Неожиданные вопросы организации роботовладельческого общества. Том 3. Духовные и нематериальные технологии роботовладельческого общества

Ультрафиолетовая катастрофа случилась в конце XIX века. До неё установились представления классической физики, и казалось, что ничего нового в физике не будет открыто, всё известно. Поэтому когда Рэлей и Джинс не смогли описать равновесную плотность излучения известными методами, а Планк смог описать это новыми методами, в физике наступил перелом – переход от классической физики к квантовой физике [19]. Суть этого перехода я определил как невозможность описать с помощью зрения практически невидимые объекты, о существовании которых мы судим лишь по косвенным признакам, следам следов проявления этих миниатюрных объектов в нашем мире [24]. Реальные зрительные образы у человека анализирует преимущественно правое полушарие, левое полушарие анализирует преимущественно абстрактные образы [16]. Из-за того, что реальные образы отсутствуют, правое полушарие у квантовых физиков постоянно зависает, и они периодически выдают правополушарно сумасшедшие результаты, над которыми они сами смеются. Говорят, когда Эйнштейн с Планком обсуждали квантово-механические модели, они постоянно хохотали. Чтобы Вы поняли комичность современной квантовой физики, я расскажу анекдот.

Вы не задумывались, почему физики, изучающие квантовую физику, спят в брюках? Представьте себе, что Вам надо письменно объяснить человеку, как надо одевать брюки, допустим он приехал из южной страны, где брюк не носят. Вы ему для объяснения дадите прочитать одну страницу текста. На этой странице изображены 4 картинки: брюки вид сзади и спереди, человек, одевающий брюки и человек в одетых брюках. К этим картинкам приложен один абзац текста, где в деталях описано, как одевать брюки. Не умеющий носить брюки человек прочтёт эту страницу и сам оденет брюки.

Если бы подобную инструкцию писал бы квантовый физик, то он бы сочинил книгу страниц в 200. Представьте себе гигантского наблюдателя размером с нашу Вселенную, который хочет описать, как Вы одеваете брюки. Для него одевание – сложнейший квантово-механический процесс, который зависит от многих вещей, о которых Вы даже не задумывались, но для гигантского наблюдателя они важны. Например, от часового пояса Земли. Большинство одеваний брюк происходит при одевании на работу в утренние часы, а сниманий брюк – при раздевании вечером после прихода с работы. Но нормальному распределению от времени число одеваний и число сниманий брюк не подчиняется из-за того, что режим работы у большинства современных людей более свободный, чем на заводе или в конторе, где начинают и заканчивают работу в определённое время. Гигантский наблюдатель также предполагает, что мужчины и женщины одевают и снимают брюки по-разному, что при высокой солнечной активности брюки одеваются и снимаются быстрее, чем при низкой и т. п., и т. д… Чтобы научиться одевать брюки квантовый физик прочтёт эту книгу и осознает всю глубину процесса одевания и снимания брюк, но как конкретно брюки одеваются и снимаются в этой книге не описано, поэтому квантовый физик это не может представить, это для него оказывается слишком сложно, поэтому он спит в брюках. Чтобы представить этот процесс надо быть его участником, а не гигантским наблюдателем.

В нашей стране проблемы квантовой физики стоят ещё острее из-за религиозной дезориентации многих учёных. Многие учёные воспитывались в советское время, во времена атеизма, и не имеют чёткой моральной ориентации в областях, не охваченных моральным кодексом строителя коммунизма. Даже в тех случаях, когда некоторые учёные понимают комичность некоторых разделов и направлений современной квантовой физики, они не могут чётко сформулировать выход из кризиса ультрафиолетовой катастрофы из-за несфокусированности их духовного зрения [24]. Я им советую читать Библию, из неё многое можно понять современному человеку.

