Одинокий кипарис
– Да, весьма забавные, – кивнула Ольга, чуть заметно ухмыльнувшись. – Совсем у меня аппетита нет сегодня.
– Мне тоже не особо хочется есть, – сказал Виктор, откладывая в сторону столовые приборы, которыми он так и не воспользовался. – А знаете что, может, немного пройдемся? Вечер сегодня очень теплый и приятный.
– Давайте, – улыбнулась девушка.
В парке было прохладно и очень тихо, тишину нарушал лишь мерный стрекот цикад. Уже окончательно стемнело. Виктор и Ольга медленно побрели по узкой бетонированной дорожке. Некоторое время они шли молча. Первой молчание нарушила Ольга.
– Вы говорили, что занимаетесь Французской революцией? – спросила она.
– Да, и не только революцией, – ответил Виктор. – Я давно уже изучаю историю Франции, меня она еще со школы начала интересовать, там у нас был французский язык. Ну а потом на истфак в МГУ поступил и продолжил все это изучать, вот и до кандидатской дошел.
– А вы туда ездили хоть раз? – поинтересовалась Ольга.
– Нет, пока вот не довелось. Но скоро я надеюсь поехать, мне нужно попасть в парижские архивы, чтобы собирать материалы для новых исследований. Думаю, совсем скоро отправлюсь в Париж.
– Я совсем недавно была в Париже, – сказала Ольга. – Ничего особенного. После всех этих романтических описаний я ждала чего-то большего. А увидела обычный серый город, довольно грязный и неуютный.
– Да что вы говорите, – удивился Виктор. – Странно, мои друзья, побывавшие там, все в восторге от Парижа. Там же столько музеев, театров, церквей. История на каждом шагу. Одна «Джоконда» чего стоит. Или Нотр-Дам!
– Не знаю, меня не впечатлила ваша «Джоконда», – равнодушно произнесла Ольга. – Мне кажется, ей все уж слишком восхищаются. В Лувре есть картины гораздо лучше, хоть они и менее известные.
– Да, конечно, – согласился Виктор. – Там полно шедевров. Я бы мог неделями там пропадать, если бы была такая возможность.
Они проходили темный участок парка, который почти не освещался фонарями. Виктор заметил, что плечи его спутницы слегка подрагивают: то ли от холода, то ли от волнения. Он слегка дотронулся до ее длинных пальцев. Однако она тут же отдернула руку.
– Прохладно становится, – сказала Ольга. – Может быть, пойдем уже по домам?
– Да, давай… Давайте, – растерянно произнес Виктор. – Кстати, может быть, перейдем на «ты»?
– Можно, – кивнула Ольга, – я не против.
– Ну вот и отлично, – вновь воодушевился молодой человек. – А в каком корпусе ты живешь?
– Вон в том, – сказала Ольга, указывая на самый высокий корпус, из окон которого открывался лучший во всем санатории вид на море.
Виктор знал, что в этом корпусе селятся только очень привилегированные отдыхающие. Там был не только самый лучший вид, но и самые просторные номера люкс.
– Отлично, я тебя провожу, – сказал Виктор.
Несколько минут они шли молча. Виктор уже не решался дотрагиваться до пальцев девушки, хотя ему очень хотелось взять ее под руку. От ее густых волос исходил приятный, терпкий запах каких-то дорогих – наверняка французских – духов.
– Кстати, я дочитала твоего Камю, – нарушила молчание Ольга. – Мне показалось скучновато. Очень много затянутых рассуждений ни о чем.
– Ну да, не без этого, – сказал Виктор. – Экзистенциальная проза вообще на любителя. Многие ее не воспринимают…
– А вот мы и пришли.
Он и не заметил, как они подошли к стеклянным дверям элитного корпуса.
– Спокойной ночи, – сказала Ольга, толкая стеклянную дверь.
– Спокойной ночи, Оля, – улыбнулся Виктор.
Он хотел было спросить, когда он сможет увидеть ее завтра, но она уже зашла внутрь и скрылась в полумраке просторного холла. «Ничего, наверняка увижу ее за завтраком».
По пути к своему корпусу он чуть не подпрыгивал от охватившего его радостного возбуждения. Виктору не хотелось сразу идти в свою одинокую палату. Он несколько раз прошелся по пустынному ночному пляжу, попускал «блинчики» по гладкой морской воде, затем сел на холодную гальку и стал смотреть на бескрайнее звездное небо, вдыхая свежий, чистейший летний воздух. «Хорошо! Как же хорошо тут!»
