Проект хаоса

– При таком раскладе мы там и на хрен не нужны. Они же сами вот-вот на улицы выйдут.

– Именно, – кивнул аналитик. – Потому и сыграть надо… как в бильярде – на тоненького, если понимаете.

В бильярд Крон играл и намек понял.

– «Чужой» уже «свесил ножки» в лузу. Надо только едва-едва подтолкнуть его. Буквально дунуть. И он сам свалится. Причем со стороны никто ничего не заметит. Тем более, в таком антураже.

Всех деталей плана будущей операции аналитик, конечно, не знал. Но по роду своей деятельности догадывался, что готовят в данном регионе и как все вероятно произойдет.

Крон тогда не ответил на реплику, но сравнение с бильярдом запомнил. Оно понравилось, ибо в точности описывало ситуацию. Именно с этого Крон и начал работу на месте, когда впервые собрал управляющую группу.

– Минимум вмешательства. Минимум действий. Наблюдем, фиксируем, сопровождаем. Наша работа будет напоминать легкое касание бильярдного битка по шару, чтобы подправить его в лузу. Сгущаем обстановку, группируем события, усиливаем тот фон, что уже витает над городом. Понятно?

Всем все было понятно. Среди управленцев тормозов и тугодумов не держали.

– Кто работает по местной «элите»?

Поднялись две руки.

– Отпрыски, родственники, их делишки, проказы, шалости, вплоть до самых безобидных. Все напоказ, все в сеть. Это одна группа. Сами бизнесмены, чиновники – другая группа. Каждое лыко в строку. И обязательно побольше смешных казусов. Пусть над ними сперва смеются. Потом сменим настрой и заставим скрежетать зубами.

Вопросов и уточнений не последовало и Крон продолжил.

– Третья группа – полиция, ГАИ, прокуратура, суды, другие структуры. Беспредел, беззаконие, «крышевание», отбор бизнеса, слияние с криминалом, взятки. Начинайте выкладывать все, особенно видео.

Дальше были группы по другим направлениям: ЖКХ, экология, преступность, неплатежи, медицина. Все это хоть и не носило принципиально важного характера, но вкупе с другими могло серьезно повлиять на обстановку.

– Доводим ситуацию до точки кипения, – подвел итог Крон. – И только здесь начинаем легонько подталкивать. Как раз тогда и потребуется активность нашей «добровольной дружины». От брошенного в старика окурка из окна «бентли» до невыплат пенсий и веерного отключения электричества. Вот тут надо сработать быстро и четко. Только тогда мы удержим кризис под контролем и доведем регион под ручку к финишу.

Крон обвел взглядом управленцев и негромко хлопнул в ладони.

– За работу!

…В ночной клуб «Приват Хаус» наряд ОМОНа прибыл по срочному вызову. Какие-то левые парни устроили бучу. Начальство потребовало на месте разобраться и наказать наглецов.

И, правда, в фойе клуба с охраной переругивались несколько крепких ребят. Беседа шла на повышенных тонах, один охранник сидел в углу с разбитым в кровь лицом, по полу разбросаны осколки пивного бокала, в углу лежал перевернутый стул. Видно, вечер совсем перестал быть томным.

ОМОН с ходу влетел в разборку с вежливыми призывами «Стоять, суки!» «Не с места!» «Лежать, работает ОМОН!». Сопровождалось все это ударами прикладами и тычками.

Вопреки практике незваные гости на колени падать не спешили и рук не поднимали. Кто-то успел отмахнуться, кто-то уронил бойца отряда на пол. Один и вовсе сунул руку за пазуху пиджака.

ОМОН осерчал и заработал прикладами активнее. Численный перевес был на их стороне – восемь против четверых – так что вскоре гости все же попадали на пол. Один с разбитой головой, второй вовсе без сознания. Наряд потерял двух бойцов и еще двое поплыли после пропущенных ударов. Били залетные сильно и точно, метя в голову, а не в защищенные бронежилетами тела.

