Джентльмены не поймут
В одну из вахт, когда капитан как раз был на мостике, «Кинг Майкл» снова вышел на связь. Принц Эндрю был сама любезность:
– Господа, послезавтра годовщина коронации Его Величества Короля Гарри Второго. В эту честь на борту «Кинг Майкла» будет дан торжественный обед, затем в программе увеселения для господ офицеров. Я приглашаю делегацию с «Императора Петра» к нам на борт, для участия в обеде и укрепления дружеских связей между нашими державами.
Остановились на сорока гостях. По правилам протокола пятнадцать из них должны были составить представители командования – старпом и начальники служб, корабельный священник. Остальные двадцать пять мест разыграли в лотерею. Так в состав делегации попал Сережа Трауб.
Для перевозки использовали транспортный челнок, на котором экипаж поднимался и спускался с орбиты. Поэтому не было необходимости облачаться в скафандры, все были в парадной форме, с кортиками. Офицеры много смеялись и шутили – ничего себе, такое неожиданное развлечение.
Офицерский зал «Кинг Майкла» был убран скромно. Стол сверкал серебром, вдоль стен выстроились мажордомы – члены команды, специально для этой цели переодетые в красные ливреи. Делегация с «Петра Великого» присоединилась к ста пятидесяти офицерам «Кинг Майкла». Людей было до странности мало.
– А где остальные, Ваше превосходительство? – спросил Сергей на ухо своего соседа, начальника навигационной службы полковника Фирсова.
– В кают-компании для нижних чинов.
– У них тут еще и нижние чины есть? – удивился барон Трауб.
– У них тут много чего есть, – шевельнул в ответ седыми усами полковник.
Выступил Эндрю, принц Уэльский, в традиционном красном мундире с голубой лентой через плечо, потом командование «Кинг Майкла», затем слово взял Великий князь Андрей Владимирович. Пожелания здоровья здравствующему монарху Британской Империи перемежались заверениями в дружбе и партнерстве «с нашими русскими братьями по оружию». Как мог припомнить Сергей, совместно с Британией Россия в последний раз воевала в Великой Войне, сто восемьдесят лет назад. А с тех пор англичанка в основном гадила. «Да и до того тоже», поправил себя юноша.
Когда мажордом попробовал налить Сергею вина, тот решительно отклонил это, сам плеснув себе минеральной воды, и седой полковник одобрительно кивнул.
Слегка захмелев, принц позволил себе пошутить:
– Было бы неплохо захватить вашу делегацию в заложники, Андрей, – сказал он, подмигивая Великому князю, – как думаете? Тогда у меня появился бы неплохой козырь в переговорах, если что, хе-хе.
Русская делегация шутку не оценила.
В конце праздничной трапезы принц поднялся:
– Господа русские гости! Нам с Великим князем необходимо задержаться для беседы. Прошу вас совершить ознакомительную экскурсию по моему кораблю. Мои офицеры проводят вас.
Гости вышли на Главную палубу.
– По одному не разбредаться! Держаться группой! – негромкий голос полковника Фирсова услышал каждый.
Им наскоро показали Главную палубу, и провели на одну из второстепенных.
– Вот тут у нас офицерский клуб, а вот казино, – показывал офицер «Кинг Майкла». – Заходите, испытайте судьбу.
– Гнездо порока, – прогудел представительный отец Федор. Он был в своей черной рясе, с наперсным крестом на груди.
– А там? – поинтересовался барон Трауб, показывая вглубь палубы. Там царил сумрак, разгоняемый какими-то вспышками света и огнями реклам, и группками стояли люди.
– О, вижу, молодой человек знает толк, – засмеялся британец. – Там бар и бордель для нижних чинов. Ходить не советую.
– Бордель??? – изумился юноша.
– Да, лейтенант, бордель, – усмехнулся Фирсов в седые усы. – Роботы для сексуальных утех, слышали о таком?
– Да вы заходите сюда, девочки для офицеров у нас работают при казино, – засмеялся британец. – Все идеально, дезинфекция после каждого клиента, любые прихоти.
– Пойду присмотрю, чтобы господа офицеры не проигрались в прах, – сказал священник, и первым вошел в двери.
Пораженный до глубины души, барон последовал вслед за офицерами в казино. На входе его сильно толкнул плечом выходящий из дверей рыжий верзила. От него явственно разило спиртным. Сергей обернулся, потирая плечо, и увидел неприкрытую враждебность на лице английского военного.