Он вернулся к себе уже за полночь. Раздеваясь перед сном, он нащупал в кармане брюк мятый клочок бумаги. Он не сразу вспомнил, что это было письмо от Нади, которое он читал накануне утром на пляже. Виктор небрежно кинул бумажку в урну. «Не буду на него отвечать. Надоело!»
За завтраком Виктор не увидел свою новую знакомую. Утром на пляже ее тоже не было. «Наверное, решила хорошо выспаться, – мысленно успокаивал себя молодой человек. – Женщины любят много спать».
К обеду Ольга тоже не пришла, зато явился Синюха.
– О, здорово! – сказал он, подсаживаясь к за стол к Виктору. – Ну мы вчера надрались с этим доцентом, чтоб его! Такой с виду щуплый и дохленький, а коньяк хлещет так, что мама не горюй! Вчера с ним полторы бутылки раздавили, представляешь?
– Привет, Синюха, – поздоровался Виктор. – Ну если честно, то по тебе видно, что утро было тяжелое.
Лицо Жени было все еще красноватым от перепоя, а глаза выглядели немного опухшими. К тому же от него слегка пахло перегаром. Официантка, которая поставила перед ним тарелку со щами, видимо, почувствовала запах и презрительно скривила лицо, не утаивая своей неприязни.
– Тяжелое, конечно, – усмехнулся Синюха. – А ты думал? Ну я выпил с утра рассола немного, но это особо не помогает. Отлежался, к морю сходил, постепенно отошел.
– Ты чего суп-то не ешь? – спросил Виктор. – Он тебе поможет окончательно прийти в себя.
– Ничего в горло не идет, – сказал Синюха, рассеянно макая ложку в остывающие щи.
Виктор немного похлебал безвкусный суп, но тоже почувствовал, что у него совершенно нет аппетита.
– А этот доцент, или как его там, он мне вчера целую лекцию прочел за коньяком. Что-то про древних скифов, про генетические коды славян, про языческое наследие… Я уже ничего не помню, конечно, но он так увлеченно это все рассказывал. Бегал туда-сюда, как артист какой-то. Такой смешной.
Виктор молча кивал, но совершенно не слушал рассказа своего приятеля. Он снова и снова оглядывал столовую, надеясь увидеть Ольгу. «Неужели и на обед она не придет? Как-то странно, не может же она целый день лежать в своей палате, в самом деле!»
Мысли об Ольге не покидали его даже накануне ночью. Ему снилось, как они гуляют по песчаному берегу океана, потом он ведет ее в романтичное прибрежное кафе, и мускулистый чернокожий официант подает им холодные коктейли. Потом он берет ее руку и начинает нежно поглаживать… Но внезапно он проснулся в своей тесной койке и больше не смог заснуть, проворочавшись с боку на бок до рассвета.
– Вот такие вот дела, – продолжал свой рассказ Синюха. – Ну а потом мы разошлись, было уже часа три ночи, наверное. Так-то, брат.
– Да, хорошо посидели, – сказал Виктор. – Может, тебе стоит еще поспать немного?
– Да, наверное. Пойду, пожалуй, прикорну, а то голова еще побаливает. За ужином увидимся!
Синюха ушел из столовой, а Виктор еще несколько минут сидел на своем месте. Надежды на то, что Ольга придет к обеду, уже не было. «Пойду навещу ее. Хорошо, что хоть знаю, в каком корпусе она живет».
Выйдя из столовой, Виктор сразу же направился к люксовому корпусу. Однако по пути он вдруг вспомнил, что не знает номера палаты Ольги. Да и фамилии ее тоже не знает, поэтому не так-то просто будет отыскать ее в огромном здании. «Вот дурак! Надо было все сразу узнавать».
Мимо него по соседней дорожке торопливо прошла женщина с длинными черными волосами. На миг Виктору показалось, что это была ОНА. Он обернулся и хотел было догнать женщину, однако, вглядевшись в ее фигуру и прическу, понял, что это не Ольга.
Он шел все быстрее и быстрее. Тревога внутри него все разрасталась, хотя он как мог старался успокоить себя. «Ну не могла же она так вот взять и уехать, – размышлял Виктор. – Ведь она только недавно приехала».
Наконец он дошел до стеклянных дверей корпуса. Войдя в холл, он тут же направился к стойке дежурного регистратора. Сонная девушка в халате развалилась в кресле и лениво подравнивала ногти пилочкой.
