Сибирский калейдоскоп

Ждать долго не пришлось: минут через пять выбежала целая стая. Шустрые, хитрые, ловкие. Мыши врассыпную: страшно им, маленьким. Никто из серой братии ещё не побелел. Выходит, зима задерживается. Не будем её торопить.

    2 октября 2009

ПТИЧИЙ СТОРОЖ

Перед окном моего дома стоит высокая рябина. Каждый погожий день на ней собираются молоденькие синички и воробьи, чтобы поиграть, повеселиться, рассказать новости.

Пришла осень. Рябинка быстро скинула летний наряд, оставив на ветвях красные гроздья. Видно, почувствовав приближение холодов, птицы стали оживлённее, чем прежде. Каждому хочется порадоваться последним тёплым денькам, провести их в весёлой компании. Показались на деревце пёстрые дятлы. Синички звонко распевают трели, в такт им чирикают воробьи. Поползень ловко бегает по стволу, ища, чем поживиться. На верхушке разместился старый пухляк – их вожак.

Он прилетает сюда уже пятый год. Усевшись на своё место, он молчаливо смотрит по сторонам. Заметив опасность, пухляк вскрикивает и все по его сигналу прячутся кто куда: мелкие пташки в скворечники, другие улетают в сарай. Сам вожак забирается в дыру на чердаке и оттуда следит за опасностью. И только после его сигнала все вылетают из укрытий. Такие картины я наблюдал не раз и восхищался их сторожем.

Но тут случилась беда. Пухляк, не подозревая, что под сараем живёт ласка, спокойно там разгуливал. Заметив добычу, ласка не преминула ей воспользоваться. Она набросилась на него, сжав тельце в зубах. По счастью птицы были неподалёку и они ватагой прилетели на помощь. Яростные синицы бились клювом о ласку и та, не выдержав боли, отпустила пухляка и убежала прочь.

Тотчас я выбежал во двор и, подбежав к вожаку, увидел, что у него сломано крыло. Ничего не оставалось делать, как взять его домой и лечить рану.

Лечение длилось весь месяц, и всё это время пташки грустили под окном. Ветеринар часто посещал бедную птицу. Ранение оказалось серьёзным.

После лечения птица должна была окрепнуть, и всю зиму он прожил у меня. Однажды в солнечное весеннее утро он вылетел из клетки, возвестив о себе радостной трелью. Как я долго ждал этого дня! Я был безумно рад!

Когда выпустил его на волю, пташки вылетели навстречу. Все были рады! Пухляк благодарил меня трелью, которую редко от него услышишь.

Он и сейчас у них вожак и сторож. Все как один слушаются и почитают его.

    5 октября 2009

СБЕЖАВШИЙ ЗАЙЧОНОК

Как-то раз в тихое осеннее утро я направился в близлежащий от деревни лес поглазеть на зайцев. На полях стоял густой туман. В воздухе чувствовалась холодная сырость после вчерашнего дождя. Громада серых туч задевала верхушки исполинских сосен.

Тропинку, ведущую по полю в лес сильно размыло, идти по ней приходилось тяжело. Но в лесу совсем другое зрелище! Всё шло своим чередом и если бы не сырая листва и жуткий холод, можно было подумать, что непогода прошла стороной. Скоро я был на поляне, где проводили свой день зайцы. Спрятался в кустах и стал дожидаться зверьков.

Не прошло и пяти минут, на поляну выбежал молоденький заяц. Сначала он долго стоял, прислушиваясь к отдалённым птичьим голосам, затем стал обнюхивать землю и наткнулся на грибы. Отпрянул в нерешительности. Наверное, он ещё с ними не знаком: удивлённо на них смотрел, обнюхивал.

Вдруг неподалёку запела синичка. Заяц смотрел на неё во все глаза, прислушиваясь к каждому звуку. Ворона, сидевшая на берёзе, тоже с интересом наблюдала за косым. Внезапно она каркнула, и перепуганный заяц умчался, так, что пятки засверкали!

Интересно понаблюдать за лесными жителями, за их повадками и при последней сцене я не удержался от смеха.

День прошёл не впустую.

    18 октября 2009

ПРЕДЧУВСТВИЕ

В то осеннее утро я проснулся от изнеможения. Тело ныло от холода, и я решил пройтись, чтобы хоть немного согреться.

Спавший Джек, услышав меня, тихо заскулил. Взял ружьё, вышел из палатки. Холод сковал меня на мгновение. Палатка находилась у опушки леса, там, где гулял ветер.

