Тёмных дел мастера. Книга первая

Однако адъютант, ожидая такого ответа от человека, прожившего несколько лет в диком лесу без общения с другими, жестом отослал обоих стражей в коридор. А сам зачем-то засунул руку в карман и спокойно сказал:

– Десять тысяч серебряных Расморов.

Гортер, уже начавший собирать вещи, обернулся.

– Вы сможете купить себе приличный домик где-нибудь в лесу и преспокойно жить там, отбиваясь от волков, – продолжал мусолить понравившуюся тему человек в красном. Следопыт грозно посмотрел на адъютанта. Тот понял, что, похоже, зря опять перегнул палку, и поспешил переспросить:

– Ну так что, господин Гортер?

Гортер медленно снял доспех со стула, обдумывая что-то в голове.

Меньше всего в этой жизни ему хотелось видеть грязную, пропитанную магией столицу Сентуса. Он ненавидел деньги, считая современную систему королевства, построенную на заграничной основе – несовершенной от самого своего основания, растлевающей тело и разум. Однако вот уже семь лет он, как и все, был вынужден и сам работать за деньги, выполняя заказы на выслеживание, казни, поиск и разведку. Увы, но современное следопыту общество больше не могло существовать без постоянной торговли, и многих вещей в нём можно было достичь только через проклятые золотые монеты. И хотя Гортера никогда не интересовали ни эти вещи, ни те возможности, которые они давали – к сожалению, один такой валютный долг достался и ему самому как наследие из далёкого прошлого… И укрываться от него, как это делали многие теперешние дворяне, он решительно не хотел.

В этот раз король предлагал немалую сумму, а это означало, что его ищейки из королевских внутригосударственных служб опять не могли справиться со своей работой. И им был нужен кто-то из наёмников, опытный и нейтральный. «Дестер постарался, королевская шавка…» – недобро усмехнулся про себя Гортер. С того момента, как следопыт выполнил свой первый заказ для Сыскного Министерства Сентуса, оставалось только считать дни, когда один из главных чиновников, вроде Дестера, доложит о «прекрасном следопыте» в столицу. И вот, даже несмотря на то, что Гортер редко брал задания министерства, стараясь как можно чаще оставаться незаметным, этот день настал. Возможно, Дестера задела их сегодняшняя ссора, а может быть, он посчитал, что будет безопаснее, если Гортера возьмёт под крыло министерский совет – сейчас это было уже не важно. Гортера заметили, а это значило только одно: в покое его теперь не оставят. Стоило разобраться с этим заказом, забрать деньги и залечь на дно. И по какой-то необъяснимой причине именно этот вариант казался сейчас следопыту разумнее всего.

Застегнув все пряжки и ремни, натянув сапоги, надев колчан и лук, схватив свой потёртый рюкзак за кожаную лямку и положив ключик от комнаты на тумбочку, Гортер быстро зашагал к выходу. Не взглянув адъютанту в лицо, он вышел в коридор и спустился по лестнице вниз. С довольным видом адъютант закрыл за ним дверь и тоже двинулся вслед, позвав свою никчемную охрану.

Проходя мимо стойки, Гортер невольно остановился и посмотрел на Жарта. Тот стоял с внешней стороны стойки, опёршись на неё поясницей и сложив руки на груди. Было заметно, что старик уже давно ожидал, чем же окончится встреча следопыта и королевских посланцев, и теперь просто смотрел на Гортера в ответ лукавым взглядом. Им обоим всё было понятно без слов. Спускающийся адъютант тоже довольно скоро застал этот момент и ещё на лестнице быстро затарабанил во весь голос:

– Ну что, господин Гортер, вы согласны?

Не отрывая взгляда от трактирщика, Гортер угрюмо ответил ему вопросом на вопрос:

– Где ваша галера или карета, или что там у вас?.. – на что старик Жарт еле заметно прищурил глаз и повёл краем седых усов.

– Мы на галере, господин Гортер. Она давно стоит в порту, – помялся радостный адъютант.

Услыхав это, следопыт уверенно развернулся и направился к выходу, но когда вышел за порог, то снова остановился и посмотрел по сторонам.

На улице царил вечерний мрак. Гортер прищурился и втянул в себя воздух пару раз. Дул слабый западный ветер, но небо было ещё чистым. При такой погоде по воде на мало-мальски приличном судне они добрались бы до Кальстерга за день или два с полным отрядом гребцов. А если ветер всё же усилится, то и на одних парусах.

– Нам сюда, – скомандовал появившийся за его спиной адъютант.