– Простите, – обратился к ней Виктор, – вы не подскажете… Видите ли, я ищу одну девушку, которая живет в этом корпусе. Она забыла кое-что на пляже, и я пришел ей отдать. К сожалению, я не помню ее фамилии и номера палаты.
Девушка оторвалась от своих ногтей и бросила на Виктора недовольный, подозрительный взгляд.
– Ну и что вы от меня хотите? – спросила она. – Оставьте забытые вещи здесь, если хотите. Если она вспомнит, то спросит у нас, и я ей отдам.
Виктор немного растерялся. Спешно придуманный им план явно терпел крах.
– Я бы не хотел… – продолжал он, стараясь не выглядеть слишком растерянным. – Понимаете, я бы хотел отдать ей это лично, там ценные вещи.
– Ну тогда я ничем не могу помочь, – сказала девушка, снова принимаясь за свои ногти.
– Ее зовут Ольга, – продолжал допытываться Виктор. – Такая красивая брюнетка с длинными волосами. Похожа на одну итальянскую актрису. Джина Лоллобриджида, может, знаете?
– Хм, кажется, я знаю, о ком вы, – сказала девушка, снова отрываясь от ногтей. – Да, это из тридцать седьмой палаты, наверное. Такая красотка, которая все время тут жаловалась на все: то вода ей недостаточно горячая, то белье несвежее. Может быть, вы ее ищете?
– Да, да, ее, – кивнул Виктор. – Значит, тридцать седьмая, говорите? Спасибо!
Он тут же кинулся к лестнице, хотя даже не спросил, на каком этаже находится палата. Когда он уже начал подниматься, девушка окликнула его:
– Молодой человек, да подождите вы! Она же съехала сегодня.
Виктор застыл на месте. До него не сразу дошел смысл сказанного.
– Как это съехала? – спросил он, повернувшись к дежурной. – Как? Когда?
– Да буквально час назад. Спустилась тут с вещами, еще раз нажаловалась на все, сдала ключ и ушла.
– Не может быть, – растерянно протянул Виктор. – Вы уверены?
– Ох, ну за кого вы меня принимаете? – злобно огрызнулась девушка. – Говорю же вам: уехала она!
Виктор опустил голову и медленно побрел к выходу. Он чувствовал, как на него опять неудержимо накатывает волна тоски, уныния и грусти. «Ну что ж, пойду вечером напьюсь с Синюхой! В конце концов, чего я такого в ней нашел? Ерунда все это…»
Он подошел к стеклянным дверям, взгляд его был устремлен в выложенный кафелем пол. Вдруг дверь перед ним резко распахнулась, и он почувствовал, как в нос ударил хорошо знакомый запах дорогих духов.
– Оля! – воскликнул он, увидев запыхавшуюся девушку.
– А, это вы, – сказала она. – Я тут забыла взять свой плащ, представляете? Пришлось разворачивать такси и ехать обратно. Надо же быть такой рассеянной!
Она хотела пройти в холл, однако Виктор остановил ее, схватив за руку. Девушка в недоумении уставилась на него.
– Оля, – сказал Виктор, стараясь побороть дрожь в голосе. – Не уезжай, прошу тебя.
– Да что вы… Что ты, – затараторила Ольга, пытаясь высвободить свою руку. – Я тороплюсь, меня машина ждет.
– Понимаешь, я… Мне кажется… – начал задыхаться Виктор. – В общем, ты мне нравишься, я люблю тебя…
_______
26 июля
Вторая неделя в санатории. Как же здесь скучно! Кругом старики, делать нечего, море грязное, еда несъедобная… Так называемый «отдых» окончательно лишил меня сил.
Единственное мое развлечение сейчас – делать эти записи в дневнике. Так вот, сегодня со мной случилась одна нелепая история.
Если бы кто-то мне сказал, что в санатории для пенсионеров и чахоточных у меня появится кавалер, я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Но кавалер появился, хотя я не и заметила его сразу.
Сижу я на берегу, смотрю в книгу, а сама думаю о Пете Кондратьеве. Петя – определенно подлец, ведь порядочный человек просто не может почти уже полгода не поддаваться моему обаянию.
Но речь не о нем. Поднимаю я глаза, передо мной стоит он. Высокий, бледный, в себе не уверенный. Интересуется, что я читаю. А я ничего не читала вовсе, просто взяла на пляж первую попавшуюся книгу. Да и вообще, какой нормальный мужчина будет приставать к незнакомой девушке с нелепыми литературными лекциями!