Вокруг никаких признаков жизни. Казалось, все исчезли. Ночной туман стелился по земле, храня страшное молчание. На душе от такого зрелища стало жутковато. Тяжёлые свинцовые тучи закрывали небо, вдалеке моросил дождь. Деревья стояли мокрые, холодные капли скатывались с оголённых веток на пожелтевшую траву. Иногда из листвы выглядывали блестящие шляпки грибов. Кусты шиповника давно отцвели и лишь засохшие ягоды напоминали о минувшем лете.

И всё же интересно мне стало, куда звери подевались. Начинало светать, туман мало-помалу рассеивался, но день погожим быть не обещал. Обрадовавшись и на такую перемену, я стал внимательнее присматриваться кругом. И тут мне в голову пришла совсем нелепая мысль: весь вчерашний день я провёл в лесу, охотясь за рябчиками, и многие зверьки видели это. Быть может, они испугались и перебежали от греха подальше в соседний лесок. Такое мнение не имело смысла, но всё же решил проверить. Взяв Джека, я быстро оказался на другом конце опушки.

И там обомлел! Жизнь била ключом! Не мог поверить своим глазам. Птицы распевали утренние трели, ежи копошились в листве, хорьки шмыгали среди них…

Как будто лесные жители, чувствуя, что охота продолжится, перешли в другое место. Больше не стал их беспокоить и, забрав палатку, вернулся домой.

    28 августа 2008

МЕДОВАЯ ФЕРМА

Дело было в самом начале лета. Я, усталый, возвращался с охоты на зайцев. Мой Сахарок плёлся позади, такой же уставший, но всегда готовый послужить хозяину.

День стоял жаркий, палящее солнце обжигало, и я решил зайти к знакомому леснику Тимофею, который жил неподалёку, в старенькой избушке. Скоро мы пришли на место.

Возле домика красовался куст облепихи, рядом росла смородина вперемежку с бузиной. Под маленькими окошками лесник насадил георгинов, которые позже будут радовать глаза. Тут же цвела дикая медуница, привлекали к себе внимание пижма и голубоглазые фиалки. Прошлый раз я был у Тимофея год назад, и казалось, ничего не изменилось, как нюх привлёк запах мёда. Неподалёку от избы простиралась поляна, там росло множество цветов и гречихи. Пчёлы жужжали, шмели копошились на траве. В стороне стояли низкие домики-ульи. Неужели Тимофей решил стать пчеловодом?

Полюбовавшись на его угодья, я пошёл к избе. Постучался, послышался голос: «Сейчас, сейчас!», звякнул засов, открылась дверь.

– Здравствуй, здравствуй! – обрадовался он. – С охоты, наверное?

– С охоты, Тимофей!

– Заходи.

Обстановка избы была небогатой, но исконно русской. На белой русской печи лежала тёплая овчинная шуба, служившая одеялом. Возле печи – старые валенки. На бревенчатой стене висело одноствольное ружьё, рыболовные сети. Около окна – стол, на нём самовар в окружении жестяных кружек. Окошечки по обеим сторонам избы пропускали мало света, в доме царили сумерки. На косяке двери висел плащ, на полу сушились подмазанные дёгтем сапоги.

Я сел за стол. Из окна виднелось озерцо, там старик расставил сети. На берегу высились два столба, между ними протянуты верёвки, на которых вялилась рыба. Ещё давно здесь протекал ручей родниковой воды, но из-за землетрясения ключ накрыло камнем, вода стала меньше сочиться, и появилось озерко. В тихие минуты вода здесь ровная, словно зеркало. Тут поселились утки и серые цапли, недавно эти места стали наведывать ходулочники и маленькие плавунчики.

Тимофей сел передо мной. Он был стар. На нём – длинная рубаха, подпоясанная ремешком, кожаный жилет, серые штаны.

– Ты, как я вижу, решил пчеловодом стать? Вон, какую пасеку сделал!

– И пчеловодом, и медоваром. – Ответил лесник.– Решил чай не только с молоком из деревни пить, но и мёдом заедать.

Тут Сахарок подошёл ко мне и свернулся калачиком у ног.

– А мы вот на зайцев ходили… – начал я, показав рукой на свою поклажу. – Удачной охота оказалась!

– Как пса звать? – поинтересовался он.

– Сахарком я его прозвал.

При упоминании этого имени лайка тихо взвизгнула. Тимофей разлил чай, разбавил молоком и достал с полочки баночку мёда.

– Угощайся! Мёд сладкий, понравится.

– Спасибо, Тимофей.

После чаепития лесник решил показать свою пасеку. Мы вышли на поляну, где росли медовые травы. Огненное солнце жестоко палило, в воздухе звенели пчёлы. Осторожно подошли к ульям.