В казино работали покерные столы, крутилась рулетка, где-то крупье сбрасывал карты. Стояли игровые автоматы. В полутьме бара сидело довольно много народу. Выделялись белые кителя русских гостей, разбредшихся по казино. Громко играла музыка. Одна из стен была занята чем-то вроде витрин, в которых извивались полуобнаженные девушки.
– Это роботы? – все еще не веря своим глазам, спросил Сергей полковника.
– Да-да, юноша, так называемые сексмашины. Кстати, как вам? Недурны? – с любопытством спросил Фирсов, всматриваясь Сергею в лицо.
– Знаете, господин полковник, я, пожалуй, пойду… на более освещенное место, – выдавил барон.
– Да, пожалуй, ступайте. Только будьте осторожны, поднимитесь на главную палубу и ждите нас там.
– Слушаю, Михаил Игоревич.
У эскалатора, ведущего на Главную палубу, стояли человек пять младших офицеров «Кинг Майкла». Среди них Сергей заметил и давешнего верзилу.
Они расступились, давая ему пройти, но перед самым эскалатором кто-то подставил ногу, а другой сильно толкнул в спину. Барон полетел на ступеньки, обдирая руки и сильно ударившись коленом. Сзади раздался дружный гогот.
– Вали домой, – крикнули по-русски.
Сергей вскочил на ноги, развернувшись. Пьяная компания столпилась внизу эскалатора, ожидая, что он бросится в драку.
Барон трезво оценил свои шансы. Он уехал наверх под выкрики и оскорбления, глядя на злобные презрительные ухмылки. На глазах закипали бессильные слезы, несмотря на возраст и офицерское звание.
На Главной палубе он присел в оранжерее, пытаясь отчистить испачканный китель. Там его заметил стюард.
– Сэр, что-то случилось? Вы упали?
Он провел юношу в хозблок, где ему оперативно почистили парадную форму (Сергея одели в банный халат и дали чашку кофе), и заодно обработали ссадины на ладонях и колене. Когда барон Трауб подошел к месту сбора в отутюженном белоснежном кителе, на сердце у него уже значительно полегчало.
Коля Андреев был в числе встречающих.
– Ну что, рассказывай, не томи, – подскочил он к Сергею.
– Да что рассказывать, – с досадой махнул рукой барон.
Андрей Владимирович показывал капитану запись застолья на «Кинг Майкле». На шутке про заложников капитан нажал на паузу.
– Так и сказал? – сухо спросил он. – Надо же, какой фрукт.
– У нас ходили слухи, – отвечал Великий князь, и было понятно, где это «у нас», – что в семье у Эндрю есть прозвище. За глаза его вроде бы только так и величают. Jackal. Шакал.
– Нда, – буркнул князь Зайков.
Повод для ответного визита нашелся меньше, чем через неделю – окончание Великого поста и светлая Святая Пасха. В этом году, так случилось, празднование Пасхи западной и восточной традиций совпало, поэтому гости прибывали в понедельник, на следующий день после святого праздника. Решено было, что традиция Красной горки – послепасхальных гуляний и игр, которые начинаются в Российской Империи после Светлого Воскресения, как раз подойдет для развлекательной программы.
Лейтенант барон Трауб поначалу наотрез отказался даже идти смотреть на бриттоголовых. Однако мичману Андрееву все же удалось убедить боевого товарища, что от него не убудет, не сахарный, не растает, Федула – губу надула, и вообще, «забодал ты Серега, прямо как бабка старая брюзжишь!».
В кают-компании столы составили рядами, для удобства. В углу соорудили импровизированную сцену. На стене развернули большой экран.
От британцев прибыло целых шестьдесят человек. Делегацию возглавил контр-адмирал лорд Джойс, старый пространственный волк. Они сразу проследовали в кают-компанию, где гостей ожидал торжественный прием.
Начальник продовольственной службы Кузьма Никифорович Мясоедов, старовер почтенного купеческого роду, расстарался так уж расстарался. Мичмана-повара не вылезали с камбуза. Столы ломились от балыков с осетрами, кулебяки и расстегаи перемежались с плошками красной и черной икры. Сервороботы, одетые по случаю праздника в нарядные белые камзолы, носились вдоль столов, расставляя соленые грибочки, жареных поросят, блюда с крашеными яйцами, шашлык с грузинскими сырами и всякую всячину. Гордо высились самовары, громоздился тульский пряник вперемежку с московской ватрушкой. Пахло свежевыпеченными караваями и жаренным мясом.