Они свернули за угол и пошли по тёмной улочке куда-то в трущобы. Выйдя на широкий двор, окружённый крестьянскими халупами, адъютант немного потоптался на одном месте, крутанул головой и свернул направо. Такое поведение не было похоже на поведение человека, который хотел кого-то заманить в засаду. Но Гортер всё же не убирал руки с одного из своих метательных кинжалов, носимых им ремне, которые уже несколько раз спасали ему жизнь в тех случаях, когда снимать свой лук и остальную поклажу у него просто не было времени. Пройдя ещё пару домов, они вышли к реке. Яркая луна отражалась в её поверхности ровным серебряным светом. Земляная тропинка сменилась на речную гальку, которая теперь приятно шуршала под ногами. Справа находилась деревянная пристань. Адъютант уверенно зашагал туда. Гортер и стражи последовали за ним. На пристани не было ни единой души. И только в двух деревянных домах, где жили смотрители, горел тусклый свет. Сейчас в порту стояли пять разных галер. Две из них были помечены широкими красными линиями по обоим бортам и украшены позолоченными деревянными фигурами на носах. Гортер сообразил, что на одной в порт, вероятно, прибыл Дестер, а на другой этот королевский шут со своей свитой. Адъютант действительно остановился перед одной из них и, повернувшись к следопыту, указал рукой на судно. Гортеру и раньше приходилось видеть такие суда, и, подойдя ближе, он безошибочно узнал в этом судне королевский трёхпалубный смотровой галеас.

Покрытый кое-где резными узорами, он очень выделялся на фоне остальных галер, стоящих в порту. Корма судна плавно переходила в роскошные декоративные крылья, сделанные из хоккарианской белой сосны. С повёрнутого к берегу борта следопыт насчитал двадцать вёсел. Галера стояла немного поодаль от остальных, а к причалу напротив неё была привязана лодка.

«Хм, а королевские матросы не так уж и глупы», – подумал Гортер между делом. В таких местах, как порт Каррон, приезжим надо было держать ухо востро и не причаливать вплотную к пристани, особенно ночью, когда на борт могла легко взобраться шайка бродячих налётчиков, магусов-самоучек или отлучённых, перебить всю команду и захватить судно.

Боевые магусы пошли в лодку, а адъютант расплылся в благодатной улыбке и, окинув взглядом галеру, обратился к следопыту:

– Вот, господин Гортер, это наша «Святая Валентина». На ней мы с Вами поплывём в столицу Сентуса, великий город Кальстерг. Да, кстати…– он уронил себе под ноги неловкий взгляд, – прошу меня простить, мы очень спешили, и я до сих пор Вам так и не представился. Я личный адъютант короля, Фернард де Листар.

Гортер ничего ему не ответил. Фернард учтиво помолчал, ожидая ответа, однако неловкое молчание затянулось. Догадавшись, что ответа не будет, он резко вздёрнул голову и указал рукой на лодку:

– Что ж, пойдёмте.

Гортер медленно побрел за ним к лодке. Двое стражей к тому моменту уже закончили отвязывать её от причала и теперь доставали вёсла и вставляли их в уключины. Подойдя к швартовочному столбу, адъютант взялся за него рукой и спрыгнул в лодку. Гортер же решил не спешить и сначала положил свой рюкзак и лук на край пристани. Затем он ловким движением спорхнул в лодку как птица и, уже балансируя в ней на обеих ногах, осторожно забрал с пристани свои вещи. Стражи заняли места на вёслах, а Фернард и следопыт сели напротив них. По команде адъютанта они отчалили и начали старательно грести по направлению к королевской галере.

Гортер прислонился к одному из бортов лодки и опустил руку в воду. Она была всё ещё по-весеннему холодной. Фернард с интересом наблюдал за тем, как следопыт смотрел в тёмные речные воды. Лицо его, как и раньше, оставалось спокойно и серьёзно, но даже через эту маску безразличия можно было заметить, что Гортер будто бы прощался со своим родным миром, дабы на несколько дней погрузиться в другой. Фернарду было невдомёк, что следопыт поступал так почти каждый раз, когда брался за новое задание, находящееся вдали от его родных лесных просторов. Однако сейчас это обстоятельство всё равно казалось Гортеру совершенно не похожим на то, чем он когда-либо занимался в своей жизни ранее. Правда причиной здесь, возможно, могла быть всего лишь та заметная скомканость и поспешность, с которыми оно столь неожиданно вдруг возникло перед ним и уже лихорадочно закрутилось, изо всех сил вовлекая следопыта за собой в свой непривычный поток.

Наконец их лодка подплыла к галере, оказавшись в той обширной тени, которую судно отбрасывало на воду. Двое матросов уже стояли у её борта наготове, и когда лодка вплотную причалила к правой стороне судна, они тут же принялись опускать вниз два каната, пропущенные в широкие бортовые кронштейны. Внизу стражи быстро привязали их к специальным кольцам в каркасе лодки, затем вынули свои жезлы, направили их на канаты и в один голос скомандовали:

– «Тетематос сенкельтос».

