятницу на репетицию. Голоса нет, им на это плевать, день премьеры уже назначен. Видишь ли, заменить им меня некем, видимо, придётся играть. В воскресенье в «Станколит» надо будет съездить, если в Народном театре репетицию не назначат.

25 сентября 1986 года, четверг

Сегодня был волшебный день, путанный и смешной. С утра позвонил Ане, она просила перезвонить через полчаса. Звоню через полчаса, трубку поднимает мужик и хриплым, пьяным голосом говорит, что Аня ушла. Я прошу его ей передать пару слов, он говорит, что когда она вернётся, его уже не будет. Телефонный узел сегодня соединял меня раз пять с чужими квартирами, путая телефоны.

Ездил к Женьке в институт, там его не нашёл. В кинотеатр «Октябрь» на Хазанова не попал. На спектакль в театр Маяковского не попал. Какая-то незримая сила мне сегодня мешала. У ГИТИСа видел Артёма с женой Капитолиной, но не подошёл. Возвращаясь домой, обогнал группу из театральной студии. Кто-то из них сказал мне вдогонку: «Смотрите, какой фраер». Посмеиваясь, подослали ко мне самую смелую девицу, чтобы познакомилась. Возможно, с целью залучить к себе в студию. Она шла прямо за моей спиной метров десять. А когда я, внезапно обернувшись, взял её за руку и стал расспрашивать, – смутилась, вырвалась и убежала к своим.

На Киевском вокзале перед самым носом, один за другим, ушли два «девяносто первых» автобуса. Я поднял руку, «голосуя», но водитель не остановил, проехал мимо меня. Из-за спины послышался старческий голос: «Не взял нас с тобой автобус». Но судьба распорядилась так, что домой всё-таки мы приехали на «беглеце». Сели со стариком в «сто пятьдесят седьмой» экспресс и обогнали «девяносто первый» автобус, который ушёл от нас. Вышли из «сто пятьдесят седьмого» на остановке «Улица Дунаевского» и пересели в «девяносто первый».

Борька звонил, сказал, что завтра на работе меня ждут с документами. Вечером звонил Ане, она смеялась, когда я ей говорил про пьяного дядьку, ни одному моему слову она не поверила. Договорились встретиться в субботу.

26 сентября 1986 года, пятница

Встал утром, позавтракал и поехал устраиваться на свою прежнюю работу. В бюро пропусков выписали пропуск. Все бумаги оформили и сказали, чтобы тридцатого сентября выходил на работу. Встретил человек десять знакомых. Все искренно обрадовались, увидев меня. В срочной фотографии у метро «Фили» сделал снимок на пропуск и поехал к Женьке в институт. Стал поджидать его у входа в главный корпус в толпе курящих девиц. Шёл дождь, пришлось стоять под навесом рядом с ними. Они меня так обкурили, что я чуть было не задохнулся. Прибежал Женька, сказал, что работает в столовой на мойке и освободиться не может. Я поехал домой. Съел арбуз с хлебом и отправился в Народный театр репетировать «Много шума из ничего». Правда, пришлось подождать коллег, народных артистов. Пока ждал, наблюдал через окно за соревнованием городошников. Оказывается, увлекательная и даже азартная игра.

На репетиции Наталья Борисовна мне сказала: «Приходи завтра к пятнадцати часам. Тебе замены нет и мы согласны на всё, лишь бы ты играл в спектакле. Пусть немой, зато в штанах. Мы не в состоянии найти в такой короткий срок замену».

Возвращаясь домой, встретил Наташку Игумнову и Ларису Узойкину. Как же быстро они выросли и приобрели соблазнительные формы.

27 сентября 1986 года, суббота

С утра позвонил Ане и переговорил насчёт встречи. Она заболела и увы, встреча не состоится. Сегодня с самого утра идёт снег. Но настроение хорошее. По первому снегу поехал в Народный театр. Там со студийцами репетировал сцены из спектакля «Много шума из ничего». Вернувшись домой, позвонил ещё раз Ане, она к понедельнику хочет выздороветь, чтобы встретиться со мной. Мне же во вторник тридцатого на работу. А в среду она улетает в Палангу. Позвонил Женьке, мы с ним встретились на «Курской» и пошли в театр имени Гоголя. В кассе нам продали билеты на хорошие места, как постоянным посетителям. В буфете съели бутерброды с колбасой по тридцать копеек и поговорили в фойе с суворовцами. Много молодых девушек работает в театре, – в гардеробе, в буфете. Наверное, студентки. Смотрели спектакль по пьесе Островского «Не было ни гроша, да вдруг алтын». Актёры сегодня играли плохо, видимо ещё не вошли в рабочую колею.

Со мной в одном вагоне метро ехали школьники с учителем, видимо тоже возвращались из театра. Щебетали всю дорогу. Учительница улыбалась. Звонила Лимма, знакомая, которой я должен передать посылку из Каунаса. Завтра приедет, заберёт. Вечером написал частушки и два маленьких рассказа.

28 сентября 1986 года, воскресенье

Смотрел «Утреннюю почту». Позвонила Лимма, а потом и приехала с дочерью. Смешная дочка у неё, молчит, как партизан. Но хоть яблоки взяла.

Встретились с Женькой на станции метро Арбатская. Объяснили девушке, как пройти к театру Маяковского, а потом и сами решили попытать счастья в кассах этого театра. С билетами нам не повезло. Дошли до театра-студии «На Красной Пресне». Посмотрели на закрытые двери и поехали по домам.

Звонил Борису, сказал, что с утра написал девять рассказов про Максимыча. Вечером написал ещё две вещи, подражание Шекспиру. «Суровое время» и «Сказка об актёре». Всё не совсем удачно, но тянется «рука к перу, перо к бумаге». Если уж родилось, пусть поживёт в черновой тетради.

29 сентября 1986 года, понедельник