После христосования с разбиванием крашенных яиц, включили телемост с «Кинг Майклом». Принц Эндрю пять минут заверял всех в вечной дружбе, после чего слово взял капитан «Императора Петра Великого», и, наконец, приступили к торжественной встрече.
Хор младших офицеров исполнил «Боже, царя храни» и «Боже, храни короля». Во время трапезы выступали ребята из морской пехоты – исполнили «Калинку», «Яблочко», плясали вприсядку и выделывали акробатические коленца. Британские гости хлопали и одобрительно свистели.
Как и на британском корабле, гостей затем повели показывать корабль. Они заглядывали в спортзал и тактический тренажер. Дюжие морпехи кидали друг другу шестнадцати– и тридцатидвухкилограммовые гири.
– Try it with us, – подначивали они гостей, – yes?
– No, no, – в испуге отмахивались те.
Сергей, оттаяв, разговорился с двумя молодыми лейтенантами с «Кинг Майкла». Через несколько минут они уже показывали на локах фотографии и видео своих девушек и домочадцев.
– А вот у Николая нашего что есть, – вспомнил барон. – Коля, принеси голосферу, пожалуйста!
Мичман Андреев, недоверчиво глянув на новых приятелей, сходил в каюту.
Когда над палубой закружилась под звуки вальса танцующая пара, британцы защелкали языками.
– Вау! – сказал один, показывая большой палец.
… – Жаль, что мы их все-таки не цивилизовали, – услышали ребята английскую речь. Кто– то из гостей подходил сзади, беседуя между собой. – Борделя у них нет, кабака тоже нет, и подраться не с кем… Хотел трахнуть русскую девку, и то не вышло…
– А вот с этой милашкой я бы покувыркался!
Коля резко обернулся, выключая голосферу. Плечом к плечу с ним повернулся Сергей.
Напротив них стояла компания британских военных, и среди них – тот самый рыжий верзила с нашивками лейтенант-коммодора, так унизивший барона Трауба на «Кинг Майкле».
– Повторите, сударь, что вы сказали? – бледнея, спросил Коля.
– Я сказал, что отодрал бы эту телочку, как следует! – и рыжий заржал, нагло смотря Николаю в лицо.
Коля сунул сферу в руки Сергею.
– Я требую сатисфакции! – голос мичмана зазвенел от сдерживаемой ярости.
– Эй, эй, полегче, ребята! – те двое, кому они показывали запись, протиснулись между нашими молодыми офицерами и рыжим. – Не стоит горячиться!
– Господа? – патруль из трех морпехов остановился возле них. – Что-то случилось?
– Нет, нет, все в порядке, – заторопились британцы, увлекая рыжего за собой. – Пойдем, Саймон.
– Мы еще поставим вас на место, – буркнул то тот напоследок. – Дикари!..
Патруль на всякий случай последовал за компанией гостей. Сергей и Коля переглянулись, оставшись в одиночестве. Руки барона, держащие сферу, чуть подрагивали.
– Если б не патруль, я б, наверно, твою голосферу ему об башку расколотил, – сказал он тихо. – Ты уж прости меня, Коля.
… В эту ночь и начались сны.
6
Сергей подходит к странному механизму – небольшая шипастая черная люлька подвешена среди шести острых ног. Позади изнурительный переход по каменистой пустыне, внутри скафандра пахнет его потом, воздушно-дыхательная смесь в баллонах на исходе, воды уже нет. За частоколом ног механизма барон Трауб видит человека в скафандре – он подходит с противоположной стороны. На рукаве незнакомца «Юнион Джек». Темнеет.
Одна из «ног» с каждой стороны оснащена чем-то вроде поручней. Взбираться довольно высоко, около четырех метров, прикидывает юноша. Они лезут вверх, каждый со своей стороны.
Двоим в открытой люльке тесно, но кое-как усаживаются. Над передней панелью прибор, вроде компаса. Светящаяся стрелка плавает в прозрачной полусфере, горят какие-то огоньки… Визор скафа британца поляризован, лица не видно. «Лицом к лицу лица не увидать», усмехается Сергей.
