Авеста Вендидад. Перевод А. Г. Виноградова

Что касается вещей, то они более или менее глубоко осквернены в зависимости от степени их проницаемости: металлические сосуды можно очистить, глиняные сосуды нельзя; кожа очищается легче, чем ткань; сухое дерево, чем мокрое. Влажное вещество лучше проводит нечистоту, чем сухое.

В рассмотренных случаях речь идет только о религиозных целях. Есть и другой порядок законов, а именно, законы о контрактах и нападениях, которым посвящен четвертый Фаргард и которые являются единственными сохранившимися остатками законодательства зороастризма.

Контракты подразделялись на два класса в зависимости от способа их заключения и в соответствии со стоимостью их предмета. Ни один договор не может быть признан недействительным по воле одной из сторон; тот, кто нарушает договор, обязан уплатить стоимость договора, ближайшую по величине.

Семья и ближайшие родственники, несут ответственность за выполнение договора, принцип древнего индоевропейского гражданского права.

Нападения бывают семи степеней. Тяжесть вины зависит не только от тяжести деяния, но и от его повторяемости. Каждое из семи преступлений приравнивается, если оно повторяется без искупления, к преступлению, которое непосредственно следует за ним по шкале, так что семикратное повторение агерепта приравнивается к непредумышленному убийству.

Каждое преступление налагает на виновного два наказания: одно здесь, на земле, а другое в том мире. Наказание здесь ниже состоит из определенного количества ударов Аспахэ-астрой или Сраошо-караной. Аспахе-астра означает «инструмент для управления лошадью, вожжи». Сраошо-карана переводится как «хлыст».

Единица тяжких наказаний – двести ударов; преступление и наказуемый таким образом преступник называются Пешо-тану или Тану-перета. Эти слова буквально означают «тот, кто платит своим телом» и «плата своим телом». Пешотану часто интерпретируется в Комментариях Пехлеви как «маргарзан», «достойный смерти». Но в целом ему придавалось техническое значение «тот, кто должен получить двести ударов хлыстом». Наименьший штраф в «Вендидаде» – пять ударов.

Если рассмотреть различные преступления, описанные в «Вендидаде», и соответствующие наказания, предписанные за них, то нельзя не удивиться странному неравенству между преступлением и наказанием. Безопаснее убить человека, чем накормить пастушью собаку плохой едой, ибо убийца отделается девяноста ударами, а плохой хозяин получит двести ударов.

Двести ударов присуждается, если женщина, только что родившая ребенка, пьет воду.

Четыреста ударов присуждается, если кто-то, находясь в состоянии нечистоты, коснется воды или деревьев.

Тысячу ударов присуждается, за убийство собаки Ванхапара.

Десять тысяч ударов присуждается за убийство водяной собаки (бобра, выдры). Смертная казнь прямо вынесена только в отношении лжеочистителя и «одного перевозчика».

Можно усомниться в том, мог ли он когда-либо действительно применялись в форме, изложенной в текстах, если только не предположим, что уже ко времени последнего написания «Вендидата» наказание не было преобразовано в оплату штрафов. Позже двести ударов (танафур) оцениваются равными трем сотням истиров, или двенадцати сотням дирхемов, или тристам пятидесяти рупиям; удар. Вероятно, что богатства храмов огня по большей части происходили из этого источника.

То, что система денежных наказаний, не подавила систему телесных наказаний, видно из обычаев парсов, применяющих и то, и другое, а также из комментария Пехлеви, в котором четко различаются три вида искупления: искупление деньгами (хвастак), искупление сраошо-караной и искупление очищением.

Искупление очищением состоит в покаянии, которое проявляется в признании вины и произнесении формулы покаяния Патет. Совершение Патета имеет спасает грешника от наказаний в потустороннем мире, но не от наказания здесь. Когда кощунствующий очиститель раскаивается в своем грехе, с него все равно снимают кожу и обезглавливают, но его душа спасается.

Есть и такие о грехи, которые являются «анаперета», «неискупимыми», что означает, то, что они наказаны смертью здесь и мучениями в ином мире. Среди грехов «анаперета» зороастрийцами названы сожжение мертвых, погребение мертвых, поедание мертвых тел, мужеложество и самоосквернение. Хотя прямо не заявлено, что эти грехи наказываются смертью, тем не менее, знаем это о некоторых из них из греческих источников, либо из преданий парсов. Существуют также целые классы грешников, например, куртизанки, разбойники с большой дороги, мужеложцы и трупосжигатели.