Оба каната заиграли слабым голубоватым свечением и стали сами поднимать лодку наверх. Когда лодка поднялась, Фернард встал, перебрался через массивный корабельный леер на палубу судна, позвав за собой Гортера, а стражи остались помогать матросам крепить лодку к кронштейнам.

Палуба у галеры была просторная и чистая. Каждый бочонок или канат лежал там на своём месте, а небольшая команда матросов следила за оснасткой и парусами. Бак и ют палубы имели типичные надстройки с обитыми красной кожей дверьми, ведущими в разные судовые отсеки. Но то, что само судно относилось к большим двухпалубным галеасам Сентуса, значило, что направление движения здесь, скорее всего, контролировала магия. Подтверждало это и то, что на вершине главной мачты галеры следопыт увидел большое глазное яблоко. Оно было светло-синего цвета, крутилось во все стороны и таким образом успевало следить за всем, что происходило вокруг.

Вдруг красная дверь полуюта открылась, и из неё вышел высокий человек в тёмно-лиловом камзоле и чёрной широкополой шляпе с белым пером. С первых мгновений было заметно, что у этого человека также оказалось слегка припудрено лицо, а под золотыми нашивками своего мудрёного воротника он напоказ носил несколько королевских наград. Широкими шагами он быстро, но весьма вальяжно направился к Фернарду.

– Это ваш особый пассажир? – слегка высокомерным тоном поинтересовался у него человек.

– Да, мы нашли его, – ответил адъютант.

Человек плавно перевёл свой взгляд на Гортера, осмотрел его с ног до головы, затем вновь взглянул на адъютанта, изобразив на лице некое удивление, но Фернард лишь слегка кивнул ему в ответ головой. Тогда человек снова посмотрел в сторону Гортера, но на этот раз уже расплылся в фальшивой улыбке и куда более располагающе заговорил:

– Что же, рад встрече с вами, господин следопыт. Я капитан этой королевской галеры, Делтарм де Кав. Добро пожаловать на моё скромное судно, надеюсь, во время путешествия у вас не возникнет проблем. Не волнуйтесь насчёт ветра: у нас полный отряд гребцов, и мы в любом случае рассчитываем прибыть в Кальстерг послезавтра к полудню.

Гортер отвёл взгляд в сторону и потёр бровь краями пальцев:

– Гребцов, да… Тогда, вероятно, если вы сядете за вёсла своей капитанской задницей, то мы сможем поспеть туда и завтра к вечеру.

У капитана Делтарма округлились глаза. В жизни этот человек, потомственный торговый дворянин и аристократ, не слышал подобной наглости в свой адрес.

– Д… Д-да кто ты такой, дикарь, чтобы!.. – чуть не поперхнулся он, начав, было, говорить снова, но не закончил – холодный и злобный взгляд следопыта тотчас же провалился в его душу, заставив капитана буквально затрепетать от своих же собственных слов. Однако следивший за всем происходящим Фернард поспешил возложить свои руки Гортеру на плечи и, попытавшись неудачно намекнуть оцепеневшему Делтарму о шутливом характере их нового гостя, как можно быстрее и расторопнее направил его к красной двери полуюта, чтобы поскорее спуститься с ним вниз. Гортер не стал возражать. Они подошли к двери и зашагали по ступенькам.

Внутри галера была украшена так же роскошно, как и снаружи. У лестницы, ведущей на верхнюю палубу, ветвились золочёными узорами металлические подставки со светящимися магическими шарами. Вдоль деревянного коридора с резными плинтусами располагались всё те же обитые красной кожей двери. На полу лежал багровый ковёр, отделанный по краям серебряными и золотыми полосками. И в завершение этого убранства по соседству с каждой дверью висел богато расшитый гобелен, на котором была изображена та или иная сцена из истории становления Сентуса.

Фернард подвёл Гортера к одной из дверей, распахнул её и отрапортовал:

– Вот, это ваша каюта, господин Гортер. Я и двое других моих помощников находимся прямо напротив вас. Все удобства находятся за дверью слева от вас. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь к нам. Следопыт посмотрел за открытую перед ним дверь.

