Дом, который будет ждать. Книга 2

– Отправишься в тюрьму, – с удовольствием глядя на мои попытки удержать лицо, повторил император, – и выберешь несколько человек. Да выдохни уже, Касси, ты так забавно пугаешься, что я не удержался… Так вот, ты выберешь несколько мужчин разного возраста. Критериев должно быть три: он должен быть хорош собой, должен быть сильным и неглупым, и его должно быть не жалко.

– Объяснишь? – коротко уточнил я, понимая, что император задумал какую-то игру. – Или работать «втёмную»?

– Нам нужен свой человек возле Лиз, который будет наблюдать за ней и передавать сведения нам. Тебя туда не отправить, – тут я перевёл дух, так как похоронить себя в лесу мне не улыбалось совершенно, – тебя почему-то невзлюбил Дом. Но он согласился принимать тех, кто будет нуждаться в помощи.

– Верно ли я понимаю, что должен найти среди тех, кому уже не повезло оказаться в тюрьме, того, кто сможет добраться от портала до дома и при этом не пойти на корм местному зверинцу? – я прикидывал возможные варианты и с восхищением понимал, что Максимилиан не зря уже столько лет удерживает власть, предугадывая ходы Совета и вовремя устраняя потенциальную угрозу. Найдя подходящего человека, мы попробуем внедрить его в окружение Лиз, обеспечив себя постоянным источником достоверной информации. А как её, эту информацию, передавать и получать – это уже вопрос исключительно технический.

– Подбери человек пять, не больше, – продолжил отдавать распоряжения император, – если этих не хватит, поищешь ещё: насколько я знаю, в тюрьме нет нехватки материала. И начни с камер для знати – нам вряд ли подойдёт пастух или лесоруб. Лиз, как бы это ни было неприятно, всё же императорской крови, и попавший в беду дворянин имеет больше шансов получить её расположение.

Я поклонился и, зная манеру Максимилиана проверять, как быстро и качественно выполняются его распоряжения, не откладывая, отправился в столичную тюрьму.

Это стоящее на окраине мрачное здание всегда навевало на меня какую-то совершенно иррациональную звериную тоску. Его неприступные тёмно-серые стены словно делили жизнь попавшего сюда человека на две части: «до» и «теперь». Оптимистичного варианта «после» тут не предусматривалось, ибо тот, кто оказывался здесь в качестве заключённого, никогда больше на свободу не выходил. Узники просто исчезали из жизни остального мира, как рисунок на песке, смытый волнами равнодушного моря: только что был – и вот уже и следа не осталось. По мне – лучше смерть, чем безысходное существование в этим каменном мешке в мучительном ожидании неизбежной смерти.

Медленно проходя по коридорам третьего подземного этажа, я через специальные окошечки в дверях рассматривал узников, большинство из которых оказалось в тюрьме из-за того или иного конфликта с властью, то есть – с Максимилианом, так как власть – это император, а император – это власть. Те, кто забывал об этом, очень быстро получали бессрочный вид на жительство в камерах третьего этажа.

Отобрав пять человек, я велел коменданту тюрьмы предоставить мне кабинет для разговора с каждым кандидатом. Я должен был убедиться, что эти люди мне подходят. Заключённые покорно отвечали на вопросы, но, когда комендант по моей просьбе озвучивал странное предложение, некоторые, как ни странно, выбирали подобие жизни в тюрьме, а не посещение знаменитого Франгайского леса.

В итоге я остановил свой выбор на пяти кандидатах, как и предлагал император, причём каждый из них полностью соответствовал тем требованиям, которые были мне озвучены. Осталось посмотреть, кто из них справится с поручением и, соответственно, оправдает своё избавление от медленной смерти в каменной камере без окон.

Завтра я планировал отправить первого из отобранных смертников, сына какого-то заштатного барона, который из-за собственной глупости и любви к риску ввязался в авантюру с контрабандой. Парень был хорош какой-то, на мой взгляд, излишне слащавой красотой, но женщины – странный народ, так что поклонниц у него было множество. Кроме того, он был неплохо образован, а уж историй всевозможных знал совершенно немыслимое количество. Так что если ему повезёт – Лиз гарантировано развлечение на несколько недель, это точно.

Когда отмытого и подстриженного баронета привели ко мне для инструктажа, я даже проникся к нему определённой симпатией, так как, несмотря на сиропную внешность, держался парень очень неплохо.

– Я магистр Каспер Даргеро, – сдержанно сказал я, – назови себя.

– Баронет Реджинальд фон Рествуд, – парень изящно поклонился, но без угодливости и с определённым достоинством, которое умудрился сохранить даже через несколько месяцев заключения, – это вам я обязан своим освобождением? Благодарю вас, магистр.

– Тебе объяснили задачу? – не обратив внимания на благодарность, холодно спросил я. – У тебя ещё есть возможность отказаться.

– Отказаться? – узник широко улыбнулся, сверкнув белыми зубами. – Да ни за что на свете! Даже если я погибну, то как мужчина, а не как застрявшая за шкафом крыса.

