Огненное сердце для дракона

Я поначалу не придала значения словам старушки о том, что мы из другого мира, но смысл их начал быстро до меня доходить. Другой мир. Яркое свечение… Мистика какая-то!

– Но ежели вы с ярким свечением пришли… то… А может не оттуда? – бормотала себе под нос незнакомка, словно размышляя вслух. – Вы в Иллантии, а это приморский городок Постур. – обратилась она к нам. – Вы и правда на иномирцев похожи. Магией точно не обладаете?

– Нет! – вдруг вставил Тим, немного освободившись из моих объятий. – В нашем мире нет магии.

– О, это хорошо. – улыбнулась старушка, а потом внимательно посмотрела мне в глаза. – Как вам вернуться в свою Ро… я не знаю. Но в таком виде разгуливать по улицам вам не стоит. Идти некуда?

Помотала головой.

– Ясно, – хмыкнула старушка. И помолчав пару секунд, махнула рукой, призывая идти за ней. – пойдемте со мной.

– Куда?

– Ко мне, куда же еще. – хохотнула старая женщина. – Или тебе отдельные хоромы подавай?

– Нет.

Я волновалась, в полной мере осознавая, что мы с сыном очутились неизвестно где, неизвестно каким образом, но самое главное, что непонятно, как отсюда выбираться. И кроме этой незнакомки, хоть и проявившей подозрительность по отношению к нам, но все же, пытающейся помочь, рассчитывать ни на кого не приходилось.

– Ну тогда будем знакомы. Я миссис Вилсон.

Мы последовали за старушкой и пройдя несколько безлюдных улиц, внимательно оглядываясь по сторонам и запоминая дорогу, я отметила, что вблизи все дома выглядят еще более уютно, чем мне показалось на первый взгляд, и очень похожи на волшебные домики из сказок. Практически каждый дом был окружен маленьким садом, в котором преобладали чудесные цветущие кустарники. Тротуары были отделены от проезжих дорог, выложенных обточенным камнем, раскидистыми олеандрами, которые даже в сумерках выглядели великолепно, притягивая взгляд своими яркими цветами.

Ароматы стояли головокружительные. Несмотря на темноту, буйство красок природы, самих домов и улиц приводило в восторг.

– Мам, тут так необычно. – зашептал Тимка, крепко держа меня за руку. Истерики у него больше не было, и он в целом держался стойко, поворачивая голову из стороны в сторону и с интересом разглядывая непривычные улицы.

– Да, сынок, – я кивнула. – Ты как?

– Хорошо мам, в сквере очень испугался, когда ты не говорила, и не двигалась. А потом этот свет…

Упоминание о сквере и моем состоянии сразу же вернуло меня к фотографиям и боли, которая разрывала сердце.

Это. Не может. Быть. Правдой.

Это фотомонтаж, подлог и обман. Мой Андрей, он…

– Вот мы и пришли. – скрипучий голос миссис Вилсон вернул меня обратно в реальность, и я завертела головой, пропустив важный поворот с главной дороги, и теперь не могла разобраться в какую сторону мы повернули. Я всегда хорошо ориентировалась на местности, запоминала дороги, и поэтому здесь тоже старалась концентрировать внимание, чтобы знать дорогу до сада, в котором мы очутились, когда перенеслись в этот странный мир.

А то, что мы точно не в своей реальности, сомневаться не приходилось.

Прямо перед нами, спрятавшись ото всех домов за высоким кипарисом, притаился двухэтажный, белый домик, огороженный невысоким кованым забором и красивой калиткой, с маленьким садом, в котором буйствовали бугенвиллии различных оттенков.

– Добро пожаловать в мой дом. – важно произнесла миссис Вилсон и отворив калитку, рукой пригласила нас пройти внутрь. – Будем знакомиться ближе.

Глава 3

Дом у миссис Вилсон оказался очень уютным, но требующим ремонта. Потертая мебель, выцветшие ковры, истончившиеся занавески. Однако, половицы не скрипели, а в каждой комнате стояли абсолютно новые масляные лампы.