Тем не менее, когда за необычный способ мышления начинают критиковать Эйнштейна [4] как оплот современной неклассической физики, сами при этом увлекаются и сочиняют теории не менее длинные, чем у Эйнштейна [1, 2] так, что независимому наблюдателю становится без разницы, что классическая физика, что неклассическая, не всё ли равно, над чем ломать голову. Достоинство неклассической физики, в том числе квантовой физики, в том, что в результате довольно заумных вычислений учёные приходят в конце концов к простым выводам, которые нашли применение в изобретениях, в открытиях астрономии. А современные классические физики ограничиваются критикой неклассической физики и не предлагают устройств, более простых и дешёвых, чем устройства, предложенные неклассическими физиками, поэтому на их выводы никто не обращает внимания. У классической физики большой потенциал, поскольку такие же или даже лучшие устройства возможно создавать, делая более простые умозаключения. Такой простоты позволяет достигнуть как раз-таки использование зрения и анализ реальных зрительных образов. Эйнштейну измеряли интеллект, тестировали его, у него интеллект оказался в три раза выше, чем у среднего человека, поэтому для него несложно было делать заумные вычисления. В результате люди со средним интеллектом оказываются выкинутыми из анализа микромира. Возрождение классической физики позволило бы привлечь в физику больше людей, потому что физика станет им понятной, соответственно они могли бы сделать больше в физике, также возросла бы производительность труда в физике, поскольку люди меньше времени тратили бы на расчёты и их проверку.

В качестве примера одной из последних теорий современной неклассической физики можно привести R-физику В. И. Моисеева [13]. Это известный философ, много трудов у него выпущено по обобщению русской философии. И он попытался распространить свой философский опыт на физические закономерности. Русскую классическую философию он начал описывать с азов, поэтому вышел в результате на серьёзные обобщения. Но физику он начал рассматривать не с азов – с Ньютона, а поддался влиянию современных теоретиков, создал оригинальную математическую модель и стал пытаться применять её к реальным процессам. Но в отличие от Эйнштейна, который не ленился делать заумные вычисления, чтобы прийти к оригинальным выводам, В. И. Моисеев – философ, он знаком с обычной логикой, поэтому ему не требуется для выводов делать длинные расчёты. Поэтому в выводах он ссылается на математические определения и обходится без расчётов, без которых всё становится понятно, и которые становятся лишними. В работах физиков-теоретиков неклассической физики в основном происходит примерно то же явление. Они к своим выводам приходят с помощью обычной логики, но умело маскируют это, прикладывая к выводам сложные расчёты. Этим они защищают свою логику: мало кто способен проверить сложные расчёты, поэтому оппонентов будет мало, а если продемонстрировать, каким образом они изначально приходили к таким выводам, то в обычной логике многие разбираются и могут быть оппонентами. Таким образом, сложная математическая теория зачастую имеет функцию защиты от оппонентов в неклассической физике, и не несёт функционального смысла. Например, когда В. И. Моисеев со студентом обсуждает, каким образом можно развить теорию R-физики, они договариваются до того, что, возможно, в математической модели В. И. Моисеева для поддержания её правильности при описании клетки организма придётся допускать, что вещества через внешнюю клеточную мембрану проникают не обычным просачиванием, а телепортацией [12]. Они не называют это телепортацией, но по описанию это примерно она. Скорее всего как философ он не будет развивать эту мысль, правое более критически мыслящее полушарие его мозга не даст ему это сделать, поэтому он не будет продвигать в этом направлении свою теорию и сделает другие выводы. Но физик-теоретик на его месте спокойно развил бы эту мысль в длинные вычисления и получил бы несложный вывод, что имеет место обычное просачивание. То есть сложное математическое описание порождает новые нереальные смыслы, на опровержение или доказательство которых тратится уйма времени и сил, которые можно было бы потратить более рационально. Поэтому неклассическую физику можно сравнить с цифровым методом анализа информации в кибернетике, который в отличие от аналогового метода ничего общего не имеет с действительностью, с действительностью она стыкуется только в начале и конце своих выводов, поэтому её не следует воспринимать как нечто относящееся к нашей реальности. Классическая физика аналогово-цифровая, некоторые промежуточные расчёты она пытается согласовать с действительностью, благодаря чему решение получается более экономным. Я первоначально классическую физику (теорию близкодействия) называл аналоговой [24], но, если вдуматься, она не совсем аналоговая, аналоговое скорее изобразительное искусство, его реалистические направления. В классической физике тоже бывают цифровые расчёты, но они менее обширны, чем в неклассической физике.

