– Да уж зачал чествовать, не скупись, а то, вишь, туман, знобит…
– Лето нынь скудное – дождей, дождей…
– Нате, дуйте!
Выпивая, стрельцы рассуждали:
– И как ты, детинушка, не боишься ходить?
– Молодой, вишь, да зубастой!
– У нас на вольном Дону никого не боятся.
– Мы от дедов стрельцы, да того…
– Боитесь?
– Не так чтобы…
– Ино не на вас ли, браты-соколы, бояре воду возят?
– Ужо время приспеет – тряхнем бояр…
– До поры в терпенье!..
– Ой, а долга ли та пора?
– При-и-дет!
– Мы и нынче ни черта не боимся!
– Не боитесь?
– Не…
Один из стрельцов ударил себя кулаком в грудь.
– Глянь на меня, вольной детина, вот я не боюсь ни сатаны, ни патриарха, ни бояр…
– Ой ли?
– Вот бог – и хрест!
– Ну, брат-сокол, хвалишься!
– Не хвалюсь, башка!
– А чем докажешь зарок?
– Чем хошь!
Стрельцы захмелели.
– Не боитесь, так отроем эту жонку, в кабак сведем, сами выпьем и ее обогреем.
– А, пропади все, – отроем!
– Не, то, детина, не ладно! Какие же мы сторожи?
– Вот, браты-соколы, и не боитесь, а трусите!
– Нет, тут честь стрелецкая горит!
– Что тут горит? К жонке в сторожи приставили! Честь!
– А и то правда, отроем!
– Сами куды?
– В кабак!
– Откопаем жонку!
– А чем?
– Эво! Бердыши в руках, да я саблей подмогу.
– Мочно!
– Рой!
Подошли, отрыли женщину и за руки выволокли из ямы.
– Ена, парень, нагая?
– Ништо! Обряжу в жупан, сам пройдусь в зипуне.
– Держи одежу, жонка!
– Голова у детины, хошь в попы ставь!
– Э-эй, черти-и!
Голос зычно плыл по площади.
– Ой, перекати-поле, – пятидесятник!
– Батоги нам!