– Похвально, – я кивнул, жестом предлагая ему присесть, – тем более, что вероятность погибнуть достаточно высока, не обольщайся. Франгайский лес – это не место для увеселительных прогулок, думаю, ты это знаешь не хуже меня.

– Всегда мечтал побывать, – сообщил баронет, опускаясь в кресло, – говорят, там чего только нет, если знать, где искать.

– Что ты слышал об артефакте под названием Око Тьмы? – я решил, что не стоит ходить вокруг да около: раньше начнём – раньше закончим. Тем более, что совершенно не факт, что уже первая попытка окажется удачной.

– Ого! – баронет откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на меня. – Неужели речь идёт о самом мощном артефакте всех времён?

– Я спросил, что ты о нём знаешь? – я добавил в голос льда, и мой собеседник тут же уловил это. – Меня не интересуют твои догадки: только известные тебе факты.

– Око Тьмы – сильнейший артефакт, способный подчинить себе практически все остальные тёмные источники силы, – чётко, как школяр на экзамене ответил баронет, а я подумал, что он ведь, наверное, не так давно был беззаботным студиозусом, пока не решил, что умеет играть во взрослые игры.

– Совершенно верно, – кивнул я и продолжил, – по слухам, Око Тьмы спрятано в сердце Франгайского леса, но никто точно не знает, где именно. Ты пойдёшь туда и сделаешь несколько вылазок. Проверишь места, о которых я тебе потом скажу. После этого вернёшься и расскажешь. Понятно?

– Не всё, – спокойно ответил баронет, задумчиво постукивая пальцами по колену, – вы прекрасно понимаете, что я не переживу даже одной ночи в Франгайской чаще, если хотя бы треть из того, что о ней рассказывают, – правда. Значит, у вас есть какой-то вариант решения этой небольшой проблемы. Я прав?

– Прав, – не стал спорить я, невольно проникаясь к баронету смешанными чувствами. С одной стороны, его спокойствие и манера держаться свободно, но без угодливости, вызывала симпатию. А с другой – я не был уверен, что он, оказавшись на свободе, не затеет снова свою собственную игру, – неподалёку от портальной колонны есть скромный охотничий домик, в котором живёт… небольшая семья. Как правило, они не отказывают путникам, попросившим убежища на ночь. Думаю, и тебе они тоже предоставят приют.

– Охотничий домик? – баронет удивлённо посмотрел на меня. – А на кого там охотиться-то? Насколько я слышал, местные звери сами на кого хочешь успешно поохотятся.

– Это твои проблемы, – равнодушно пожал плечами я, – захочешь жить – разберёшься. Хозяйку дома зовут Элизабет, Лиз… Приютить тебя или нет – решает именно она. Так что ты, если доберёшься до этого убежища, уж постарайся ей понравиться.

– Хозяйка? – на лице Реджинальда мелькнуло выражение искреннего недоумения. – Что делать женщине в этом гиблом месте?

– Это не твоё дело, – прервал я разговор, – ты отправляешься завтра. Сегодня отдыхай и набирайся сил, завтра они тебе понадобятся. Все, без остатка…

Глава 3

Реджинальд

Я стоял возле кровати и молча смотрел на разложенные на ней чистые и даже новые рубашку, жилет и брюки. После нескольких месяцев, проведённых в камере без окон, я воспринимал выделенную мне комнатушку практически как императорские покои. По ней, о счастье, можно было даже свободно ходить, а моя камера была ровно пять шагов в длину и четыре в ширину. И, главное, в комнате было окно, которое можно было распахнуть и полной грудью вдохнуть свежий летний воздух, напоённый ароматами, на которые я прежде никогда даже внимания не обращал.

Лишь оказавшись в каменном мешке, я понял, как мало ценил то, что меня окружало и казалось совершенно обыденным, не стоящим моего драгоценного внимания: солнце, траву, свежий ветер, синеву неба… Мне казалось, что самое страшное, что может со мной произойти – это смерть от случайной (или не случайной – это как повезёт) пули или удара шпагой. О нет! Теперь я знал, что может быть хуже смерти, гораздо хуже: это существование в тёмном замкнутом пространстве, куда не проникал ни единый луч солнца, а отверстие для поступления воздуха находилось под самым потолком и было вырублено так, чтобы через него не было видно ничего кроме малюсенького кусочка мрачной стены напротив.

Раз в день отодвигалась заслонка, расположенная в двери чуть над уровнем пола, и через неё просовывался поднос с более чем скромной тюремной едой. Нас кормили не для того, чтобы мы выживали, а для того, чтобы продлить агонию, в которую превратилось наше существование. Порой у меня мелькала мысль – перестать есть, чтобы ускорить приход неизбежного конца, но я почему-то продолжал держаться, загоняя пораженческие идеи в самый дальний угол сознания. И, видимо, боги оценили моё упрямство, так как однажды в мою камеру вошли двое. Я решил, что император, да припомнят ему боги на страшном суде все его прегрешения, решил, что мои проступки всё же тянут на высшую меру, и приготовился к смерти.