Разбираются в управлении. Какие существа ездили на этом транспортном средстве? Если толкать выступающие из пола наросты четырьмя ногами попеременно, «шагоход» начинает перебирать своими лапами все быстрее. Можно и одному, если сесть посередине, но так утомительнее и небыстро.
Как только начинают «шагать», на панели загорается карта: дрожащий огонек, видимо, они, а большой оранжевый – что? Стрелка тут же прекращает болтаться и твердо замирает в одной позиции. Партнер смотрит на Сергея, показывает рукой. Тот кивает, да, мол, давай туда.
Время тянется медленно, «шагоход» размеренно покрывает пространства пустыни. В темноте у него включились лиловые огни, светят вперед и вниз.
Из-за горизонта вырастает оранжевое зарево, потом показывается необычный купол, составленный из вытянутых эллипсов. Виднеется что-то, похожее на ворота.
Напарник показывает Сергею вправо и вверх: смотри! Тот смотрит, ничего не видно. Но тот настаивает, даже подталкивает в плечо. Барон привстает, высовывается за край люльки, и тут британец сильно толкает его в спину. Юноша летит через край люльки, вниз, на камни. «Шагоход» по инерции проскакивает в открывающиеся «ворота»…
То, что всей отдыхающей смене снился практически идентичный сон, стало известно уже меньше чем через два часа после пробуждения. Корабельную медслужбу привлекли в полном составе – записать сновидение, побеседовать с каждым офицером.
– Что вы почувствовали, лейтенант? – спрашивает Вахтанг Иосифович, корабельный психолог.
– Досаду. Досаду, да ведь почти добрались, зачем он так сподличал? Ну, и злость, конечно, – отвечает Сергей и сразу задает встречный вопрос:
– Это что, они с нами так разговаривают?
– Ничего нельзя исключать, юноша. Может, разговаривают, может наши поведенческие шаблоны просматривают.
– Если не пытаются стравить нас с британцами, кхе, – подает голос второй психолог, присутствующий на беседе, Соломон Израилевич. – Что тоже нельзя исключать.
… Младшие офицеры Андреев и Трауб мчатся по сверкающей водной поверхности. Слева от них огромная гора, словно бы тоже покрытая водой, плюется столбами дыма и пламени. Вулканические бомбы величиной с двухэтажный дом пролетают над ними и взрываются, соударяясь с поверхностью, поднимая тучи брызг.
Средство передвижения молодых людей тоже заслуживает внимания – это сверкающая гондола, подвешенная между бешено крутящимися дисками. Сидеть в гондоле можно только на скользком полу друг за другом, поэтому Коля управляет, а Сергей держится за его плечи. Выход из гондолы один – сзади.
Бомбы начинают рваться все ближе.
–Бери правее, – говорит Сергей, но тут они оба видят человека в скафандре, который бежит от вулкана, а вокруг него падают камни – маленькие и не очень.
– Человек за бортом! – гаркает Николай и закладывает головокружительный вираж.
Диски сходятся под гондолой, образуя наклонный пандус. Человек в скафандре вскарабкивается на пандус, жидкость с его ног стекает на поверхность дисков, застывая блестящими лужицами. На рукаве у него «Юнион Джек». Сергей помогает ему забраться в гондолу.
– Коля, двигаем отсюда, – кричит Сергей, и диски снова расходятся, приобретая форму колес. Одна из огромных бомб падает совсем близко. Гондолу трясет.
– Там еще один! – отчаянно кричит мичман Андреев, и аппарат снова набирает ход.
… Коля и Сергей бегут прочь от вулкана среди взрывающихся камней. Ноги увязают в тягучей жидкости, и еще их припекает, как когда идешь босиком по раскаленному солнцем полуденному пляжу.
– Смотри!
Вдалеке от них несется сверкающая гондола меж двух стремительных колес.
– Эй! Эге-гей!
Люди в гондоле, кажется, не обращают на них внимания. Они двигаются по широкой дуге, подальше обходя район падения вулканических бомб.
– Мы здесь!
Аппарат быстро удаляется.
Один из смертоносных камней со скоростью паровоза бьет Колю в спину. Последняя его мысль – это то, что на рукавах скафов людей в гондоле наверняка красуется «Юнион Джек». Он падает ничком в расплавленное стекло.
– Каждый раз вы не знаете, что это сон, верно? – Соломон Израилевич смотрит в сторону, там на маленьком экране он видит срез эмоциональных реакций пациента. Маленькая камера за его плечом ведет запись беседы.