В общем, я мысленно поставила крест на его странных попытках подружиться и решила удалиться, пока не навязался. Но он предпринял «ход конем»: подстерег меня в столовой и опять затеял какой-то занудный разговор. А потом еще провожал до корпуса, насилу отвязалась от него. Это довольно забавная история, я обязательно как-нибудь расскажу ее Пете Кондратьеву: пусть знает, какая я femme fatale7.
27 июля
Сегодня произошло что-то невероятное! Утром я решила, что пребывание в санатории-клоповнике для меня невыносимо и что я немедленно уезжаю домой. Кое-как раздобыла такси, и вдруг по пути вспоминаю, что забыла свой плащ. Возвращаюсь и натыкаюсь на своего ухажера!
Стоит весь такой раскрасневшийся, взволнованный, лохматый и смотрит на меня. Даже жалко его стало. И вдруг говорит: «Я тебя люблю!»
Потом еще о чем-то зачастил тревожно. Я так растерялась, что даже не слушала, что он несет. Вроде даже читал мне какие-то стихи: Мережковского, кажется.
Еще умолял меня дать ему свой телефонный номер, и я дала. Не думаю, что он позвонит. Неужели еще есть в мире люди, которые верят в любовь с первого взгляда, в курортные романы – во всю эту романтическую чушь. Я считаю, что необходимо сначала узнать друг друга, а уже потом приходят чувства. А тут я прямо представила себя героиней пьесы Шекспира. Господи, даже не верится, что все это было сегодня утром!
3. Вегас
У Кости был весьма скромный опыт вождения, но на калифорнийских дорогах он сразу почувствовал себя гораздо увереннее, чем на московских. Водители здесь вели себя не так агрессивно и дерзко, дорожная разметка и указатели всегда были четкими и понятными, а сама дорога – идеально ровной и гладкой.
– Да прибавь ты газу, братан, – подбадривал Костю Дэн, на этот раз усевшийся в пассажирском кресле. – Чего ты засыпаешь на хайвее, вон все как гоняют!
– А штрафы тут знаешь какие? – спросил Костя. – За превышение скорости могут содрать столько, что оба без штанов останемся.
– Да ну, – махнул рукой Дэн. – Это ты мне-то говоришь? Тут всем плевать на превышение, это все херня. Тут все любят драйв, это же Калифорния, старичок!
– Нам с тобой позавчера хватило драйва. Слава богу, что все хорошо закончилось, а то бы сейчас в местном РУВД за решеткой сидели.
Костя снова вспомнил злобного старика в клетчатой рубахе с ружьем наперевес, который в недоумении смотрел на пьяного Дэна, блюющего на его идеальный газон. Его толстуха-жена уже побежала в дом, чтобы вызывать полицию, когда Костя начал слезно умолять хозяина, чтобы тот все-таки не обращался к стражам порядка.
Он несколько раз повторил, что сам готов вычистить лужайку или заплатить, что они всего лишь глупые туристы, которые устали после долгой дороги и не рассчитали дозу спиртного, что это все нелепая случайность, и так далее в этом духе. Постепенно лицо старика смягчилось. Выслушав мольбы Кости, он ехидно улыбнулся и пробубнил: «Так уж и быть, засранцы, валите отсюда!»
Затем старик окликнул свою жену, которая в этот момент как раз дозвонилась до полиции, и прокричал ей, чтобы она отменила вызов. Костя помог Дэну встать на ноги и повел его прочь со злосчастной лужайки. По пути он мысленно благодарил сурового старика, в котором внезапно проснулось сострадание.
– Да ерунда, – сказал Дэн, махнув рукой. – Нигде бы мы не сидели, это он просто решил нас припугнуть.
– Ну уж не знаю. Главное, что все хорошо закончилось. Но нервы ты мне потрепал, братан.
– Ничего, это даже хорошо, – улыбнулся Дэн, откидываясь в кресле. – Нервы иногда нужно трепать, адреналин впрыскивать. Иначе можно совсем стухнуть, с нашей-то рутинной работой.
Костя мысленно согласился с братом. Работа у него и правда была довольно скучной: тесный офис в центре Москвы, долгие переговоры с партнерами, написание шаблонных пресс-релизов… От всего этого необходимо было время от времени убегать, получать свежие впечатления, как-то встряхивать себя. Поэтому он старался хотя бы пару раз в год выбираться в какое-нибудь далекое, экзотическое путешествие. Это был способ убежать не только от надоевшей работы, но и от неудач в личной жизни: отношения с девушками у него не клеились, все его немногочисленные любовные связи были мимолетными и оставляли неприятный осадок.