Таковы наиболее важные принципы маздейского закона, которые можно почерпнуть из «Вендидада». Эти подробности, какими бы неполными они ни были, могут дать представление если не о сасанидской практике, то, по крайней мере, о сасанидском идеале. Что это был идеал, который должен был претворяться в жизнь, знаем из религиозных войн в Армении и из факта, что часто надзор за правосудием и высшие государственные посты в Сасанидской державе поручались магам-мобедам.

    Джеймс Дарместетер. Ноябрь 1879. Париж.

2

Предполагалось, что первоначальная «Авеста», раскрытая Ормаздом Зороастру и Зороастром Вистаспу, царю Бактрии, состояла из двадцати одной Наски или Книги, большая часть которых была сожжена Искандером Руми (Александром Великим), из двадцати одного наска полностью сохранился только один, «Вендидад».

Эта книга встречается в рукописях в двух различных формах: либо отдельно, и в этом случае обычно сопровождается пехлевийским переводом; или смешан с «Висперадом» и «Ясной» в соответствии с требованиями литургии, так как главы разных книг перемешаны; и в этом случае сборник называется «Вендидад сада» (Vend?d?d S?dah) или «Вендидад чистый», поскольку в нем представлен только оригинальный текст, без перевода. Язык «Авесты» – зенд, близок к персидскому, и санскриту, но не произошел от санскрита, а оба произошли от другого, более древнего языка.

Пехлевийский перевод «Вендидада», не был закончен до конца династии Сасанидов, содержит немало зендских цитат из книг, которых больше не существует. Легко представить себе, что «Вендидад Сада», который нужно читать каждый день, будет храниться более тщательно, чем «Ясты», которые обычно читают раз в месяц; и они опять-таки более тщательно, чем другие книги, которые, какими бы священными они ни были, не использовались при совершении богослужений.

Священная книга Персии была написана на неперсидском диалекте: она была написана на языке ее составителей, магов, которые не были персами. Между жрецами и народом существовала не только разница в призвании, но и разница в расе, поскольку жреческая каста происходила из Мидии. Мидийцы были разделены на несколько племен: бусы (Busae), параетакены (Paraetakeni), строухаты (Strouchates), аризанти (Arizanti), будии (Budii) и маги (Magi). Еще в четвертом веке нашей эры в Мидии существовало племя, называемое магами, имевшее наследственную привилегию снабжать Иран священниками. Страбон, рассматривал магов как жреческое племя, раскинувшееся по земле. Жречество было наследственным.

Правильное слово для обозначения жреца в «Авесте» – «Атраван», буквально «человек огня». Враг священников назывался, не «Атхрава-тбис» (ненавидящий атраванов), а «Могу-тбис» (ненавидящий магов). Когда возникла религиозная гегемония Мидии мы не можем сказать.

Важнейшая практика закона «Авесты» либо игнорировалась ахеменидскими царями, либо была им неизвестна. Идеи и обычаи, содержащиеся в «Авесте», существовали при ахеменидских царях; но в целом они были общими идеями и обычаями не всей Персии, а только жреческой касты. Есть особенности религии «Авесты», которые были чужды Персии, но приписываются магам. «Hva?tv?datha», брак между ближайшими родственниками, была неизвестна иранцам, но она практиковалась при Сасанидах и указана в «Авесте». До Сасанидов он упоминается только как закон у магов Азербайджана.

В какой степени догматические концепции были приняты иранским населением, или, как и каким образом, они распространились среди него, не можем установить из-за отсутствия документальных свидетельств.

Религиозная разница между персами и их жрецами заключалась в соблюдении обрядов. Класс священнослужителей с помощью логики в пуританском духе вывел необходимость строгих обрядов, ярмо которых не было добровольно принято массой народа. Настоящая победа жрецов была одержана лишь, когда маги взошли на трон вместе с Ардеширом, и обряды стали законом всего Ирана. Но триумф не был долгим; их принципы требовали усилий, слишком продолжительных и суровых, чтобы их мог приложить кто-либо, кроме священников, которые могли сосредоточить все свои способности на том, чтобы следить за тем, чтобы они не уронили волоска на землю. Триумф Ислама был избавлением для многих, а магизм был сметен: его триумф был причиной его падения.

Обнародование современного текста Авесты вряд ли могло иметь место раньше, чем 325—330 г. Зороастрийские угрозы царя Ирана и католические анафемы кайсара Румского могли быть изданы в один и тот же день.

