Дневник погоды (дисторшны)

"Дисторшны" Алексея Конакова представляют собой набор маленьких очерков юродивого, который рассуждает не только о погоде, но и о семье, людях, трендах, магазинах и многом другом. Вся проблема текста кроется в его необычной подаче, где смешиваются разные литературные приёмы, неологизмы и полный отказ от правил орфографии и пунктуации.Конаков создаёт человека, который наполнен секретными знаниями о Нибиру, созвездиях и далёком космосе. Он отличный специалист на своей работе (а я предполагаю, что он метеоролог), но невероятно чудной человек. Тот самый городской сумасшедший, который подойдёт к вам на автобусной остановке и тихо спросит: "А вы их тоже видели?" И вот кого он видел, что он хочет - не знает никто. Он выглядит совершенно обычным прохожим. Может на нём шикарное пальто, длинный шарф, купленный где-то в секонде, да и сапоги по погоде. Но стоит ему открыть рот и вы сразу понимаете - это чудак. И на самом деле, мы видим таких людей каждый день.Герой этой книги пишет погодную сводку …Далее

Откровенно разочарован. Конакова до этого я знал как автора прекраснейшей биографии Евгения Харитонова и внимательного исследователя"невероятного" в позднем СССР. Собственную же его прозу - тоненькую книжку "Дневник погоды" - я не мог одолеть в течение месяца. И дело даже не в том, что автор скорее вольно, чем не вольно взялся косплеить великую книгу Леона Богданова "Заметки о чаепитии и землетрясениях": опус Конакова совершенно бесплоден, выхолощен. В текст Богданова погружаешься как в вязкий эмбиент, где в каждом повторе - тревожный, хотя и успокаивающий гул. У Конакова - легкие гримасы ненастоящего сумасшедшего, выдуманный, запинающийся, сюсюкающий язык, полный сознательных неправильностей, криво написанных слов, рептилоидов, заиканий. Но почва и судьба тут, увы, не дышат.