Княжич. Знак силы

Кого из них Варок изберёт россу в соперники?

Арборис отвязал от пояса мешочек и положил в него два белых и два чёрных камушка.

Княжич поспешил вытянуть жребий вперёд остальных. Чего ждать-то?

Белый. Третий раз подряд. Хороший знак.

Не то чтобы Олешка был очень суеверным, но… Вчера вот Мавр перешёл дорогу, и, как ни плевался росс через левое плечо, сегодня оказия с одёжкой приключилась.

Второй белый кругляш выпал Тарибу. Чтобы залезть рукой в мешок, кушт привстал на цыпочки. Росс чуть не прыснул – так потешно это выглядело.

И как он пробился в третий круг?! Ах да, с ним, кажись, недотёпа Феодосий бежал. Ну, тот, который из рыбацкого посёлка с побережья залива Ветров? Точно! Рамей ещё поскользнулся на повороте. Потому Тариб и выиграл. Княжич беспечно решил, что без труда обгонит смуглокожего коротышку.

…А всё-таки, кто ж покопался в сундучке? И почему взял только рубаху и ношеные портки? Будь – чур! чур! чур! – на его месте Олешка, он бы соблазнился другим. Да тем же ножиком, к примеру. Или… Ох, хорошо, что он перстень не стал в сундук прятать!

От раздумий княжича оторвал гулкий раскат колокола. Тариб уже стоял на изготовке, рядом с Арборисом. И Олешка поспешил занять своё место.

Он и не заметил, что первая пара уже отбегала. И кто там?.. Гаспарх. Сойдёт!

Учитель поднял руку с платком…

Кушт рванул так, что в мгновение ока оставил Олешку позади. Ах, ты!!!

Росс изо всех сил припустил следом, коря себя за нерасторопность.

Настичь Тариба удалось у самой черты. А перегнать?

Запыхавшийся княжич с досады бухнулся на колени, не обращая внимания на каменный пол. Не хватало проиграть этому заморышу! Засмеют же!

Санко оказался тут как тут:

– Ты перший! Я видал!

Олешка не ответил.

Чуть поодаль на корточках устроился Тариб. Его загорелый торс лоснился от пота. Он тяжело дышал, опустив голову.

Княжич устремил взгляд на высокий деревянный помост в центре гимназия[40 - большой зал для упражнений и игрищ] – там, за длинным столом, покрытым блестящим алым сукном, восседали настоятель и старшие учителя.

Совещались они долго. В конце концов, Светозар присудил победу россу.

Ох! Олешка облегчённо вздохнул и, сложив ладошки, воздел очи кверху. Спасибо тебе, Варок!

– Я ж сказал! – заорал Санко. Теперь у княжича нашлись силы, чтобы улыбнуться в ответ.

К Тарибу подошёл Турка, зло сплюнул и надменно направился прочь. Маленький кушт вздрогнул как от удара и втянул голову в плечи.

Что-то оборвалось внутри росса. Нет, так нельзя! Он шагнул к недавнему сопернику, тронул за руку. Тариб поднял на княжича тёмные глазищи. И Олешка увидел, что они полны слёз. Росс, растерявшись, прикусил губу, но потом всё же пролепетал:

– Ты… ты здорово бегаешь… Я и не знал.

Тариб сглотнул:

– Э-э… Спасиба! – и, скоро оглянувшись на удалявшегося вразвалочку Турку, прошептал: – Я… за тебя… э-э… болеть буду.

Опять ударили в колокол.

Младший учитель Брин, низенький и круглый как тыква, призвал участников следующего испытания.

«Передышка – это хорошо!» – рассудил княжич. А где же Санко? Олешка завертел головой в поисках друга.

Славон уже стоял в общем строю, небрежно опершись на лук. Желающих пострелять набралось с два десятка. Брин степенно разъяснял правила, прохаживаясь перед юными лучниками.

Сначала мальчишки должны выпустить по пять стрел с двадцати шагов. Те, кто трижды попадёт в цель, будут допущены в следующий круг. Там придётся стрелять на тридцать шагов. Дальше…

– А дальше видно будет, – закончил речь Брин. Точно сомневаясь, что кому-нибудь из учеников удастся сделать хотя бы то, о чём он уже рассказал.

И отчасти угадал. После первого рубежа осталось четверо. Санко положил свои стрелы в мишень, почти не целясь.

Также легко он прошёл и второй круг.

Повторить достижение славона смог лишь узкоглазый тартарин Чагатай. Тот тоже стрелял быстро, навскидку, расставляя ноги, будто сидел в седле боевого коня. Поговаривали, что его отец – темник[41 - предводитель войска] Великого хагана[42 - правитель] из Дикого поля – сызмальства брал отпрыска в настоящие набеги на врага.

После короткого совещания с настоятелем и старшими учителями Брин отнёс мишень на пятьдесят шагов и выдал мальчишкам всего по одной стреле.

Первым к рубежу вышел Чагатай.

В яблочко!

На скуластом лице юного тартарина не дрогнул ни один мускул.

Санко внешне тоже был совершенно спокоен. Княжич заметил, как дружок провёл губами по оперению стрелы, словно заговаривая её. И вновь, почти не целясь, послал в центр круглого деревянного щита.

Судивший испытание Брин покачал головой – молодцы! И отодвинул мишень на семьдесят шагов.

Теперь первым стрелял Санко.

Олешка сжал кулаки – попади! Славон как почувствовал это. Нашёл взглядом росса в толпе зрителей, едва заметно подмигнул ему. И, резко вскинув лук, выпустил стрелу. Вокруг охнули и захлопали в ладоши! А Санко на мгновение прикрыл глаза, а потом невозмутимо отошёл в сторону, даже не посмотрев на мишень.

Чагатай, против обыкновения, целился долго. Дважды поднимал и опускал лук. И, наконец, подавшись всем телом вперёд, с каким-то отчаянием в глазах отпустил тетиву.

Стрела, зацепив щит, ударилась о стену и упала на пол.

Славона окружили, но он, будто не веря в свою удачу, ни разу не улыбнулся.

Олешка протолкался к другу. Санко потянул его за собой, в сторону от восторженных болельщиков.

– Замаялся! – признался он. – С меня хватит! А ты? Не передумал?