Что было, то было

Борис понял по наколкам, что визитёр – бывалый домушник и наркоман.

– Проходи, садись, – предложил он.

– Спасибо, я своё отсидел, – было в ответ.

– Ну, тогда присаживайся, – расскажи, как ты попал ко мне и зачем? Ведь у меня кроме книг нет ничего интересного.

Спасибо, командир, я постою. Прости, вижу, ошибочка вышла. Наводка была на девятую квартиру.

Там врач-нарколог в отъезде должен быть, а у него «зелень» и «колёса», вот я и хотел «занять»…

– Девятая – надо мной, и он не нарколог, а уролог, это две больших разницы. Что же мне с тобой делать?

Пристрелить? – жалко. Отпустить? – глупо…

– Командир, а давай в карты, на «американку» сыграем. Проигравший должен будет исполнить любое желание выигравшего?

– Ну и во что же мы сыграем?

– Покер.

– Ну что ж, покер так покер, ты сам предложил… Играем три партии.

Первую партию выиграл Борис, Вторую, к его удивлению, визитёр. Третью, решающую, Борис был поражён – опять домушник.

– Прости, командир, но уговор дороже денег, выпусти меня.

Уже в дверях Борис не сдержался и спросил: «Где ты так хорошо научился играть?» Визитёр запаузил, а потом сказал, но Борис не сразу понял смысл сказанного: «Оглянись», – и скрылся за дверью.

Оглянувшись, он увидел большое зеркало, висевшее на стене за его спиной. Всё стало ясно – незваный гость, сидевший напротив Бориса, видел в зеркало все его карты…

Наваждение отменяется

Эта удивительная история произошла много лет назад. Я уже был на пенсии, но на здоровье не жаловался. Так что, когда мы с женой через год отсутствия вернулись в родной город, с моей головой всё было в порядке, как мне тогда казалось…

То, с чем я столкнулся, можно было назвать мистикой, наваждением или старческой деменцией. А произошло следующее.

Эта удивительная история произошла много лет назад. Я уже был на пенсии, но на здоровье не жаловался. Так что, когда мы с женой через год отсутствия вернулись в родной город, с моей головой всё было в порядке, как мне тогда казалось…

То, с чем я столкнулся, можно было назвать мистикой, наваждением или старческой деменцией. А произошло следующее.

После возвращения домой мне необходимо было зайти в домоуправление оплатить накопившиеся долги за коммунальные услуги. Я шёл известным, много лет хоженым путём, и машинально поглядывал по сторонам на знакомые очертания зданий. Так я дошёл и до места, где раньше стоял старый дореволюционной постройки красивый одноэтажный дом с табличкой «Памятник архитектуры. Охраняется государством». Я остолбенел, дома… не было! Протёр глаза, ущипнул себя, подошёл ближе – дома нет! Старая ажурная металлическая оградка на месте, а там, где стоял дом – заросшая травой ровная площадка. В недоумении продолжил я свой путь, размышляя: или что-то с моей головой, или его снесли. Но зачем, если он охранялся государством? Так, в раздумьях, дошёл я до перекрёстка, перешёл улицу, и… увидел знакомый дом! Да, да, тот самый, с табличкой. Но стоял он в 50-ти метрах от старого местонахождения. Опять подумал я про свою голову, мистику, деменцию…

Придя домой, не стал жене рассказывать про случившееся и делиться своими опасениями. Под благовидным предлогом предложил вместе пройтись по известному пути. Проходя мимо злополучного места, жена удивлённо спросила: «А где же «Памятник?». Я успокоился – с моей головой было всё в порядке!

Стал наводить справки и картина прояснилась. Оказывается, рядом с памятником архитектуры находятся строения какой-то серьёзной организации, которой надо было пристроить новый корпус, а «Памятник» меша. И тогда городской администрацией было принято решение о его перемещении на новое место.

В этом сложном инженерном мероприятии были задействованы многие городские службы и умные головы. Строение бережно перевезли на новое место с помощью специальных катков в кратчайшие сроки и без потерь.