Зайдя в дом, мы сразу же попали в небольшую переднюю. На стене с левой стороны от двери были прибиты аккуратные крючки для одежды, маленький коврик лежал у входа, да простенькое зеркало, поверхность которого словно истерлась от времени, висело тут же. На лево и на право вели входы в комнаты, а напротив входной двери начиналась узенькая, но добротная лестница, ведущая на второй этаж.

– Проходите. – миссис Вилсон переобулась в продавленные тапочки и зашаркала в комнату, слева от двери. Мы с Тимкой поскидывали ботинки, повесили куртки и шарфы на крючки и последовали за старушкой.

Маленькая гостиная приятно удивила своей чистотой и несмотря на то, что мебель действительно была уж очень старой, находиться в комнате было приятно. Небольшой, аккуратный камин придавал уюта, а красивая картина, что висела над ним, очень органично смотрелась на стене.

– Вот такой красоткой я была. – фыркнула миссис Вилсон, кивая на изображение. – Да вот только годы берут свое. Ну да ладно. – она присела на продавленный диван. – Рассказывай Юлия, кто вы такие, из какого мира, и что теперь собираетесь делать.

И я рассказала. С самого начала. Про мир, про людей, про технику и достижения, про то, как мы оказались здесь. Умолчала только, про фотографии и боль, что была в сердце. Ни к чему постороннему человеку знать о моих личных проблемах, да к тому же, Тимка рядом, а уж он точно должен быть как можно дальше от всей той гадости, что вылилась на меня.

Мой рассказ получился сбивчивый, я нервничала и словно заново переживала все эмоции, посетившие меня этим вечером. Старалась держаться и не выдать своё волнение, потому что, если я буду слабой, Тимка сразу почувствует это. А он должен быть уверен, что у меня все под контролем, даже если это не так.

Потому что, он ребенок, а я взрослая мама, знающая жизнь и готовая ко всему. Для него.

А на самом деле…

Миссис Вилсон задавала вопросы, удивлялась и охала достижениям нашего мира. Она была похожа на малыша, которому родители перед сном рассказывают увлекательную, совершенно новую сказку, с захватывающим сюжетом и необычными героями.

За долгим разговором, Тимка, примостившись у меня под рукой, засопел, и заметив это, старушка остановила мой рассказ.

– Пойдем-ка милочка, в приспешнюю. – улыбнувшись, предложила она. – Вот в уголочке плед, прикрой мальца. Устал он, видимо.

Я последовала совету старой женщины, и уже через несколько минут мы оказались на кухне, по центру которой стоял мощный стол из деревянного массива, а по периметру расположились многочисленные ящички, полочки, а в углу красовалась старинная печка. Красиво, очень по-деревенски красиво! Безумно характерная комната мне очень понравилась. Уютная, светлая и просторная, даже не смотря на огромный обеденный стол.

Старушка завозилась у печи, поставила котелок с водой, порылась в ящиках и достала небольшую мисочку с медом, и подсохшее печенье.

– Уж извини, гостья, не была я готова ко встречи с вами. – развела руками старушка.

– Что вы! Я вам безумно благодарна за помощь, за то, что привели в свой дом. Не представляю, чтобы мы сейчас делали. – поспешила успокоить и поблагодарить хозяйку. А она лишь покачала головой в ответ.

– Ты же мамка. А мы все такие – ради своего ребенка можем все! И готовы на все. – голос миссис Вилсон звучал очень уверенно и даже величественно. – Каждая мама всегда делает что-то невозможное, ради блага своего отпрыска.

И она была права.

– А теперь скажи мне, отец у сына кто? – женщина задала вдруг очень странный вопрос.

– Как понять? – нахмурилась я. – Его отец работал врачом, но умер год назад.

Каждое воспоминание об Андрее тут же заставляло испытывать сильную боль в груди. Не такую, как в сквере, когда я дышать, мыслить и двигаться не могла, но сильную и выворачивающую наизнанку.

Я запретила себе думать о фотографиях.

Запретила думать о том, что написала Валентина Петровна.

Не стала ничего рассказывать об этом.

Но эта боль осталась внутри, свернувшись клубочком, чтобы когда я останусь одна, проснуться, потянуться словно кошка, и вонзить свои острые клыки и когти в мое и так израненное сердце.

Чуть позже. Я подумаю обо всем этом чуть позже.