Земля точка небо

– Главный редактор не у себя.

– Тогда просто редактора.

Видимо, сочтя его неопасным (Дима был вдвое уже ее в плечах), охранница сняла трубку и нажала пару кнопок на аппарате.

– Девочки, – сказала она. – К вам тут какие-то гости. Один. Да. Вы по работе?

Она вопросительно уставилась на Диму, он спохватился и ответил:

– Угу.

Охранница передала его ответ в трубку и вернула ее на рычаг.

– Ждите, – сказала она.

Дима кивнул и побрел в сторону. Нескладно выходит. Максим бы завел разговор совсем по-другому.

«Хотя бы извинюсь», – решил он и развернулся.

И едва не опрокинул крошечную девушку, стоявшую прямо за его спиной.

– Ох. Ой! Кто вы? Я не хотел… – он поймал ее за плечо.

Девушка коснулась пальцем носа, вправив на место съехавшие очки в толстой черной оправе.

– Это ты звонил по работе?

– Нет, звонил Макс…

– Короче так, идем со мной.

Она кивнула охраннице. Дима, близоруко щурясь, нацарапал в журнале роспись, а потом, увлекаемый стремительной девушкой в очках, прошел за тяжелую дверь.

У него закружилась голова от путаных коридорчиков, оклеенных листовками, плакатами и распечатками.

– Здесь основная верстка… Здесь у нас реклама… Это стол координатора, отсюда налево, – девушка летела впереди, комментируя повороты и стремительно жестикулируя.

Дима бежал следом, отчаянно стараясь не потерять из виду ее красный свитер. В редакции оказалось много людей, и многие были одеты во что-то красное. Они сидели, с головой уйдя в дисплей, шуршали пакетами, хрустели сухариками, щелкали электрическим чайником. Все занимались делом, и все сплошь были женщинами.

Круто свернув за перегородку в дальнем углу редакции, девушка остановилась и усадила Диму на стул, а сама забралась перед ним на столешницу, поставив локоть на выключенный монитор.

– Так, привет, я Ксюша, – сказала она. – Тебя как зовут?

– Дима.

Ксюша наклонила голову и подперла щеку языком.

– Дима… – сказала она. – Как-то это, как-то… пускай будет Митяй! Оки? Давай тебя отныне будут звать Митяй, хорошо?

– Ладно, – Дима растерялся. Сломанная кукла, подумал он. Что-то в этой девушке было от сломанной говорящей куклы.

– Отлично. Тогда слушай, вот…

Ксюша изогнулась и вытащила откуда-то из-под себя журнал, оказавшийся последним номером «Ритм-н-блюза».

– Вот основы, – сказала она, раскрывая журнал на середине.

Ксюша наклонилась к его плечу и начала торопливо объяснять что-то про колонки, полосы и кегли, про врезки, подвалы и килобайты.

Дима не слушал ее, потому что разглядел под Ксюшиным ухом темно-фиолетовое родимое пятно, хорошо заметное, страшное и безволосое. Пятно обвивало бледную шею девушки и ныряло под ворот. Дима отвел глаза прочь и уставился на руку Ксюши, пальцами которой она водила по странице. И с ужасом заметил, что край родимого пятна виднелся из-под манжеты, обрываясь у запястья.

«Вот почему она запросто сразу, как подруга», – решил Дима. Он жалел эту маленькую девушку, но оторвать глаз от двух фиолетовых клякс не мог всё равно. Хуже того, Ксюша говорила, а он начал думать, не одно ли это пятно, от шеи до запястья. И сколько процентов кожи оно занимает под кофтой. И потемнеет ли оно, если Ксюша рассердится. И…

– У тебя есть какой-то опыт?

Вопрос прозвучал неожиданно, и Дима начисто забыл наставления Макса.

– Опыт… – замялся он. – В общем, нет.

– Никакого?

– Да.

– Так, – Ксюша спрыгнула на пол. Она нажала кнопку, и экран затрещал, неторопливо разгораясь. – Значит, так. Я пошла работать, а ты сиди здесь и что-нибудь напиши, оки? Что угодно, мне нужно видеть, как тебя использовать.

Дима открыл рот, но она уже исчезла за перегородкой, оставив его наедине с монитором и уродливым жирафом на присоске.

Главным редактором тоже оказалась женщина. Она умела ходить мужской походкой даже на каблуках, носила очки-хамелеоны и хранила за ухом сигарету.

– Но Елена Михайловна…

– Нет. Нет. Нет!

Она категорически не хотела видеть Диму сотрудником журнала.

– Что мне с ним делать? Ответь мне, Ксения. Что мне. С ним. Делать?

Краснеющий Дима испуганно шарил мышью, пытаясь закрыть окно редактора, в котором за два часа набрал две строчки. Он не работал за компьютером пять лет и печатал одним пальцем.

«Воздух при больших объемах непрозрачен».

«Он густой, молочно-голубого цвета, что особенно хорошо заметно в предгорье Альп».

– Лена, я тебя умоляю, это же не в штат, – говорила Ксюша. – Ты же знаешь, какой у меня завал. Мы же обсуждали, что мне нужен человек.

– А учить его кто будет? Ты? Или кто?

– Лена, я не могу! Полосы горят… Я же не виновата, что девки из «Сказок» отменили прессуху.