Когда меня отвели в помещение, где стояла бочка с горячей водой и сунули в руки кусок мыла и мочалку, я почти уже не удивлялся: мало ли, может, у его императорского величества Максимилиана такая причуда – казнить только мытых преступников. Появление цирюльника тоже более или менее вписывалось в выстроенную мной схему, поэтому я спокойно подставил голову умелым рукам. Но когда меня отвели не на плаху, а в комнату, где меня ждали двое, я понял, что недооценил коварство и мстительность императора.

Одного из них я узнал сразу: это был комендант тюрьмы, человек, искренне верящий в то, что безгрешных людей не бывает, и что каждый рано или поздно окажется у него «в гостях»: это исключительно вопрос времени и степени везения. Человек он был при этом честный и, насколько это возможно при его паршивой должности, порядочный.

При взгляде на второго я почувствовал, как в сердце поднимается чёрная волна удушающего гнева: когда-то достаточно давно любимчик императора Каспер Даргеро, тогда ещё никакой не магистр, решил, что восторженная влюблённость юной дочери барона, в замке которого он случайно остановился по пути в столицу, – это прекрасный повод развлечься. Мимолётная интрижка, о которой столичный щёголь наверняка сразу забыл, имела предсказуемый последствия, в результате чего моя юная сестра, сосланная разгневанным отцом в дальний монастырь, умерла родами. Её дочь так и осталась при обители, и я по возможности навещал её: она выросла прелестной малышкой, и скоро собиралась принять постриг.

Тем временем комендант наконец-то прояснил ситуацию: среди узников отобрали несколько человек, задачей которых будет проникнуть в заповедный и овеянный жуткими легендами Франгайский лес и добыть там какой-то артефакт. В случае удачи узнику гарантировалось императорское прощение, определённое денежное вознаграждение и возможность начать жизнь с начала.

Я даже не сразу понял, что комендант спрашивает, согласен ли я. Странный вопрос: разумеется, согласен. Комендант перевёл дух и с облегчением передал слово Касперу Даргеро.

Магистр скользнул по мне равнодушно-оценивающим взглядом и, разумеется, не узнал: с тех пор, как мы виделись, я изрядно переменился, а месяцы, проведённые в тюрьме, сделали меня почти неузнаваемым. Я стиснул зубы и постарался успокоиться: мне бы только выбраться на свободу! Месть – не рыба, не протухнет…

– Я магистр Каспер Даргеро, – холодно произнёс он, – назови себя.

Я представился и даже не удивился, когда магистр не отреагировал на моё имя: сколько их, по чьим судьбам он прошёлся, всех не упомнишь. Поняв, что мой секрет остался при мне, я даже смог произнести приличествующие случаю слова благодарности, хотя только боги знают, чего мне это стоило.

Стараясь держаться так, как это сделал бы на моём месте любой другой, не отягощённый мыслями о возмездии, я отвечал в меру смело, в меру почтительно, а сам уже лихорадочно просчитывал, как смогу распорядиться неожиданно свалившимся на меня подарком судьбы. Но когда магистр назвал артефакт – легендарное Око Тьмы – я мгновенно понял две простые вещи. Первая – это мой шанс, так как, став обладателем такой вещи, уже я смогу диктовать свои условия. И вторая – этот артефакт никогда не должен попасть в руки нашему императору, никогда!

Значит, моя первоочередная задача проста: выжить в первые несколько часов в Франгае, познакомиться и подружиться с загадочной хозяйкой странного охотничьего домика. И дальше действовать уже по обстоятельствам. Даже если эта дама страшна, как демон, и стара, как сам Франгай, я уверен, что смогу подобрать к ней ключик.

На следующий вечер я подошёл к портальной колонне вполне отдохнувший и полный решимости так или иначе, но добраться до великого артефакта и с его помощью если уж не восстановить вселенскую справедливость, то хотя бы отомстить одному конкретному мерзавцу. Я, конечно, и сам далёк от идеала, но чужие жизни не разрушал никогда и к женщинам относился пусть и эгоистично, но по-человечески. Их крови на моих руках нет.

Магистр обнаружился возле каких-то двух достаточно больших и даже на вид тяжёлых мешков. Он внимательно слушал невысокого толстого человечка, в котором без труда можно было признать трактирщика или лавочника: есть в этой породе людей что-то особенное, позволяющее сразу узнать торгаша. Не люблю я это племя, хотя и понимаю, что без них не обойтись.

– Магистр, – я вежливо поклонился, пряча взгляд, но вполне мог обойтись и без этих предосторожностей: Каспер Даргеро был выше того, чтобы обращать внимание на вчерашнего заключённого.

– Возьмёшь с собой и оставишь возле портала, – не сочтя нужным ответить на приветствие, проговорил он, – там есть, кому позаботиться об этом. От портальной колонны до охотничьего домика идёт тропа, дом будет сразу после поворота направо. Не заметить его невозможно.

– Что ещё мне нужно знать? – так же по-деловому поинтересовался я, впрочем, без особой надежды на какие-либо откровения. – Из того, что поможет мне добыть для вас Око?

– Не сходи с тропы, – немного помолчав, соизволил ответить магистр, – тогда у тебя появится шанс выжить… может быть.