Каюта была просторной. По углам в ней висели подставки со светящимися шарами, похожие на те, что следопыт только что видел у лестницы, но меньшего размера. Посреди каюты вокруг небольшого коричневого столика располагались обитые красным бархатом диван и кресло. У одной из стен стоял деревянный шкаф с книгами и большой комод. На другой висел ковёр с изображением герба королевской семьи – светящегося шара с двумя перекрещенными мечами внутри. Также в каюте было небольшое окно, обрамлённое зелёными занавесками. Как и все окна на судне, оно находилось в бортовой стене и выходило на реку. У окна стояла большая двуспальная кровать с выгнутыми деревянными ножками. Она была аккуратно заправлена белым пуховым одеялом, на котором покоились три таких же белых пуховых подушки.

«Ну, не буду вам мешать», – слащаво промолвил адъютант, после чего откланялся, приоткрыл соседнюю дверь и элегантно зашмыгнул внутрь. Гортер посмотрел ему вслед, будто обдумывая сказанные адъютантом слова, и затем ещё раз оглядел каюту. От всей этой показной красоты, которую следопыт никогда не понимал, ему становилось тошно. Громко выдохнув, он скривился в лице, будто сейчас ему предстояло иметь дело с чем-то неприятным, и осторожно вошёл внутрь, закрыв за собой дверь.

В таком месте не стоило полагаться на видимость. Гортер уже ни раз имел дело с королевскими магусами, а это также могло значить и то, что даже сейчас, когда он находился в этой каюте один, за ним вполне могли наблюдать с помощью какой-нибудь магии. Осматривая все углы, следопыт медленно прошёл к середине каюты. Оглядев испытующим взглядом всю мебель, которая там стояла, он неуверенно взялся рукой за край диванной спинки и сжал её. На ощупь спинка оказалось непривычно мягкой, но когда Гортер разжал пальцы, спинка послушно отпружинила обратно. Сняв свой рюкзак, лук и колчан, он расположил их на некоторое время в ложе дивана и решил пройтись до кровати. Скептически рассмотрев все её спальные принадлежности, он присел на корточки, заглянул под саму кровать и, так ничего и не обнаружив, выпрямился во весь рост снова. Тогда следопыт попробовал просто присесть на кровать, однако вместо этого начал словно бы тонуть в её матрацах и перинах, поэтому резво вскочил на ноги и тут же отринул от неё в сторону.

Обогнув кровать с левого края, Гортер изучил оконную раму, затем зачем-то прошёлся рукой по занавескам, после чего решил осмотреть книжный шкаф. В шкафу стояло много толстых книг. Для человека его происхождения и статуса Гортер неплохо умел читать, но, читая сейчас одни только корешки этих книг, он уже не понимал значения написанных слов. Однако, несмотря на это, при ближайшем рассмотрении книги не вызывали у него никаких подозрений. Последним, к чему он подошёл, был широкий комод, стоявший рядом с входной дверью. Сверху на комод была постелена белая вязаная салфетка со стоящей на ней прозрачной вазой. В вазе находились три засушенных цветка. Следопыт рассмотрел со всех сторон вазу, поднял её, подвигал рукой салфетку и осторожно поставил вазу на место. Потом он медленно оглядел комод со всех сторон и принялся открывать все его ящики один за другим. Большинство из них были абсолютно пусты, и лишь в паре из них лежали чистые вещи на смену – белое полотенце, мягкие банные тапочки и бархатный халат. Гортер осмотрел и эти вещи, убедившись в их обыденности, после чего оставил комод в покое и вновь подошёл к окну.

Похоже, что единственным присутствием магии в его каюте оставались те светящиеся шары на подставках, замеченные Гортером в самом начале, но следопыту и раньше приходилось сталкиваться с этим заклинанием, поэтому он знал, как оно выглядит и действует. Сейчас его волновало другое.

Ещё в таверне, на краю всех своих мыслей и действий Гортер ощутил одно странное чувство. Это чувство было похоже на какую-то недосказанность, неясность или, скорее, ошибку, которую он уже давно искал во всём происходящем, но никак не мог найти. Всё шло своим чередом: он действовал как и всегда осторожно, был готов атаковать и защищаться. Но за всем этим явно стояло нечто большее, и каждый раз, когда Гортер подбирался к ответу, это большее ускользало из его сознания, растворялось и оставалось витать где-то на горизонте.

Из окна было видно, как галера потихоньку набирала ход. Кое-где на небе стали появляться тучки. От реки поднимался еле различимый туман. Гортер смотрел на всё это сосредоточенным взглядом, сложив руки на груди. Странное чувство в его голове тоже походило на туман. Он был незаметен, почти прозрачен, но всё равно не давал Гортеру заглянуть в глубь реки… Туман витал за его окном, туман обволакивал его разум, не давая мыслям соприкасаться друг с другом. Туман закрывал его от самого себя…

«Именем Единого!..» – беззвучно прошептал вдруг ни с того ни с сего обескураженный следопыт и пошатнулся.