В заводских газетах поэты от станка клеймили буржуазные замашки:
До чего ж была славная парочка!
Он был парень рабочий простой,
А она была пролетарочка,
Всех пленяла своей красотой.
Но расставили им буржуазные
Сети нэпманы и торгаши.
И девчоночка безотказная
Изломала рабочую жизнь.
Пролетарские поэты вдохновлялись мировой революцией, темой классовой борьбы и бессмертия вождей. Личная жизнь стала аппендиксом общественной жизни.
Обилие новых тем рождало изобилие поэтов. Революция, война, работа, изредка природа и только потом любовь, семья, материнство.
Новые поэты все больше подходили под известные нам строчки посвященные бюрократам:
Мы не пашем, не сеем, не строим.
Мы гордимся общественным строим.
Мы бумажные, важные люди…
Советские поэты стали штатной номенклатурной единицей. Каноны им были установлены. Так что давай – загоняй туда свое вдохновение и талант.
На самом деле поэты у кого основными источниками Вдохновения были вера, любовь и надежда (мечта) продолжали творить и менялась лишь атрибутика.
Например, стюардессы стали Музами, а проводницы в поездах Валькириями. А вместе с ними менялась и скорость жизни и мода в творчестве.
После золотого века поэтов классиков творческую стезю уже изъездили вдоль и поперек.
И что же – приехали?
Неужели современные поэты в тупике?
Неужто все места в этом виде творчества давно распределены и заняты?
Эти вопросы по прежнему остаются без ответа…
Путь к пьедесталу
Мечты забраться на пьедестал у большинства постепенно тают… Но не у всех.
Юношеский эгоизм начальной стадии творчества – влюбленность в свои творения возрастное заболевание и отмечено в японской пословице:
Чем меньше умения – тем больше самомнения.
Чаще всего со временем оно проходит как прыщавость. Иногда профилактику проводят пародисты. Но вряд ли эта толпа доморощенных гениев исчезнет – потребность к самовыражению и уверенность в своей исключительной гениальности неистребима. Иной раз это переходит в хроническую форму и мне приходилось встречать графоманов пенсионного возраста.
Беспокойные сны графомана
В наше время деньги, конечно, могут нанести позолоту, но она быстро стирается. Знал в своей жизни поэтов скупавших под свои стихи страницы в литературных журналах и победы в литературных конкурсах.
Все это было в конце ХХ века – начало свободы выражения после краха коммунистической идеологии. Гласность и свобода слова нагнали новую волну «гениев пера». Число поэтов и писателей вновь резко подскочило. А число читателей наоборот.
Многие начинающие тогда ошалели от того, что у них оказывается есть мозги и чувства, которые они тут же бросились выражать:
«Я всегда найду себе покой,
Онемев над новою строкой»
«Чувства прорвались словно ручей,
полноводных лучей горячей…»
«Как странно мысль рождается моя:
вот только что её не знала я…»
Многие поверили в новое, светлое, но уже капиталистическое будущее:
«Гуляя по траве мы бредили мечтой…»
«Лечу во сне весенним ветром
Во взмахе весь воздушных крыл…»
Естественный отбор тогда шел болезненно – печать не справлялась бумаги не хватало. Так было почти два десятилетия – вплоть до информационной победы Интернета.
Талантливые, мудрые а тем боле скромные люди, понимали бесполезность такой гонки и ее не очень нравственные нюансы. Не всем удается реализовать свои способности и талант при такой массовости, ведь надо же идти по головам конкурентов. Не у каждого наглости хватает.
Вот, например, как Эльдар Рязанов осветил этот момент:
В трамвай, что несется в бессмертье,
попасть нереально, поверьте.
Меж гениями – толкотня.
И места там нет для меня.
В трамвае, идущем в известность,
ругаются тоже, и тесно.
Нацелился было вскочить,
Да черт с ним – решил пропустить.
Престижность звания поэта резко упала. Некоторые даже стали стеснятся своего увлечения, хотя часто пишут лучше тех кто кричит на всех углах: – Я ПОЭТ!
Определение поэт более широкое, чем многие думают. Человек может быть поэтом в душе и не обязательно писать стихи. Поэт это скорее звание, не очень престижное и оплачиваемое, но это ДАР.
По этому вопросу спор до сих пор не утихает:
Поэтами не рождаются ими становятся!