Парадизе

– Живой! Старый, правда, уже. Таскается он с ним, как с дитём малым… – гаишник засмеялся.

– Слушай, командир, я бы ещё с тобой поболтал, но я чертовски устал… С ночного дежурства еду. На два убийства выезжал сегодня за ночь. Сейчас вроде ближе к утру успокоилось всё, вот решил поехать домой, прилечь.

– Да, конечно, поезжайте! – сотрудник ДПС вернул документы и отдал честь. Фёдор Михайлович вырулил на ночное шоссе. Как только исчез из поля зрения гаишника, добродушная улыбка с его лица тут же испарилась. Пенсионер прибавил скорость, сильнее вдавив педаль. До рассвета оставалось не так уж много. Неподвижно лежал в сумке успешный красноречивый перекупщик автомобилей. «Разводитель лохов». Он молчал.

Глава 2

Освободившийся по весне из мест лишения свободы преступник носил кличку «Люцифер». Этот (ещё до тюрьмы) двадцатилетний громила – крепкого телосложения, покрытый жуткими татуировками и одевавшийся всегда в чёрное – несколько лет приводил в ужас жителей рабочего посёлка Л., располагавшегося недалеко от мегаполиса Н. Никто из местных не мог вспомнить, чтобы парень когда-нибудь улыбался. С детства «Люцифер» слыл садистом и хулиганом. Он издевался над животными, бил сверстников. Слушал тяжёлый метал. За пазухой носил кастет и самодельный нож с рукояткой, перетянутой чёрной кожей (смастерил его, насмотревшись любимый фильм «Рэмбо: первая кровь»).

Пьющим родителям было плевать на своего дьяволёнка. Учителя и местный участковый справиться с ним не могли. Озлобленный мальчик вырос в настоящего разрушителя и сатану, ставшего ночным кошмаром посёлка. «Люцифер» избивал и грабил припозднившихся прохожих, насиловал местных девчонок. Местные жители боялись выходить из дома с наступлением темноты.

Сокрушительный поход князя тьмы – испепеляющий цветущую землю и оставляющий после себя руины – приостановил герой, отважившийся вступить в бой со злодеем. За одну девочку, которую «Люцифер» лишил чести, решил отомстить обезумевший от обиды молодой парень – её родной брат. Он собрал своих друзей, вооружил их палками и цепями. Борцы за справедливость устроили засаду у дома преступника. Притаившись поздним вечером в покрытых мраком кустах, парни наблюдали, как в доме негодяя горит свет. Из избы доносились пьяные крики. В металлическом гараже, стоявшем во дворе, гремела музыка группы «Коррозия металла».

– Слышите?! Треш-метал играет. Значит, дома эта тварь… – прошептал молодой мститель своим друзьям. Те перепуганно молчали в ответ. Вдруг в темноте за кустами мелькнула тень. Один из ребят вскрикнул, а потом застонал от боли…

На следующий день, рано утром, местный рыбак дядя Миша обнаружил на берегу озера шесть изрезанных мёртвых тел юных старшеклассников. Когда пенсионер рассказывал полиции, как их обнаружил, его руки выбивали такую сильную дрожь, что не получалось прикурить.

Происшествие вызвало сильнейший гнев в посёлке. Полиция больше не могла закрывать глаза на то, что творится в богом забытом городке. Монстра арестовали. Следователи сложили два плюс два, догадались о мести за обиженную девочку. Эксперт доказал, что ребят убили самодельным ножом «Люцифера». Чудовище в человеческом обличье отправилось за решётку на 15 лет. Кричали и плакали в зале суда родители молодых мальчиков. Требовали расстрелять преступника. История эта прогремела на всю страну. Однако, уже на следующий день люди продолжили свою бесконечную гонку за «счастьем» и быстро забыли об этой трагедии.

В посёлке Л. жители вздохнули полной грудью, стали вечерами гулять по улицам. И жили они спокойно в течение десяти лет, которые пролетели слишком быстро. А потом неожиданно узнали, что за хорошее поведение «Люцифера» решили отпустить из тюрьмы раньше срока. Вечерние улицы вновь опустели, над рабочим посёлком сгустилась тьма и холодный ужас. Местные СМИ осветили возвращение сатаны, но никаких мер предосторожности никто предпринимать не стал. Власти и правоохранительные органы были слишком увлечены «зарабатыванием» денег. Жители города Н. – покупкой новых айфонов, автомобилей и других «важных» вещей.