– Да, не знаю. Все очень реалистично. – Коля немного сердится. «Тебе же самому такие сны снятся!», думает он.
– И в каждом сне вы должны кого-то выручить, или действовать командой, или сотрудничать еще каким-то образом?
– Да. Пожалуй, да.
– Понятно.
– Соломон Израилевич, а почему им просто не выйти с нами на связь? Зачем такие сложности? Они что, нас проверяют?
– Я бы сказал – не доверяют, мичман. Да и как нам доверять, когда мы сами себе не доверяем, тех же британцев возьмите, а? – и доктор качает курчавой головой. Маленькие круглые очки печально висят на кончике его крупного носа.
… Скала осыпается и крошится под ногами. Коля упорно ползет вверх. В кромешной тьме внизу бурлит раскаленная лава, а на вершине скалы сияет свет. Там – спасение.
По узкому карнизу он пробирается влево. Еще несколько уступов, и он спасен, юноша уже ясно видит безопасный путь. В скафе на скале тесно, еле хватает места, чтобы повернуться.
Собираясь поставить ногу на камень, Николай замечает пальцы. Пальцы! Кто-то висит на уступе, сорвался, вот-вот упадет!
Он осторожно опускается на колено, упирается рукой, заглядывает за край. Так и есть, человек неловко загребает ногами по гладкой скале, руки его постепенно сползают с уступа. Без помощи ему не выбраться.
Коля осторожно стучит по макушке шлема незнакомца. Тот вскидывает голову, видит Колю. Мичман Андреев протягивает ему руку.
После недолгой возни, обливаясь потом, оба оказываются на карнизе. Стоят, распластавшись по стене, тяжело дыша. Николай поворачивается к спасенному им человеку, и в тот же миг человек снимает поляризацию визора шлема. Мичман Андреев видит торжествующее лицо рыжего лейтенант-коммодора с «Кинг Майкла». Верзила бьет Колю в колено, толкает рукой, рискуя сам сорваться с карниза. Николай летит вниз.
– Ты проиграл! – кричит британец.
Соломон Израилевич просматривает записи бесед с членами экипажа «Петра Великого».
– Довольно много они должны были о нас узнать, – бормочет он.
– Думаете, этого достаточно? – Вахтанг Иосифович крутит в пальцах карандаш.
– Кто знает. Может, они хотят, чтобы мы показали им что-то конкретное. Это сложный экзамен, в котором мы, к тому же, не знаем ответов. А как вы сами, коллега? Много вы спасли сыновей туманного Альбиона?
– Будь моя воля, я бы этих бриттов вообще не спасал. Слишком уж неприглядно они себя ведут. Хотелось бы думать, что это лишь издержки «снов», но и жизнь меня научила тому же. Мы для них, несмотря ни на что, всего лишь грязные аборигены.
– Издержки, знаете ли, островного менталитета. Кстати, наши юные офицеры, в отличие от нас с вами, считают по-другому. – Доктор Зильберштейн похлопывает по толстой пачке распечаток. – Они их спасают почем зря. Не выветрился еще юношеский идеализм, что ли.
– А я вот тут подумал, коллега. Может, наши гости, они хотят что-то показать нам? Что-то о нас самих?
… Раум-крейсер погибал. Что-то гибельное, бесцветное, наползало со стороны силовой установки. Сначала пропадало напряжение в сети, отключалась электроника, а потом воздух в отсеках становился тягучим, затхлым. Ничего не помогало. Бедствие терпели уже четвертый час, и больше половины «Петра Великого» вышло из строя.
– Ваше сиятельство! – начальник инженерной службы обращался к капитану. – Взгляните!
Автономные камеры из хвостовых отсеков предавали картинку: переборки растворяются. Будто их разъедает мгновенная ржавчина. За ними – только равнодушные звезды и холод пространства. Одна из камер мигнула. И погасла, за ней – другая.
Вице-адмирал взялся за капитанский микрофон.
– Слушать в отсеках! – прогремел его голос. – Объявляю экстренную эвакуацию!
При трехстах шестидесяти членах экипажа спасательных капсул оставалось едва на двести.
– Начальникам служб – обеспечить! Первыми грузятся офицеры в возрасте до двадцати лет!
Вице-адмирал князь Всеволод Максимович Зайков смотрит на своего старшего помощника, контр-адмирала Великого князя Андрея Владимировича. Старпом одобрительно кивает. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя». Первыми нужно спасть детей, пусть они и считают себя бравыми офицерами.