В «Вендидаде» есть отрывки, которые содержат свидетельство их датировки, и оно указывает на сасанидские времена, на эпоху манихейства. В восемнадцатом Фаргарде (§10): Ахура Мазда, проклиная тех, кто учит ложному закону, восклицает: «И тот, кто отпустит этого человека на свободу, когда он заключен в тюрьму, сделает не лучше, чем, если бы он содрал с человека кожу живьем и отрубил ему голову». Эта анафема указывает на время, когда маздеизм был государственной религией и должен был бороться с ересью; поэтому он должен принадлежать сасанидским временам. Эти строки полностью проиллюстрированы книгой на парси того же периода «Майнё-и-Хард» (Mainy?-i-Khard).

После перевода Анкетиля Дюперрона полученных в Сурате книг «Авесты», разгорелся бурный спор, так как половина ученого мира отрицала подлинность Авесты, объявляя ее подделкой. В. Джонс (W. Jones) подробно остановился на странностях и нелепостях. В основном они касались явно северных, полярных явлений, животных и растений которых не могло быть ни в Индии, ни в Иране. Анкетиль и «Авеста» нашли ревностного защитника в лице профессора Рижского университета Клейкера (Kleuker). Как только появилась французская версия Авесты, он опубликовал ее немецкий перевод, а также исторические диссертации Анкетиля. Затем в серии собственных диссертаций он подтвердил подлинность зендских книг.

Обнаружение рукописей «Авесты» и их перевод показал, что скептики ошибались.

Вендидад (публикация Джеймса Дарместетера. 1880)

ФАРГАРД I

Шестнадцать совершенных земель, созданных Ахура Маздой, и столько же бедствий, созданных Ангра Майнью.

1. Ахура Мазда обратился к Спитаме (самому благодетельному) Заратустре, говоря:

Я сделал милой каждую землю для ее обитателей, даже если в ней нет никаких прелестей. Если бы Я не сделал милой каждую землю для ее обитателей, хотя бы в ней и не было никаких прелестей, то весь живой мир был бы вторгся в Айрияна Ваеджа (Airyana Vaeja, Арияно Ваего, Airyana Va?g?).

2. Первая из хороших земель и стран которую я, Ахура Мазда, создал, была Айрьяна Ваэго у доброй реки Даитья (D?it?k D?itya, Вангухи Даитья, Vanguhi Daitya). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и он противотворил своим колдовством змею в реке и зиму, работу Дэвов (Daevas).

3. Там десять зимних месяцев, два летних; и те холодны для воды, холодны для земли, холодны для деревьев. Там наступает зима, худшее из всех бедствий.

4. Второй из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была равнина, населенная согдхами (Sughdhas) (равнины в Сугдхе (Sughdha). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который является всей смертью, создал муху Скаитью (Skaitya), которая приносит смерть скоту (и растениям).

5. Третьей из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была сильная, святая Моуру (Mouru). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и он своим колдовством греховные похоти (грабеж и грех).

6. Четвертой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была прекрасная Бакди (Bakhdhi) с высоко поднятыми знаменами. Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и он противопоставил своим колдовством Бравару (Bravara, муравьи, разносящие зерно).

7. Пятой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была Нисая (Nisaya), которая лежит между Моуру и Бакди. Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и своим колдовством он противопоставил грех неверия.

8. Шестой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, был Харойу (Har?yu) с его озером (покинувший дом Харою). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и своим колдовством он протисотвотворил слезы и стенания (пятнистого комара).

9. Седьмой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была Ваэкерета (Vaekereta), из злых теней. Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и он противотворил своим колдовством Пайрика Кнатаити (Pairika Knathaiti), которая прилепилась к Керешаспе (Keresaspa).

10. Восьмой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была Урва (Urva) богатых пастбищ. Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и своим колдовством он противопоставил грех гордыни (тирании).

11. Девятой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была Кнента (Khnenta), которую населяют Верканы (Vehrkanas). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который представляет собой всю смерть, и своим колдовством он создал грех, за который нет искупления, противоестественный грех.

12. Десятой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, была прекрасная Хараваити (Harahvaiti, Harauvati). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и своим колдовством он протисотвотворил грех, за который нет искупления, погребение мертвых.

13. Одиннадцатой из хороших земель и стран, которые я, Ахура Мазда, создал, был яркий, славный Хаетумант (Haetumant). Вслед за этим пришел Ангра-Майнью, который есть вся смерть, и своим колдовством он протисотвотворил злые дела колдовства Яту (Y?tus).

14. И вот знак, по которому это узнают, это то, по которому сразу видно: куда бы они ни пошли и не подняли крик колдовства, там исходят наихудшие дела колдовства. Оттуда они приходят убивать и поражать сердце, и приносят саранчу, сколько хотят.

(И вот как проявляется природа Яту: она проявляется во взгляде; а затем, когда волшебник идет и выкрикивает свои заклинания, самые смертоносные колдовские дела выходят).