Городок Л. погрузился во мрак прохладного весеннего вечера. По пустынным улицам уверенно и спокойно шагал здоровяк в кожаной куртке. Тридцатилетний мужчина атлетического телосложения, с татуировками на руках, обритой наголо головой, бесстрастным выражением лица, гордо ступал по старому потрескавшемуся асфальту своими чёрными берцами на высокой подошве. В его тёмных солнцезащитных очках с большими квадратными линзами отражался тусклый свет ночных фонарей. Изо рта громилы торчала спичка.

Сжав кулаки, «Люцифер» возвращался в дом, где его никто не ждал. Родители-алкоголики спились и умерли, пока он сидел в тюрьме. Изба оказалась разграбленной, с заколоченными окнами. Демон вошёл в свой гараж, сердито оглядел старый хлам. Любимого магнитофона и мотоцикла и след простыл. Здоровяк пробрался в дальний угол, вытащил из-за трубы под самой крышей свёрток. Развернул мазутную тряпку. Под светом электрической лампочки сверкнуло большое металлическое лезвие с недоделанной рукоятью. «Люцифер» зажал заготовку ножа в тиски на старом верстаке. Из ящика стола вынул свёрнутую полоску чёрной кожи. Располовинил её ножницами и принялся обматывать ручку будущего оружия. Закончив, он наточил бруском остриё и сунул готовое изделие за пояс.

Перед тем как покинуть навсегда родной двор, убийца решил заглянуть в родной дом. Он резко отворил скрипнувшую дверь. В темноте сверкнула молния. Громила как подкошенный рухнул на землю. Из мрака шагнула тень…

В ночном лесу стояла тишина. Тускло светила неполная луна. От тёмных стволов пахло весной. Сырая земля прилипала к лопате. Фёдор Михайлович поправил на лбу фонарик. Кряхтя, сплюнул. Решил сделать перерыв. Снял перчатки, высморкался. Посмотрел на лежащее рядом грузное тело в кожаной куртке, усмехнулся и заговорил:

– Я расскажу тебе притчу «О злом лице». Жил-был один мальчик. Он решил никогда не улыбаться. Всё время ходил угрюмым. Его пытались рассмешить. Но всё было бесполезно. Одно и то же мертвое строгое лицо. Родители дарили ему подарки, но он оставался невозмутим. Как-то раз, в школе, учительница спросила, почему он никогда не смеётся. На это мальчик ответил, что смех – это глупо. «Значит, мы все дураки, а ты умный?» – улыбнулась женщина. «Именно так…» – хладнокровно произнёс мальчик и с неизменным холодным лицом покинул класс. И вот прошли годы, мальчик тот вырос. Вдруг встретил он свою любовь. Красивейшую девушку, которая ответила ему взаимностью. И понял парень, что наступил самый счастливый момент в его жизни. Он искренне захотел порадоваться этому, закричать, засмеяться, открыться прекрасному чуду любви. Но, к своему глубокому разочарованию, не смог даже улыбнуться. С горечью в душе и слезами в глазах понял парень, что разучился радоваться жизни. Так он и прожил до самой смерти со злым лицом, ни разу не испытав радости и блаженства… – пожилой мужчина снова надел перчатки, взял кирку, стал долбить неоттаявшую лесную твердь. – Мудрая притча, скажу я тебе. А главный герой никого не напоминает?! Молчишь?! Ну молчи. И думай хорошенько…

Фёдор вылез из ямы. Перекатил по земле тяжёлое тело, сбросил в могилу. Внизу ухнуло. Вытирая пот со лба, кряхтя и плюясь, пенсионер выругался:

– Ну и здоровенный же, твою мать! Такому бы горы воротить в сельском хозяйстве или на заводе. А он… Дитя тьмы, «Люцифер» сраный! – ночной копатель подошёл к краю ямы и плюнул вниз. Затем взглянул на светлеющее небо и опустил голову. Перекрестил темноту ямы и сказал: – Да примет тебя Господь в объятья свои, да откроет он для тебя новый прекрасный мир!