– Следующими грузятся офицеры в возрасте до двадцати пяти лет, в обратном порядке старшинства! Это приказ! Выполнять!
Капитан прищуривается, представляя, как упираются мальчишки, не желая грузиться в спасательные шлюпы без старших офицеров. Ну ничего, командиры справятся.
– По удалении от крейсера приказываю старшим по званию на борту шлюпа включить сигнал бедствия, и погрузить экипаж в стазис.
«Год они продержатся, – думает капитан, а к тому времени их уже найдут. А капитан погибает со своим кораблем».
Князь Зайков поворачивается к офицеру связи.
– Никифор Афанасьевич, голубчик, поставьте на трансляцию гимн Империи, будьте добры. – И, в микрофон:
– С нами Бог и Андреевский флаг!
Если бы князь Зайков видел, что в тот момент творилось на «Кинг Майкле», он, возможно, и устоял бы на ногах, но точно бы покачнулся.
Часть команды британского «спейскиллера» ворвалась в оружейную и пробилась к спасательным капсулам, куда под охраной морской пехоты грузились старшие офицеры корабля под водительством принца Эндрю.
Завязалась перестрелка, в которой массово полегли спейсмарины и с той, и с другой стороны.
«Кинг Майкл» еще пожирала неведомая напасть, а спасать было уже практически некого.
7
Капитан «Петра Великого» открыл глаза.
– Надеюсь, этот последний, – буркнул он себе под нос. – Они нас изведут своими снами, прости Господи.
– Ваше сиятельство! – посыльный начал стучаться в люк каюты, когда капитан уже дочищал зубы. – Получен сигнал от объекта!
Содержание послания двусмысленности не допускало.
Дверь, лишь приоткрывавшаяся в первом послании, теперь широко распахивалась. За ней сияли звезды, какие-то туманности. Человеческая фигура шагала в проем.
– Все ж таки достучались мы до них, а? – капитал довольно пригладил усы.
– Дай-то Бог, – старпом осенил себя крестным знамением. – Интересно, а британцы тоже такое послание получили?
– Сигнал шел широким фронтом? – спросил капитан начальника связи.
– Осмелюсь доложить, нет. Направленным лучом шел, Ваше сиятельство. Только для нас.
– О как!– и капитан схватил микрофон:
– Боевая тревога!
Опасения князя Зайкова стали понятны почти сразу.
– «Кинг Майкл» просит связь, господин вице-адмирал!
– Соединяй!
Эндрю, принц Уэльский, впервые на памяти командования «Петра Великого» выглядел растерянным. Даже каким-то взъерошенным.
– Хэллоу, джентльмены! – приветствовал он своих визави. – Получили сигнал?
– Получили, – спокойно ответил капитан. – Вы, Ваше Высочество, значит, тоже?
– Ну да, ну да, – ответил принц и неопределенно поводил в воздухе рукой. – Раз такое дело, значит будем собираться?
– Куда собираться? – поинтересовался князь Зайков.
– Домой, куда же еще? – заулыбался Эндрю. – Контакт не состоялся, всем пора домой… Или подождите, – он насторожился. – А что содержит ваше послание, если не секрет?
– Я вижу, мы получили разные послания, – с расстановкой произнес капитан «Петра Великого». Сожалею, Ваше Высочество, но это конфиденциальная информация. Если вам угодно собираться домой – что ж, доброго пути. А мы собираемся еще немного здесь задержаться.
– Э, нет, джентльмены, так не пойдет. – Лицо принца начало наливаться краской, стоящие за его спиной офицеры «Кинг Майкла» задвигались. – Если уж на то пошло, то я выиграл это соревнование, и отдавать вам свою победу я не намерен.
– Какое соревнование? – натурально удивился князь. «Ишь ты, уже и соревнование какое-то придумал», подумал он. Ему явственно представилось послание, полученное на «Кинг Майкле» – захлопывающаяся перед носом принца дверь к звездам. «А судя по реакции Эндрю, то перед тем, как захлопнуть, гости еще и пинка ему отвесили».
– А такое! – срываясь на визг, крикнул Эндрю. – Или вы хотите сказать, что не видели дурацких снов? А моя команда обставила вашу по очкам с разгромным счетом! Вы проиграли, вы, милейший!