Вера, Надежда, Любовь

Эту необычную историю я услышал в доме отдыха от знакомой Надежды. В тридцать лет она овдовела, детей не было, жила одна в однокомнатной московской квартире. Однажды на отдыхе в Сочи познакомилась с интересным импозантным мужчиной Владимиром. Москвич, журналист-международник в редакции серьёзного журнала, холостой, бездетный, при квартире в престижном районе и при машине. Внимательный, элегантный и обходительный, с чувством юмора, он покорил её сердце. Им ничего не мешало продолжить курортный роман, и он затянулся на многие-многие годы. Он никогда не приглашал её к себе в гости, и под разными предлогами отказывал в посещении его квартиры. Они встречались всегда у неё. С ним было интересно, профессия обязывала. Из многочисленных загранкомандировок всегда приезжал не с пустыми руками, дарил модные вещи и косметику. Она несколько раз намекала об узаконивании их отношений, но он каждый раз спрашивал, хорошо ли ей с ним. И, получив утвердительный ответ, заявлял, что и ему с ней очень хорошо, и что им ничего не мешает жить без штампа. Ей нечего было возразить. Детей он не хотел, да и она не настаивала.

Их безоблачные отношения прервала только трагическая случайность.

В СМИ был опубликован некролог о скоропостижной кончине Владимира из-за оторвавшегося тромба. Надя позвонила в редакцию журнала, узнала, когда и где похороны, купила любимые Володей красные пионы и пришла на кладбище.

Было много народу, сказано много добрых слов о талантливом журналисте, много цветов. Надя обратила внимание на симпатичную женщину, которая положила на могилу Володи красные пионы, и стала что-то говорить по смартфону, такой же фирмы, как и её мобильник. Когда эта женщина положила гаджет в такую же, как у неё французскую сумочку, Надежда внимательнее присмотрелась к незнакомке. К своему удивлению она отметила, что обе они блондинки, у обоих эффектные перстни, правда, с разными камнями – у Нади с талисманом-кораллом, у женщины – с бериллом, и стильные серьги-подвески.

Чтобы развеять свои догадки или удостовериться в их правоте, Надя подошла к незнакомке и спросила, не коллега ли она Владимира? «Нет, просто он мой хороший знакомый», – ответила Вера, так оказалось её зовут. Слово за слово, и выяснилось, что Володя оказался общим благодетелем двух дам. Они с искренней теплотой и без капли ревности вспоминали о нём.

В какой-то момент Вера показала Наде на толпу и сказала: «Посмотрите, как удивительно похож на Володю вон тот мальчик». И действительно, это была уменьшенная копия Володи. Но обе знали его негативное отношение к детям и посчитали это редкой случайностью, пока к мальчику не подошла симпатичная блондинка с букетом красных пионов.

И опять тот же мобильник, сумочка, перстень с лазуритом – камнем-талисманом женского имени Любовь. Сомнений не оставалось – это ещё одна пассия любвеобильного Владимира. Вера с Надей подошли и спросили, не родственница ли она усопшего? Женщина отрицательно покачала головой. «Ваш сын удивительно похож на него», – сказала Надя. Женщина смутилась и бросила: «Бывает». Слово за слово, и опять выяснилось, что Люба, так её звали, тоже пассия Владимира, и то же без тени ревности очень тепло отзывалась о нём. Призналась, что отец сына – Володя. И пояснила: «Да, он не хотел детей, но я мечтала о ребёнке от него. А когда случайно забеременела, ничего ему не сказала, уехала к матери в деревню, где родила и оставила ей сына».

Женщины ещё долго беседовали, им было о чём поговорить. Выяснилось, что каждая из них задавалась вопросом, почему Владимир никогда не приглашал к себе домой? И пришли к выводу: Володя не хотел, чтобы кто-нибудь из любимых женщин из ревности пришёл бы во двор проследить о наличии соперниц, а дворовые кумушки открыли бы им глаза.

У памятника Володе в любое время года было много разных цветов, но красные пионы от Веры, Надежды, Любови – всегда.

Досмотровые злоключения

Эта в чём-то поучительная история произошла в восьмидесятых годах прошлого века. Мы с женой, моим отцом и племянницей с мужем впервые летели самолётом в Москву. Перед входом в здание аэропорта, как и положено, необходимо было пройти проверку багажа и личный досмотр. Мне пришлось первому пройти эти процедуры. К багажу претензий не было, и я спокойно перешёл к месту личного досмотра. Но прежде чем его пройти, подошёл к сотруднику безопасности и сообщил ему о том, что у меня при себе газовый пистолет. Он напрягся и потребовал предъявить лицензию. Она у меня была и я предъявил её. Вопросов у него ко мне не было, но он предупредил, что обойму с патронами вынужден изъять, т. к. на высоте возможна их разгерметизация с опасными последствиями для пассажиров. Он составил акт об изъятии патронов, которые я смог бы забрать при возвращении. Я уже было с облегчением вздохнул, но оказалось, что это было только начало наших досмотровых злоключений…