Коричневый «Фольксваген-Мультивен» выехал из леса, спугнув пару ворон, когда из-за светлеющего горизонта уже готово было показаться жёлтое апрельское солнце. Микроавтобус, покачавшись на ямах полевой дороги, выпрыгнул на трассу и полетел в сторону просыпающегося большого города.

Утром того же дня…

Аромат свежего сваренного в турке чёрного кофе распространился по ухоженной двухкомнатной квартире, располагавшейся на пятом этаже старенькой хрущёвки. Фёдор Михайлович поднял жалюзи на окне кухни, некоторое время любовался видом – начинающим зеленеть тихим двором с метущим тротуар дворником. Яркий солнечный свет ударил прожектором в окна верхнего этажа пятиэтажки напротив. Пожилой хозяин свежеотремонтированной светлой квартиры вытащил из ящика стола пачку овсяного печенья. Включил маленький плоский телевизор, висевший на кухне под потолком. Отпил душистый горький напиток. На экране шёл выпуск свежих новостей. Показали крупным планом президента страны. Гордый голос ведущего принялся рассказывать, что в каком-то министерстве снова проворовался крупный чиновник. И в который раз глава страны об этом совершенно ничего не знал, а узнав, был несказанно удивлен, возмущён до глубины души. Президент пообещал восстановить справедливость, наказать всех «плохих дядек» и вновь стал народным героем и защитником. Фёдор усмехнулся и переключил телевизор на телеканал «Дом кино». Там шёл смешной сериал «Сваты». Он не грузил так, как новости, и поддерживал хорошее настроение за кофе. Пенсионер посмотрел на часы: 08:25. Мужчина задумался о предстоящих сегодня делах. В 12 часов должен приехать в гости сын с внуками. Вечером они отправятся домой, а Фёдор поедет на подработку. Он развозил по домам людей, трудившихся во вторую смену. К полицейской пенсии это была небольшая прибавка.

Пикнул лежащий на столе смартфон. Пенсионер взял гаджет, надел очки с маленькими квадратными линзами. Коллега по службе и лучший друг Фёдора, действующий следователь уголовного розыска Олег Николаевич Попов, прислал ему смешное видео. После того как Благовестов вышел на пенсию, друзья стали реже общаться. У Попова хватало работы с головой и выше. В редкий выдавшийся выходной он звонил сослуживцу, справлялся о его здоровье и текущих делах. В рабочие же дни ограничивался пересланным смешным видео. Фёдор нажал грубым пальцем на экран смартфона. Картинка ожила: двое деревенских мужиков сидели в старых разбитых жигулях. Один учил другого водить машину. Ученик Витя – на лице которого было написано, что в своей жизни он мало что видел помимо бутылки водки – надавил со всей силы на педаль газа и с выпученными глазами стал крутить рулевое колесо в разные стороны. Его учитель в панике закричал, хватаясь за руль: «Витя-я-я!!! Рулить надо, Витя-я-я!! Газ брось, придура-ак!!! Ты убьёшь нас, придура-а-ак!!!». Фёдор сначала недоумевающе смотрел, а через полминуты захохотал так, что долго не мог остановиться. Отправил Олегу смайлик.

Хозяин квартиры принял горячий душ. Потом вошёл в спальню. Бросил взгляд на своё фото с внуками, стоявшее в рамке на комоде. Фёдор улыбнулся и повалился на огромную кровать. Он почти сразу заснул и проспал до самого прихода гостей.

– Чего Олеся не приехала? Не жалует она меня своим появлением… – заворчал дедушка, обнимая внуков, которые пять минут назад с порога бросились в его объятья с радостными криками. Сейчас они сидели за столом, пили чай с пирожными. С одной стороны от него пятилетняя Маша, с другой – семилетний Артём. Внук был очень похож на дедушку чертами лица и внутренней силой.