После такого наглецов обычно грузили в автобус и везли на базу, где хулиганам отвешивали еще пряников и только потом оформляли. За своих ОМОН готов был головы отрывать.

Но в этот раз все пошло не так.

Старший залетных гостей успел-таки извлечь руку из-под полы пиджака и явил старшему наряда «корочки».

– Управление следственного комитета по области! – глухо произнес он онемевшей от смачного удара челюстью. – Идет проверка. «Вальс!»

Последнее слово было кодовым. После него в фойе вдруг влетела еще одна группа затянутых в черную форму бойцов.

– Работает Главное управление наркоконтроля! Опустить оружие!

Стволы пистолет-пулеметов ПП-19-01 смотрели на омоновцев. Те, растерявшись, застыли на месте, не зная, как реагировать. Ситуация явно вышла из-под их контроля.

Следом за бойцами вошли несколько человек в цивильной одежде. Один из них показал удостоверение командиру группы ОМОН.

– Майор юстиции Уваров. Здесь проводится операция по пресечению незаконного оборота наркотиков. Вы напали на наших сотрудников. Немедленно освободите их.

Командир группы скользнул взглядом по удостоверению, мысленно выругался и дал отмашку своим.

– Вам и вашим людям надлежит ждать дальнейших указаний в автобусе. Не вздумайте уехать! Будете задержаны.

По настрою майора юстиции, по решительным действиям бойцов в черном, по тому, как злорадно улыбались вставшие на ноги «залетные», командир группы понял, что дело обстоит гораздо хуже, чем могло бы быть при обычных случайных стычках с коллегами. А запрет на отъезд и вовсе за рамками понимания.

«Кажется, влипли», – мелькнула здравая мысль. – «Надо доложить начальству».

И словно подслушав его мысли, майор юстиции протянул руку.

– Радиостанцию и мобильный телефон. Живо!

Следственный комитет и управление наркоконтроля сработали быстро и четко. Кроме последнего эпизода в ночном клубе в прокуратуру были отправлены материалы по нескольким делам. И везде фигурировал ОМОН. «Крышевание» бизнеса, прикрытие наркодельцов, вымогательства.

ОМОН теперь входил в состав войск нацгвардии, поэтому тут же возникла перепалка между ведомствами. Но доказательства имелись железные и региональное руководство нацгвардии вынуждено было отступить.

Операция следственного комитета задела СОБР и отдел неведомственной охраны. Им вменялись поборы с торговцев, необоснованные задержания и изъятия электронной техники. Трое бойцов СОБРа были пойманы во время переговоров с преступниками о разделе сфер влияния.

Последовали новые задержания и отстранения. Командир СОБРа и трое сотрудников угодили за решетку.

Городские СМИ вдруг разом выпустили обличающие статьи, где гневно клеймили «оборотней в погонах» и хвалили следственный комитет, который отважно встал на защиту закона и порядка.

Шум дошел до Москвы и там потребовали объяснений. А так же прекращения травли нацгвардии. Но посланные в столицу документы ясно говорили о больших проблемах у новой структуры. Москва потребовала снизить накал страстей.

Толик Рывков встретил подавленного Генку Лоскутина возле своего дома. Тот недавно переехал сюда, обменяв родительскую двушку на такую же, но большей площади. Генка пригласил приятеля домой обмыть новоселье и поговорить.

– Историю с ночным клубом слышал? Вот. У нас сейчас такой шорох! Семеро под арестом, три десятка под следствием. Почти треть отряда за штатом. Полсотни уже заявления написали, работу ищут. В полицию их вряд ли возьмут, нацгвардия сейчас с МВД на ножах.

– За дело тягают или как?

Генка мазнул злым взглядом по приятелю, пожал плечами. Достал из холодильника бутылку водки.

– Вмажем?

Толик отрицательно помотал головой.

– Не. Я в завязке полной.