Впрочем, и у Дэна ситуация была не лучше. Он тоже работал в офисе, целыми днями переводил с английского сложную техническую документацию, составлял пространные таблицы и статистические графики. С женщинами у него тоже не складывалось: благодаря своему обаянию и общительности, он легко заводил отношения, однако развивать и укреплять их не умел или не хотел.
– Я проголодался уже, – сказал Дэн. – Утром и не завтракали толком. Предлагаю остановиться и перекусить.
– Давай, – согласился Костя. – Вон как раз придорожное заведение.
Свернув с трассы, братья остановились возле небольшого дайнера, разукрашенного в пестрые кислотно-яркие цвета. На вывеске красовалась крупная надпись: «Jessica’s World famous wings8».
– Молодцы американцы, – усмехнулся Дэн. – Все у них всемирно известное, даже крылышки Джессики. Ты слышал о них в Москве?
– Конечно, – улыбнулся Костя. – Всю жизнь мечтал попробовать.
Зал дайнера был практически пуст. Только за одним из столов два хмурых бородатых дальнобойщика угрюмо жевали огромные бургеры. Перед Костей и Дэном тут же появилась полноватая официантка. Вежливо поздоровавшись, она усадила их за столик у окна.
– Надо попробовать крылышки, раз уж они такие знаменитые, – сказал Дэн, бегло просматривая меню.
– Are they really so famous?9 – поинтересовался у женщины Костя.
– I don’t know really, guys, – честно ответила она. – But it works10.
– Верно, в Америке все такие дурацкие придумки работают, – сказал Дэн. – Не то что у нас.
Братья заказали себе по крупной порции крылышек и по бутылке колы.
– Люблю дайнеры, – сказал Дэн, разваливаясь на желтом кожаном сиденье. – Здесь все как в «Криминальном чтиве». Может, тоже его ограбим, а?
– У нас стволов нет, – ответил Костя. – Ты что, забыл?
– Да, и правда нет, вот засада. Ладно, в другой раз… Ты лучше скажи, как тебе понравился «город ангелов»? Хотел бы жить там?
– Да не очень, – пожал плечами Костя. – Я ожидал чего-то большего.
Лос-Анджелес разочаровал Костю. Это был совсем не тот романтичный, богемный и живописный город из классических американских фильмов. Вместо этого Костя увидел гигантский, шумный, хаотичный и довольно безликий мегаполис, разбросанный на десятки километров. Экскурсия на киностудию «Юниверсал» оказалась просто дорогостоящим детским аттракционом, а знаменитая аллея звезд – тесным тротуаром, на котором толпились тысячи шумных туристов и продавались незамысловатые пластиковые сувениры китайского производства.
Не впечатлил Костю и главный городской пляж «Венис бич», на котором загорелые культуристы показывали публике стероидные мускулы, а настырные торговцы сувенирами и официанты зазывали туристов в свои однообразные заведения.
Но главным разочарованием стал знаменитый бульвар Сансет, по которому Костя мечтал прогуляться с тех пор, как в первый раз посмотрел фильм Билли Уайлдера с Глорией Свенсон. Он представлял себе тенистую, обсаженную пальмами аллею с вереницей старинных, роскошных, чуть обветшалых особняков, у которых припаркованы старые «бьюики» и «форды». Однако настоящий бульвар Сансет оказался обычной городской улицей с торговыми центрами, «макдоналдсами» и рекламными плакатами.
– Тебе не угодишь, – сказал Дэн. – А я бы не отказался на старости поселиться где-нибудь в Санта-Монике, на берегу океана. Но для этого нужно быть миллионером.
Официантка поставила перед кузенами две тарелки с дымящимися куриными крылышками и две стеклянные бутылки с колой. Костя и Дэн тут же принялись за еду.
– Климат здесь клевый, конечно, – мечтательно протянул Дэн, вытирая салфеткой жирные от курицы руки. – Не то что в Питере.
– Ну ты же мог остаться здесь, – сказал Костя. – Снял бы себе для начала скромную квартирку в Эл-эй, а потом и на домик бы накопил.
– Мог бы, – сказал Дэн, резко помрачнев, – мог бы, конечно. Если бы мать с отцом не достали меня своими нравоучениями, всеми этими рассказами про американскую мечту, равные возможности… Тьфу!
Дэн резко оттолкнул от себя тарелку с объедками и откинулся на спинку дивана, сложа руки на груди.
– Ты это… извини, если я… – растерянно протянул Костя. – Не надо было мне об этом говорить, я понимаю.