– Ты же знаешь, у неё много работы… – стал оправдываться сын Виктор, сидевший напротив. Молодой мужчина внешностью вышел в свою мать и, как казалось Фёдору, характером тоже. Деду не нравилось, что его сын – подкаблучник. Жена Олеся командовала им в полный рост и имела своё представление о воспитании детей: многое им разрешала, позволяла самим выбирать себе занятия. Поэтому у неё с Фёдором Михайловичем не раз возникали споры. Из-за разногласий Олеся редко появлялась у него в гостях. Жили сын с женой небогато. Олеся, несмотря на свой практичный склад ума, не умела экономить деньги. Виктор же, по натуре своей человек инфантильный, нашёл самую простую работу – водителем такси. Он бесконечно жаловался на низкий заработок, неадекватных клиентов и непролазные пробки. Но сдвинуть себя с места и найти более интересную работу был не в состоянии.

– Кушайте, кушайте, мои хорошие! Машенька, давай чаю налью тебе ещё! – пенсионер потянулся за чайником. Внучка, с перемазанным кремом ртом, улыбнулась, обнажив беззубые дёсны. Молочные зубы у неё выпали совсем недавно. – Как дела на работе, Витя? – Фёдор Михайлович подлил детям в чашки кипятка, взял себе одно пирожное.

– Ой, не спрашивай. За бесценок вожу. Да ещё кадры такие попадаются! Вчера, например, забрал с окраины города подвыпившего парня. Вроде сначала ничего, весёлый такой, общительный, добрый. Рассказывал мне, что они с приятелем провели несколько дней вместе, беседовали, поднимали настроение алкоголем, гуляли. Ну, плетёт он, в общем, свои истории и вдруг в какой-то момент кладёт мне ладонь на затылок, начинает поглаживать. Я, конечно, обалдел! Сказал ему, что мне не нравятся подобные штуки, попросил руку убрать. Тот сразу перестал, засмущался и извинился. Говорит: «Не обращайте внимания, у меня просто настроение сегодня игривое…». Представляешь, кого приходится возить?! – засмеялся Виктор. Его отец улыбнулся, покачал головой.

– Говорил тебе, сын, чтобы ты учился. На инженера, например. А там карьерный рост, зарплата высокая и пенсия. Достойное будущее. А у тебя что впереди?! Станешь «таксишным магнатом»?! Вот не слушаешь никогда отца! – Фёдор откусил эклер, запил чаем.

– Да пробовал я учиться. Не могу я, не моё это, понимаешь?! – смущённо улыбаясь, глядя на своих детей, ответил Виктор.

– А что твоё? – дед вытер салфеткой крем с аккуратной бороды. – Извращенцев возить?! – он засмеялся, но не злобно.

– Не знаю я… – мужчина отвернул лицо. Уставился в окно. Дети выскочили из-за стола, побежали в комнату рисовать в новых раскрасках, которые подарил им дедушка.

– Как там мать поживает? – улыбка исчезла с лица Фёдора Михайловича.

– Ничего. С кошкой своей всё носится. К ветеринару возила её. На неделе на дачу поедет. Сезон начинается. Попросила меня, чтобы саженцы увёз.

– Ну, хорошо, хорошо… – задумчиво произнёс Фёдор. – Со здоровьем как? Не болеет?

– Нет, слава богу…

Вечером, когда сын с внуками собрались домой, пенсионер незаметно от ребятишек сунул в руку сыну деньги. Виктор, потупив взгляд, спрятал купюры во внутренний карман, обнял и поцеловал в щёку отца.

– Матери скажи, если помощь нужна будет какая, может на меня рассчитывать, – Фёдор Михайлович виновато опустил глаза.

– Хорошо, пап. Я передам ей…

Через час коричневый микроавтобус остановился у проходной большого завода под светом фонаря, освещавшего площадку перед воротами. Рядом стояло ещё несколько такси и автобусов. Фёдор вышел из машины покурить, чтобы скоротать время, и заметил интересную вещь: водители сидели каждый сам по себе. Никто из них не вышел пообщаться, хотя, казалось бы, общие темы есть. Но все мужчины сидели в своих автомобилях, уткнувшись в смартфоны.