Важным признаком неклассической физики является её претензия на всеобщность. Не избежал этого влияния и В. И. Моисеев. Он попытался изложить всеобщую физику, которая согласуется с большим количеством теорий. Недостатком такого подхода является упущение особенностей, которые позволяют создавать принципиально новые вещи. Ведь создание новой вещи тем и отличается, что сначала выявляются особенности, которые могут противоречить теории, чем они на себя и обращают внимание, а потом, используя эти особенности, мы создаём оригинальный новый предмет. Даваёте посмотрим, как это работает на практике. В. И. Моисеев доказывает, что существует предельная конечная скорость, которая соответствует скорости света [13, с. 498–512]. Но он зрительно не анализирует, как можно представить скорость больше скорости света, поэтому он приходит к обычному с точки зрения теории относительности выводу.

Допустим, что на рисунке 1 верхнее изображение – это волна, состоящая из колеблющихся молекул вещества, например, волна на поверхности водоёма, среднее изображение – это волна, состоящая из колеблющихся молекул эфира, то есть электромагнитная волна, нижнее изображение – это волна, состоящая из колеблющихся молекул астрала. Соответственно кружочки – это символическое изображение молекул вещества, эфира или астрала. Если мы начнём разгонять описанные волны до максимально возможной скорости, увеличивая частоту колебаний, то увидим, что чем крупнее колеблющиеся частицы, тем меньше максимальная скорость волны. Это связано с тем, что более крупные частицы обладают большей массой и большей инерцией. Чтобы поддерживать колебание, частица должна остановиться, сменить направление скорости и разогнаться в другую сторону. Более тяжёлым частицам нужно больше времени, чтобы сделать это. Кроме того, более крупные частицы погружены в более мелкокорпускулярную среду, которая обладает вязкостью. Частицы вещества раскачиваются в среде частиц эфира, частицы эфира раскачиваются в среде частиц астрала, частицы астрала раскачиваются в среде более мелких частиц. Чем меньше частицы, образующие среду, тем меньше вязкость среды, и тем меньше сопротивление раскачиванию. То есть даже при теоретическом рассуждении понятно, что максимальная скорость волн будет пропорциональна размерам колеблющихся частиц. И на практике это экспериментально подтверждено тем, что скорость звука в воде равна в среднем 1485 м/с [15], а скорость света в эфире равна 299792458 м/с (табличное значение). То есть размер молекул воды и эфира определяет разницу в скоростях в 201880,4 раз. Запомним эту цифру.

Названия сред с разными размерами частиц не приняты в западной физике и философии, но в восточной философии ими пользуются. Рассмотрим эти названия, исходя из массы частиц, образующих эти среды. Первая среда – это вещество. Минимальная масса частицы вещества – это масса атома водорода, она составляет 1,674 × 10–27 кг. Вторая среда – это эфир. Средняя масса атома эфира посчитана, она составляет 7 × 10–117 кг [1, c. 53]. Третья среда – это астрал. Условно для простоты рассуждений допустим, что средняя масса атома астрала меньше средней массы атома эфира во столько же раз, во сколько средняя масса атома эфира меньше массы атома водорода.

(1,674 × 10–27 кг): (7 × 10–117 кг) = 0,239 × 1090 раз (1)

Разделим массу атома эфира на эту величину и узнаем массу среднего атома астрала:

(7 × 10–117 кг): (0,239 × 1090) = 29,2887 × 10–207 кг (2)

Четвёртая среда – это ментал. Допустим, что средняя масса атома ментала меньше средней массы атома астрала во столько же раз, во сколько средняя масса атома эфира меньше массы атома водорода. Тогда масса атома ментала равна

(29,2887 × 10–207 кг): (0,239 × 1090) = 122,5469 × 10–297 кг (3)

Пятая среда – это карма. Допустим, что средняя масса атома кармы меньше средней массы атома ментала во столько же раз, во сколько средняя масса атома эфира меньше массы атома водорода. Тогда масса атома кармы равна

(122,5469 × 10–297 кг): (0,239 × 1090) = 512,7484 × 10–387 кг (4)

Шестая среда – это интуитивная среда. Допустим, что средняя масса атома интуитивной среды меньше средней массы атома кармы во столько же раз, во сколько средняя масса атома эфира меньше массы атома водорода. Тогда масса атома интуитивной среды равна

(512,7484 × 10–387 кг): (0,239 × 1090) = 2145,3909 × 10–477 кг (5)

Седьмая среда – это нирвана. Допустим, что средняя масса атома нирваны меньше средней массы атома интуитивной среды во столько же раз, во сколько средняя масса атома эфира меньше массы атома водорода. Тогда масса атома нирваны равна

(2145,3909 × 10–477 кг): (0,239 × 1090) = 8978,0268 × 10–567 кг (6)

Восьмая среда – это Абсолют. Допустим, что средняя масса атома Абсолюта меньше средней массы атома нирваны во столько же раз, во сколько средняя масса атома эфира меньше массы атома водорода. Тогда масса атома Абсолюта равна

(8978,0268 × 10–567 кг): (0,239 × 1090) = 37564,9657 × 10–657 кг (7)

Эти рассуждения верны, если имеет место прямо пропорциональная зависимость массы атомов сред от номера среды. Реальная зависимость может оказаться сложнее. Допустим, что кроме прямой пропорциональности массы атомов среды имеет место прямая пропорциональность между максимальными скоростями распространения волн от номера среды. Тогда мы получим следующие скорости распространения волн в средах.

Ранее мы запомнили во сколько раз скорость распространения волны в воде меньше скорости распространения волны в эфире. Если при переходе от эфира к астралу эта разница сохранится, то скорость астральной волны будет больше скорости света во столько же раз:

299792458 м/с × 20188,4 = 6,052 × 1013 м/с (8)

Рис. 1. Волны одинаковой длины, состоящие из разных по размеру частиц.

Скорость ментальной волны будет равна

6,052 × 1013 м/с × 20188,4 = 1,2218 × 1019 м/с (9)

Скорость кармической волны будет равна

1,2218 × 1019 м/с × 20188,4 = 2,4666 × 1024 м/с (10)

Скорость интуитивной волны будет равна

2,4666 × 1024 м/с × 20188,4 = 4,9797 × 1029 м/с (11)

Скорость нирванической волны будет равна

4,9797 × 1029 м/с × 20188,4 = 1,0053 × 1035 м/с (12)

Скорость волны Абсолюта будет равна

1,0053 × 1035 м/с × 20188,4 = 2,0295 × 1040 м/с (13)

Конечно, реальные скорости могут отличаться из-за более сложной зависимости от номера среды, но для оценки возможной скорости такие расчёты достаточны. Таким образом, в результате несложного зрительного анализа мы пришли к выводу, что скорость, большая, чем скорость света, в нематериальных средах возможна, но частицы таких сред должны быть многократно меньше атомов эфира. В формализме Моисеева В. И. максимальная скорость получается как верхняя граница базовой R-системы. Но эта граница зависит от ширины интервала, на который мы проецируем с помощью R-функции тангенсоподобную функцию, а ширину интервала мы можем выбирать в зависимости от массы колеблющихся частиц, чем меньше частицы, тем шире интервал. Тогда и скорость будет зависеть от размеров частиц. То есть этот вывод не противоречит теории В. И. Моисеева, а дополняет её. Он дополняет и другие теории, которые не учитывают бесконечности деления вещества, и не рассматривают нематериальные среды.

В качестве аргумента за то, что скорость волн не может быть больше скорости света, В. И. Моисеев во время своего выступления в Нижнем Новгороде привёл тезис, что Академия наук СССР считала, что скорость света не может быть превышена. Это возражение из серии «Пчёлы против мёда», потому что те, кто понимает, кто такие академики, знает, что они всю жизнь только тем и занимаются, что превышают скорость света. Превышать скорость света – это их хлеб, это самое главное, что они могут делать. Дело в том, что человеческий мозг не способен вообразить то, чего нет, он может только отражать то, что происходит в нашей Вселенной и в других вселенных. Существуют вселенные, где другие законы природы, отличающиеся от законов нашей Вселенной. Поэтому даже тогда, когда Вы воображаете бред, этот бред на самом деле где-то существует в других вселенных. Академик – это человек, который среди множества вселенных нашёл вселенную, похожую на нашу Вселенную, и копирует в нашей Вселенной то, что он увидел в другой вселенной. На самом деле это сделать непросто: у Вас полжизни уйдёт на поиски нужной вселенной, на формирование способности выделять её образ на фоне помех из других вселенных, и ещё нужно обладать организаторскими способностями, чтобы увиденное повторить и изготовить в нашей Вселенной, на своём рабочем месте. А теперь давайте посчитаем, сколько времени должен идти сигнал из другой вселенной? Размер нашей Вселенной оценивают примерно в 45,7 млрд световых лет [18]. Когда академик решает сложную задачу, он обращается к образу своей вселенной по нескольку раз в час, например, пусть в среднем это будет через каждые 10 минут, что соответствует 600 секундам. То есть минимальная скорость, которая должна быть у сигнала из другой вселенной, равна

(299792458 м/с × 45,7 × 109 × 365 × 3600 с): 600 с ≈ 7,20 × 1024 м/с (14)

Эта скорость многократно превышает скорость света. И это мы взяли минимально возможное расстояние, допустив, что образ находится на краю соседней с нашей вселенной. Исходя из вышеприведённого расчёта, в соседней вселенной образ можно видеть с помощью интуитивной волны, нирванической волны или волны Абсолюта, скорости эфирных, астральных, ментальных, кармических волн для этого недостаточно. Так что, когда академики говорят о том, что скорость света нельзя превысить, они или лукавят, или не понимают, откуда у них талант, упуская из виду нематериальные волны и сосредоточившись только на электромагнитных волнах.

В связи с многообразием вселенных и развитием интернета, в котором в виртуальном виде можно воспроизвести образы любой вселенной, В. А. Кутырёв обращает внимание, что часть молодёжи теряет чувство реальности (потому что именно молодёжь преимущественно пользуется интернетом) [7]. Вплоть до того, что выпрыгивают из окон многоэтажных зданий, потому что есть вселенные, где люди летают. Поэтому подобно тому, как необходимо у молодёжи формировать чувство Родины, у неё необходимо формировать и чувство нашей Вселенной, чтобы молодёжь знала законы нашей Вселенной и могла ими пользоваться. Квантовая механика в этом смысле плохо повлияла на умы учёных. Математическими методами можно доказать любой бред, поскольку математически можно описать все вселенные, не только нашу, а значит вывести любые закономерности, даже противоречащие друг другу. Поэтому ещё предстоит работа по установлению, какие законы природы применимы в нашей Вселенной, а какие законы не только из других вселенных, но и разрушают нашу Вселенную, если мы их будем соблюдать.

Возвращаясь к теме скорости нематериальных сред и массы атомов этих сред, обсудим, какие практические применения можно получить, уменьшив массу колеблющихся частиц в волне?

Во-первых, более мелкие колеблющиеся частицы позволяют увидеть в деталях элементарные частицы и ещё более мелкие частицы, вплоть до атомов эфира. Так эфирная волна наименьшей длины, состоящая из двух колеблющихся атомов эфира, будет примерно равна двум диаметрам атома эфира, который оценивают в 3,2 × 10–45 м [1, c. 52]. Чтобы объект можно было рассмотреть в деталях в микроскоп, объект должен быть больше длины волны примерно в 5 раз (например, длина волны 4–12 нм позволяет рассмотреть объект размерами до 20–50 нм [17]). То есть наименьшая длина волны в эфире, то есть электромагнитной волны, позволит видеть объект размерами

3,2 × 10–45 м × 2 × 5 = 32 × 10–45 (м) (15)

Если размер среднего атома астрала меньше размера среднего атома эфира во столько же раз, во сколько размер атома водорода больше среднего атома эфира, то мы получим диаметр объекта d, наблюдаемый в лучах астрала с наименьшей длиной волны в микроскоп:

d = (dэ: (dв: dэ)): (2 x 5) = (3,2 × 10–45: ((2 × 0,5291 × 10–10): 3,2 × 10–45)):(2х5) = 96,7680 × 10–74 (м) (16)

Здесь dэ – диаметр среднего атома эфира, dв – диаметр атома водорода.

То есть волны астрала позволяют видеть атом эфира и гораздо более мелкие частицы, если будет построен микроскоп, в котором используются для увеличения изображения астральные волны.

Во-вторых, освоение излучения и приёма астральных сигналов может способствовать появлению открытого обмена информацией между землянами и инопланетными жителями другой звёздной системы по астральным каналам связи. Даже если нам сказочно повезёт, и в одной из соседних звёздных систем есть обитаемая планета, например в 4 световых годах от Земли, и её жители начнут нам отвечать с помощью радиосигналов, то первые 8 лет уйдёт только на то, чтобы мы поздоровались. 4 года будет идти наш радиосигнал с нашим «здравствуйте» и ещё 4 года ответный сигнал с их «здравствуйте». А Вы не забывайте, что существует ещё языковый барьер, такими темпами несколько тысячелетий уйдёт только на составление словарей для перевода, чтобы понимать друг друга. Расстояние в 4 световых года астральный сигнал согласно формуле 8 пройдёт за время

(299792458 м/с × 4 × 365 × 3600 с): 6,052 × 1013 м/с = 26,04 с (17)

Такое время прохождения сигнала позволяет общаться почти в режиме реального времени, и в течение одного-двух поколений людей (25–50 лет) можно будет составить словари, после чего перейти к свободному общению. Но это самый оптимистический сценарий, скорее всего населённая планета более удалена от нас, и ответа придётся ждать от нескольких минут до нескольких часов.

Кроме языкового барьера серьёзной проблемой является разный уровень развития цивилизаций на разных планетах. Высокоразвитая цивилизация, даже если она получит и расшифрует наш сигнал, она может не захотеть контактировать с нами и отвечать на наш сигнал подобно тому, как люди неохотно контактируют с обезьянами. Через час общения с обезьяной она Вам надоест, Вам станет скучно с ней, и Вы уйдёте из зоопарка. Только зоологи контактируют с обезьянами долго. Их контакты сводятся к экспериментам над обезьянами и к проживанию с ними вместе подобно тому, как мы живём с собачками и кошечками. Точно так же большинству жителей высокоразвитых инопланетных цивилизаций земляне безразличны, и лишь отдельные представители высокоразвитых цивилизаций типа наших зоологов могут интересоваться землянами в качестве подопытных кроликов или собачек и кошечек. О том, что люди недалеко ушли от обезьян, можно судить по тому, как полицейские и протестующие колотят друг друга на демонстрациях. Не удивительно, что представителям высокоразвитых инопланетных цивилизаций с нами скучно. Здесь ещё многое будет зависеть от добросовестности инопланетных зоологов. Если они окажутся добрыми и почтенными существами, они научат землян чему-нибудь хорошему. Но если они окажутся злыми шутниками, то они научат землян чему-нибудь плохому и вредному, причём так, что земляне даже не будут подозревать, что они занимаются чем-то плохим, потому что существуют достаточно сложные виды деятельности, в которых земляне ничего не смыслят и будут усваивать дезинформацию. Именно поэтому православная мысль не рекомендует общаться с инопланетными духами, они могут оказаться проводниками демонического сознания, поэтому лучше не рисковать и не контактировать. Но есть одна возможность, когда обмен информацией с инопланетной цивилизацией с помощью астральных волн может оказаться полезным. Если будет установлен контакт с одинаковой с нами по численности населения и уровню развития планетой, которая тоже собирается посылать космонавтов к соседним планетам своей звёздной системы, то можно будет объединить усилия для достижения этой цели. Одно дело, когда над техническими решениями освоения соседних планет думают 7,7 млрд человек жителей Земли, и другое дело, когда над этим думает 15,4 млрд разумных существ жителей двух планет. Это позволяет увеличить мощность мышления и более простыми способами найти правильные решения. Кроме того, такое длительное общение может привести к желанию жителей другой планеты и землян встретиться, для чего придётся сконструировать звездолёты для полётов в межзвёздном пространстве. А звездолёты – это уже технический признак коммунистического общества [22], то есть, общаясь с равной с нами по силам инопланетной цивилизацией, мы выведем своё общество со временем на новый уровень развития, создав следующую после роботовладельческого общества коммунистическую формацию [22].