– Да ерунда, – махнул рукой Дэн. – Ты и сам все знаешь прекрасно. Задолбали они меня своим постоянным контролем, своей заботой, своими нотациями.
Дэн замолчал, сделал несколько жадных глотков из бутылки, закашлялся, затем продолжил:
– Даже когда я учился в университете, они все время приезжали, общались с преподавателями, спрашивали, как у меня успеваемость там-то и там-то. Я чувствовал себя, как сраный второклассник какой-то. А потом я узнал, что они уже подыскали фирму, в которую меня можно будет устроить консультантом после получения диплома. То есть будущее для меня было уже расписано, как сценарий долбанного голливудского фильма. Нет, все это невозможно было терпеть. Нужно было просто взять и вырваться из всего этого. Хотелось, блин, жить своей жизнью. Своей, понимаешь, братан?
– Я понимаю тебя, – кивнул Костя. – Понимаю. Это погано, когда за тебя кто-то все решает, мне бы тоже это ни фига не понравилось.
– Рад, что ты меня понимаешь! – улыбнулся Дэн, протягивая брату руку. – Это круто, когда тебя кто-то понимает.
Несколько секунд братья сидели молча, допивая колу.
– А потом как-то завертелось, закрутилось, – продолжил Дэн. – Получил в наследство квартиру от бабушки и деда, продал ее, купил хорошую «однушку» в Питере.
– А почему в Питере, а не в родной Москве? – спросил Костя.
– У нас дружная компания была в Чикагском универе, отличные питерские ребята. Всё приглашали меня к себе, планировали, как там будут жить после учебы. Ну я и поехал. Потом помогли работу найти, тусовки начались разные. Вообще, Питер крутой город. Только погода там говно, а все остальное мне нравится. Там интереснее, чем в Москве. А Америка… В Америку я люблю приезжать, но жить здесь… Блин, я реально не уверен, что мне тут будет лучше. Я здесь всегда чувствовал себя чужим, не вписывался в это все.
– Странно, – ухмыльнулся Костя. – Мне всегда казалось, что из тебя выйдет отличный американец.
– Вот не вышло отличного, – развел руками Дэн, – чего-то не хватило… Давай, может, двинем уже? Лас-Вегас хочется успеть посмотреть.
Братья расплатились по счету и вышли из дайнера.
– Теперь моя очередь за руль, – сказал Дэн. – А то если ты сядешь, то мы до Вегаса будем еще два дня ехать.
– Ну хорошо, – улыбнулся Костя. – Но ты тоже не гони, как Мика Хаккинен, нам ведь торопиться некуда.
– Кто-кто? – переспросил Дэн.
– Да не важно.
Когда братья подъехали к Лас-Вегасу, уже почти стемнело. Вдоль просторных улиц мелькала пестрая неоновая реклама, зазывая богатых посетителей в бесчисленные казино.
– Красота! – воскликнул Дэн. – Ночной Вегас – это сказка!
– Ты бывал здесь? – спросил Костя.
– Был как-то один раз. Но это было очень давно, я толком ничего не помню. Ну что, сыграем в рулетку, а?
– Нет, у меня для этого маловато бабла, – сказал Костя.
– Ну так, чисто символически. А вон и наш отель, видишь? Самый большой в мире, там много фильмов снимали.
Впереди возвышалось массивное здание гостиницы «Circus Circus», одной из самых старых и самых больших в Лас-Вегасе. Гостей зазывала гигантская фигура клоуна, переливавшаяся яркими цветами. Дэн припарковал машину в многоярусном гараже для постояльцев.
Огромный холл гостиницы плавно перетекал в бесконечную галерею казино, ресторанов, баров и других увеселительных заведений. Все здесь было сделано для того, чтобы посетитель мог получить любое удовольствие, не выходя из одного циклопического здания.
– Обалдеть! – воскликнул Костя, оглядывая необъятное помещение. – Да это целый город в городе.
– Да, тут круто, – сказал Дэн. – Давай вставать в очередь на ресепшн, хочется поскорее кинуть вещи и пойти погулять.
Девушка на стойке регистрации выдала братьям карточку-ключ. Чтобы найти свою комнату, Косте и Дэну пришлось долго плутать по лабиринтам гостиницы, расспрашивая встречавшихся по пути горничных и портье.
Войдя в комнату, Дэн тут же кинулся к окну и отдернул занавеску.
– Красота какая, а! – воскликнул он. – Ты глянь-ка! Вот он, город мечты!