Наконец громыхнули железные ворота, сдвинулись влево. Из образовавшейся тёмной щели повалил народ. Когда пассажиры заняли все места в «мультивене», Фёдор выбросил окурок, сел за руль, поздоровался со всеми и спросил первый адрес. Через минуту блестящий в свете ночного фонаря полированный кузов плавно тронулся с места и покатился по ночной улице.

Люди молчали. После тяжелой трудовой смены рабочие практически всегда молчали. «Так ощущаешь себя после подвига, – подумал Фёдор. – Нечего сказать». Лишь в конце пути женщине, сидевшей на переднем сиденье, позвонила из дома дочь-старшеклассница.

– Да, Оленька, домой еду… Что?!.. Отец?!.. Ушёл?! Сволочь! А?.. Пьяный был?.. Продукты купил он?.. Тварь! Паскудник!!!.. Ты накормила Серёжу?.. Рядом уже еду… Всё, давай!

После этого полная сорокалетняя женщина весь оставшийся путь до дома жаловалась Фёдору на бестолкового мужа-пропойцу. Водитель качал головой и жалел её. Она вышла последней, в спальном неблагополучном районе. Её грузная фигура спешно скрылась в дверях грязного общежития. Фёдор некоторое время смотрел ей вслед. Затем перевёл взгляд на часы: 00:05. Через полчаса ему забирать ещё одну партию работниц со швейной фабрики. Пенсионер развернул фургон, включил радио и поехал в весеннюю прохладную ночь.

Глава 3

За 40 лет до описываемых событий…

Безжалостно палило раскалённое июльское солнце. В ярко-синем небе не было ни облачка. Две недели жары превратили полевую дорогу в пыльную кашу. Испепеляющие лучи оранжевого светила сожгли степь – невысокая трава приняла осенний желто-серый окрас. Спрятались от изнывающего зноя в тени леса звери и птицы. Даже назойливые слепни притаились и смолкли где-то в кустах.

По дороге мчался грузовик ГАЗ-53 с голубой кабиной и красным железным кузовом. В его хвосте пожаром вспыхивала пыль, вырастая в стену. Молодой водитель, двадцатилетний Фёдор Благовестов, торопился вернуться в райцентр с зерном, накрытым тентом в кузове. Парень открыл оба окна, включил маленький советский вентилятор, но всё равно обливался потом. Температура воздуха в кабине была как в бане. Красная кожа дивана раскалилась на солнце. Чёрный пластмассовый руль, казалось, сейчас начнёт плавиться в руках. С синей металлической панели смотрела на Фёдора загадочным взглядом зарубежная фотомодель (снимок был вырезан из журнала и приклеен другим водителем).

Фёдор провёл рукой по густым русым волосам, вытер пот со лба. Пластмассовый жёлтый пропеллер вентилятора остановился. Парень постучал по его алюминиевой решётке пальцем. Спасительный ветродуй не ожил. Фёдор усмехнулся, снял с уха папиросу, закурил. На пустынной полевой дороге за всё время ему не встретилось ни одной машины. «Я, наверное, единственный сумасшедший, который попёрся куда-то в такую жару за рулём…» – подумал молодой парень. Степной пейзаж с редкими березовыми колками плыл перед глазами, искажаясь в призме горячих волн раскалённого воздуха.

Через полчаса грузовик, тяжело переваливаясь, вылез на асфальт. Остаток пути до райцентра Фёдору предстояло проделать по этому междугороднему шоссе. Трасса оказалась такой же безжизненной: очень редко попадались встречные автомобили. От скуки водитель начал напевать под нос песенку про дельтаплан.

Недалеко от перекрёстка, ведущего также в соседний райцентр, стоял с вытянутой рукой мужчина в шляпе, похожий на профессора. На вид ему было лет сорок. С большим чёрным портфелем в руке, одет он был в белую рубашку и чёрные брюки с подтяжками. На локте висел серый плащ. Под большими очками с толстыми линзами Фёдор рассмотрел несимпатичное, но доброе, располагающее лицо. ГАЗ-53 съехал на обочину, открылась пассажирская дверь. Голосующий подошёл, взглянул на водителя и с улыбкой заговорил приятным голосом: